Картинка стала размываться и я позволила слезам упасть на белую бумагу.
«Найди ожерелье. Наш старый дом, туда тебе нужно, я спрятал его в надежном месте – Г.О.О.»
Я отбросила блокнот и уперлась в руки. И это все? Знали, что так будет и все равно бросили меня?
Я рассмеялась со слезами на глазах, но воистину это была раздирающая, жгучая боль в теле от которой казалось не останеться ничего внутри.
За что меня так наказали?
За то, что ослушалась родителей и сбегала из дома на вечеринки? Или за то, что перечила им когда мне не нравилось их мнение? Что!?
– Почему, черт возьми!? – ударила я кулаками по пастели, но потом по груди чтобы унять слезы и в конце концов прийти в себя. Прошло две недели и мне нужно было что-либо делать. Учитывая новые обстоятельства, то все меняется. Слишком меняется и это весомая причина, чтобы сейчас встать и действовать.
Я взглянула на окно по которому скатывались капли, наверняка, холодного дождя. Небо затянула в темно-серую завесу и где-то слышалась надвигающая гроза давая понять о том, что непогода закончится точно не скоро. Будто природа чувствовала надвигающиеся события и трудности, которые уже дышали мне в спину
Я подобрала блокнот и посмотрела на последних страницу. Исполнить волю отца? Да, точно.
Глава 2
Я вышла из-за аэропорта имени Джона Кеннеди, Нью-Йорк. До Гринпоинт-авеню ехать надо было около тридцати минут, что удручало, так как усталость брала часть своего.
Люди с чемоданами слонялись из одной стороны в другую. Рядом остановился большой автобус и оттуда стали выходить незнакомцы с рюкзаками. Скорее туристы. Кто-то громко разговаривал с компанией проходя мимо, другие по смартфону особенно эмоционально, что-то повествовали на иностранном. Кажется, что к вечеру Нью-Йорк только оживал.
– Скай! – окликнул меня мужской голос и я обернулась.
Около машины мне махал рукой мужчина в черной рубашке и брюках. Я собралась подходить, как тот подбежал ко мне.
– Рад видеть тебя. Хорошо добралась? – спросил он обнимая меня.
– Да, дядя. Бизнес-класс утомлять не может, – улыбнулась я отдавая ему свой багаж.
Нет, может. Люди могут изрядно высасывать энергию.
– Спасибо вам за билет.
– Пустяки, – отмахнулся тот когда стал открывать багажник своего внедорожника.
Он изменился. Жизнь мотает людей, а время подначивает и на мужчине это заметно отразилось. Глубокие, небольшие морщинке под глазами и на лбу. Видная щетина и шрам на уголке губ. Возле ушей присутствовала седина.
От старости никто не уйдет. Как и я, только не знаю рано ли задумывать об этом. 21 год не скажешь что много, но и не юность.
– Я ожидал, что у тебя будет больше вещей, – говорит дядя заводя машину, я пристегиваю тем временем ремень безопасности.
– Только необходимое.
Сама удивляюсь. Мне пришлось многое, что отставить и передать подругам.
– Готова к Нью-Йорку?
– Тут куда оживление. Пока все кажется необъяснимым. Думаю, нужно время.
– Конечно, не каждый может справится с потерей семьи.
Я сжала челюсть, закрыла губы рукой, надеясь с этим движением прикрыть свои эмоции. Мне не нужно напоминать. Я не готово пока говорить и вспоминать, просто потому, что все еще картина той ночи живая перед глазами. Прокручивается с каждым разом, как кинопленка. Потому что воспоминания вызывают сожаления о том, чего я не успела сделать по отношению к ним или успела сделать, но не попросив за это должного прощения.
Вот черт.
Я быстрым движением вытерла уголок глаза. Боль явно притупляется, но жестоко медленно.
– Прости, я не должен был говорить об этом, – его глаза с какой-то жалостью посмотрели на меня и мне это не было по нраву.
Меньше всего мне нужна жалость.
– Говорите. Не я одна в мире, кто является сиротой.
От сказанного хотелось же себя в грудь вонзить нож. Это звучало еще хуже, чем проронить слёзы на щеки.
– Давай перейдем на «ты», – перевел он тему, чему я несказанно рада. – Согласна?
Я кивнула ему и уставила взор на проходящие мимо панорамные этажи с различными рекламами. Место, где я жила прежде не отличалось особой постройкой. Там также были высотки, бесконечные пробки и шум. Однако, здесь было тесно, будто и сам кислород ели проходил через высокие стены здания.
Я прикрыла глаза, слушала тихую музыку в салоне и пробивающиеся через опустившиеся окна авто гул улицы, позже падая в забвение.
* * *
– Скай.
Я поежилась, чувствуя что меня что-то или кто-то трогает.
– Скай, просыпайся.
Я резко поднимаюсь, протираю глаза и замечаю рядом стоящего дядю с двумя чемоданами.
– Мы приехали, – бодро одарил меня тот беззубой улыбкой и я выскальзываю из салона, попутна забирая небольшую сумку.
Я оказалась около небольшого двухэтажного белого дома. Вход обрамлен двумя колоннами и расположенными по бокам высокими кустарниками. Мы прошли к входной двери над которой висел фонарь, а рядом стояла лавочка. Над дверью весел номер 676.
Он позвонил в дверь, но потом недовольно рыкнул и достал ключи.
Точно, у него есть сын. Проблема это или нет я не знаю, но судя по всему в данном случае да, если его отец раздражен.
– Засранец, – прошипел дядя и открыл дверь дома. Он пропустил меня внутрь и я прошла первая в темный холл.
Включился свет и я увидела плиточные, серые полы и белые в полоску стены с небольшой хрустальной люстрой вверху. Я знала, что дядя не из бедных, поэтому скорее меня увиденное не удивило.
– Давай раздевайся и я покажу тебе твою спальню.
Я послушно сняла меховую, короткую шубку и прошла вперед, выходя в небольшой коридор, поднялась следом по лестнице с дядей и оказалась в своей новой спальне.
Она была обычная, немного пустая по сравнению с прошлой, но главное чужой. Холодной.
– Располагайся и спускайся на кухню. Ты наверняка хочешь кушать.
Он ушел, а я села на кровать. Та была мягкая и на вид приятной, но заменит ли она так же хорошо прошлую?
Я осмотрелась. Тут ничего нет моего и скорее не будет. Я не знаю насколько останусь здесь, наверное, пока не встану на ноги. Хотя смогу ли самостоятельно, без родителей?
Что у меня есть, так это образование колледжа и все. Наследие отца и матери было, однако от перспективы делать на заказ украшениям частным лицам не привлекала вовсе. Я была не так хороша, как хотелось бы для таких заказчиков. Что передалось, так это знания создавать данное искусство. Но навряд ли у меня будут заказы, потому что мастерство родителей я никогда не обрету, да и стиль работы их не повторю. Нужна в этом деле найти себя, но на данный момент я себя по кусочкам совсем собрать не могу, так могу ли заикаться про такой труд?
Закончив со всем, я держу в руках блокнот и поступаю как родители. Прячу маленькую книжечку под наволочку подушки. Это место не столь надежно, но не думаю, что нужно осторожничать. Навряд ли дядя будет копаться в моих вещах. Или же я наивна.
Я спускаюсь в коридор и иду прямо, нахожу кухню соединенную со столовой и вижу дядю, который разогревал что-то на сковороде.
– Как тебе спальня? – не глядя на меня интересуется Гарри.
– Хорошая. Спасибо тебе, что приютил меня на время.
– Считай, это моя обязанность перед тобой, как дяди и ответственность перед моим братом.
Он поставил передо мной тарелку белого риса и небольшой рыбы. Я усмехнулась.
Что мне не приносит аппетита, так эта любого вида рыба. И все же я натянула улыбку, взяв в руки вилку и нож. Наверное, будь я дома устроила бы истерику от одного запаха рыбы, но сейчас перед кем мне себя так вести?
Я провела ладонью по лицу, будто бы скинула неприятные мысли, однако после этого вина и стыд все равно чувствовалась, как зерно риса на языке.
Гарри не будет передо мной выслуживаться, да и я этому случится не позволю ибо после смерти родителей наглости во мне стало куда меньше. С родителями под землю ушла и часть меня, скорее я стала сейчас более спокойной, чем месяц назад. И если бы такие перемены были бы вызваны иной причиной, я была бы рада, но точно не в этот раз.
Вместе с Гарри мы улавливаем звук в коридоре и позже на пороге оказывается парень. Волосы растрепаны, глаза блестят как натертый до блеска столовый прибор в моей руке. Парень выглядил довольно мило, но его дерзкий стиль в одежда не как не шел его внешности.
– Ты где был? – спросил ровным тоном дядя.
– На вечеринке.
– Со вчерашнего вечера?
Я скрыла удивления склонившись к тарелке.
– Да. Не вижу в этом ничего особенного, – потом его глаза падают на меня и он хмурится, подходит ко мне. – Ты даже приготовил ей? Чудо, а не дядя Гарри.
И это предложение было явно пропитано чрезмерной издевкой.
– Закрой рот и иди в комнату. Поговорим завтра.
– Давай сейчас, чтобы заранее мозг разжижил.
– Айзек, – упрощающее произносит тот.
– К чему все это, если ничего не поменяется завтра и после? – кинул парень и прошел нервно мимо отца скрывшись в коридоре.
Гарри вздохнул приложив руку ко лбу, я тем временем старалась побыстрее доесть.
– Извини за это, – проговорил он отворачиваюсь.
Я так же вела себя.
– Все нормально, – произнесла я вонзая овощ на вилку.
– Я пойду спать, сегодня был тяжелый день. Доброй ночи тебе.
Я пожелала того же и Гарри ушел. Не теряя времени, я так же быстро покинула кухню удовлетворив свой желудок на немного и поднялась в спальню. Выполнив все водные процедуры я легла на мягкую подушку и гипнотизировала белый потолок.
В последние ночи, вместо сна пришли кошмары, ночные ужасы и все чаще сонные параличи. Говоря по-поводу первого, то это было за редкостью, но последним я никогда не страдала. Мне страшно закрывать глаза. Как бы не было это абсурдно, но я боюсь засыпать. Однако, усталость всегда побеждала от чего я падала в черную бездну наполненную очередным диким кошмаром. В последний раз я задыхалась от фантомных пальцев на моей шеи, что сегодня?
Я сглотнула. Тишина окружила, как омут.
Я думала, что покой найду только ночью, когда мысли будут отпускать и я погружусь в забвение, но не думала, что даже сон в теплой постели окажется отдаленной пыткой, не включая внешнего мира и моей жизни, как ад.
Глава 3
Темнота. Бесконечная темнота у которой нет стен и обрыва. Я шагаю сама не знаю куда. Сколько еще осталось? Метр? Километры?
Этому нет конца. Кажется, проходит вечность, а я до сих пор иду. Шаг.
Кровать. Я вижу их.
– Обернись!
Я поднимаюсь тяжело дыша, глаза ловят лучи которые опустились на мои ноги. Убрав холодный пот с шеи я с облегчением выдыхаю, что очередная ночь позади, а впереди длинный день.
Через час, я привела себя в надлежащий вид и вышла со спальне, спустилась по лестнице. На кухни было два знакомых мне человека.
Один ковырялся в тарелке, другой стоял у кофемашины.
– Доброе утро, Скай, – встретил меня с улыбкой дядя. – Как первая ночь?
– Пойдет, – ответила я на улыбку и посмотрев на его сына, аккуратно села за стол напротив.
Он лишь смотрел в свой смартфон, поэтому я не пыталась его внимание перетащить на себя, но видимо дядя хотел иного.
– Айзек, что с лицом?
