Мгла
Boggga
Мир замер, а время остановилось. Так мне казалось, когда ноги вросли по самую землю. Однако пустота, гулкая пустота была лишь в голове, а снаружи все продолжало жить, как и всегда. Мир не остановился, нет. Время все так же текло, вынуждая стрелки передвигаться по секундам. Это я. Одна, для которой весь мир перестает имееть смысл. Лишь я осталась в прошлом, будущие которое в моменте ускользнуло из пальцев. Я стояла на рубежах отчаянья и надежды. Их нет. Они больше не здесь.Я одна и они найдут меня. Он найдет.
Boggga
Мгла
Глава 1
Желание жить поубавилось. Судьба забирает тех, кто им истинно хороший, а аморальных оставляет, чтобы понятие выживания присутствовала всегда в нашей жизни.
В этом я была убеждена.
Две недели назад.
Тогда мгла опустилась на ночные улицы Бостона. Я проходила по выложенной каменной дорожке напевая одну из зацепивших песен на вечеринке. Холодный воздух морозил нос с пальцами рук, внутренности согревал недавний алкоголь. Дни пролетали беззаботно.
Я взглянула на уведомления. Не одного звонка от родителей за всю ночь. Не так странно, чтобы я переживала, но даже сообщения не было. Что мне оставалось это пожать самой себе на пустой улице плечами и двигаться дальше к высотке. Поднявшись на лифте, я открыла дверь и вошла в квартиру.
Было тихо. В темноте я расстегнула лямку каблуков и прошла по коридору в столовую объединенную с гостиной. Признаться, я не была особо тихой. Каблуки упали на плитку настолько громко, что звук ударился об стены.
Неаккуратность пьяных рук.
В таком случае ко мне бы уже вышла мама и одарила бы меня недовольным взглядом, но сегодня квартиру накрыло глубокое молчание.
Прошла сначала в свою спальню, скинула куртку и потом встала в проходе. Прислушалась. Совсем беззвучно от чего в ушах я начала слышать собственный писк.
Я остановилась около дверей спальни родителей и надавила на ручку, тихо приоткрывая ее.
– Спите? – шепчу я.
Замечаю, что окно приоткрыто и занавески мирно били его край.
Они всегда особенно крепко спали, когда ночной воздух гулял по комнате.
Я улыбнулась и прикрыла дверь, поплелась в свою спальню и упала на кровать. Сегодня подушка, казалось, особенно нежной, а запах куда приятнее. Я прикрыла глаза в расчете пролежать так не более пяти минут, однако, веки стали тяжелеть, а поднять собственное тело труднее, чем несколько минут назад. Так, я уснула окончательно.
Мне снился сон. В нем было что-то чудесное и по своему особенное, но как бы я не напрягалась мне не удалось вспомнить, что же это все таки. Но одна я помню точно. Чувство тяжелой тоски, чувство рвущие груди и слово «Прощай».
Я поднялась с кровати и ужаснулась от своего вида. Вчерашние платье в пятне на груди неприятно облегало тело, а волосы превратились в черную мочалку.
–Мне мать голову открутит, – проговариваю я скривившись своему отражению и смотрю в окно.
По ту сторону уже кипела жизнь города. Я взяла смартфон и посмотрела на время. Было десять утра. Выхожу из спальни и снова останавливаюсь в проходе.
Со стороны кухни не слышалось, что кто-то суетится с посудой, как это было обычно. Я прошла в столовую и там на удивление все было чисто, а самое главное – никого.
–Мам? Пап? – громко позвала я тех, стоя посередине помещения.
Ничего.
Неприятное чувство кольнуло грудь. Не сказала бы, что я пугливая, но сейчас ситуация была странной как никогда. Я быстрыми шагами дошла до двери родителей. Под дверями ступни ног почувствовали неприятный холод. Я открываю дверь и
вступаю невидящим взглядом в спальню.
– Мам?!
Я останавливаюсь и влетаю в дверь. Закрываю рот руками. К горлу подступает муть, а сердце бьется так будто пробьет ребра. Не может быть.
Нет.
Нет и не как иначе.
– Это…это.
Я закрываю дрожащими руками глаза. Я настолько к ним сильно прижалась будто бы защитилась от того, что увидела сейчас.
– Нет, пожалуйста, – дрожащим голосом проговариваю я. Только, кого я молю?
На кровати лежали две фигуры. Настолько знакомые мне, настолько родные, что образ стоящий перед взором вызывают град слез и истерику.
– Мама! Папа! – кричу я останавливаясь перед ними и садясь на корточки. – Пожалуйста…
Лицо отца было бледнее, чем стены комнаты. Его веки не вздрагивали, как это было обычно, а губы были сухие как никогда прежде. Я взглянула на его запястье, которое было перерезано и мирно свисало над полом. Лужа кровь образовавшиеся на мраморе пугала куда сильнее, чем белые лица. Реальность была настолько неправдоподобной, что я хотела засмеяться если бы не собственные слезы и тремор рук.
Это правда.
Я быстро встала, поднесла пальцы к носу папы и все было ясно. Его не стало.
– Нет! – мой голос сорвался, я опускаясь рядом. – Папа, это розыгрыш?
В ответ я получила ничего, лишь звук стрелки передвигающиеся по циферблату. Я резко встала и обогнула кровать к стороне мамы так быстро, будто мы надеялась на то, что она жива. Она точно жива, невозможно чтобы все так? Верно?
Я приложила пальцы под нос и в конечном свалились на пол громко рыдая. Они лежали на кровати с перерезанными запястьями настолько умиротворено словно это естественно. Не в силах видеть больше я отвернулась к стене.
Я потеряла все в один день. Возможно, если бы зашла той ночью, то они бы были живы? Сердце терзали мысли, собственная вина ощущалась, как яд от чего мой желудок скрутило и я побежала в туалет чтобы выблевать наружу все содержимое. Я села около унитаза, вытерла рот. Слезы снова подступили. Боль была настолько мучительна, что соленая жидкость омывала лицо.
Нынешнее время
До этого момента мыслей было, как море, но звуки лопат выбили все напрочь, оставляя гулкую пустоту в голове. Чувство боли были сильны, остры как ножи и притупить возможно только если я сама себя не похороню в этой сырой земле. Ветер играл с волосами, срывал листву с высоких деревьев. За все время, сегодня, он был особенно резким. Небо крыла серая туча, которой казалось нет конца. Рядом никого, все остались в земле. Родных мне, знакомых до каждой родинке на теле, до каждого взгляда и смеха были расправлены судьбой. Всему было кончено еще когда я увидела их мертвыми, но сейчас я более болезненно ощущала эту перевернутую страницу моей жизни. Теперь они прошлое, а я настоящие и возможно будущие. Я оставила их позади, но пойду ли я сама дальше? Или.
Два гроба были погружены в землю и каждый подходил к ямам кидая туда горсть земли. Кажется и мне стоит сделать шаг, чтобы сделать то, что и все, но…
зачем? Это вернет их?
Подступала очередная истерика и я отошла в сторону от основной массы.
– Почему? – проговорила я склонившись к земле и зажимая ткань на груди. – Зачем вы так со мной!?
Почему я должна ощущать себя виноватой?
Возле себя я увидела черные туфли и закрыла лицо руками. Я слышу как та опускается рядом и обнимает меня.
–Несс …– прошептала я в ладони.
–Плач, Скай. Просто плач.
И я заревела так, словно бы хотела чтобы услышал все люди находившиеся здесь о моей боли, а может и весь мир.
Эта часть моей жизни как рана на теле, что кровоточит. Конечно, она затянется, но рубец что после нее останется всегда будет напоминать об этом. Я научусь с этим жить и проживать это, но это не сойдет с меня. Никогда.
Если только я умру.
Я пришла в квартиру, сняла с себя туфли и прошла в столовую. Непривычно было тихо и это раздражало. Запах. Я не чувствовала запах маминых духов. Я побежала в спальню, где когда-то еще мирно спали они. Взяла в руки розовый флакон и брызнула во круг себя. Выдохнула и присела на кровать закрыв лицо.
Очередной всхлип. Вновь теснящая грудь грусть и наматывающиеся комок в глотке. Я пальцами прощупала постель и легла на подушку смотря в панорамное окно напротив.
Оставить меня одну слишком жестоко даже для вас, родители.
Ненавижу. Ненавижу и все еще люблю.
Я прошлась пальцами по изголовью кровати, потом по матрасу будто в лихорадке. Кажется, я задыхалась от того, что лезло в голову. Сколько хорошего и столько же плохого. С моей стороны.
– Я так много не сказала вам.
Пальцами я замечаю какой-то разрез, сначала бездумно нащупала его и потом поднимаюсь. Там действительно был разрез, но зашит белыми нитками. Я бы не обращала и дальше, если бы не выпуклость на верхушке матраца.
Я беру из кухни нож и возвращаюсь обратно, размазываю слезы по горячей щеке. Признаться, даже такая не существенная находка хотя бы немного все же отвлекала. Прошло две недели, но это все еще по ощущение было этой ночью.
Я разрезала нити и просунула руку, нащупав нужный объект достаю и вижу в руках маленький записной, кожаный блокнот.
Я сажусь на кровать и открываю его.
– Это, – я перелистываю страницу, – почерк отца…
Там были зарисовки каких-то украшений, но позже, перелистывая дальше я остолбенела. Мурашки прошлись табуном по позвоночнику.
«Они знают, где оно»
«Я разгадал загадку»
Щупальцы стискивают сердце. Всё молчит. Весь мир в тишине, а в голове громом голос отца.
«Они преследуют нас день за днем»
Я перелистываю дальше. Следующая дата.
«Я не могу спать ночью. Мне страшно, но Розе куда сложнее. Я должен быть сильным. Ради них...»
– Это что за хрень, – судорожно шепчу я не понимая от чего почерк отца такой не ровный. Такой не красивый и кривой, который не свойственен ему.
«Нужно что-то делать…Что? Они знают о том, что я нашел ожерелье, значит ничего не остановит. Я не отдам его»
Следующая страница.
Мое сердце начало отдавать бешеные ритмы. Пальцы начали дрожать, по спине бежит страх от чего я оторвала глаза от страниц и осмотрелась. Никого. Очевидно.
А дверь входная закрыта?
Я мотнула головой и отбросила не нужную тревожность снова взглянув на почерк.
«Скай, будь осторожна»
Сердце больно ударило ребра.
«Если это случилось, то прости. Прости.»
