Водила
Геннадий Добряков
Эта история простого человека, попавшего в необычный и жёсткий мир Улья, в котором выживание и адаптация становятся основной его целью, и тех, кому посчастливилось остаться разумными людьми. Профессиональные навыки, житейский опыт и смекалка, то немногое, что есть в арсенале, а ещё некая толика удачи, без которой тут долго не живут. Всякое совпадение имен и событий не более чем случайность. Оценочные суждения персонажей носят строго субъективный характер в контексте повествования. Технические характеристики знакомых нам устройств могут не совпадать, потому что один Улей знает, с какого фрагмента мультиверсума попали они.
Геннадий Добряков
Водила
Туман
Утро выдалось хмурым и промозглым. Менять зимнюю резину на летнюю, или пока не стоит. Так-то в конце марта ещё могут быть заморозки. Нужно будет ещё раз глянуть, что там прогнозники вещают. С такими мыслями Михаил зашёл на КПП автотранспортного предприятия, где его ждала рабочая лошадка, Лада Ларгус фургон.
– Здорово Максимыч. Как жив здоров? Из нашей курьерской команды пришёл уже кто?
– Здорово Миша, особо не жалуюсь. С вашей конторы ты первый. – Ответил знакомый чоповец, контролёр КПП.
– Ясно. Мне через пол часика примерно нужно будет убыть, успеешь смениться, падай на хвост.
– Лады, если сменщик не забуксует. Нет, так с другой вашей машиной поеду.
Электронный сканер считал пропуск, пискнул, мигнул зелёным, с лёгким щелчком разблокировал вертушку. Михаил прошёл на территорию, направляясь вдоль бетонного забора в сторону складского ангара к небольшой двухэтажной пристройке. На втором этаже горел свет. Фельдшер Лариса Семёновна была на месте. Предрейсовый медицинский осмотр занял несколько минут. Давление в норме, алкоголь в выдыхаемом воздухе не обнаружен, запись в журнал сделана, можно выезжать. Беглый внешний технический осмотр по кругу авто, проверить уровень масла в моторе, завести машину, связаться с диспетчером. Михаил на «автомате» прогонял в голове стандартный порядок действий, шагая вдоль склада. Пройдя половину погрузочно-парковочной площадки, мужчина носом уловил слабый химический запах, отдающей кислинкой. В голове промелькнула мысль, пытающаяся проанализировать причину такого. Поблизости от территории автотранспортного предприятия, где «Бандеролька» арендовала часть парковки под свои машины, располагалось небольшое пластполимерное производство, точнее небольшой литейный цех. Обычно он себя никак не проявлял, в плане сильных запахов. По всему было ясно, что на фильтрации выброса вредных веществ в атмосферу там не экономили. Могло выйти себе дороже. Иногда ветерок доносил оттуда слабый сладковатый запах новой клеёнки, но и только. Откуда же сейчас в воздухе привкус кислоты? Так, всё потом, не дым и ладно. Михаил подходил к ряду их машин, и текущие задачи переключили внимание на здесь и сейчас. В конце погрузочной площадки особняком стоял десяток серебристых братьев близнецов, компактных фургонов с логотипом «Бандеролька» на бортах. На нажатие кнопки брелка сигнализации отозвался третий справа автомобиль в ряду, дважды моргнув поворотниками. Проверил масло в моторе. Обошёл машину, бегло осматривая кузов, накачку и состояние колёс. Заглянул под днище, в поисках подозрительных пятен или лужиц на парковочном месте под авто. Сел за руль и запустил двигатель. Закрепив смартфон на кронштейне, активировал свой аватар в приложении, используемом компанией. Гаджет плямкнул входящим сообщением. Рядом со значком аватарки с подписью «Марина дисп.» выскочила фраза: «Доброе утро. Ты уже на коне?». В ответ набрал: «Привет. На коне. Готов выдвигаться к нашему складу». Через полминуты плямкнул снова входящий – «Выдвигайся. С вечера собрана доставка посылок и бандеролей по двум районам. Для тебя там по пяти адресам». Склад «Бандерольки» был в другой части промзоны, на границе со спальным районом. Где-то в нём жил охранник Максимыч и его сменщик. По взаимной договорённости и распоряжению руководства, отдежуривших ночь к городу подвозили утренние водители-курьеры «Бандерольки». Сотрудничество обуславливалось ещё и тем, что ЧОП «Редут» охранял территорию, где находился склад компании.
Ларгус встал перед воротами. Михаил коротко посигналил. С внутренней двери КПП вышел Максимыч, сразу направившись к машине. Откатная створка ворот поползла в сторону. Охранник сел в машину со словами: «Успел. Сменщик вовремя пришёл. С тобой поеду». Проезд ещё не открылся полностью, как снова открылась дверь проходной, и из неё появился парень в кожанке, джинсах и фирменной бейсболке «Бандеролька» на голове. Михаил приветственно махнул рукой коллеге, получил ответный жест, убедился, что пассажир плотно закрыл дверь, и выехал с территории АТП. Повернув направо авто в спокойном режиме стало набирать ход. Слева походу движения тянулись кусты и низкорослые деревья. Они занимали большую часть пространства на полосе отчуждения между железной дорогой и территорией промзоны окаймлённой с этой стороны объездной двухполосной дорогой с асфальтом не первой свежести. Боковым зрением Михаил уловил клубящийся белёсый туман у земли, в канавах и под кустами, но особого значения этому не придал. Весна пора капризная. За зоной отчуждения железки виднелась насыпь и само железнодорожное полотно. За ним толком было ничего не разглядеть, но Михаил знал, что там начинались луга и поля, разбавленные перелесками. Справа тянулись серые бетонные заборы, с изредка попадающими в поле зрения воротами. За высоким ограждением просматривались ряды серых бетонных коробок складов. Примерно через полтора километра за т-образным перекрёстком показалась АЗС известной популярной сети. Подсветка, яркое оформление и большие стёкла магазина заправки выглядели неким оазисом посреди серой унылости промзоны. До склада «Бандерольки» можно было добраться, как повернув направо, углубляясь в промзону, так и по окружной дороге вдоль железнодорожных путей. Михаил не любил ездить напрямик, хотя так и было ближе. Унылый вид заборов с колючей лентой егозы или обычной колючкой по их верху с двух сторон и необходимость периодически петлять не добавляли позитива. Не сказать, что вид на объездной из окна особо радовал глаз, но всё же не было ощущения, что едешь по мрачным тоннелям. Проскочив ещё пару километров и три т-образных перекрёстка, мужчина увидел впереди габаритные и стоп сигнальные огни хвоста пробки. В этом месте пробок Михаил не припомнил. Простояли несколько минут, не сдвинувшись с места. Сзади пристроилось ещё несколько машин, пополнив собой колонну ожидающих проезда. «Максимыч, глянь аккуратно, что там случилось» – попросил Михаил соседа. «Момент» – охранник вышел на обочину, понаблюдал некоторое время за происходящим впереди и вернулся в машину. «Ничего особенного. Панелевоз, выезжая из ворот с территории завода по производству бетонных изделий, плохо рассчитал радиус. В результате раскорячился, маневрируя, но двигается понемногу, ему там помогают». – Пояснил Максимыч. Ожидая начала движения машин в спонтанной колонне, Михаил снова переключил внимание на свои ощущения. Запах кислой химии усилился. Клубящийся в углублениях почвы туман стал плотнее. Странно это, подумал он. Через несколько минут впереди погасли стоп сигналы минивэна и мысли снова вернулись к привычному ходу в утро обычного рабочего дня. Выстроившись за панелевозом, как вагончики за паровозом попутные машины начали движение. Разметка на данном участке была между полос сплошная, никто из «вагончиков» ценою штрафа на обгон не пошёл. В этом месте были установлены камеры, фиксирующие не только превышение скорости. Тем временем объездная дорога плавно забирала вправо, впереди и немного левее замаячили многоэтажки спального района. В паре километров дальше уже просматривался массив путепровода автодороги ведущей в город над железнодорожными путями. До поворота на склад «Бандерольки» оставалось всего с половину километра, когда над землёй, дорогой и обочиной начал резко сгущаться и стелиться густой туман. «Это что за хрень» – спросил Максимыч, повернувшись к Михаилу. «Ты смотри, как стелет плотно и воняет чем-то химическим» – продолжил он. Михаил включил аварийку, кпп переключил в нейтраль, пустил машину накатом, гася скорость, в готовности нажать по тормозам. Спустя пару минут скорость езды сравнялась со скоростью уставшего пешехода, дорожное полотно с разметкой, край асфальтного покрытия, обочина и всё, что за ней, стали не различимы. Пришлось остановиться, закрыть подачу внешнего воздуха в салон, отключить принудительную вентиляцию и заглушить мотор. Туман стал подниматься выше капота. Габаритные огни впередиидущей машины стали не различимы. Химический кислый запах резко усилился. Во рту запершило и пересохло, глаза заслезились. Спустя ещё несколько минут клубы плотного тумана обволокли автомобиль полностью. Стало не видно ни земли, ни неба. По прикидкам Михаила до поворота на склад их конторы они не доехали метров двести.
В плену непроглядного тумана, в котором периодически пробегали электроразрядные всполохи, и отчётливо различались приглушённые раскаты грозы, прошло не меньше четверти часа. Мужчины смотрели на светопреставление через окна, даже не помышляя выйти наружу. Обоим было ясно, что происходит что-то не обычное, а по ощущениям и не слишком полезное для здоровья. Попутчики, перекрикивая шум с наружи, обменялись парой фраз, и стали ждать. Михаил, наблюдая за происходящим, увидел, что значок сети на его смартфоне, закреплённом в кронштейне и включённом в режиме навигатора, пропал. Время тикало, а ситуация не менялась. Отсутствие мобильной связи с момента начала всполохов в тумане только добавляло неопределённости. Наконец, Михаил заметил, что туман стал терять свою плотность. Стало светлей, проявились контуры обочины и окружающего пространства.
– Туман вроде растаскивает. Голова, правда, раскалывается. – Хрипло произнёс Максимыч.
– Есть такое. И башка то же бо-бо. Во рту засуха. – Ответил попутчику Михаил, перебарывая своё состояние, стараясь рассмотреть, как можно больше деталей в отступающем и редеющем тумане.
Вот появились два красных пятна габаритных огней машины перед ними. Следом стали проступать очертания и самого минивэна. Туман стремительно таял, курясь обрывками над самой дорогой и землёй. Кислым химическим запахом стало вонять меньше. Непроизвольно подняв взгляд вверх, Михаил увидел, что плотная облачная хмарь тоже начинает развеиваться. Сквозь открывшиеся просветы не по-весеннему высоко расположенное солнце световыми столбами пробилось к земле. Буквально на глазах пришли в движение воздушные массы, окончательно разрывая плотную облачность и бодро растаскивая её куски по небу. В унисон процессам наверху у земли прошли мощными волнами и завихрениями сильные порывы ветра. Ими в воздух подняло много песка, пыли и различного мусора. Видимость резко упала, до полусотни метров. Попутчикам оставалось только порадоваться, что их не было снаружи. В то же время Михаил ощутил всем нутром перепад давления. В глазах всё поплыло, уши, словно ватой забили, в голове гудел набат. Постепенно слух и зрение стали восстанавливаться, а поднятая высоко в воздух взвесь оседать на землю.
– Максимыч, живой? – обратился он к попутчику.
– Вроде да. В ушах звон ещё стоит, слышу тебя плохо. Содержимое желудка наружу просится.
Словно в подтверждение последнего сказанного попутчик резко приоткрыл дверь и, свесившись над дорогой, попрощался с ещё не переваренным завтраком. Михаил еле сдержался, чтобы не повторить действие Максимыча. Этим утром он успел лишь немного перекусить, рассчитывая докинуть калорий позже. Вероятно, это помогло пересилить приступ рвоты. Охранник в свою очередь откинулся на сиденье, стараясь продышаться и подавить новые позывы освободить желудок.
– Извини, скрутило. – Прохрипел он в промежутках между глубокими вздохами, направленными на ускоренную вентиляцию лёгких.
– Забей. Сам, как с карусели бешенной только слез. Еле сдержался, чтоб не вывернуло.
В салоне фургона на некоторое время повисло молчание. Попутчики переводили дух, им было не до разговоров. Михаил, не делая резких движений, старался оценить обстановку вокруг. Получалось не очень. Стёкла и внешние зеркала заднего вида густо покрылись оседающей пылью, приличная её часть ещё болталась в воздухе, то зависая, то резко меняя направления в порывах ветра. Когда просветлело, собравшись с мыслями и переборов подкатывающую тошноту, Михаил немного приоткрыл дверь со своей стороны.
– Выйду, огляжусь. Отходить от машины далеко не буду, – сообщил он попутчику, хрустя песком на зубах. Охранник до сих пор усердно вентилировал через лёгкие воздух, был бледен и, казалось, его не услышал.
Придерживаясь за кузов машины, Михаил выбрался на дорогу, прикрыв за собою дверь. Приходилось сильно щуриться, чтобы глаза не забило песком. После первого же вздоха вне автомобиля ощутил сильное желание чихнуть и высморкаться. Непроизвольно спрятал нос в левый рукав демисезонной куртки с внутренней стороны локтевого сгиба. Справившись с текущими неудобствами, сквозь чуть приоткрытые веки, посмотрел вперёд по ходу движения остановившихся машин. Встречных не было, сделал пару шагов влево, на осевую линию, чтобы стоящий в десяти метрах спереди минивэн не загораживал обзор. Перед ним, почти вплотную к нему стоял фургон на шасси Газель Некст. Далее, на некотором расстоянии друг от друга рассмотрел пару легковушек, седан и хэтчбек. Оба покрыты толстым слоем пыли и какого-то мелкого мусора. Перед ними на удалении метров пятнадцати застыл среднеразмерный автобус похожий на МАЗ – 257, жёлтая окраска которого угадывалась с трудом. Далее в колонне с разным интервалом друг от друга маячили ещё с десяток сильно запылённых грузовичков и легковушек. Возглавлял видимую вереницу автомобилей, панелевоз. Похоже, тот самый виновник недавней пробки, подумал Михаил. Он был далеко и плохо просматривался в клубах оседающей взвеси. Водительские двери нескольких впереди стоящих машин были приоткрыты. Кто-то из вышедших водителей пытался озираться по сторонам, а кто-то, скрючившись пополам, прощался с завтраком. Ввиду невозможности оценить открывшийся вид дальше, Михаил обернулся назад. В двадцати метрах от его автомобиля стоял тентованный фургон, когда-то белого цвета на шасси Ивеко. За ним, почти впритык, пристроился цельнометаллический грузовой микроавтобус на базе Форд Транзит, окраска которого угадывалась, как синяя. Далее на разном расстоянии друг от друга рассмотрел ещё три сильно запылённые легковушки. С водительской стороны этих автомобилей вышло всего пару водителей. Судя по их позам, там происходил ритуал прощания с завтраком. Остальные люди в машинах оставались на своих местах, не выходя на дорогу. Сквозь запылённые лобовые стёкла, не чётко, но было видно, как кто-то пил воду, кто-то пытался позвонить, а кто-то просто откинулся на спинку сиденья, пытаясь придти в себя. За последней машиной перспектива дороги просматривалась плохо, так как с этой стороны она плавно уходила влево и часть стоящих авто в хвосте её попросту загораживала. Впрочем, из-за продолжающей оседать взвеси обзор был не более чем метров на триста. Далее детали терялись в вихрящемся мареве. Михаил покрутил головой, но открывавшийся вид информационно картинку не дополнял. Слева, по-прежнему, располагалась полоса отчуждения железной дороги, за которой, толком было ничего не разобрать. Справа, всё тот же серый бетонный забор около трёх метров высотой с егозой по верху и частично просматривавшимися коробками складских и производственных корпусов из железобетонных плит. В дополнение к прежнему виду добавился приличный слой пыли и ошмётки различного мусора, зацепившиеся за заусенцы закреплённых колец заградительной металлической ленты. Прямо напротив фургона болтался разлохмаченный полиэтиленовый пакет. Чуть в стороне кусок коробки из гофрокартона и какая-то ветошь, подхваченная порывом ветра. Гирлянда постапа, мелькнула мысль. На этом Михаил решил прекратить осмотр окрестностей и вернуться в машину.
– Что там видно? – Первое, что спросил Максимыч, когда мужчина устроился на кресле и закрыл дверь.
– Не особо чего. Пыли в воздухе ещё с избытком. Ранее скопившаяся колонна сильно растянулась. Народ в основном внутри. Видел несколько таких же любопытных, как и я, а кто-то выбрался на дорогу, чтобы с завтраком попрощаться. Со связью не только у нас проблема, в машинах сзади от нас через лобовые стёкла, не чётко, но рассмотрел несколько людей, пытающихся договориться с девайсами на предмет позвонить.
– Тут не с устройствами, с сетью договариваться бы надо. – Попытался пошутить спутник, уточняя. – Что-нибудь ещё?
– Запах кислятины стал слабее. Не слышал в колонне работающих моторов.
– Химией, и, правда, стало меньше пахнуть, а то было не продышаться никак. Про моторы, что думаешь?
– Тут более, менее понятно. Если в тумане глушить было не критично, то в пылевом вихре воздушный фильтр можно быстро забить.
Максимыч просто кивнул на это, и вопросительно глянул на Михаила, расстёгивая молнию своей форменной куртки.
– Что-то жарковато становится, так и упреть недолго. – Прокомментировал он своё действие, и тут же спросил. – Самому-то как?
– Тоже жарко. На улице теплом веет, как летом, и это в конце марта в наших широтах. С утра с этим было всё нормально, градуса три выше ноля, сейчас явно теплее. Пожалуй, то же куртку расстегну. Если так дальше пойдёт, то и снять придётся.
Далее разговор сам собой свернулся, каждый ушёл в свои мысли. Кроме того общее состояние людей к ведению беседы не располагало. Чувство жажды усиливалось, нужно было срочно найти чистую воду. Впрочем, где её взять Михаил знал и так. Склад их конторы с пунктом приёма-выдачи курьерских отправлений был совсем близко. В клиентском зале всегда стоял кулер с 19 литровой бутылью питьевой воды. Возможно, что там можно будет получить информацию о случившемся, подумал мужчина. В любом случае это была ближайшая цель его сегодняшней поездки. Мотор завёлся без проблем. Струи жидкости из форсунок стеклоомывателя упёрлись в лобовоё стекло. Грязевые потоки подхватили включившиеся дворники. Прежде, чем удалось добиться относительной чистоты в зоне работы щёток, пришлось ещё несколько раз активировать подачу моющего раствора. Михаил привычно кинул взгляд по зеркалам и с включённым левым сигналом поворота, прижался к осевой линии проезжей части на предмет оценки ситуации впереди. Песок, мелкие кусочки какой-то грязи и пыль осели на дорожное полотно. Местами было не ясно, асфальт ли там вообще. Разметка на дорожном полотне лишь угадывалась в местах редких проплешин. Соседи по колонне активности в намерении куда-то двигаться не проявляли. Не увидев встречно движущихся машин, и желающих сзади объехать стоящий транспорт, Михаил выехал на встречку, высматривая нужный съезд. Поворот к въезду на территорию, где был склад «Бандерольки» оказался сразу за стоящим впереди автобусом. Ворота оказались открыты, но шлагбаум за ними был опущен. Подъехав к нему, мужчина остановился и коротко посигналил. В будке контроллёра его заметил дежурный охранник. Машину и её государственный номерной знак тут хорошо знали, поэтому без проволочек дистанционно проезд был открыт. Не спеша фургончик въехал внутрь, притормозив напротив расположенного слева остеклённого помещения дежурного, совмещённого с переделанным контейнером, в котором была организована комната отдыха для свободной смены. Обычно вахту несли два сотрудника ЧОП «Редут». Из-за бытовки охраны доносился звук работающего электрогенератора. Остановившись, Михаил спросил Максимыча.
– Сейчас к своим выйдешь, или со мной в контору за новостями?
– Давай сначала к вашим. У коллег, что-то не так со светом. Генератор запустили, слышишь, молотит, с него значит и на освещение, холодильник, и привод шлагбаума питание идёт. Сидят на посту, видели поменьше нас. Если в конторе твоей связь и электричество есть, то там, возможно, узнаем, что произошло. К своим потом загляну на пару слов, всё равно мимо идти.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/gennadiy-dobryakov/vodila-70953478/?lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
