Волчья забава
Лидия Демидова
Участь сироты незавидна. В доме дяди я выполняла роль прислуги, которую он планировал «удачно» выдать замуж за богатого оборотня, но его планам не суждено было сбыться. В день совершеннолетия мой зверь не проснулся. Боясь упустить выгоду, родственник поспешил «продать» меня человеку, и тогда пришлось бежать.В новой жизни все складывалось удачно – друзья, работа, абсолютное спокойствие, а потом появился он… Сильный самоуверенный оборотень, самец, желающий заполучить меня – ведь я для него истинная пара.
Лидия Демидова
Волчья забава
Пролог
Страх… Он бывает разным – внезапным, паническим, периодическим, иногда приходящим или постоянным. Мой был липким, пугающим и всеобъемлющим. Это чувство проникло в кровь, плотно засело в сердце, лишая возможности свободно дышать. Кажется, что даже во сне оно не отпускало меня.
Каждый раз, глядя в черные глаза своего дяди, в которых клубилась тьма, я испытывала только одно желание – убежать, как можно дальше, но увы… Как незамужняя самка я должна была жить в доме ближайших родственников и во всем им подчиняться.
Отец погиб еще до моего рождения. По словам родни: «Этот недостойный плешивый волчара был плутом, прохвостом, да и смерть его вполне заслужена и ожидаема. Он всю жизнь ходил по краю лезвия и кончина была вопросом времени». Что сделал папа? Я так и не узнала, но ни разу не слышала о нем ни одного хорошего слова. Да что там говорить, даже имя этого волка было скрыто тайной. Дядя каждый раз, вспоминая о нем, морщился и говорил, что родственнички повесили ему на шею головную боль.
Мама перешла за грань в ту ночь, когда я родилась. Ее измотанный организм просто не выдержал тяжелых родов. Хотя, мне кажется, она безумно любила отца и поэтому ушла вслед за ним.
Оборотни никогда не бросали щенков своего рода, и дядя был вынужден взять в семью сироту. Он приходился моей матери двоюродным кузеном. Неожиданно свалившийся младенец ему радости не принес, но ослушаться приказа альфы стаи Потап просто не посмел. Так, я оказалась в доме родственника, которому лишь мешала.
Сколько себя помнила, в мой адрес летели только постоянные укоры. В семье дядьки я невольно стала прислугой. В мои обязанности входило следить за домом, ухаживать за его родными детьми, выполнять просьбы тети Лили и работать на участке.
Но у дяди Потапа на мою судьбу были большие планы. Вечерами, выпивая на террасе холодное пиво, он делился с супругой своими мечтами:
– Вот вырастет Вероника, подберу ей мужа. Крепкого сильного богатого волка, готового за молодую жену заплатить много денег.
Каждый раз слыша это, я в страхе сжималась, прекрасно понимая, что у родственника хватит совести устроить аукцион на юную волчицу. Он просто продаст меня какому-нибудь старому оборотню, который с радостью возьмет в дом молодую жену и сделает из нее свою игрушку. Оставалось надеяться, что в день совершеннолетия, когда мой зверь обретет силу, я смогу попросить защиты у альфы.
Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать… Годы стремительно летели. Каждый раз рассматривая меня, дядя довольно цокал и радостно потирал руки, с нетерпением ожидая пробуждения волчицы. Он буквально считал дни до моего восемнадцатилетия, искренне веря, что я не посмею оспорить его решение и молчаливо стану супругой того, на кого он укажет.
Обычно у оборотней зверь проявлял себя в раннем возрасте, а потом засыпал и развивался параллельно с ребенком, сливаясь с ним разумом, становясь единым целым. Но со мной что-то пошло не так. В положенный срок волчица не проснулась, хотя первый оборот в два года у меня прошел, как и у всех детей.
Узнав об этом, дядя пришел в небывалую ярость.
– Бракованная, – топал он ногами, швыряя в меня все, что попадалось под руку – статуэтки, вазу, бокал из-под пива, пустую бутылку…– Дрянь, такая же, как и мать. Испортила мне все планы! Вот что значит, дурная кровь… Пошла прочь, дворняжка!
Ту ночь мне пришлось провести у соседей, которые долго отпаивали меня отваром на травах, и убеждали, что еще не все потеряно. Ведь зверь проявил себя однажды…, и возможно, просто ему надо больше времени, чтобы проснуться.
Утром тетя Лили меня забрала и привела домой. Дядя Потап долго сверлил нас тяжелым взглядом, а потом выдал:
– Ну, что же… Дурную кровь не утаишь. Замуж тебя такую вряд ли кто-то возьмет. Никакому оборотню бракованная самка не нужна. Ни дитя нормально родить не сможешь, ни по лесу с тобой не пробежишься. Истинную пару без зверя ты никогда не найдешь, потому что чутья оборотня в тебе капля, а значит, так и останешься в девках. Знаешь, хватит лопать мой хлеб задарма. Поэтому… Ты девушка смазливая, фигурка ладненькая, есть за что подержаться самцу, и сможешь украсить досуг любого мужчины. Я найду того, кто возьмет тебя в содержанки… Скорее всего, это будет человек. Но выбора у тебя все равно нет.
Его слова были подобны пощечине. Конечно, среди волков не ценились неполноценные оборотни, не имеющие второй сущности, но…, планы дяди на мою жизнь были унизительными.
Люди ничего не знали об оборотнях, хотя мы всегда жили среди них. Попасть в человеческий дом означало скрывать свое истинное происхождение всю жизнь, что может быть хуже… А еще стать содержанкой… Безмолвно зависеть от кого-то, выполнять чужие желания, быть покорной и терпеть… Только от одной мысли, через что мне придется пройти, становилось жутко.
Я искренне надеялась, что дядька Потап одумается, но постоянно боялась услышать плохие новости…
– Вероника! – мужской голос эхом разлетелся по дому.
Вздрогнув, осознала, что уже продолжительное время размышляю о своей жизни, вместо того, чтобы заняться глажкой постельного белья, которое тетя Лиля просто горой свалила на мою кровать.
– Где ты, Вероника?!
Я поспешила в гостиную, не желая злить дядюшку. Потап был в хорошем настроении. Он, улыбаясь, открывал бутылку вина, что-то напевая сам себе.
– Добрый вечер, – тихо поздоровалась.
– Пришла? – заметив меня, он кивнул. – Хорошо. Для тебя есть новости.
Я едва устояла на ногах.
– Сговорился. Ты заинтересовала одного мужчину. Он давно вдовец, живет уединенно, детей нет. Собирайся. Послезавтра он за тобой приедет.
– Человек?
Потоп окинул меня насмешливым взглядом и хмыкнул:
– Конечно, кому еще такая убогая нужна… Ни один волк на тебя даже не посмотрит. Человек, но еще не стар. Ему всего за пятьдесят. Он хочет, чтобы молодая любовница скрасила его старость, и ты для этого как раз подходишь. Так что у тебя два дня на сборы! Поняла?
– За сколько ты меня продал? – эти слова сами по себе сорвались с губ.
Лицо Потапа перекосилось от злости. Шагнув ближе, он больно схватил меня за волосы и оскалившись, прорычал прямо в лицо:
– Ровно за столько, сколько на тебя потратил. Поняла?
Глаза наполнились слезами. В данной ситуации мне даже помощи не у кого было просить. Альфа не станет защищать ту, кто не сможет подарить мужу потомство. Бракованные оборотни действительно становились изгоями.
– Да не реви, – мужчина толкнул меня в сторону. – Все равно среди волков тебе жизни нет. Каждый раз будешь чувствовать себя ущербной. А человеку – станешь ровней, может быть. Все иди! Начинай собирать вещи! Не порти мне настроение!
Развернувшись, бросилась в свою комнату…
Глава 1
Было горько, обидно, а еще я не понимала, почему дядюшка так жесток со мной. «Начинай собирать вещи!», – его приказ эхом звучал в голове. Зажмурившись, глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, а потом решительно смахнула слезы, понимая, что сейчас они вряд ли мне помогут.
Решение уже принято. Я была уверена, что охваченный алчностью, дядюшка не отступит, поэтому просить и уговаривать его – бесполезно. Сначала на меня навалилось отчаяние. Свою жизнь в доме мужчины, годящегося мне в отцы, трудно было представить. А потом, внутри что-то щелкнуло.
Волей судьбы я оказалась на перепутье: смириться и принять ту жизнь, что уготовил мне дядюшка, или попробовать что-то изменить. Ответ для меня был очевидным.
Открыв шкаф, достала старенький черный рюкзак и закинула в него потрепанный кошелек с небольшой суммой, которую мне удалось скопить тайком от родственников. Затем стала быстро собирать свои вещи. Я брала только самое необходимое, прекрасно понимая, что долгое время придется идти пешком, и делать это проще налегке.
Спрятав все под кровать, чтобы никто не нашел раньше времени, включила утюг и начала быстро гладить белье. Тетя Лиля всегда требовала, чтобы были разглажены все складки. Она любила перепроверять мою работу и, если ее что-то не устраивало, меня наказывали. Чаще всего это было лишение ужина.
Я искренне надеялась, что в этот дом больше никогда не вернусь. Поэтому впервые в жизни, просто сворачивала вещи как попало и с большим удовольствием водила по ним горячим утюгом, представляя лицо тетки, когда она это увидит. От этой мысли на душе стало легче, а еще я осознала, что теперь, узнав свой «приговор», больше не боюсь. Многолетний страх мгновенно исчез, ведь больше мне нечего было бояться – мою судьбу уже решили.
– Вероника, ужинать! – послышался из коридора недовольный женский голос.
Спустившись вниз, увидела нахмуренное лицо тетки, которая, скривившись, накрывала на стол.
– Где ты бродишь? – зло проговорила она. – Про время забыла?
– Гладила постельное белье.
– А кто на стол должен накрывать?! Я?! Вероника, не понимаю, что с тобой.
– Лиля, оставь ее в покое, – крикнул Потап из гостиной. – Завтра найму тебе помощницу.
– Зачем? – жена дяди пристально посмотрела на меня. – А что эта лентяйка делать будет?
– Вероника уезжает, – радостно сообщил дядька. – Нашелся человек, готовый позаботиться о ней.
– Да?! – тетка нахмурилась и кивнула в сторону кухни. – Иди неси салат и хлеб…
Уже уходя, я услышала ее недовольный голос:
– Потап, ты спятил? Да этой девочке цены нет… Знаешь, сколько прислуге платить придется? Оставил бы сиротку.
Когда я услышала это, у меня словно открылись глаза. Дядька и тетка были два сапога пара – злые, жадные и очень хитрые.
Пользуясь тем, что на кухне находилась одна, решила собрать в дорогу себе провизию. Завернув в несколько пакетов немного хлеба, сыра и колбасы, спрятала все под одеждой. Схватив поднос с мясом и запеченными овощами, поспешила в столовую.
Родственники о чем-то шептались в гостиной. Поставив еду на стол, пулей рванула в свою комнату. Спрятав пакет с едой в рюкзак, поторопилась вниз.
– Я что тебе сказала делать? – рявкнула тетка, заметив меня на ступеньках.
– Прости, просто вспомнила, что утюг не выключила…
– Нет, вы на нее посмотрите, – раздраженно прорычала волчица. – Решила спалить дом напоследок? Вот она благодарность за все те годы, что мы о ней заботились.
– Извини, – нырнула в сторону кухни.
Салатник, хлебница, мясная нарезка, фрукты… Я привычно накрывала стол к ужину и думала лишь о том, что сегодня мой последний вечер в этом аду.
За столом собралась вся семья. Дядька был навеселе. Много пил вина, смеялся, потом стал воспитывать своих детей – сына и дочь, которые, быстро поев, поспешили сбежать, сославшись на неотложные дела.
– Ника, – внезапно Потап стукнул кулаком по столу. – Ты мужика своего слушайся! Прояви к нему ласку и покорность. Эх, жалко твой зверь не проснулся… Я бы тебя так устроил. Есть очень богатый оборотень, и ты ему приглянулась, но бракованную волчицу он никогда не возьмет в свой дом. Прости, но я сделал все, что мог… В старых девках не останешься.
– Скажи, дяде спасибо, – прошипела Лиля. – Он же правда старался, чтобы ты, неполноценная, без самца не осталась. Женщине трудно без мужского плеча…
Я смотрела на своих «благодетелей», чувствуя, как в сердце расцветает ненависть. Эта пара стала мне омерзительна. Им было мало продать меня мужчине, который старше более чем на тридцать лет, так еще они хотели убедить, что это сделано только для моего счастья.
– Ну что молчишь? – Лиля все никак не могла успокоиться. – Неблагодарная! Вот что значит дурная кровь.
– Оставь ее в покое, – Потап рыкнул на жену. – Вероника просто еще не осознала своего счастья! Кстати, освободи ее от работы, пусть спокойно соберет вещи. – Ника, – дядюшка пристально посмотрел на меня. – Завтра после завтрака поедем к альфе. Ты должна ему сообщить о желании связать свою жизнь с человеком.
– Я не согласна, – это были мои первые слова за сегодняшний вечер. – За вступление в такой союз меня ждет изгнание. Я не отказываюсь от традиций оборотней, принимаю над собой силу вожака и готова жить по волчьим законам.
Потап изменился в лице. От злости истинная сущность невольно проявила себя. На щеках и руках мужчины выступила жесткая серо-бурая щетина, облик его поплыл, являя оскаленную морду зверя.
– Что ты сказала? – по комнате пролетел рык. – Возражать посмела! Мне?!
– Я совершеннолетняя, – прошептала в ответ. – И имею право выбирать.
– Выбир-р-рать?!
Все произошло слишком быстро. Потап шагнул ближе и как котенка схватил меня за шкирку, выдернув из-за стола:
– Тебя взяли в дом, кормили, растили, а теперь ты решила ослушаться старшего в семье? Забыла о наших законах? Ты обязана подчиняться, до тех пор, пока не выйдешь замуж!
– Да, – чуть заикаясь, согласилась я.– Но это ты решил отдать меня человеку, вот сам об этом и сообщи альфе!
– Убью!
