– «Нужно рвать то место, на котором ты сейчас сидишь на этом стуле, чтобы элементарно купить себе хлеб!»
Слова Кати прозвучали резко, и Саша даже немного смутился. Она понимала, что была сурова, но не могла сдержать своих эмоций. В глубине души она знала, что Саша действительно мечтал о большом будущем, но ей казалось, что реалии жизни были гораздо суровее, чем он мог себе представить.
Катю уже было не остановить. Она продолжила с пренебрежительной усмешкой:
– «А ты, дурачок с деревни, думаешь, что разбогатеешь, отучившись где-нибудь в городе? Таких, как ты, миллионы, и каждый хочет стать богатым и успешным. Поэтому, дружочек, подростковый максимализм у тебя скоро пройдет!»
Саша, опустив голову, впитывал её слова, ему было не приятно это всё выслушивать. На его лице отразилось недоумение и разочарование.
Катя, почувствовав, как её жесткость начинает задевать парня, встала и отсела на другой край стола. Ей стало немного стыдно за свои слова, но гордость не позволяла это признать.
Позади, какая-то рука протянула ей кусок пиццы. Катя испугалась – это был Глеб Эдуардович.
– «Поешь хоть кусочек пиццы», – сказал он добродушно. – «Я видел, ты даже не притронулась к еде».
В этот момент, как будто ревнуя своего старика, к ним подошла его жена.
– «Дорогой, можно тебя на минуту?» – попросила она и потянула Глеба к стороне.
Катя тихими шагами начала смотреть на них. Она ничего не слышала, но видела, что женщина что-то выговаривает своему мужу, а Глеб, в свою очередь, тоже не молчал и отвечал ей.
Её губы слегка изогнулись в ухмылке. «Неужели эта старушка приревновала меня к своему старому пердуну?» – пробормотала Катя про себя, прежде чем вернуться на свое место. Внутри у неё смешивались чувство лёгкой злобы и подавленности. Она не могла понять, зачем ей до всего этого дело, но отогнать странное недовольство не получалось.
Сидя и кушая пиццу, Катя заметила, что Саша выглядел угрюмо. Её резкие слова явно обидели его, и, почувствовав вину, она снова села рядом.
– «Знаешь, то, что в своих мечтах ты меня вспоминаешь – это мило. Но то, что я тебе сказала, – это 100% правда. Только не обижайся, пожалуйста, на меня», – произнесла она, пытаясь смягчить атмосферу.
Саша немного ободрился и, быстро поймав её взгляд, она сказала:
– «Налей мне вон тот сок и порежь маленький кусочек пирога».
Парень вскочил и, полон энтузиазма, побежал выполнять её просьбу, желая поухаживать за ней.
Но вскоре Катя снова почувствовала на себе чей-то взгляд. Она обернулась и увидела Глеба Эдуардовича. Его глаза были задумчивыми, и он пристально смотрел на неё, не отрывая взгляда. Это заставило Катю нервничать. Она начала ерзать руками, и внутри неё вспыхнула тревога.
Не в силах больше находиться под взглядом соседа, она встала и подошла к бабушке:
– «Ба, я пойду домой. Что-то голова болит от этого шума», – сказала она, стараясь скрыть волнение.
Бабушка одобрительно кивнула, и Катя вышла, еле сдерживая страх, который поднимался в ней от взгляда Глеба.
Когда Саша заметил, что Катя уходит, он быстро побежал за ней, желая проводить. Он начал её окликать, и она, наконец, остановилась. Ей больше не хотелось игнорировать его или шутить над ним – сейчас ей было страшно.
– «Я пришёл проводить тебя», – сказал Саша, стараясь быть уверенным.
Катя молча согласилась. По дороге домой парень пытался завести разговор о своём будущем, но у Кати в голове были только мысли о том, что произошло. Её сердце колотилось, и тревога не оставляла её в покое.
Их быстро догнал Глеб Эдуардович, летящий на новом скоростном велосипеде. Это показалось Саше странным; он никогда не видел пожилого человека на таком транспортном средстве. Когда Глеб подъехал ближе, он, едва успев отдышаться, произнес:
– «Катенька, забери пакет с едой, бабушка твоя не сможет так долго его таскать».
Он протянул пакет, и Катя, слегка нервничая, потянула руку к ручке целлофанового пакета. Глеб не спешил отпустить её; его взгляд был сосредоточен на Кате, заставляя её вновь отвернуться. Ей было неприятно и страшно одновременно от того, что он постоянно на неё смотрел.
Саша, замечая её дискомфорт, пытался выхватить пакет из рук старика. Он рванул пакет к себе, но на его удивление сильная рука Глеба не отпустила его. В результате пакет порвался, и коробка с пиццей и шашлыком в контейнере упали на пол.
Глеб Эдуардович посмотрел на Сашу злыми глазами, а тот, в свою очередь, растерялся. В его глазах отразилась смесь смущения и злости, он не ожидал такой реакции.
– «Эх ты, пакет порвал», – произнес старик, пытаясь скрыть свой гнев.
Катя, нагнувшись за едой, быстро ответила:
– «Я так понесу».
Когда она подняла взгляд, она снова столкнулась с ощущением, что Глеб смотрит на неё свысока, как будто заключая в себе какие-то подавленные мысли. Это чувство охватило её тревогой, и она отвернулась, сделав шаг в сторону.
Не говоря ни слова, Катя пошла дальше, рядом с ней осторожно шагал Саша, всё ещё напряжённый после произошедшего, понимая, как сложно Кате находиться в такой атмосфере. Внутри у неё всё бурлило, и она чувствовала, что с каждым шагом уходит от собственных страхов и неприятных взглядов.
Они молча шли до дома, каждый погружённый в свои мысли. Саша размышлял о том, откуда у Глеба Эдуардовича такая сила. Хоть он сам занимался смешанными единоборствами в другой деревне, здесь этот старик удивил его. В то время как Катя думала о настойчивом взгляде старика, который не оставлял ей покоя, заставляя сердце колотиться от тревоги.
Когда она наконец зашла домой, собравшись с мыслями, Саша ожидал благодарности, но понимая, что её не будет, молча развернулся и ушёл. Однако, пройдя немного, Катя всё-таки решила поблагодарить его, открыв окно.
– «Спасибо, что проводил меня», – произнесла она, и в её голосе послышалась искренность. Саша расцвел от этих слов, внутри него словно распустился цветок, удивительно теплый и радостный.
Закрыв окно, Катя села на свою кровать. Рядом с ней лежал кухонный нож, который она инстинктивно достала, как будто искала защиту. Включив ноутбук, она начала обрабатывать запросы, оставленные ей, пока она была в гостях у соседей. Но мысли путались, не давая сосредоточиться. Чувство гнева и тревоги не отпускало её. Чтобы отвлечься, она включила телевизор, выбирая комедию. Но смех на экране не мог вызвать в ней улыбку – ей было тяжело, и она чувствовала, как на сердце становится всё тяжелее.
Наконец, утомлённая, Катя заснула. Но её сон был лёгким, полным тревожных образов. Бабушка разбудила её, и, заходя в свою комнату, Катя посмотрела в окно, заметив силуэт.
Она быстро, с испугом, легла на кровать, сердце бешено стучало. «Что это было?» – промелькнула мысль. Боязнь охватила её, и, медленно поднимаясь, она вновь заглянула в окно, но там не оказалось ничего, кроме тихой ночной тьмы.
«Вот же, всё это из-за этого деда, мерещится» всякое», – пробормотала она, всё ещё ощущая дрожь. И, закрыв глаза, она снова уснула, надеясь, что в сновидениях её не найдёт тот непонятный страх.
Проснувшись утром, Катя не могла вспомнить, когда в последний раз поднималась так рано. Обычно она просыпалась к обеду, но сегодня решила взять себя в руки и приступить к работе, которую не смогла доделать накануне. Она собрала волосы в тугой пучок, сделав это на автомате, и подняла одну ногу, словно настраиваясь на волну активности.
Перед ней на экране ноутбука горели строки кода и эскизы дизайна. В её планах было закончить разработку дизайна для сайта. Она сосредоточилась на каждой мелочи, всё время чувствуя, как каждый штрих приближает её к завершению. Когда она, наконец, закончила чуть больше трёх часов ей понадобилось, вытянулась в удовлетворении от выполненной работы, ей стало легче – впереди был поздний завтрак.
На кухне её ждала привычная перловая каша. Которую она не любила.
– «Сейчас получу деньги», – произнесла она с улыбкой, обращаясь к бабушке, – «куплю лапшу быстрого приготовления и тебе закажу пульт для телевизора. Наверняка ты уже намучилась, вставая каждый раз, чтобы переключать каналы».
Бабушка, сидя рядом и наблюдая за ней, покачала головой.
– «Ой, не надо, Катька, не стоит тратиться. Лучше отложи себе на чёрный день», – ответила она с заботой в голосе.
Катя присела на мгновение, размышляя о бабушкиной мудрости, но уверенность быстро овладела ею.
– «Нет, я куплю! Как только деньги поступят, я больше заработаю – где-то восемь тысяч с вычетом комиссии», – улыбнулась она, чувствуя, как её мечты об удобстве становятся всё ближе к реальности.
Взгляд бабушки стал мягче, и хотя она продолжала настаивать на бережливости, в её глазах читалось тепло и гордость за внучку.
На телефон пришло уведомление, и Катя с радостью прочитала, что заказчик оплатил её труд. Она моментально вывела деньги и, как и обещала себе, направилась в магазин. В деревенском магазине, наполненном простыми товарами, она начала загружать в пакет сладости, полуфабрикаты и любимую лапшу быстрого приготовления.
В этот момент в магазин вошёл Глеб Эдуардович. Катя, увидев его, подумала: "Только его здесь и не хватало". Её внутренний голос предупреждал об его настойчивом взгляде, и она решила, что если он снова начнёт на неё пялиться, она вмажет ему.
– «Катенька, добрый день! Затариваешься?» – поздоровался Глеб с продавщицей, а затем с ней.
Катя кивнула, её настроение стало ещё хуже.
– «С тебя, Екатерина, две тысячи», – произнесла продавщица.
Катя достала телефон, собираясь перевести деньги, но продавщица покачала головой.
– «Ой, а у тебя нет налички?»
– «Нет», – ответила Катя, чувствуя, как внутри её охватывает тревога.
– «Тут и банкомата нет, чтобы снять деньги или хотя бы оплатить картой», – добавила Катя с состраданием.
Раздосадованная, Катя начала ставить вещи обратно на полку. Ей не хотелось брать в долг, но в этот момент Глеб Эдуардович произнёс:
– «Катенька, дочка, положи обратно эти вещи в пакет, я оплачу».
– «Нет, не надо», – быстро ответила она, ощущая прилив гордости. – «Я оплачу потом».
Старик протянул две тысячи продавщице.
– «Возьмите за неё».
Катя в ужасе уставилась на Глеба Эдуардовича. Она не знала, что делать, и произнесла:
– «Давайте я вам переведу!»
– «У меня нет карты», – ответил он с непринуждённым тоном. – «Это для меня мелочи. Оставь, иди домой».
Почувствовав волну стыда, Катя не увидела возможности отказаться. Она вышла из магазина, чувствуя, как её гордость возмущённо дрожит внутри. На улице её встретила старая красная "Волга", припаркованная у обочины. Она подумала, что это была машина Глеба Эдуардовича – ещё одна деталь, которая подтверждала его уникальное, старомодное обаяние. Автомобиль выглядел неопрятно, с множеством мелких царапин и потёртостей, но при этом источал ауру надежности и истории. Старик, сидя в таком автомобиле, словно сам был частью этой эпохи, которая постепенно уходит в прошлое, оставляя за собой только воспоминания и лёгкую тоску.
Катя села на свой велосипед, загрузив пакеты на руль, и, обрадованная, поехала домой. Она наслаждалась свежим воздухом и тесной связью с улицей. Но вдруг, в самый неподходящий момент, цепь слетела, и велосипед потерял управление.
Не успев сообразить, что происходит, Катя с глухим ударом врезалась в стену. Удар был сильным: её штаны ободрались, а одна коленка распухла и начала кровить. Боль пронизала её ногу, и она медленно стала подниматься, ощущая, как обжигает боль.
Подняв велосипед, она заметила, что пакет с покупками остался цел, но колесо её старого верного транспорта сейчас было повреждено. Оно подло скривилось в результате столкновения, и восстановить его было невозможно. Не зная, что делать дальше, Катя стояла в растерянности, прислушиваясь к собственным мыслям и ощущая, как страх охватывает её.
Через несколько минут к ней подъехала старая красная "Волга". Из машины выскочил Глеб Эдуардович, обеспокоенный.
– «Катенька, что случилось?» – воскликнул он, увидев её колено, обмотанное кровью.
Не тратя ни секунды, он открыл багажник, достал аптечку и, принёсшись к ней, начал обрабатывать рану антисептиком. Катя при этом морщилась от боли, стараясь не показать свою слабость.
– «Сейчас, сейчас, потерпи», – говорил Глеб, успокаивая её. Он достал вату и бинт, готовясь остановить кровь.
Однако, когда он приложил вату к её ране и начал обматывать, Катя почувствовала прилив стеснения.
– «Нет, спасибо, я дальше сама», – быстро произнесла она, стараясь сохранить свою независимость.
Она нагнулась и, с трудом преодолевая боль, завязала рану, сосредоточившись на каждой манипуляции. Внутри неё сама темнота боли сквозила слабая искорка решимости.
Глеб Эдуардович без особых усилий поднял старый сломанный велосипед и поставил его на крышу своей "Волги".
– «Что вы делаете?» – удивленно спросила Катя, наблюдая за его действиями.
– «Как что? Тебя подвезти хочу», – ответил он с лёгкой улыбкой, словно это было само собой разумеющимся.
– «Но как ты дойдёшь до дома? Ты еле ходишь, а тут еще пакеты и сломанный велосипед», – возразил он, чувствуя, как её нерешительность начинает овладевать ею.
Катя лишь пожал плечами:
– «Я подвезу тебя».
В её голове начали кружиться воспоминания о его взгляде, которые не давали покоя. Ей не хотелось ехать с ним, однако боль в колене и мысли о том, что он прав – что будет сложно добраться до дома – внушали ей сомнения. Она вздохнула и согласилась.
Сев на переднее сиденье, он загрузил пакеты на задние сиденья. Глеб Эдуардович завёл машину, какое-то время они ехали в молчании, и, чтобы избежать разговора, Катя увеличила звук радио. В воздухе зазвучала современная музыка.
– «Люблю слушать современную музыку, быть с молодежью на одной волне», – произнёс Глеб, улыбаясь.
Катя невольно улыбнулась в ответ и посмотрела в окно, наблюдая за мелькающими зелеными полями. Они проехали всю дорогу молча, погруженные в свои мысли.
Когда они наконец прибыли к дому бабушки Кати, она вышла из машины и, с трудом потянувшись за пакетами, направилась во двор. За ней следовал Глеб с велосипедом.
– «Куда его?» – спросил он, и Катя показала на стену, из которой торчали два крючка.
Ему не понадобилась табуретка, так как он был достаточно высок и ловко повесил велосипед на крючки.
– «Спасибо вам», – тихо поблагодарила Катя, испытывая к нему благодарность.
Он кивнул, собираясь уйти, но, не заметив, зацепился за острый угол двери. Рука Глеба натянулась, а ткань рубашки с треском порвалась. В это мгновение Катя заметила татуировку на его руке, и ей показалось, что на ней изображена сколопендра.
Старик быстро закрыл другою рукой рваное место и вышел, устроившись в своей машине. Катя покачала головой, испытывая противоречивые чувства, и направилась в дом, оставляя за собой шум машины, которая уезжала в неведомое.
Спустя несколько дней, в дом бабушки Кати пришли соседи Мария Ивановна и Глеб Эдуардович. Бабушка позвала Катю, и, немного хромая, она вышла из своей комнаты. На ней была пижама, состоящая из коротких шортов и майки-топа. Увидев перед собой гостей, она заметила, что старик, казалось, с интересом смотрел на её живот, и это внезапно заставило её почувствовать неловкость. Быстро покинув комнату, Катя накинула лёгкое платье и вернулась.
– «Я тебя звала, – сказала бабушка, – они хотят, чтобы ты им помогла с телефоном».
Мария Ивановна протянула новый смартфон, и Катя удивилась.
– «Какой у вас новый телефон! Даже у меня нет такого!» – ухмыльнулась она.
– «Это нам сын подарил», – ответил Глеб Эдуардович. – «Но мы, старые, не понимаем, зачем он нам. Как нам звонить сыну в Германию?»
Катя, принявшись за дело, начала устанавливать приложения для общения. Она объясняла им, что и как делать, а на глазах стариков читалась смесь недоумения и любопытства, как будто они пытались быстро впитать всю информацию.
