Призрачная любовь
Александра Курги
Вера попадает в больницу работать ординатором. Только вот она ничего не помнит ни о себе, ни о том, почему пришла в анестезиологию. И коллеги у нее странные. Каждый из них, кажется, работает не меньше полувека, но выглядят они еще совсем молодыми. Вскоре Вера узнает, что ее окружают хранители – души врачей, с которыми случилось что-то настолько нехорошее, что они попросту не смогли уйти в новую жизнь. И теперь Вера одна из них…
Александра Курги
Призрачная любовь
Все совпадения с реальными учреждениями или людьми являются совершенно случайными.
Она шла вперед с большим трудом. Дождь хлестал в лицо, так что было почти невозможно что-то различить перед собой. Она была уверена, что ей удалось избежать чего-то страшного. Но чего? Этот вопрос заставил ее остановиться. Сознание прояснялось, и место страха занимала мучительная пустота. "Чего?" – билось в висках.
Девушка оглянулась. По тротуару нещадно били капли. Вода падала на землю стеной. Сумерки. На улице было серо и пусто. Это было время, когда вечер еще полностью не перетек в ночь или же… наступало новое утро? Она снова сосредоточилась на мучительном чувстве пустоты, похожем на головную боль. Но ничего не отозвалось. Кто она, как сюда попала? Она сочла удивительным то, как тревожно оказалось остаться без памяти.
Девушка только обратила внимание на то, что на ее плече болталась промокшая сумка. Свободной рукой она ухватилась за молнию. Может быть тут будет ответ?!
Неожиданно громко скрипнули тормоза. Она стояла на проезжей части – слишком поздно сообразила девушка, и она не успела бы убежать, нога была странно вывернута. Прежде чем она обернулась к тормозящему автомобилю, в ее голове неожиданно ярко вспыхнуло: "Ретроградная амнезия".
Глава 1 Амнезия.
Удар был совсем безболезненным, по крайней мере, ей так показалось. Все произошло быстрее вспышки. Перед ней мелькнул красный бампер, затем небо и она осела на асфальт. Судя потому, что она так и осталась около машины, ее почти не зацепило. Не саднили даже ладони, которые она выставила назад, падая. Девушка подтянула их к себе. Грязные, но царапин не видно.
"Амнезия", – все еще крутилось в голове, словно заклинание. Откуда она знает это слово? – эта мысль показалась ей очень важной, словно она была ключом к чему-то большему. Позабытым паролем, открывавшим дверь к потерянной жизни. Она ощутила почти физическую боль от этой мысли, прежде чем четко различила торопливые шаги.
Это водитель – поняла она, приподнимаясь. Прежде чем он опустился рядом с ней на колени, девушка уже успела ощупать свои живот и грудь. Ничего не болело.
– Эй! – раздалось над ухом куда громче, чем ей хотелось бы.
Он встряхнул ее за плечи, и тогда девушка подняла голову. Это был высокий темноволосый и кареглазый человек лет тридцати. На его лице была написала неподдельная тревога.
– Как ты? – добавил он, встретившись с ней взглядом.
– Нормально, – ответила девушка, аккуратно снимая руку водителя со своего плеча.
– Поднимайся, – произнес он, подставив руку. – Я помогу.
И, в самом деле, помог ей встать. Девушка поняла, что не может распрямить левую ступню, поэтому пришлось прыгать на правой ноге, опершись на попутчика, но было по-прежнему не больно.
– Моя нога… – пробормотала она, глядя на неестественно деформировавшийся сустав.
– Садись, – он указал на стоявшую к ним боком машину, водительская дверь которой была распахнута настежь.
Только сейчас девушка заметила жирные черные полосы, оставшиеся на асфальтированной дороге, и содрогнулась. Только это был не страх, а словно бы призрак страха. Из-за потери памяти она чувствовала себя бесплотной, неживой. Есть ли смысл бояться смерти, когда ты уже…
– Я посмотрю, – сказал водитель, после того как помог ей сесть на сиденье.
Девушка несколько минут глядела на то, как капли дождя стекают по его кожаной куртке, затекают под воротник, прилизывают непослушно топорщащуюся челку. Ей почему-то с первого взгляда понравился этот врач. Врач?
Эта мысль, казалось бы, прорвалась сквозь глухую стену амнезии. Она точно была из той, настоящей жизни. Девушка жадно вгляделась в фигуру своего обидчика, но нет, весь его образ, в нем не было ничего знакомого. Ну да, она просто догадалась о профессии, потому что его взгляд и движения пальцев, когда он ощупывал ногу, в них были уверенность и точность, присущие лишь профессионалу.
– Нужно в приемный покой, – долетело до нее. – Наверное, сломана лодыжка.
Врач поднял голову, и они снова встретились взглядами.
– При таких травмах обычно от боли воют, – выдохнул он.
Повисла неприятная пауза, во время которой девушка почувствовала себя неудобно.
– Вы доктор? – озвучила она.
– Ага, – донеслось ответ. – Работаю тут, в больнице.
Он махнул себе за спину. Дождь чуть поредел, и беглянка сумела прочитать название очередной столичной ГКБ, выведенное коваными буквами над большими железными воротами. Рассвело, и теперь было ясно, что начинался новый день.
– Откуда ты только взялась тут в такое время? – озвучил врач, помогая беглянке обойти машину и забраться на пассажирское сидение. – У меня вся жизнь перед глазами пробежала…
– Извините, – она почувствовала, что обязана была повиниться.
– Как тебя зовут? – отчего-то вдруг поинтересовался он.
Девушка, уже забравшись на пассажирское сидение, уперлась взглядом в свою искалеченную ногу и на миг задумалась: "Почему она все еще не болит?". Вдруг из глубин памяти явился ответ: такое возможно в состоянии сильного аффекта. Так что же с ней этой ночью случилось?!
Собеседнику пришлось повторить свой вопрос.
– Это важно? – пробормотала она.
Врач захлопнул дверь.
– Ну хоть документы с собой? – продолжил он, уже заняв водительское сидение. – Иначе в приемном могут быть проблемы.
Девушка полезла в сумку, врач тем временем продолжал:
– Понадобятся полис и паспорт.
Девушка взглянула на собеседника. Он, что не испытывает раскаяния за то, что случилось, хоть это и произошло по общей вине? Не боится ответственности? Вдруг в голове пронеслось что-то отдаленно напоминающее воспоминание. Этот человек точно был связан с ее прошлым!
Машину тем временем пропустили на территорию после того как водитель продемонстрировал охране пропуск. Следом автомобиль подкатил к одному из корпусов, который девушке сразу же показался отвратительным. Серое, построенное еще в советские времена здание без толкового ремонта состарилось и обветшало. Постсоветское здравоохранение переживало не лучшие времена.
"Откуда такие мысли?" – подумала она, когда врач подхватил ее под руку и помог по пандусу для каталок зайти в корпус.
– Здрасьте! – бросил ему на входе охранник.
Доктор лишь кивнул и продолжил свой путь, проигнорировав корзину с бахилами у двери, которые были складированы в ней для посетителей.
– Идем, идем, – подбодрил девушку он.
Наконец показался приемный покой – это девушка прочитала на тускло светившейся надписи над входом. Приемник не изменял общему виду здания – он был таким же ветхим и ужасным. По сторонам были расставлены металлические лавки, некоторые из них заняты сонными и грустными больными, похожими на серые тени. У одной из стен стояла каталка, на которой лежал прикрытый белой простыней до шеи пациент, рядом с ним находился штатив для капельницы, по тонкой трубке, заканчивавшейся в вене у пожилого мужчины, из укрепленного на штативе мешка лениво сочилась жидкость. "Он же… не… мертв?" – мелькнуло в голове.
"Почему она только и думает о смерти с утра?" – удивилась девушка, занимая одно из неудобных сидений на эмалированной железной скамейке, к которой подвел ее врач. Она же дышит и чувствует себя хорошо. Очевидно, она жива. Ее взгляд почти против воли обратился к сломанной ноге. "Она-то, без сомнения, живет, но теперь как-то совсем иначе, чем еще вчера", – явилось откуда-то из глубин ее существа.
Тем временем отворилась дверь с выведенной облупившимися синими буквами надписью "Травматолог".
– А… Вить! – донеслось оттуда. – Какими судьбами?
Доктор лишь отмахнулся.
– Да вот, работу тебе нашел.
"Его зовут Виктор", – про себя произнесла беглянка.
Это имя, к ее огорчению, также ничем не отозвалось в памяти. На взгляд девушки, ее обидчику куда больше подошло бы другое имя. Бывает так, что человек как будто бы не соответствует своему имени. Сейчас у девушки возникло очень отчетливое такое чувство. Причина, быть может, была еще и в том, что он выглядел армянином.
Она думала об этом, пока Виктор не встал перед ней и не вытянул руку.
– Что? – отвлеклась от своих мыслей она.
– Документы, – пояснил врач. – Я схожу, оформлю тебя.
– Ясно, – она уже давно нащупала в сумке что-то по форме напоминавшее паспорт.
Девушка немного помедлила, перед тем как достать документ. Ей было трудно решить, готова ли она вот тут прямо встретиться со своим прошлым. Взгляд врача был полон нетерпения и девушка, решив, что была виновата перед ним за утреннее происшествие, протянула документы. Кто знает, если б не она, он уже был бы в операционной? Операционной?
Додумывая неожиданную мысль, девушка рассматривала Виктора, уже повернувшегося к ней спиной. Хирург вдруг замешкался. На пол упал вчетверо сложенный лист. Он сел на корточки, поднял и развернул бумагу. Беглянка, не отрываясь, смотрела на хирурга, понимая, что он только что приоткрыл для себя ее прошлое. Девушка сглотнула предательский ком. Что в этом листе? Беглянка не могла отделаться от становившегося все более тягостным чувства, что в ее прошлом была какая-то чудовищная ошибка, от которой она и бежала сломя голову сегодня утром, невзирая на дождь.
"Свидетельство о смерти", – влетело в голову, когда хирург обернулся к ней. На его лице было написано даже не удивление, он был ошеломлен. Девушка встала ему навстречу, когда врач двинулся к ней. Шаг, другой, и внутреннее потрясение на его лице сменилось благодушным вниманием. Он ведь, наверное, не раз сообщал больным и их родственникам неприятные новости.
Она совершенно точно знала, что произнесет ее новый знакомый, пока он не начал говорить.
– Ты наш новый ординатор! – вот, что она услышала.
Глава 2 Ординатор
I
Девушка молча опустилась на скамейку, ощущая себя так, словно в последний момент упустила из рук правду, которая была невыразимо близко.
Постепенно в сознание начали пробиваться другие мысли. Она тоже врач. Поэтому и вспомнила первым делом слова "ретроградная амнезия", поэтому Виктор показался ей знакомым. Она наверняка видела его, когда приносила документы в ординатуру. Видела и приемный покой, и он вызвал в ней знакомые неприятные чувства.
Медленно все становилось на свои места.
С ней точно случились неприятности. Упала, ударили по голове… Из-за травмы у нее ретроградная амнезия. Отсюда эти странные предчувствия смерти и отсутствие боли. Мозг все еще не может прийти в себя.
Виктор этим временем опустился рядом и протянул ей листок.
– Все хорошо? – спросил он.
Похоже, она, в самом деле, как-то с ним связана. Тогда настала пора признаться.
– По правде, я ничего о себе не помню с этого утра.
Виктор шумно вдохнул.
– Скажите, как меня зовут? – продолжила она, глядя на серую с белой крошкой плитку пола.
Хирург открыл паспорт и зачитал:
– Вознесенская Вера Павловна.
Она кивнула. Значит, она Вера. Опять противным комом в груди встало знакомое чувство, что имя ей не идет. Но имена не выбирают.
