Сара Фейрвуд "Касаясь неба"

В машине я дала волю слезам. Слезы усталости, отчаяния и вины. Сейчас я с мамой была в хороших отношениях, но, когда я была подростком, отношения с ней оставляли желать лучшего. В её проницательных глазах я постоянно чувствовала некий осуждающий взгляд, который подчеркивал, что я не соответствую её ожиданиям. Я мечтала вырваться из этого дома хоть на секунду, но сейчас, когда у меня появилась возможность иметь свою семью, я не могла не оценить те бесконечные жертвы, которые мама приносила ради меня и Майкла.

Глава 6

Прошла неделя после моей простуды, и уже я чувствовала себя как будто на крыльях. Каждое утро, когда я просыпалась, в голове крутились мысли о Йорисе. Мы переписывались каждый день, обсуждая простые, ни о чем не говорящие вещи, а иногда и что-то более интересное. Я больше не чувствовала смущения, как раньше. Но вот в школе, когда наступал момент встретиться лицом к лицу, это смущение возвращалось, словно нежеланный гость.

Снег уже полностью растаял, и на улицах начали пробиваться первые подснежники, символизируя начало весны. Я радовалась этому и мечтала о том, как в один из таких дней смогу провести время с Йорисом. После школы, когда он робко провожал меня до дома, мне казалось, что это лучшее время в моей жизни. Мы обменивались взглядами, которые могли бы многое сказать, если бы только мир вокруг нас не замер. Когда я зашла в подъезд, меня переполняли эмоции. Я шла, улыбаясь до ушей, сладко размышляя о том, как могла бы вместе с ним гулять по парку, смеяться и делиться своими мечтами. Мы с ним встречались лишь месяц, но каждая минута, проведенная рядом, казалась мне особенной.

Я почти вошла в квартиру, когда вдруг ощутила на себе шквал эмоций. Буря налетела на меня, когда мама, как всегда, ворвалась в мой мир с неумолимыми вопросами.

– Что это такое? – закричала она, поднося ко мне листок, словно это была предательская записка.

Я была в шоке, не понимая, что произошло. Мой взгляд упал на лист. В уголке красовалась жирная двойка; сердце сжалось от ужаса. Боже, я ведь не выбросила его! В ту секунду меня охватил холодный пот. Этот лист был результатом той самой контрольной, на которой я не надеялась на лучшее.

– Я исправила, – произнесла я, сглотнув ком в горле.

– Да ты что! На что ты исправила? – снова крикнула мама, словно это могло что-то изменить. Её голос звучал так, будто она потеряла все надежды на меня.

– На три, – тихо и робко произнесла я.

– Чтоооо? – её возмущение росло с каждой секундой. Я чувствовала, как мир вокруг начинает рушиться. – Почему ты такая тупая!?

Я снова почувствовала, как слёзы подступают к глазам. Я не могла понять, почему она не могла понять, что я стараюсь. Я просто хотела, чтобы она гордилась мной!

– Мам, послушай, – начала я, но она прервала меня.

– Послушать?! Ты не имеешь права ничего говорить! Ты мне каждый раз обещаешь, что будешь учиться, а в итоге показываешь мне вот это! – Она уставилась на листок, как будто он мог что-то объяснить.

– Я старалась… Просто не получилось, – произнесла я, стараясь сделать голос уверенным, но он дрожал.

– Старалась? Это твое «старание»? Так думаешь, что это нормально? – Она продолжала, не замечая моих усилий.

– Я просто… – я замялась, не зная, как объяснить, что в жизни есть не только оценки, но и моменты счастья. – Я просто не могла сосредоточиться.

И в этот момент я почувствовала, как её рука резко опустилась на моё лицо; удар был не просто физическим, но и эмоциональным. Обжигающая боль пронзила мою щеку, и слезы хлынули из глаз, словно река, не зная преград. В ту долю секунды я испытала ненависть ко всему – к жизни, к маме, к отчиму, который всегда вмешивался, когда это было не нужным. Я так хотела, чтобы меня не было здесь, чтобы исчезнуть в пустоте и больше не чувствовать ничего.

С трудом придя в себя, я убежала в ванную и заперла дверь. Мама осталась там, за порогом, в шоке осознавая, что натворила. Я прижалась спиной к двери и медленно сползла вниз на пол, как будто пыталась укрыться от всего, что происходило. Внутри меня разрывалось всё – слёзы льются, оставляя следы на лице. Я рыдала, не стесняясь, не пытаясь сдерживаться. Это были не просто слезы, а крик души, который никто не мог услышать.

Мама стучала в дверь, её голос дрожал, извинения сыпались, как камни с небес. Но мне было все равно. Я не хотела выходить. Я хотела, чтобы этот момент исчез, как будто его никогда и не было. Сегодня я почувствовала, что порой между людьми возникают невидимые стены, которые сложно преодолеть, и каждая рана, оставленная этими стенами, только углубляет пропасть.

Сидя на холодном полу ванной, я пыталась собрать мысли в кучу. Слезы струились из моих глаз, словно река, не желающая смириться с преградой. Каждый звук за дверью напоминал мне о том, что я не одна – мама все еще там, ее голос дрожал от переживаний и раскаяния. Но несмотря на это, во мне пылал гнев. Это была не первая ссора, и, смею говорить, не последняя.

Каждая слеза, расползаясь по щекам, казалась клеймом на моем сердце. Я не понимала, почему все должно быть так сложно. Почему, встретив Йориса и начав налаживать свою жизнь, я снова сталкивалась с разрушением? Существовало множество моментов, когда мне хотелось просто взять и исчезнуть, капля по капле раствориться в воздухе, оставив лишь тень, которая когда-то была мной.

«Почему ты такая тупая!?» – ее слова звучали в моей голове, создавая внутренний хаос. Я всегда старалась быть хорошей, удобной, но это ни к чему не приводило. Я закатила глаза, собираясь с силами, и в этот момент нащупала прохладный керамический умывальник. Его холод пробирал до костей, но я не могла сдвинуться, ни выйти, ни скрыться от этого давления.

Мама продолжала стучать в дверь, ее стук теперь казался другим – не злобным, а полным смятения и страха. Я чувствовала, как вся ее решимость исчезла, оставив только пламя сожаления. Словно в попытке исправить что-то, чего я даже не называла в себе, – ее голос стал тише.

– Пожалуйста, открой, я тебя люблю, – произнесла она, и когда я услышала это, мое сердце сжалось еще больше.

Мои эмоции расползлись, как мазок краски на холсте – все смешалось, и я уже не могла понять, что чувствую.

В тот момент я сделала то, что обычно не делала. Я подошла к двери, прислонилась к ней. Я не знала, какие слова произнесет мой голос, но в нем уже не было ярости и боли. Я лишь тихо прошептала:

– Мам, мне больно…

С другой стороны послышался вздох. Я услышала, как она облокотилась на дверь, и в этом жесте мне показалось, что она склонилась не только своим телом, но и своей душой на поиски понимания.

– Я не хотела, – тихо сказала мама. – Я не знаю, как исправить это.

Я закрыла глаза, чувствуя, как во мне начинает расти прощение, как побеги подснежников, пробивающиеся сквозь снег. Возможно, это был первый шаг к тому, чтобы понять друг друга. Я собрала свое сердце из осколков, упаковала гнев и боль в маленькие коробочки и готова была открыть их вновь, когда настанет время.

Я ответила ей, и мой голос едва слышался сквозь слезы:

– Я тоже тебя люблю… просто мне сложно.

На несколько мгновений воцарилось молчание, и я знала, что наше понимание начиналось с этого. Я открыла дверь, и в этот момент между нами произошло что-то важное. Мы не знали, как дальше, но обе поняли: каждая из нас по-своему страдает, и вместе нам нужно стремиться к лучшему. Но будет ли это так?

Глава 7

Я стояла и смотрела в зеркало в своей комнате. На левой щеке красовался большой фиолетовый синяк, напоминание о том, что недавно я получила пощечину от мамы. Сердце подсказывало, что такое отношение не должно быть нормой, но изменить ничего не могла. Я неловко замазала его тоналкой, стараясь отвлечься от мыслей о том, что меня ждет сегодня. Тяжелое дыхание и боль на душе заставили распустить волосы, чтобы скрыть следы.

«Забудь об этом», – подумала я, делая последний штрих на лице. Наконец, я тяжело вздохнула и направилась в школу.

Не успела я выйти из подъезда, как возле него стоял Йорис. Его светлые волосы выделялись на фоне серого дня, а голубые глаза смотрели на меня с искренней улыбкой. Этому взгляду можно было доверять.

– Привет, – смущенно сказал он и поцеловал меня в щечку.

В тот момент моё сердце замерло, а щека слегка покраснела. Я не знала, как реагировать на его нежный жест, особенно в таком состоянии.

– Привет, – выдавила я, смутившись от его действия.

Он протянул мне руку, и я, хоть и напряженная, обхватила её своей ладонью. Мы направились вместе в школу, и в голове всплыли слова моей подруги Алурис: «Я не смогу сегодня пойти с тобой в школу, иди одна». Создавалось впечатление, что она знала об этом плане и решила оставить меня наедине с Йорисом. Вот ведь коза! Но одновременно я ощутила благодарность: это был шанс провести время с ним.

? Как ты? – спросил Йорис, разрывая тишину. Его голос был теплым, как весенний день.

– Нормально, – ответила я, стараясь не выдать своего волнения. – А ты?

– Тоже нормально, – он улыбнулся еще шире. – Ждал тебя у подъезда пару минут.

– Зачем так долго ждал? – спросила я, пытаясь скрыть свою смущенность.

– Просто думал, что ты можешь опоздать. У тебя ведь всегда есть куча дел.

Я усмехнулась. Это было правдой. Каждое утро у меня возникали какие-то мелкие препятствия: то опаздывала, то забывала что-то дома. Но сегодня было иначе – волнение в животе, ожидание чего-то особенного.

– Ты очень красиво сегодня выглядишь, – вдруг сказал Йорис, и я почувствовала, как вновь заливаюсь краской.

– Правда? – Я не могла скрыть удивления в своем голосе. Никак не могла понять, почему он говорит это именно мне.

– Да, – подтвердил он. – Я заметил, как ты умеешь подбирать одежду. У тебя отличный вкус.

Это был тот момент, когда я поняла, что кто-то действительно ценит меня не только как девушку, но и как личность. Надо было как-то ответить на его комплимент.

– Спасибо! Ты тоже неплохо выглядишь, как всегда, – сказала я, стараясь выглядеть уверенно.

Мы шли рядом, и греющий солнцем воздух смешивался с легким весенним ветерком. Все кажется, становится более ярким, когда он рядом.

Дойдя до школы, его рука, которая недавно крепко держала мою, вдруг отпустилась, и он, как ни в чем не бывало, направился внутрь.

«Так просто?» – мелькнула мысль в голове. Я, стараясь не выдать своего недоумения, пошла следом, будто ничего не произошло. Мы слились с потоком учеников в общем коридоре, и вскоре потеряли друг друга из виду.

Я огляделась в поисках Алурис.

Стараясь не выдать волнения, я искала ее среди знакомых лиц. И вот, наконец, среди гудящей толпы, я заметила её – она стояла у лавочки с той самой яркой улыбкой на лице, которая всегда снимала с меня тяжесть. Подойдя ближе, я не смогла сдержать улыбку.

– Алурис! Как же я рада тебя видеть! – воскликнула я, обнимая её.

– Привет! – ответила она, прижимаясь ко мне. – Как у тебя дела?

– Ну ты даешь, – сказала я, вспоминая её недавнюю выходку, не обращая внимания на её вопрос.

– Я не знаю о чем ты говоришь, – весело пожала плечами подруга, делая вид, что действительно ничего не знает.