Тина Дорофеева "Сводная не для меня"

– Спасибо, ты и правда только что побыл рыцарем и меня спас, – сжимает его плечо.

Она ему мило улыбается, Глеб плывет. Меня же в это время рвет уже. Но принцесса поступает мудро и делает несколько шагов в сторону от нашего стола.

Не успеваю переключиться на еду, как в мою тарелку плюхается горка черного перца. А я только и могу моргнуть в неверии.

– Это тебе за записку! – шипят над ухом, и я вижу удовлетворенную улыбку Ники, – и за двойку.

Но я был бы не я, если бы так просто сдался. Обожаю вызовы.

Улыбаюсь в ответ, зачерпываю ложку супа и проглатываю как ни в чем не бывало.

Затаиваю дыхание пока с наслаждением наблюдаю как лицо Ники меняется прямо а глазах.

Она быстро хлопает ресницами, смотрит на перечницу в руке, будто проверяет, что она мне сыпанула. Явно не такой реакции она от меня ждала.

Терплю пожар во рту.

Принцесса топает ногой, что-то неразборчиво пищит и вылетает из столовой.

Выдыхаю и чувствую себя огнедышащим драконом.

Хватаю стакан с водой и опрокидываю его в горящий пищевод.

– Ого, а я почти поверил, чувак, – меня хлопают по спине и на всю столовую раздается ржач Морозова, – ну ты мужик.

Снежа пытается прикрыть рот ладошками, но я вижу, как весело блестят её глаза.

Предательница, блин.

– Кажется, у тебя в глазах капилляры лопнули, – прыскает Зимина пока я убиваю её взглядом.

Хватаю ртом воздух и постепенно внутри все остывает.

– Это война, мужик, – снова сгибается от хохота Глеб, – не припоминаю, чтобы Ника так себя вела. Я прям запасусь попкорном, пацаны.

Ну раз уж Ника хочет войны, то я как истинный джентльмен просто обязан уступить её желанию.

– Сегодня тренировка, никто не забыл? – вторгается в мои мысли требовательный голос нашего капитана, – давайте без опозданий.

– Тренер вообще даст нам хоть немного времени на отдых или так и будет гонять? – перевожу взгляд на ноющего Бородина.

– А у тебя что, ножки устали от тренировок? – скалюсь и Снежа тут ж награждает меня строгим взглядом.

Но я не ведусь. В конце концов из них двоих Бородин пацан, а не Зимина.

Бородин усмехается и пронзает меня тяжелым взглядом.

– Не нужно меня брать на дешевый понт, Антоша. Я могу плюнуть на то, что вы дружите с моей девушкой и закатать тебя куда-нибудь.

– Ну так закатай, а то так, какие-то угрозы.

В меня прилетает смятая салфетка.

– Прекратили оба, – тыкает в нас пальцем Снежана и хмурится, – что за детский садик вы тут устроили?

Бородин выдыхает и откидывается на спинку стула.

– Да просто кто-то бесится, что ему теперь не перепадает твоего внимания, родная, – его улыбочка бесит так, что хочется надеть ему на голову тарелку.

– Ерунды не говори, – Зимина закатывает глаза, – перестань вести себя как идиот, я же знаю, что ты не такой, – а это уже мне.

Делаю глубокий вдох. Она права. Но вся эта ситуация жутко бесит.

В мою жизнь как мамонт вломился отец и выдернул меня из привычного мира. А теперь не приходится тусоваться тут и строить из себя адеквата, а хочется просто доучиться и идти дальше в спорт.

Все. Это не так много, черт бы все побрал.

– Антош, – ладошка Снежаны теряется на фоне моей руки, – перестань кидаться на всех. Тебе же никто ничего плохого не сделал.

Угукаю и подрываюсь из за стола. Наелся, блин.

Ставлю разнос на стойку для грязной посуды и ловлю на себе несколько шокированных взглядов.

Вопросительно изгибаю бровь и вижу, как Зимина хихикает. Возвращаюсь к столу, за которым только что сидел и наклоняюсь к подруге.

– Я сделал что-то веселое? – меня рвет от этого цирка.

– Обороты сбавь, – тут же влезает Бородин, а мне уже хочется заткнуть его не только словами.

– Яр, – шипит Зимина и переводит на меня веселый взгляд, – выдохни, ладно? Просто я делаю так же, и для них для всех слово самообслуживание что-то из разряда фантастики. Они не привыкли к такому.

Мои брови встречаются на переносице.

– Ты сейчас серьезно? Они что боятся надорваться и отнести грязную посуду за собой?

– Они не привыкли, Антон, – Зимина краснеет и отводит взгляд.

– Ну так это не мои проблемы, что их разбалованные туши не могут ничего делать.

Выскакиваю из столовой, а самого потряхивает от всего этого.

Провожу ладонями по лицу и делаю несколько глубоких вдохов. Мысленно приказываю себе взять себя в руки и принять ситуацию во всей красе. Непонятно, почему я только сегодня заметил эти шокированные взгляды в свою сторону.

Видимо, это говорит о том, что я уже с трудом сдерживаюсь и меня сейчас может вывести из строя все что угодно.

И звонящий отец это последнее, чего бы я хотел сейчас.

– Слушаю, – прислоняюсь спиной к стене и упираюсь затылком в прохладную поверхность.

Меня немного отпускает.

– Ну как ты там? – голос отца звучит даже немного участливо.

– В старой школе было лучше.

Его громкий вздох и тишина.

– Антон, я понимаю, что тебе все это не по нраву, но мы с мамой так решили. Потерпи уж несколько месяцев.

– Как будто у меня есть выбор, – с легка долблюсь головой о стену, чтобы не дать себе сорваться.

– Нет, выбора у тебя нет, – отрезает отец, – я сегодня после уроков тебя заберу. Семейный ужин.

– У меня тренировка, – и я чувствую облегчение, что у меня есть уважительная отмазка.

– До скольки?

Вот блин.

Напрягаю мозги. Я ещё не сориентировался до конца в расписании.

– До семи, кажется.

– Отлично. В семь я у школы.

– У меня завтра уроки, – предпринимаю ещё одну попытку съехать со всей этой темы.

– Пара часов ничего не изменит. В девять верну вас.

– Нас?

На всякий случай переспрашиваю, уже не надеясь на адекватное восприятие информации.

– Я тебе говорил. У Светы есть дочь, мы хотим вас познакомить. Тем более вы учитесь в одной школе.

– Просто прекрасно, – бурчу в ответ, щипаю себя за переносицу.

– В общем, жди.

И молча отрубается. Стискиваю телефон в руке. Ко всему прочему у меня появится ещё и сводная сестренка.

Просто блеск.

И сам не могу объяснить, почему внутри разливается неприязнь к этой девчонке. С которой я ещё даже не знаком.

Глава 4

Ника

– Вероника, ты сегодня до скольки на учебе?

Толкаю дверь в комнату и выдыхаю, понимая, что соседок в зоне видимости не наблюдается.

Позволяю себе упасть на кровать и впиваюсь взглядом в потолок.

– Уроки только что закончились, – прикрываю глаза и ощущаю пощипывание.

Усталость. Нужно встать и снять линзы. Иначе через пять минут глаза покраснеют и будет то ещё зрелище.

– Я через полчаса приеду за тобой.

Напрягаюсь.

– Зачем?

Мама так вздыхает, словно она мне тысячу раз говорила, а я благополучно забыла об этом.

– Сегодня поужинаем в тесном семейном кругу, познакомимся с сыном Ромы.

– А-а-а, но…

– Вероника, – в голос мамы просачивается сталь, и я понимаю, что спорить бесполезно, – пол часа.

Сброс звонка.

Набираю в грудь больше воздуха и задерживаю его в легких. Я не была готова к такому повороту, и нет никакого желания ни с кем знакомится.

Но разве у меня есть выбор?

Даже если я не выйду через пол часа, мама поднимает всех на уши и меня пригласят на выход.

И что их дернуло устроить этот ужин посреди учебной недели? Неужели нельзя потерпеть до выходных?

Плетусь в ванную и освобождаю глаза от линз. Сегодня придется походить в очках, как бы я их не любила, но линзами я добью и без того больные глаза.

Нацепляю на переносицу круглую оправу. Со стороны они не выглядят как для зрения, скорее как аксессуар.

Пол часа пролетают слишком быстро и мама снова начинает звонить.

– Иду, – бросаю в трубку и отключаюсь.

Взгляд падает на смятую бумажку. Морщусь, нехотя сгребаю её со стола и закидываю в рюкзак. Закутываюсь в куртку и выхожу на свежий воздух.

Порыв ветра подхватывает волосы и заставляет вдохнуть глубже. Быстрым шагом преодолеваю расстояние до калитки. На территорию школы пускают только по пропускам, а их дают только сотрудникам школы и ученикам у которых уже есть собственный транспорт. Родителей на территорию не впускают.