Но Глеб? Сложно найти причину, по которой мать-булгарыня в той ситуации позволила бы назвать своего второго сына скандинавским именем. Да и Владимир, затевая религиозно-политические реформы, фактически «сливший» уже ненужных ему варягов за море, едва ли допускал продолжение проскандинавской традиции имянаречения в своей многочисленной семье. Булгарскую жену свою, судя по ряду летописных деталей, Владимир любил, и вполне естественно, что Борис и Глеб стали его любимыми и доверенными сыновьями среди очень многих других детей обоего пола.
Весьма велика вероятность сугубого авторства в наречении Бориса и Глеба их царственной матерью.
Борис и Глеб были вероломно убиты в 1015 году, в династической борьбе своим старшим братом по отцу – Святополком, прозванным впоследствии Окаянным. После десятков лет сомнений и колебаний, высшее духовенство в 1072 году решилось таки канонизировать убиенных братьев, и с тем Борис и Глеб стали первыми русскими святыми, мучениками-страстотерпцами, и в общецерковном почитании покровителями земли Русской, небесными помощниками русских князей. Тяжек был земной удел Бориса и Глеба, и как велика их посмертная слава! Понятно, что такой светлый финал этой печальной истории дал мощный импульс популяризации имён Борис и Глеб во всех княжествах Руси.
Весьма редкий случай, когда можно уверенно судить о времени рождения имени!
Наибольшее распространение имя Борис получило в сердце России, и в её северо-западных областях.
Многие приметы и обычаи русского народа связаны с именем Борис. На Бориса и Глеба – память их 15 мая – сеяли хлеб. Торговцы норовили продавать в тот день с выгодой, дабы весь год быть с барышом. Говаривали: на цветенье рябины верного тепла ожидай. Соловей поёт всю ночь – будет день солнечный.
Народная любовь к имени Борис порой принимала забавные формы: так, в лавках и на рыночных площадях можно было видеть картинки-лубки с незамысловатым сюжетом и поучительной надписью – «До Бога высоко, до царя далеко: плети лапти, Бориска, ходоку путь неблизкий». Отголоски забытой этимологии проявились и в том, что в период христианства святой Борис в среде простого народа российского почитался приносящим прибыль!
Имя Борис стало одним из самых употребительных среди славянских имен; на его распространение указывает и обилие вариантов, которые встречаются в летописях: Борило, Борко, Борик, Борич и пр.
Борисла?в
Это имя имеет южнославянское происхождение, и содержит в себе основы: «борьба, бороться» и «слава». В вольном переводе с древнеславянского – «славный воитель», «прославленный в битвах».
Первая основа имени имеет удивительную и богатую историю. Понятие БОРИ присутствует во многих языках мира, и несёт в себе, на первый взгляд, не вполне единый смысл. Но в действительности возможные значения в различных языках описывают только разные грани одного предмета. Примеров тому удивительное и невероятное множество. Читать нижеследующие лексемы следует внимательно и предметно.
Так, скандинавы густой сосновый лес называли borr, а сосновую иголку – barr.
Англичане же свой лес именовали bear (wes).
Известная на Кавказе гора Эльбрус свой топоним производит через персидское Elburz, в свою очередь заимствованное из авестийского языка: где Нагa – название гор + brzaiti «высокий».
В готских именах нередко встречается основа bergo, придающая смысл «защиту (имеющий)».
На балтийских землях некогда повелось называть бургами укреплённые частоколом заострённых брёвен поселения. Славяне подобные фортификационные сооружения называли городищами. Банальное слово забор также суть ряд связанных между собой досок или кольев.
Литовское baras означает «часть поля, которую один жнец или сеятель обрабатывает за один раз», а всё поле в этом смысле измерялось в барасах, т. е. общим временем обработки, или дневной нормы.
На верхненемецком наречии bara – «огороженная земля», а bar – «барьер, ограда». Греки подобным словом именовали участок земли, или одну борозду.
Не менее привычное нам слово берег связано с верхненемецким berg «гора», каковое немцы наследовали от своих предков готов с их bairgahei – «горы».
Авестийцы произносили barzah – «гора, высота»; арамеи (на их языке говорил Христос!) – barjr «высокий»; кимвры – bre – «гора, холм»; ирландцы bri – «гора»; албанцы – burg – «гора, горный хребет».
Барма – наплечное и нагрудное украшение славянских князей – имеет своим истоком древнеисландское выражение barmr – «край, берег».
Упомянутые готы от своего baurd подарили нам современное bort – «край, борт корабля».
Бориной или оборкой предки наши называли сборку на платье, складку или морщину на коже.
Неизбывное мужское занятие – бритьё, также имеет корень бор, а самое слово восходит к древнеиндийскому глаголу со значением «ранить»; и к авестийскому pairibrinaiti – «обрезать вокруг», от broira – «лезвие». Рядом с брить исконный мужской атрибут борода – волосяной покров на подбородке и щеках.
Бортью на Руси прозывали дуплистое дерево, или пень-дупляк, в котором заводили пчёл. Всякая борть представляла собой колоду с рублеными острыми краями.
Любимое в России блюдо борщ традиционно готовится из красной свеклы. Но самое название блюда с корнем бор говорит о том, что готовили его в прежние времена из борщевника – растения с острыми листьями. Здесь опять виден искомый корень, родственный с древнеиндийским bhrstis «зубец, острие, край», верхненемецким burst, древнеисландским bursti – «метла из жестких волос». Где-то очень близко немецкое Borste – «щетина»; Burste – «щетка; ирландское barr – «макушка, верхушка».
Далее ряд родственных понятий ещё удивительнее: в наше время бураном принято называть ураганный колючий ветер с метелью.
Турки этим словом обозначают нечто вертящее, сверлящее или колющее.
Казахи произносят boran, а в чагатайском языке выражение boraan, buraan суть «вихрь, сильная буря, наводнение, волна».
Далёкие от казахов итальянцы в Юлийских Альпах и на Адриатике сильный и порывистый северный ветер называют bora; аналогично называется печально знаменитая черноморская буря, время от времени сокрушающая побережье между городами Новороссийск и Туапсе. Такая буря образуется при вторжениях масс холодного воздуха, который, переваливая невысокий хребет, сравнительно мало нагревается и с большой скоростью «падает» по подветренному склону к тёплым водам моря.
Подобная тактика катаклизма весьма напоминает охотничью тактику снежной кошки. Ирбис – или барс! – караулит свою добычу у троп, солонцов, водопоев, затаившись на скалах. Улучив момент, барс обрушивается с вершины скального уступа на животное подобно черноморской буре, и совершенно не случайно сходство в их названиях!
Грозный воитель Александр Македонский за стремительность своих атак в исторических хрониках также уподоблен барсу (пардусу): «…и скочи аки пардус со многою силою на восточные страны и грады, и ярость и черменьство, и внезапу перелетети всю Вселенную с похвалами и победами провещавая».
Мифический бог северного ветра Борей, по легенде, жил в тереме на вершине горы у истоков рек Великой Скифии, за которым, по представлениям греков, простиралась загадочная Гиперборея (Крайний Север). В аллегориях четырех времен года Борей символизировал Зиму (лютую; отсюда – отчасти – и являлся ранним Дедом Морозом).
На Руси же некогда почиталась Бора – богиня буйного ветра, грозы и урожая. Её имя и сегодня слышится в названиях городов Бористен, Боричев спуск, Борисполь, Борусень (Велесова книга), Борыничи.
У полабских славян подобно чтилась Боруссия – богиня войны. Бронью, или боронью издревле называлась защитная, с нанизанными металлическими пластинками или кольцами одежда доспешного воина. Та же кольчуга у готов называлась brunjft, у германцев brunna, у исландцев и шведов brynja, у норвежцев и датчан brynje, у древних англов – byrae. На старо-французском нагрудный доспех звучал как broigne, именно такой носил герой «Песни о Роланде». В кельтских языках: на древнеирландском bruinne – «грудь», а на языке кимвров bryn значит «холм»…
Бесчислен ряд примеров, в которых корень БОРИ так или иначе можно описать как «острый, высокий, колючий, режущий», и – всегда! – «повторяющийся». Лесной бор, борода на лице, забор, щетина, механический инструмент бор – все эти понятия соответствуют описательной формуле.
Несомненно, что присутствие основы БОРИ в различных языках свидетельствует о глубокой древности понятия, когда рисунок народов на карте мира был иным, и говорили люди на языках, близких к единому протоязыку. И потому готы понимали славян, а кимвры – готов…
У древних русичей водилось выражение оборить – «разрушить», у соседей-чехов говорили oboriti, подразумевая «обрушиться, наброситься, напасть». Бороться, считали предки наши, значит добиваться победы или успеха в каком-то деле или начинании. Но на более глубоком плане бороться означало стремиться к цели, преодолевая сопротивление.
Это исключительно важный момент для понимания! Враг или мирный противник в обрядовом поединке всегда сопротивляется, и победитель тот, кто сломил сопротивление, оборил соперника! Чаще русичи в понятие боронь вкладывали подтекст «оборона, защита», и лишь потом боротяси могло обретать наступательный смысл «воевать, биться».
Возможно, такой приоритет говорит о миролюбии наших пращуров, в большинстве случаев защищавшихся от внешних врагов, что подтверждают и скандинавские хроники. Отсюда бороться – значит противиться всеми силами, телесно или душевно, какому-либо насилию, влиянию, действию; биться или предпринимать усилия, стараясь одолеть сопротивление, помеху, нападение. Боритель же в таком случае – борец-победитель, поборовший противника, или одолевший помеху.
Указание на первоисточник рождения понятия БОРИ сокрыто в ещё более древнем временном пласте, когда мир ещё не знал профессиональных вооружённых формирований и предпринимаемых ими набегов с целью добывания богатства и славы – в эпохе расцвета земледелия. Память о тех временах седых сохранилась в слове БОРОЗДА, означающем длинный прорез на поверхности земли, оставленный сохой, ралом, а позднее – плугом. Исток первой основы имени Борислав сокрыт в древних лексемах бороздить, боронить, борить (пахать!), что в аграрной традиции предков наших и означало битву с целиной, преодоление сопротивления слежавшейся земли, отвал лемехом длинных, перемежающихся борозд с острыми краями, и в конечном итоге победу земледельца над пашней во имя урожая, и самой жизни! Неспроста и древние албанцы под словом bare понимали «тяжесть, груз», как будто предвидя тяжесть труда пахаря и груз плуга, отваливающего пласты плодоносной земли…
Второй корень имени – слава. У древних славян принято было воинам могучим, князьям и прочим видным людям в честь заслуг и отличий великих петь славу. Так называли некогда величальный гимн на Руси. «Обрёл славу» – говорили об удостоенном величальной песни. И только много позже понятие слава обрело современный смысл – репутация человека, его заслуги и отличия.
Старинный кодекс чести наших пращуров одним из главных достоинств человека определял стремление к славе. «Жить и умереть со славой», «Слава оружию русскому», «Славен будь делами своими», «Не променяй славу на бесчестье» – такими словами русичи напутствовали сыновей своих на жизнь и на битву. Смысл имени – «живи по чести и радей о славе, дабы делами твоими крепла отчая земля и гордились потомки твои».
В первородном смысле значение имени Борислав можно описать как «славный в битвах воитель», иначе – герой, отмеченный как бессмертными богами, так и почестями соотечественников. Болгары, македонцы, сербы, хорваты, горанцы, боснийцы, черногорцы, словены – для всех этих южнославянских народов имя Борислав родное и привычное. Не чужое имя сие и для многих других народов славянского корня.
На Руси наибольшее распространение имя Борислав получило на Волге, в сердце России и в её юго-западных областях. Уважение к имени отразилось в словах народной песни: «Во зелёной во дубравушке ждал любаву Бориславушка; чу! идёт, пришла желанная, сердца радость долгожданная».
Бронисла?в
Это имя имеет западно-славянское происхождение. Бронислав – двухосновное имя, включающее в себя основу «боронити, бронити (защищать)» и вторую основу – «слава». В вольном переводе с древнеславянского – «славный защитник».
Первая, несущая основа имени Бронислав имеет богатейшую историю и весьма почтенный возраст. Выражение бронити (или боронити) в обиходе жителей древнерусского государства несло в себе смысл: защищать, отстаивать, оберегать, охранять, стеречь, блюсти. Образованное от понятия щит выражение защищать (букв. – заслонять щитом) – значило соответственно: оберегать, охранять, оборонять, отстаивать, заступаться, не давать в обиду, закрывать, загораживать.
Старинный смысл понятия боронити сохранился доныне в старинных пословицах и поговорках народов России: «Я тебе не бороню и не боранивал дела делать, а бороню дурить»; «Собаки нас от волков оборонят»; «Оборони Бог пожара»; «Он лезет в драку, а мне и не борониться?»; «Пуще всего боронись вина»; «Сам не боронишься (не остерегаешься), никто не оборонит»; «У нас хлеб от скота боронится караульщиками»; «Боронись хлебом и солью, ищи друзей хлебосольством».
Боронь в определённых жизненных ситуациях могло означать и запрет, запрещение, наказ. Боронкою на Орловщине некогда называлась сторожка, караулка.
Несомненно, что выражение бронити близко древнерусскому понятию бороться, однако чаще с контекстом оборонительным, а не наступательным. Летописное «стоиши на борони» понималось как стояние войска в обороне, в ожидании противника.
Болгары называли браней защиту или препятствие. Сербохорваты бой, битву называли браном. Чехи так же гордо величали оружие своё (то, чем защищались). Поляки оружие обозначали словом зброя. Литовцы не только битву, но и ссору-свару именовали barnis. Во всех этих лексемах отчётливо виден общий корень.
С развитием технологий войны понятие обрело более широкий круг значений. Боронь или бронь – защитная одежда древнего воина с нашитыми порядно металлическими пластинками, или сплетёными кольцами; иначе «панцирь», «кольчуга».
Броница – намордник, или стальное кольцо, вдеваемое для безопасности в ноздрю могучему быку или ручному медведю.
В новейшей истории броня – защитная стальная обшивка военного корабля, автомашины, танка, военного поезда и т. п. Любопытно, что современное выражение бронь, бронирую (в гостиничном деле и т. п.) имеет ту же основу, но с конкретным смыслом – «взятие под защиту вашего первоочередного права на аренду».
Бронный приказ по боярским книгам Руси значился с 1573 года и, по всей вероятности, основан был ещё ранее московским царём Иоанном Грозным. Сия предтеча оборонного ведомства заготовляла брони, шлемы, сабли, луки, стрелы, самопалы и прочие предметы воинского снаряжения; при нем же находились на службе мастера, получавшие денежные и поместные оклады. Мастера сии так и назывались – бронники, а мастерские их – бронницами. В память о том знаменитые московские улицы Большая и Малая Бронная.
К западу от города Ломоносова, ранее Ораниенбаума, на Бронной горе некогда возвышалась одноимённая Бронная башня, деревянная, восьми углов в сечении, украшенная чёрной горизонтальной полосой. Служила та башня-маяк приметной точкой при плавании по Кронштадскому рейду. В названии сей башни мыслилась защитная, оберегательная функция для безопасности кораблей и экипажей.
Откуда же повелось выражение бран, бронити?..
В кругах учёных людей принято считать это выражение ранним заимствованием из языков германской группы. Готы, близкие соседи и во многом родственники славян на определённом временном пласте, кольчугу называли brunjft; на древне-верхне-немецком наречии защитная рубаха воина – brunna, brunia. К слову, современные наследники готов – немцы – нагрудную броню называют словом brunne. У исландцев и шведов – мирных потомков яростных воителей викингов – brynja также значит «кольчуга»; норвежцы и датчане называли такой предмет воинской экипировки – brynje; древние англы по-своему выговаривали – byrae. Предки французов произносили весьма похоже – broigne, – так слово сие и выглядит в знаменитой средневековой «Песни о Роланде».
Очевидно, что повсеместное употребление слова брон-бран говорит о некой общей ранней исторической основе. Находится такая основа в языках кельтской группы.
К слову: ке?льты – близкие по языку и материальной культуре племена индоевропейского происхождения, в древности пришедшие с востока и занимавшие обширную территорию в Западной и Центральной Европе. Так, кельты и позднее – наследники кельтов – ирландцы – собственно грудь человека называли bruinne, а земляной холм назывался у них bryn.
Опять же к слову: забытые ныне кельты, собственно, и заложили современную Европу. Появились они в начале I тысячелетия до нашей эры, и быстро распространились по территории современных Германии, Франции, Англии, смешались с иберами в Испании. Кельты отличались от германцев, которые жили севернее кельтов, и от праславян, которые жили восточнее. В период между VI–III веками до н. э. кельтские племена заселили северную Испанию, Британию, южные районы современной Германии и территории современных Венгрии и Чехии. Отдельные кельтские племена проникли на Балканы. В III-м веке до н. э. отряды кельтов двинулись на Македонию и Грецию, прошли с боями в Малую Азию, где образовали сильное государство Галатию.
В геополитическом и военном отношении кельты достигли к этому времени вершины своего могущества. От Испании до Шотландии, от Тосканы до Дуная господствовали их племена. Отдельные их группировки дошли до Малой Азии и заложили там город Анкару (ныне столица Турции). В IV-м веке до нашей эры эти воинственные ребята обрушились на Италию и Грецию, угрожая похоронить эти государства вместе с их культурой. Риму тогда едва удалось устоять. А кельты неизбежно смешались с народами, заселявшими центральную и западную Европу, – с иберийцами и с киммерийцами.
Многие европейские местности обязаны своими названиями кельтам, о чём ныне помнят немногие. Французский Амьен – от имени галльского племени амбианов; Бельгия основана и названа так от имени племени белгов; британский Белфаст от кельтского бел ферсде – «брод песчаной отмели»; Богемия – устаревшее название исторической области Чехии – от этнонима племени бойев; Бретань, область во Франции – от именования племени бриттов. Собственно, островная Британия также названа по имени кельтских бриттов; французский Бурж – от имени племени битуригиев; Галатия – историческая область на территории современной Турции; Галисия – провинция в Испании; Галиция, Галлия, ирландский Дублин, Кардифф, Кемпер, Кембрийские горы (от кимвров), Лангр – от названия кельтского племени лингонов; Лион – от древнего названия Lugdunum (Lug – кельтский бог Солнца, «dun» – крепость, холм); Нант – от имени племени намнетов; Овернь – от имени племени арвернов; Париж – от названия кельтского племени паризиев; Пуатье – от названия племени пиктонов (пиктавов); Сена, река во Франции – от кельтского Sequana; Тур – от имени племени туронов; Труа – от имени племени трикассов; наконец, интересное в нашем контексте Брони (Broni) – город в итальянской провинции Павия, в округе Вогера, у подошвы северного отрога лигурийских Апеннин…
Всё это древние следы кельтов на карте современной Европы. Храбрые и свирепые воины, кельты первыми заложили соляные копи и первыми научились получать из железной руды железо и сталь. Они единственные среди других народов делали из расплавленного стекла браслеты, не имеющие швов. Кельты выплавляли медь, олово, свинец, ртуть из глубокозалегающих месторождений. Их повозки под лошадиную упряжь конструктивно были лучшими в Европе. Кельты-кузнецы первыми отковали стальные мечи, шлемы и кольчуги – лучшее оружие в тогдашней Европе. Они освоили промывку золота на альпийских реках, добыча которого измерялась тоннами. Найденный в могильнике тончайший (2,5 мм!!!) двухметровый в диаметре медный котёл древних кельтов не смогли воспроизвести современные европейские металлурги (на заводе Шкода) со всеми своими технологическими возможностями!
Военное искусство кельтов до поры не знало равных. Как было сказано, в 387-м году нашей эры пестро одетые племена кельтов под предводительством вождя Брана (!!!) осадили столицу римской империи. Семь месяцев длилась осада города, после чего Рим сдался. 1000 фунтов золота дани заплатили жители столицы. «Горе побежденным!» – вскричал Бран, бросая свой меч на весы, отмеривавшие драгоценный металл. Это было глубочайшее унижение, которое перенес Рим за всю свою историю. Римляне в своих анналах сохранили имя предводителя кельтов как Бренниус, а самих кельтов стали именовать галлами, по этнониму одного из племён кельтского союза.
У самих кельтов Бран – имя весьма знаковое! В британском Уэльсе слово бран идентично понятию raven – «ворон». И на Руси птицу ту вещую называли весьма сходно – вран!
Легенды гласят, что уэльский ворон-бран был некогда сыном мифического бога Ллира. Позднее уэльские легенды описывают его уже как короля Британии, убитого отравленной стрелой в битве с ирландцами. В одном из сказаний валлийского эпоса «Мабиногион» говорится, что голова гиганта Брана, отсеченная от тела по его собственной просьбе, продолжала жить и была добрым товарищем и распорядителем на пирах в «мире ином», где раздавала богам яства и напитки. (Как-то вспоминается тут незабвенный А. С. Пушкин, и его эпизод «Бой Руслана с головой»).
Культ мертвой головы вообще весьма плотно связан с религиозными представлениями древних кельтов. Отрубленные головы врагов имели для кельтов сакральный смысл, и потому черепа трофейные хранились в святилищах. Обычай этот был настолько широко распространен, что можно посчитать отсеченную голову неким символом религии кельтов.
С дохристианским культом отсеченной головы, несомненно, связан современный обычай изготавливать головы-маски из тыкв во время шутливого праздника Хеллоуин.
Вот насколько устойчивы древние дохристианские обычаи в Западной Европе!
Возвращаясь к Брану: голову этого гиганта соратники его привезли в Лондон, и зарыли в тайном месте. Голова должна была смотреть незрячими очами в сторону Европы, и отвращать опасность со стороны захватчиков, защищать и оберегать покой островитян-британцев.
Именно эта мифологическая ипостась и священная обязанность протопредка кельтов Брана и стала впоследствии основой для формирования исключительно важного символа защитника и охранителя, а затем и вообще синонимом охраны, обороны, защиты в языках и культурных традициях многих европейских народов. Бран – исключительно древнее слово, наследие растворившихся в истории кельтов. Слово это и стало первоосновой некоторых европейских имён, таких как Бронислав, Бранислав, Бриан, Бранведа, Брунгильда, Бранемир, и т. п.
Генетический анализ населения Европы показывает, что наибольшая концентрация кельтских гаплогрупп крови в человеческих популяциях имеет место в Скандинавии, Исландии, Финляндии, Югославии, Украине, Германии и Франции.
Бронислав – это ещё и имя—наказ, подобное другим славянским именам: Борислав, Бранимир, Будимир, Боеслав, Благомир, и т. п. И сегодня имя Бронислав и его вариант Бранислав популярны у поляков и чехов, нередко встречаются у сербов. Используется и женская форма этого имени.
Наибольшее распространение имя Бронислав получило в юго-западных областях России и в Белоруссии.
Будими?р
Имя Будимир является одним из самых редких и почитаемых в современном славянском мире имён, и имеет весьма древнее происхождение. Содержит имя в себе две смысловые основы: «будити, побуждати» и «мир».
Первая, несущая основа имени суть повелительная властная форма от глагола быть. Буду, был, будучи, бывший, будущий, бывалый, будем, бывали, бы… – говорим мы не задумываясь, каждый день и многократно. Это слова необходимые и постоянные в употреблении, передающие массу описательных оттенков, управляющие повествованием.
Так повелось издавна в речи славянских народов. Сербы и хорваты также говорят – будем; словены – bodem; чех может выразиться – budu; поляки – bede.
Однако, что удивительно, следы такого выражения находятся и у неславянских народов. Так, в ныне «мёртвой» латыни есть выражение – bundus – «становящийся, имеющий быть». Несомненна также связь с индоевропейским *bhu-, русским быть, и опять же латинским fui – «я был».
Другая грань понятия буди соотносится с побуждающим действием. И сегодня, имея в виду некое побуждение, украинцы говорят будьтэ, сербы и хорваты – будити, словены – buditi, чехи – buditi, поляки – budzic. В научном смысле это каузатив от глагола бдеть, бодрствовать. Славяне так и говорили – bъdeti. Литовцы имели в ходу выражения: baudziu, bausti – «принуждать, грозить, наказывать», или pasibaudyti – «подниматься, отправляться».
Очередные грани сложного понятия могут содержать смысл «бодрый, смышленый», как у древних пруссов (etbaudints); или в древнеиндийском bodhayati – «будит, поучает». В близком ряду авестийское baoayeiti – «учит»; готское anabiudan – «распоряжаться»; ново-верхненемецкое bieten «предлагать, предоставлять», и gebieten «повелевать». Болгары и по сей день употребляют прилагательное буден – «бодрый, бдительный», словенам же привычно выражение budn – «бодрый, веселый».
На первый взгляд, неидентичные этимологии. Однако, во всех этих выражениях есть общая нить, некий побудительный импульс, активное или начальное действие, призыв. Удивления достойно то, что слово буди устойчиво существовало в словарном арсенале многих, и таких непохожих народов.
На Руси картина столь же разнообразна. Так, забытое ныне слово будовать означало – «строить». Будний день в нашем понимании – день обычный, не выходной, понимался как «день бдения», напряжения сил и производства работ.
Будя! или Будет! – говорили россияне, когда хотели передать смысл «хватит, довольно», или же отдать приказ к остановке какого-то действия, обозначить необходимую достаточность или полноту.
Будить – в более высоком смысле вовсе не прерывать сон, а скорее – побуждать к деятельности, возбуждать, не давать засыпать или коснеть духом побуждаемому.
Понятно, что подобное выражение вошло во многие поговорки: «Я тебя взбужу! (дам взбучку, высеку)»; «Его не добудишься»; «Я обудился, пробудился, проснулся»; «Побуживай сокола чаще! (не давай ему засыпать)»; «Подбуживай собак! (поощряй криком)»; «Побуждай его к работе».
Интересно выражение будоражить, означающее буквально «беспокоить, тревожить»; а тот, кто будоражил, считался беспокойным человеком.
Таким образом, многогранное выражение буди в имени Будимир по своей роли управляет второй основой, словом мир. С некоторых пор повелось считать, что слово мир здесь означает собой всю землю, земной шар, весь свет и род человеческий. Могли ли далёкие предки наши, при зачаточном состоянии географии, этнографии и прочих «профильных» наук иметь столь высокие амбиции, чтобы претендовать на всепланетный масштаб своей личности? Владимир – «владеющий миром», Будимир – «пробуждающий мир» и т. п. Очень серьёзные заявки на главенствующую роль в мироустройстве…
На самом деле здесь устоявшаяся этимологическая ошибка, и ошибка эта повторяется от одного словаря к другому при бездумном копировании. Все двухосновные имена являлись прерогативой княжеских родов, простые смертные таких имён в прежние времена не носили. Сложились такие имена в период германо-балто-славянской общности племён; иные выражения заимствовались у готов и германцев и адаптировались к славянской речи. Как в наиболее показательном случае с именем Владимир: исходная форма при заимствовании славянами имени была, видимо, не «Вальдемар», а более близкая к протогерманской Walda-meriz – «властью знаменитый», «славный владетель». В северо- и западногерманских языках позже долгое «e» перешло в долгое «a», и имя стало звучать как Вальдамарр. Славяне «отретушировали» под себя это замечательное имя, и получили цепочку Вальдамарр-Вальдемер-Володимер-Владимир.
Похожая тропа и у имени Будимир, вторая основа которого суть marr/mer, означающая в первоисточнике «славный, знаменитый». Тогда этимология имени логична, объективна и объяснима – «тот, кому послушна слава», «обретающий славу», «пробуждающий славу», или в наиболее точной передаче смысла – «славным будь!».
При многообразии славянских имён дохристианского времени, имя Будимир относится к ряду «знатных» имён. Высокий удел желали обрести чаду своему родители, нарекая этим именем. По морали былого времени, как сказано ранее, право на подобное имя изначально имели дети вождей, старшин, и впоследствии – князей. Само значение имени говорит о его избранности. Благородная и мудрая природа этого имени предполагала яркую судьбу и богатую палитру человеческих достоинств.
Будимир – самобытное имя. Одно из немногих, оставшихся в современном своде русских личных имён. Первое упоминание об имени с подобным корнем в древнерусских летописях относится к 1018-му году. Гласит летопись Устюжская так: «…В лето 6526-е был у Ярослава кормич именем Будый, воевода. И речет Будый Ярославу: «Поидем на Святополка в ляхи!». В то же время пришёл Болеслав, король ляхский (польский), на Ярослава с ляхами многими. Ярослав же, совокупи множество русичей, варягов, словен и псковичей, и поиде противу на ляхи, и приде к Волыни. И сташа на поле у Волыни оба полы реки Буга, и нача Будый-воевода укоряти Болеслава, глаголя: «Что пришли вы, ляхи, с брюхатым крулем своим, да прободем мы ему брюхо толстое тростию, и прольётся аки болото…». Задирался воевода именем Будый, да в обычае то было…».
