– Я брал их в долг.
– На что?
Костя устало вздохнул, но отвечал все так же мягко, без толики раздражения:
– На ремонт своей машины.
– А что же, зарплаты в вашей фирме не хватает даже на ремонт машины? – едко спросил Сергей. На что парнишка невозмутимо объяснил:
– На ремонт своей второй машины. «Бентли» очень не вовремя сломалась.
Молчанов поперхнулся, Прасковьин с трудом подавил смех. Литвинов сделал вид, что этого диалога вообще не слышал:
– Найденный пистолет принадлежит тебе?
– Да. У меня есть разрешение на оружие.
– Ну что ж, остается дождаться результатов экспертизы по твоему оружию…
– И уж если оно где-то «засвечено», несдобровать тебе, мажор! – рявкнул Сергей. – Никакой Арго тебя отсюда не вытащит: отсидишь за все прегрешения – свои и подельников твоих! Он еще на понт меня брать будет! «Бентли», блин. Всю душу мне вымотали: Арго и банда его.
– Прямо-таки стихи, – пробормотал с улыбкой Прасковьин.
И только по окончании допроса, когда задержанного увели в камеру, а раздраженный Сергей вышел покурить на улицу, Слава уже совершенно серьезно добавил, обращаясь то ли к друзьям, то ли к самому себе:
– Никак я не пойму, почему Серега так бесится. Будто это дело Скрипача его лично задевает. Как только Арго со своими пацанами в деле фигурировать стал, так Серега и вовсе сам не свой.
Павел пожал плечами и промолчал. Дашу сейчас больше интересовал другой вопрос, в тонкости которого коллеги еще не успели ее посвятить:
– Да что это за Арго-то?
– Арго – «погремуха» Максима Зорина, одного из тех самых парней, которые часто стали наведываться к Збарскому, – отозвался Слава. – Их пятеро, и Арго, похоже, главный в их компании. Мы с ним беседовали пару раз – без толку. Да он еще и держится, как хозяин жизни, чуть ли не в открытую хамит. Сергей от этого просто рвет и мечет.
Сергей, вышедший на крыльцо покурить и успокоить нервы, едва не подавился сигаретным дымом, увидев приближающуюся к нему фигуру молодого человека в длинном черном плаще. Впрочем, когда парень поравнялся с Молчановым, тот уже справился с изумлением и скрыл все нарастающее раздражение:
– Зорин? Бандит сам явился в полицию, чудеса! Совесть заела, сдаваться пришел? – с ледяной усмешкой поинтересовался он, едва взглянув на нежданного гостя.
Про себя отметил, что обычно самодовольный Зорин сейчас бледен и выглядит измотано. Насупленные брови, торопливые движения, небрежно встрепанные нервной рукой смолисто-черные волосы, обычно аккуратно зачесанные назад, – все это было ему совершенно не свойственно.
– Где мой друг? – без приветствий и предисловий спросил парень, останавливаясь рядом и тяжело глядя на Сергея.
– В детской комнате полиции, – мрачно ухмыльнулся Молчанов. – И пробудет он там еще очень долго. Так что разворачивайся и проваливай. Когда будешь нужен, пришлем повестку.
Зорин устремил на собеседника утомленный взгляд: «Очень смешно. Не на того напал!». Сергей с тяжким вздохом затушил сигарету и неспешно достал новую, предвидя долгую словесную перепалку. Но Арго начал спокойно и уверенно.
– Сергей, Костя ни в чем не виноват и…
– Это установит следствие, – холодно прервал его Молчанов, не глядя на собеседника.
– Слушай, но вы же не имеете права задерживать без доказательств хоть какого-то преступления! – мгновенно взвился Зорин. – А я знаю, что их у вас нет, потому что и быть не может – Костя ни в чем не повинен. Что вы ему там «шьете»?
– Шить ты себе тюремную робу будешь, ясно? А мы здесь справедливость восстанавливаем, – глухо проворчал Сергей, переводя на юношу пылающий гневом взгляд. – Ты тут ночевать можешь в ожидании результатов экспертизы, но когда она будет готова, поймешь, что напрасно дежурил тут неделю…
– Не пугай меня. – Показная самоуверенность в голосе Арго смахивало на взаимную угрозу: – Экспертиза будет готова уже сегодня, я уверяю тебя.
Услышав это, Сергей поперхнулся и, выронив сигарету, грозно двинулся на Арго. Тот неторопливо отступал назад, изображая на лице дерзкую ухмылку, напоминающую оскал. Казалось, его ничуть не пугает ярость, с которой Молчанов рычал:
– Ты что это, сопляк?.. Ты на что сейчас намекал?! Ты…
Дарья Ковальская появилась из дверей здания именно в тот момент, когда крайне возмущенный Сергей схватил невозмутимого Арго за грудки и, как показалось девушке, замахнулся для удара по лицу.
– Сережа, Сережа, успокойся. Что у вас тут происходит? – Старательно-спокойный голос коллеги и ее пальцы, осторожно, но уверенно сжавшие запястье его замахнувшейся руки, мгновенно вернули Молчанову самоконтроль.
Но даже когда он отпустил, казалось, ничуть не испугавшегося Арго, голос все равно еще дрожал от едва сдерживаемой злости:
– Познакомься, Дашенька: Макс Зорин, он же Арго, властелин мира сего. Разумеется, по его скромному мнению…
– Я пришел забрать своего друга, Константина Лифанова, – торопливо пояснил нахмурившийся «властелин», прерывая тем самым намечающуюся саркастическую тираду Сергея.
– Это невозможно. – Покачала головой Даша так хладнокровно, будто это нелепое требование нисколько ее не удивляет. – Он задержан до выяснения причастности к…
– Он непричастен, – так же поспешно заявил Арго.
Но осознав бесплодность пустых словесных баталий, он вдруг развернулся и неспешно направился к черному «Майбаху» у ворот, бросив через плечо:
– Я дождусь результатов экспертизы и заберу Костю. Сегодня же. Я буду ждать в машине. Всего доброго.
В этой высокой горделивой фигуре в трепещущем на ветру плаще-шлейфе было что-то демоническое. Но Даша заметила, как угрюмо Арго смотрит под ноги и кусает губы: сейчас он казался недовольным собой, а не своими оппонентами. А это в образ самовлюбленного демона плохо вписывалось.
Сергей этих тонкостей не заметил:
– Ты видела это?! – снова вскипел он, разворачиваясь к коллеге: – Он уверен, что экспертиза будет готова сегодня! Для всех – через несколько дней, а для него – сегодня! Он подкупил экспертов и в открытую это заявляет! Даш, и после этого Славик еще удивляется, чего это я негодую?
– Надеюсь, мне показалось, что ты хотел его ударить? – строго спросила девушка.
– Даш, ты меня знаешь: я рукоприкладство осуждаю. Но он же все границы переходит! – Сергей попытался соответствовать сдержанности подруги и постарался снова взять себя в руки, не отвечая на ее опрос напрямую.
– Ему не обязательно было самому подкупать кого-то, – вздохнула Даша, отводя пристальный взгляд от вызывающе-роскошной иномарки, в которой скрылся незваный гость. – Если вы правы, и все они – из компании Скрипача, то и без Зорина найдется тот, кто замолвит словечко за задержанного. У Скрипача ведь повсюду свои люди… Ладно, пойдем к ребятам.
Во время перерыва полицейские, наконец, открыли коробку с праздничным тортом. Правда, Молчанов уже не выглядел таким воодушевленным, несмотря на свое пристрастие к сладкому. Зато Слава веселился от души, услышав про визит Арго:
– Что, прямо вот так и наехал на тебя? И Даша вас разнимала? Эх, как жалко, что я все пропустил! Расскажи еще раз!
– Хватит, смени тему и пощади Сережу, – попросила за друга Даша. И вдруг сама вспомнила, как можно увести разговор в сторону: – Я вот что хочу у вас узнать…
Разлив чай, она воодушевленно принялась искать что-то в карманах своего плаща и извлекла на свет губную гармошку.
– Кто из вас умеет играть на этой штучке?
– Что-то древностью, прошлым веком повеяло. Откуда у тебя это? – удивился Слава.
Даша лишь загадочно улыбнулась:
– Подарок-талисман.
…Она сама нарекла бесхитростный презент талисманом. На этой губной гармошке еще совсем недавно ей играл молодой лечащий врач, пытающийся ухлестнуть за симпатичной пациенткой. А когда она хмурила брови и суровым взглядом указывала на кольцо на его безымянном пальце, доктор лишь беспечно смеялся:
– Не укоряйте меня, Дашенька, я ведь не флиртую, а от чистого сердца. Не сердитесь на меня, я хороший. Ведь тот, кто умеет играть на музыкальных инструментах, не может быть плохим человеком!
Это заявление было столь очаровательным по своей наивности, что под звуки музыки девушке очень хотелось верить в некое глобальное Добро. Она ведь и профессию свою выбрала, потому что верила. Верила в то, что с каждым днем она и ее коллеги, ее друзья, делают мир хоть чуточку лучше. Что не со злом борются, а с человеческой глупостью и заблуждением. Спасают кого-то, по ниточке распутывая клубки чужого безумия.
Губная гармошка стала символом этой упрямой, по-детски наивной и светлой веры. Стала памятным подарком от романтика романтику. Талисманом, который Даша отныне всегда носила с собой.
…Любопытный Слава с готовностью протянул руку:
– Дай-ка сюда!
Он повертел гармошку в руках, приложил к губам. Резкий пронзительный звук заставил всех вздрогнуть и зажать уши. Прасковьин виновато улыбнулся.
– Да, брат, чего не дано, того не дано, – усмехнулся Паша.
– На себя посмотри! Только и умеешь из музыкального, что «Собачий вальс» на пианино играть! – наигранно возмутился Слава.
– Да уж хотя бы «вальс», а не душераздирающие вопли гарпий, – хохотнул тот.
– «Воплями гарпий» Славик навсегда завоевал сердце Изумруда, – заметил Сергей.
Овчарка, действительно, заинтересовалась шумом и не сводила глаз с Прасковьина, склонив голову набок с наизабавнейшим видом. Слава не удержался и, вручив инструмент Сергею, принялся почесывать навостренные собачьи уши, ласково приговаривая:
– Эх, собаченция! Музыку любишь, творческое ты существо! Весь в хозяйку, да?
– Это ты называешь музыкой? – поддел его в свою очередь Молчанов.
– Кстати, о творчестве: Даш, как там твои книги? – полюбопытствовал Паша, пока Молчанов со всех сторон изучал доверенную ему губную гармошку.
– Пишу потихоньку, – небрежно отозвалась девушка. – Вдохновения что-то давно не было…
– Влюбиться тебе надо, – простодушно посоветовал Слава. – Сразу вдохновение появится.
Даша рассмеялась, подмигнув ему:
– Вот найду парня, который согласится играть мне на губной гармошке сутками напролет – в него и влюблюсь, пожалуй!
– Нда, нам, похоже, не светит. – Сергей вернул девушке ее памятный подарок и беспомощно развел руками.
Вслед за ним этот жест повторили и Слава с Пашей.
– Эх, а как музыки хочется… – украдкой вздохнула Даша и чуть смущенно улыбнулась: – Ну, давайте же уже пробовать торт!
– Это просто день рождения какой-то! – смеялась Даша, услышав предложение Сергея подвезти ее после работы до дома на машине. – Нам ведь совсем не по пути.
– В день возвращения тоже не грех проявить галантность, – заметил Слава. – Тем более, что наш Сергей не так уж и часто ее проявляет, согласись.
– Мне показалось, или кто-то что-то сказал? – фыркнул Сергей…
Выйдя на крыльцо, Сергей и Даша немало удивились, разглядев в ранних осенних сумерках неподалеку от здания все тот же «Майбах». Оба наверняка проигнорировали бы его хозяина, упрямого юнца: в конце концов, это бессмысленное дежурство не запрещено законом, и у каждого может быть своя блажь. Но Арго словно нарочно припарковал свою иномарку рядом с «жигуленком» Сергея, а увидев приближающихся полицейских, зачем-то вышел из машины.
– Ты почему все еще здесь? – раздражено бросил Сергей, скользнув взглядом по Зорину и полностью сосредоточившись на открывании дверей своей машины.
– Дожидаюсь друга. Из детской комнаты, – подчеркнуто любезно отозвался Макс. Он уже понял, что стражи закона направлялись не к нему, и проще было притвориться спящим в автомобиле, но в возобновившемся обмене колкостями отступить уже не мог.
– Умилительная опека! В тюрьму вместе с ним сядешь? – с издевкой поинтересовался Сергей.
– А мы в тюрьму пока что не собирались, – ответил тот, намеренно плохо пряча ехидную улыбку.
Перекрестный огонь взглядов – и Даше всерьез показалось, что ее друг и этот дерзкий парень сейчас снова попытаются подраться.
И тут на крыльце здания появился Костя Лифанов и, заметив знакомый «Майбах», прихрамывая, поспешил к нему, втянув голову в плечи и взволнованно кусая губы.
При его появлении на лице Арго мелькнула настолько бесхитростная радость, что Молчанов с невольным любопытством проследил за взглядом своего оппонента. И тут же в возмущенном изумлении вытаращил глаза. Мгновение спустя он уже торопливо набирал на мобильном номер Прасковьина и гневно восклицал:
– Славик! Это как называется?! Тут…
– Ты про Лифанова? – спокойно уточнил Слава. – Только что передали результаты экспертизы: все чисто.
– Славик, но ты-то понимаешь?!
– Серега, что я могу сделать? – все так же серьезно перебил его Прасковьин. И эта нехарактерная для Славы суровость говорила больше, чем любые слова.
– Ты прав, дружище, – скрипнул зубами Молчанов. – Мы, как всегда, ничего не можем сделать…
Костя тем временем доковылял до Арго и замер в шаге от него, потупившись и ссутулившись, как провинившийся школьник:
– Макс!.. – выдохнул он и, испуганно прижмурившись, будто ожидая удара, пылко залепетал: – Прости меня, Макс!.. Я такой недотепа… Прости… Мне ничего нельзя доверить!..
– Тихо, тихо, Клиф! Не за что просить прощения. Посмотри-ка на меня, – тепло произнес Арго, одной рукой приобняв его за плечи. И когда Костя поднял на него крайне изумленные глаза, Зорин со вздохом сочувственно изрек, разглядывая ссадины на лице друга: – Ну и разукрасили тебя, братишка…
Зорин казался неузнаваемым. Пылкий бунтарь разом утратил всю свою демоничность и сейчас выглядел гораздо человечнее и привлекательнее. Подчеркнутые худобой скулы, нос с горбинкой, тонкие аккуратно очерченные губы и большие чайные глаза под выразительными черными бровями – все острые черты его лица будто сгладились, образ перестал быть воинственным. Костя, похоже, и сам не ожидал увидеть его в таком настроении, а при слове «братишка» и вовсе засиял кротким счастьем. Но все же продолжал едва слышно бормотать в глубоком раскаянии:
– Прости, я так подвел тебя… Ты опять нянчишься со мной, а ведь…
– Все нормально, Костя, – прервал его Арго, ободряюще взъерошил русые, чуть вьющиеся волосы друга: – Садись в машину, поедем к ребятам. Они там все на нервах.
