Том Чуханов "9 дней лета"

–Я просто не умею любить. Я испытываю это чувство, но не понимаю как его выразить. Дай мне шанс, пожалуйста. Я научусь.

Я притянул ее к себе без лишних слов, отъехал в темный полумрак деревьев. Капли дождя начали барабанить по крыше машины. Мы молчали, уставшие, обнявшись на заднем сидении, глядя на запотевшие стекла. Восстановив дыхание, она прошептала мне слова, которые рвались из ее груди. Верила ли она себе в эту секунду?

–Если ты уйдешь, мне незачем будет жить. Я растворилась в тебе, и мне не нужно другой вселенной.

–Стю, ты просто продлеваешь агонию. Через неделю, месяц, максимум год ты снова хлопнешь дверью.

–Наверное, ты прав. Но я хочу провести это время не одна. Я хочу произносить твое имя, гладить твои руки, теребить твои волосы. Я устала убегать от себя.

–Хорошо. Ты моя?

–Твоя, только твоя.

Я знал, что она лжет, и что ее воздушный замок, который она построила у себя в голове, скоро рухнет, но не хотел ничего менять. Пески времени текут своим чередом, и однажды она уйдет. Как долго нам осталось?

–Поехали ко мне, я покажу тебе свою коллекцию альбомов Scorpions.

–У тебя есть турка варить кофе?

Лето, легкомысленное и ветреное. Когда пройдут теплые дни, и нам перестанет улыбаться солнце, мы снова разбредемся зимовать и хандрить в угрюмое одиночество.

Как она уйдет? Не знаю. Уверен, у нее получится сделать это красиво. Плеснет мне из бокала вином в лицо, пока я буду говорить тост про ее красоту; не позвонит, уехав на пару дней к тете; или просто дежурным голосом скажет, что вчера на вечеринке, куда меня не пригласили, она танцевала со своим бывшим, который выше чем я. Это не будет расставание, Стю не любит сжигать мосты. Это будет повод уйти для меня. Но сейчас я расслабленно дышал, наслаждаясь ее обществом, как в последний раз. Руки обнимали нежную кожу, я ощущал девичьи упругости под кончиками пальцев. Она хорошо плавала, и ее мышцы пружинили под моим нажимом.

–Нет, я не варю кофе дома.

–Тогда не поеду.

Открыла дверь, поправила одежду, и без слов прощания пошла к своему подъезду, не замечая меня. Позвонит ли она? Конечно, как только успокоится и соскучится. Ей нравится разговаривать о ее душе и в очередной раз обещать нежность после вспышки. Когда-нибудь она и правда повзрослеет. Но не со мной.

Я открыл телефон, и заблокировал ее контакт. В моей душе наступила осень, и пришло желание жить для себя, без чужих капризов и вечной хандры. 6 утра, очень хотелось спать.

ЕЕ ПЛАМЯ

Естественно, я ни на что не рассчитывал, и понимал, что ее сладкая нежность манит всех вокруг. Высокая, стройная, полные губы. Мой единственный шанс состоял в моей смелости, в безрассудном желании обладать ею, в готовности все бросить к ее ногам. Собственно, у меня ничего и не было кроме чувств, но я видел в этом зацепку – она знала силу своей красоты, и устала торговать собой. Нет-нет, она не платила телом никогда, но ей наскучило слушать уверенных в себе кавалеров, которые требовали ее время взамен на их щедрость. Даже ее кокетство стоило дорого, не говоря про любовь. Кому-то, надо полагать, досталось и ее безудержное пламя, которое рвалось наружу. Не благодаря, но вопреки кто-то был осчастливлен, но сейчас наступала другая эпоха – Лора поднимала голову и находила время для искренности. По крайней мере, мне так казалось, иначе чем объяснить ее внезапный интерес к моей скромной персоне? Ни капиталов, ни стремления удивлять, ни даже пирсинга или тату у меня не было.  Ее пожилой муж уже ни на что не претендовал, лишь умоляя ее соблюдать приличия. Лоре это не очень удавалось. Ее длинные волосы, нежные руки и острый язык сбивал мужчин с толку, как кегли. На тонкой шее с правого бока виднелся небольшой красный рубец, на щеках смешно надувались ямочки, когда она в очередной раз не могла сдержать свой сарказм. Она истязала себя спортом, чтобы блистать без одежды – ее наряды больше подчеркивали, чем скрывали тугие формы.

-Ты бы поехал со мной в Питер? Навсегда? Пить белые ночи?

–Лора, ты сейчас серьезно? Ты готова отказаться от всего, и умчать на берега Невы? Читать Пушкина и слушать туманы?

–Шучу. Навсегда – это слишком долго, и слишком размыто. Люди, которые так говорят, обычно не выполняют свои обещания. На эти выходные. Или ты в отношениях с кем-то, и не хочешь отрываться от проверенной юбки? Надежный партнер важнее острых ощущений?

Язвила, как обычно. У меня были определенные дела, но я готов был их отменить ради нее. Впрочем, я не совсем верил ей – красавица могла лукавить, и просто от тоски проверять силу своего шарма. Она продолжала накидывать идеи в золотом цвете.

–Забронируешь нам номер на двоих? Я хочу в центре, и чтобы из окна виднелась вода. Я не помню, в Питере летают чайки в городе? Если что, мы закажем парочку на ужин. Или там принято есть уток?

Она откровенно дразнила меня, прекрасно понимая мои финансовые возможности, которые выдавали моя одежда и умеренность в покупках.

–И бизнес-класс в Сапсане. Я устала от самолета, хочется прокатиться на поезде, послушать стук колес, помечтать о былом, глядя на березки за окном. Ты со мной?

Сказав это, она посмотрела на меня вопросительно. Я понимал, что все эти запросы уже вне моего кошелька, и готовился отказаться. Поход в театр вышел бы мне дешевле, даже с учетом первого ряда.

-Лора, извини, это не мой уровень. Я не потяну.

Вот так, честно, пронзительно. В лоб. Она нахмурилась, закусила нижнюю губу. Потянулась к пачке со стиками, но не стала курить почему-то.

–Может, возьмешь кредит? Отдашь за полгода, зато мы проведем волшебные два дня. Я думала, ты готов на все ради меня. Ты так клялся в любви на корте, что я отменила свое участие в гольф-клубе в субботу.

Я сидел в ее мерседесе на пассажирском сиденье из светлой кожи, и несмотря на работающий кондиционер, мне становилось жарко. Мы играли в бадминтон в одном клубе, и сегодня выступили парой. Довольно неожиданно – ее бойфренд не пришел, а я обычно предпочитал играть в личном зачете. Выиграли все матчи, и она была в благодушном настроении. Я не знаю, зачем ей хотелось разорить меня. Куча московских кавалеров были готовы проплатить ей любую поездку, лишь бы она позвала их наслаждаться собой, пить ее страсть. Не я, увы. Мой средний уровень позволял мне жить и не бедствовать, платить налоги и ипотеку за хорошую квартиру на севере Москвы, по выходным посещать бары и оплачивать счет за двоих. Не больше. Сумма, которая рисовалась по итогам ее размышлений, была у меня на счету, но я планировал ее потратить постепенно, не отказывая себе в мелочах. Лучше каждый день есть бутерброды с сыром, чем намазывать икру раз в месяц. Впрочем, живем один раз. Я задумался.

–Хочешь, мы скинемся? 50/50, как принято в Европе? Я еще чаевые на себя возьму, люблю иногда шикануть в ресторане, показать свой статус. Пожалуйста, захвати с собой пару рубашек, я хочу сходить в приличные места, а не хот-доги на набережной жевать.

Страсть Лоры к красивой жизни удивляла. Впрочем, ничего нового – унылая школьная форма, бедненькая семья, отличная фигура, законченный престижный вуз – удачный брак. Ей около 30, она живет для себя. Блага и роскошь не забрать с собой в мир теней, и она хочет потратить все сейчас. У нее есть ребенок, над которым трясутся семеро нянек. Личный тренер по фитнесу, мощная машина, модные подруги. Ноготочки и сумочка prada, все при ней, все для нее.

-Лора, пожалуй, я откажусь. Я планировал сходить на концерт, дают Чайковского. Дирижер из Питера, кстати. Теперь модно на два города жить и работать.

Она скривила губы.

–Опять классика? Сколько можно? Я в этом холле уже 100 фотографий сделала. На старом образе лайки не собрать.

Как будто она в первый раз собралась в Петербург. Я набрал воздуха, чтобы что-то ответить, но она не дала мне такой возможности.

–Дорого тебе? Тогда я все оплачу сама, только соглашайся. Хочу обнять тебя на берегу Финского залива, увидеть мерцающий закат. Я живу ради впечатлений, деньги ничто.

–Далась тебе эта поездка. Если дело не в деньгах, давай просто тихо отдохнем вдвоем. Погуляем по ВДНХ, сходим в музей какой-нибудь. Снимем номер в гостинице с бассейном, если ты не хочешь ко мне в гости. Просекко?

–Дело в статусе. Я устала довольствоваться малым, я всего достигла. Я на заслуженной пенсии после 10 лет прислуживания мужу. Я же не зову тебя на Мальдивы. Как знать, сколько осталось солнечных деньков?

Я прикрыл глаза, яркое солнце пробивалось сквозь тонировку стекол. Лора просто игралась, ей нужно было расставить всех по местам. Мужчины в ее жизни всегда были ресурсом – денег, удовольствия, теперь самоутверждения. С самого детства она поняла, что мир жесток к слабым, и научилась манипулировать. Править нежной рукой, но жесткой хваткой. Она готова была платить за двоих, лишь бы я позволил ей доминировать. Теперь она покупала, она заказывала музыку. Питер был поводом, с таким же успехом она могла позвать меня хоть в Сочи, хоть в Мытищи. Не архитектура и климат ее манили, а возможность главенствовать, командовать, повелевать. Игра не стоила свеч.

-Останови вот здесь, пожалуйста.

–В смысле? Мы же собирались пообедать вместе. Я забронировала столик на веранде. Нас ждет отличная грузинская кухня.

–Дождь собирается, и у меня испортился аппетит. Я дальше сам доберусь.

Она резко нажала на тормоза, подрезав целый поток, перестроилась из крайнего левого ряда к обочине. Загудели недовольные зрители нашей любовной сцены, как будто им стало жалко Ромео. Посмотрела насмешливо, пожала плечами.

–Как скажешь. Не забудь ракетку. Сыграем как-нибудь еще? Или теперь мы принципиальные противники?

Ее забавляло происходящее, она была уверена, что через неделю максимум моя воля и разум сломаются окончательно, и я приползу к ней на коленях. Не я, так другой. Имя не суть, главное – счет одержанных побед.

–Конечно, сыграем. Не знаю, правда, когда. Мой абонемент закончился, и я пока не планирую продлевать его. Устал от бадминтона, хочу сделать творческий перерыв.

–Не важно. В мире много разных игр, котик, в которые можно играть вдвоем. Позвони мне. Чао.

Она небрежно бросила мне тисненую визитку с личным номером, и машина сорвалась с места, на асфальте остался след от резины. Отпечаток наших тел в проекции. И кусок картона, который вырвался из моих рук порывом ветра. Нас ничего не связывало, кроме легкого флирта и надежды любить, познать обжигающие прикосновения губ и кожи. Увы, вовремя остановиться – это целое искусство. Мне стало стыдно перед московскими дворниками, но я не стал нагибаться, и пошел к метро с прямой спиной. Иногда полезно сливаться с толпой, становиться серостью, частью хаоса – и жить скучно и размеренно. Лора горела изнутри , ее пламя уничтожало все вокруг, и ее саму. Этот огонь полыхал в ее глазах и манил глупых мотыльков своей нервной мелодией. Я же предпочитал степенный, спокойный ритм, который только недавно стал звучать в моей душе. Костер мог согревать, и дарить тепло, а не только пожирать плоть своим адским пламенем. Ее огонь был не для меня.

СВИДАНИЕ С БЫВШЕЙ

-У тебя есть идеи, как нам выпутаться из этого?

–Ни одной. Хотя ты можешь просто убрать свою ногу с моей части одеяла. Это будет справедливо, как минимум.

–Мы погрязли друг в друге. Это любовь, как думаешь? Может, ты женишься на мне второй раз?

–Скорей привычка. Ни за что, даже не уговаривай. Мне хватило одной попытки.

–Тебя так пугает семейная жизнь? Мы же неплохо жили. Помнишь, я готовила тебе по выходным омлет с авокадо?

–Первые пару месяцев, возможно. Вообще, я больше опасаюсь очередной сессии судебных заседаний. Та пожилая судья активно интересовалась моими планами на будущее, раз уж я становился свободным человеком. Вдруг снова ее назначат?

–Ты же красавчик, все верно. Ее можно понять. Даже я вернулась в твою постель. Налей мне вина, пожалуйста.

Вежливость не была свойственна Джейн, поэтому я удивился. Значит, готовится атаковать. Внимательно посмотрел на нее. Худые руки, тонкая талия, длинная шея. Ничто в ней не выдавало любительницу пирожных, но это было так. Она всегда приносила их с собой, не доверяя моему вкусу. И сыр, конечно, – белое полусухое она легко могла найти в моем холодильнике.

–Еще эклер?

–Не нужно, я сыта.

–Поедешь домой?

Я не знал, как она поступит в этот раз. Иногда она уезжала к себе, но могла и остаться на несколько дней.

–Да, вызови мне такси.

Ради бога. Она мучила меня и себя всю ночь, и я просто хотел выспаться. Закрыть глаза и не ждать подвоха.

–Хотя подожди. Давай поговорим.

Я знал, что так может случиться. Не в первый раз. Не в последний. Закрыв глаза, я тяжело вздохнул.

–Начинай.

–Ты любишь меня? Хоть капельку? После всего, что у нас было? Помнишь, ты привозил мне цветы в роддом?

Внезапно, я понял, что хочу убежать, спрятаться, зарыться в песок. Встать за прозрачные шторы в надежде, что шелковая ткань защитит меня от ее словесных нападок. Она всегда следовала одной и той же формуле, и наши встречи привычно сопровождались выяснением причин разрушенных надежд.

–Джейн, мы давно выяснили, что в наших отношениях есть только расчет. Плюсы и минусы, чистая математика. Ноль эмоций, секс по выходным раз в две-три недели. Ребенок в общем зачете, который сейчас у бабушек. Несколько фотографий в социальных сетях, которые уже нет смысла удалять за давностью лет. Любовь – нет, прости, солнышко. Найди себе кого-то понаивнее для этого движа.

Она выглядела ошарашенной, удивленной. Переигрывала, впрочем. Закурила, втянув ядовитый дым. Я давно бросил, но к ее встрече выставлял пепельницу на тумбочку возле кровати. Хотя я не понимал, к чему этот фарс, она все прекрасно знала сама. Но ей нравилось чувствовать себя упрямой волной, которая опять и опять накатывала на скалистый берег. Пепел упал на простыню, она стряхнула задумчиво.

–Нет? А как же наши клятвы? Навсегда, только вдвоем? До конца?

Я засмеялся, громко, зло, искренне.

–Джейн, ты первая мне изменила со своим тренером. Ты начала разговор про свободные отношения. Ты подала на развод. Я лишь согласился на твои условия, ничего нового, впрочем.

–Это взрослый поступок, мы взрослые люди. Я выносила твоего ребенка.

Я нежно погладил ее спинку, звонко шлепнул по коже чуть ниже. Не стал напоминать, что она якобы предохранялась таблетками в те дни, нетронутую упаковку которых я потом случайно нашел в дальнем ящике. Она всегда любила доминировать, решать все за двоих.

–Не отрицаю, ты сыграла свою роль в моей жизни. Было и хорошее. Я не убегаю от тебя, я просто констатирую факт – ты не любишь меня, я перестал ненавидеть тебя. Мир, дружба, редкий массаж внутренней части бедер. Не усложняй, пожалуйста. Как дела в школе?

–Не играй в хорошего отца.

Она разозлилась, наверное, ей хотелось иного. Что случилось? Может, ее бросил очередной молодой любовник из тренажерного зала ради ровесницы с упругим прессом, и ей хотелось ласковых слов, а не только прикосновений. Хотя Джейн держалась в отличной форме, признаю. Увы, я не в настроении. Когда-то я был готов часами услаждать ее слух ради прилива бурной страсти, но времена меняются. Вкусы тоже.

–Джейн, прекрати. Мы продолжаем? Или ты устала? Я бы сыграл еще партию.