5. Одевайся скромно (Быт 24:65; Втор 22:5; 1 Тим 2:8–10; 1 Пет 3:3).
6. Покрывай голову во время молитвы (1 Кор 11:3–16).
7. Не обрезай волосы (1 Кор 11:15).
8. Не учи в церкви (1 Кор 14:33–35; 1 Тим 2:12).
9. Не сплетничай (Чис 12:1–10; Притч 26:20; 1 Тим 5:13–14).
10. Не властвуй над мужчинами (1 Тим 2:12).
Пожалуй, я приняла свое исследование даже слишком всерьез: по каждому вопросу искала и сравнивала консервативные, либеральные и феминистские комментарии, выясняла, что думают об этом иудеи, католики и протестанты. Разговаривала с современными женщинами, воплощающими в жизнь древние библейские заветы: с женщиной-пастором; с ортодоксальной иудейкой; со второй женой в полигамном браке; с дочерью многодетных родителей; с бабушкой семейства амишей. Я изучила Библию от корки до корки, выписывая и исследуя все сюжеты и изречения, которые могла найти о матерях, дочерях, женах, вдовах, наложницах, царицах, пророчицах и блудницах.
Пару недель после начала эксперимента я не давала покоя друзьям, бомбардируя их разрозненными фактами о библейской женственности.
Возьмем, например, Притчи, главу 31 – и возблагодарим женщину за этот древний акростих, который во всех подробностях описывает повседневную жизнь идеальной жены и словно создан для того, чтобы уже три тысячи лет вселять во всех женщин иудеохристианской традиции комплекс неполноценности. Да, хотелось бы мне написать, что перед нами нереалистический архетип, созданный воображением женоненавистников – но, увы, в первой же строке сообщается, что это наставление преподала царю Лемуилу его мать (Притч 31:1).
Женщина из Притч 31 каждый день поднимается до зари, всем в доме раздает еду, укрепляет мышцы свои, ходит на рынок, приносит домой экзотические продукты, с выгодой ведет собственное дело, одевает мужа и детей, вкладывает деньги в недвижимость, заботится о бедных, делает комплименты мужу, проводит много часов за прялкой, жжет светильник по ночам – а наутро все сначала!
Вот такую жену, согласно этому наставлению, должен искать себе мужчина! Что-то, мне кажется, мать царя Лемуила не слишком спешила женить сына. (Так и вижу эту еврейскую мамочку – как она, пожимая плечами, говорит с непередаваемым выражением: «Кто найдет добродетельную жену?»).
Однако по мере того, как с деревьев начали опадать листья и первый день моего эксперимента уходил все дальше в прошлое, все чаще мое внимание привлекал стих Притч 31:25: «Крепость и красота – одежда ее, и весело смотрит она на будущее».
Я не сомневалась, что в женском отделе универмага «Kohl’s» ни крепости, ни красоты не найдется; но чем больше размышляла над нелепостью взваленной на себя задачи, тем яснее понимала, что единственный выход для меня – весело смотреть в будущее. Странно сказать, но в этом было что-то освобождающее.
Ева, падшая
Первые пятьдесят три стиха в Библии говорит только Бог. «Да будет свет», – провозглашает Он. Или: «Да произведет земля душу живую». Или еще: «Плодитесь и размножайтесь».
Лишь в последних стихах второй главы Книги Бытия встречаемся мы с первыми в этой истории человеческими словами:
Вот, это кость от костей моих
и плоть от плоти моей;
она будет называться женою,
ибо взята от мужа
Быт 2:23
История человека начинается со стихов о любви к женщине.
Это стихотворение появляется во втором рассказе о творении в Книге Бытия, согласно которому Бог сотворил человека из праха земного, вдунул в него дыхание жизни и поместил в Эдемский сад, чтобы тот дал имена животным. И в ходе этой задачи выясняется, что все животные живут парами – и лишь Адам один. Впервые Творец замечает, что его творению чего-то недостает.
«Нехорошо человеку быть одному, – говорит Бог. – Сотворим ему помощника, соответственного ему» (Быт 2:18).
Еврейское слово эзер, «помощник», в других библейских книгах используется применительно к Богу, помогающему людям: Он – помощник сироте (Пс 9:35), помощник и избавитель царя Давида (Пс 70:5), щит и хранитель Израиля (Втор 33:29). В Быт 2 к этому слову прибавлено определение кенегдо, то есть «такой же», «соответственный ему». Итак, как и большинство интересных историй, наша начинается с героя и героини.
Трудно сказать, долго ли наши главные герои, нагие и не стыдящиеся своей наготы, блаженствовали в раю, прежде чем все рухнуло. В какой-то момент появился злодей – и пообещал людям лучшую жизнь, если они нарушат единственный запрет Создателя и вкусят от таинственного древа познания добра и зла. Плод, «приятный для глаз и вожделенный, потому что дает знание» (Быт 3:6), для героини оказался слишком соблазнительным. Она вкусила от этого плода, затем дала мужу, и он тоже ел. Глаза их немедленно открылись – и в безмятежное доселе человеческое сознание впервые вошли вина и стыд.
Мужчина обвинял женщину, женщина – змея, но Бог рассудил, что виноваты все трое. В наказание змею пришлось ползать на брюхе в пыли, мужчине – до самой смерти добывать хлеб свой в поте лица, борясь с неподатливой, негостеприимной природой. Что же до женщины – ей в наказание достались родовые муки и скорбь от подчинения мужчинам.
«К мужу твоему влечение твое, – сказал женщине Бог, – и он будет господствовать над тобою» (Быт 3:16).
В этих-то мрачных обстоятельствах мужчина дал своей жене имя. Он назвал ее Евой, что означает «жизнь», ибо ей суждено было стать «матерью всех живущих».
На протяжении столетий западная литература, искусство, философия питали к Еве огромный интерес. На ее обнаженную фигуру мужчина проецировал самые глубинные свои страхи и желания, касающиеся женщин: она оказывалась и соблазнительницей, и матерью, и простодушной дикаркой, и идеальной хозяйкой, и обманщицей, и обманутой. В портале Девы Марии в соборе Нотр-Дам мы видим вырезанную в камне сцену искушения, в которой мастер придал коварному змею женское лицо и груди, сделав его почти зеркальным отражением Евы. Этот мотив, часто повторяющийся в средневековой иконографии, отражает распространенное представление о том, что женщина и только женщина стала источником первородного греха. Ева – своего рода библейская Пандора: она открыла шкатулку и тем навлекла на свой пол нескончаемый позор.
– Вы – врата диавольские, – поучал христианок богослов Тертуллиан. – Не знаете ли, что каждая из вас – Ева? Приговор Бога, вынесенный полу вашему, действует и по сей день, и по сей день длится ваша вина[7 - A. Roberts and A. Donaldson, eds, The Ante-Nicene Fathers, v. 4 (4), trans. S. Thelwall (Ages Software), 1997.].
То, что мы читаем в рассказе о Творении, зачастую не меньше, чем о тексте, сообщает о нас самих. И для женщин, выросших в иудеохристианской традиции, очернение Евы имеет поистине ужасные последствия. Отрывок, который мог бы побуждать читателей стремиться к райской близости и взаимной любви, долгие столетия использовался для оправдания подчиненного положения женщины, для доказательства того, что женщина должна оставаться «второсортным» существом вечно – хоть богословы от апостола Павла до Мартина Лютера с неохотой признавали, что для размножения без женщин все-таки не обойтись.
Итак, хотя бы символически кровь Евы течет в жилах каждой из ее дочерей. Все мы способны давать жизнь; все становимся предметами нереалистичных ожиданий и жестоких проекций мужчин; все мы – павшие, каждую из нас винят и не понимают; и все мы упрямо стремимся принести в мир что-то новое – и, быть может, лучшее.
В этом смысле Тертуллиан был прав. Каждая из нас – Ева.
Октябрь: смирение
Стать хорошей девочкой
Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом.
1 Пет 3:3–4
Задачи на месяц:
• Воспитывать в себе дух мирный и кроткий, даже во время футбольных матчей (1 Пет 4:3–4).
• Бросить привычку сплетничать (1 Тим 5:12–13).
• Взять урок этикета (Притч 11:22).
• Практиковать созерцательную молитву (Пс 131).
• Завести «копилку» и бросать в нее деньги каждый раз, когда я веду себя как «сварливая жена» из Книги Притч (Притч 21:19; 19:13; 27:15).
• За сварливость каяться на крыше дома (Притч 21:9).
Первой моей ошибкой было начать проект в разгар футбольного сезона. 1 Пет 3:3–4 указывает, что благочестивая женщина должна иметь «дух мирный и кроткий»; однако проведите пять минут к югу от линии Мейсона-Диксона[8 - До Гражданской войны в США – граница между свободным Севером и рабовладельческим Югом. – Примеч. ред.] в октябре – и узнаете: нет ровно ничего мирного и кроткого в том, как южанки смотрят футбол!
Я выросла в великом штате Алабама, о котором журналист Уоррен Сент-Джон писал так: «Худшее место на земле для того, чтобы выработать здоровое отношение к зрелищным видам спорта»[9 - Warren St. John, Rammer Jammer Yellow Hammer: A Journey into the Heart of Fan Mania (New York: Crown, 2004), 1.]. Три важнейших вопроса в Алабаме: «Как вас зовут?», «В какую церковь ходите?» – и: «“Алабама” или “Оберн”?» Так что моя идентичность выглядит так: Рейчел, библейская христианка, не принадлежащая к определенной деноминации, болею за «Алабаму». Что такое футбол – мы с сестрой узнали раньше, чем научились в куклы играть, и с раннего детства подражали маме, которая во время матчей садилась прямо перед телевизором и, по мере того, как на поле накалялись страсти, придвигалась к нему все ближе. В миг, когда нападающий с мячом влетал в конечную зону, вся семья – мама, папа, Аманда и я – скучивались вплотную возле телевизора, и все прыгали и визжали что есть сил, нервно высматривая на поле желтые флаги.
Теперь все мы переселились в Теннесси, где желтый цвет не в почете; однако каждую субботу после обеда надеваем свои футбольные цвета и собираемся у родителей, в доме чуть дальше по улице, чтобы съесть немыслимое количество жареного мяса и как следует поорать перед телевизором. Это традиция: Дэн, женясь на мне, быть может, не очень понимал, во что ввязывается, но со временем полюбил эти субботы – думаю, в первую очередь благодаря маминому жаркому.
Подозреваю, открытие, что каждый год в период осеннего равноденствия его жена на три с половиной часа в неделю превращается в буйнопомешанную и что одиннадцать парней, бегающих по футбольному полю в Таскалусе, штат Алабама, могут самым прямым образом повлиять на наш супружеский интим, поначалу застало Дэна врасплох. Но он достойно прошел это испытание, и теперь каждую осень оба мы ждем субботних вечеров в доме у Хелдов: в открытые окна врывается прохладный свежий воздух, запах палой листвы мешается с ароматом жаркого, из телевизора доносится приглушенный шум стадиона. Этот октябрь был для нас особенным: впервые «Алабама» боролась за первенство страны на новеньком 42-дюймовом экране с высоким разрешением!
– Тяжело мне сейчас придется, – заметила я, когда в день игры мы подходили к родительскому крыльцу и опавшие листья хрустели у нас под ногами.
– Да ладно, все будет норм! – откликнулся Дэн, не особенно вслушиваясь в мои слова.
– Для тебя – может быть, – ответила я. – Но женщина с мирным и кротким духом разве станет прыгать и орать перед телевизором? Мне придется все держать в себе! Не кричать: «Судью на мыло!» Не отпускать шуточки про чирлидерш. Не вопить: «Го-о-ол!», когда наши забьют – и уж точно не ругаться, если забьют нам! Как я все это выдержу?
– Что ж, Рейч, придется пострадать ради Иисуса! – поддразнил меня Дэн.
Первые несколько игр я вытерпела относительно спокойно: исключением стал черный день, когда «Алабама» продула «бойцовым петухам» из Южной Каролины со счетом 35:21 (и это когда «каролинцев» тренировал Стив Сперриер[10 - Стив Сперриер – американский футболист и тренер. – Примеч. ред.], представляете?).
Так вышло, что эту игру мы смотрели у моей сестры в Нэшвилле, а после игры пошли в ресторанчик «Rotier’s» – заесть горе бургерами, жареной картошкой и заглушить кантри-музыкой.
Тяжело мне сейчас придется. Но женщина с мирным и кротким духом разве станет прыгать и орать перед телевизором?
Помню, чтобы прочесть молитву перед едой, я покрыла голову (в соответствии со своей шестой заповедью: «Покрывай голову во время молитвы»). С этой стороны, пожалуй, разумно было начать проект в октябре, когда куртки и кофты с капюшонами никого не удивляют. Можно соблюдать предписания 1 Кор 11 и в церкви, и перед едой, и никто не сочтет вас фанатичкой, – все просто решат, что вам холодно. То же относится к платкам, вязаным шапкам и шарфам.
– А разве вам не положено беспрестанно молиться? – поинтересовалась Аманда. И в двадцать шесть лет она оставалась «звездой воскресной школы».
– Да, может, головной убор вообще не снимать? – подпел ей Дэн.
– Это я попробую в марте, когда сосредоточусь на скромности, – ответила я. – Или, может быть, когда поеду в Ланкастер.
Клянусь, я говорила совершенно серьезно! Хотя, кажется, никто не верил, что я это всерьез.
– Тебе следует соблюдать кашрут, – говорили мне. И еще: – Нужно съездить в монастырь. – И еще: – Найди себе духовного отца и слушайся его во всем. – И еще: – И, конечно, нужно родить, куда же без этого?
Я не сомневалась, что духовные отцы не предлагают свои услуги кому попало. Что же до «родить» – эту идею сразу отверг Дэн.
– Мы не будем заводить ребенка ради эксперимента! – твердо сказал он. – Ни за что!
Но самые громкие голоса шли из моего блога, где я публиковала анонсы своего проекта, а читатели обильно их комментировали.
– Крутая идея!
– Да ты просто чокнулась!
– Черт, как-то тревожно за вас.
– Вы глумитесь над словом Божьим!
– Знаете, Эй Джей Джейкобс[11 - Эй Джей Джейкобс – американский журналист, лектор и писатель. Наибольшую популярность получил благодаря эксперименту, который заключался в абсолютно точном следовании всем законам, указанным в Библии, на протяжении всего года. – Примеч. ред.] такое уже делал.
– Вы, конечно, ненормальная, но творческие люди все такие!
Вы, возможно, думаете, что три года блогерства развили во мне виртуальные сверхспособности, среди которых ключевое место занимает неуязвимость. Но нет: от чтения комментов самооценка прыгала вверх-вниз, пока меня не одолела морская болезнь. Поток похвал и критики заставил меня усомниться в себе. Следующее, что помню – вторник, десять утра, я забилась под одеяло и рыдаю о том, как тяжко быть писателем! Как видите, творческие люди и правда… гм… слегка неуравновешенны.
– Мы не будем заводить ребенка ради эксперимента! – твердо сказал Дэн. – Ни за что!
Однако на то, чтобы предаваться жалости к себе, времени не было. Мой новый «библейский» стиль жизни первым делом привел к изменениям в расписании. Теперь, прежде чем проверять мейл, мне следовало застелить постель, прежде чем лезть в фейсбук – приготовить Дэну завтрак, а прежде чем начинать что-то писать – закончить стирку. Эта попытка соблюдать вторую женскую заповедь («Посвяти себя устроению дома твоего») потребовала серьезной смены приоритетов, и поначалу эти перемены сбивали с толку нас обоих.
В первое утро, проснувшись от аромата яичницы, Дэн вышел на кухню с тем опасливо-предвкушающим выражением лица, какое бывает у мужчин, когда им кажется, что все слишком уж хорошо – наверняка тут что-то нечисто!
– Спасибо, милая, – сказал он, выпив второй стакан апельсинового сока. – Давай я помою посуду.
– Ну нет! Теперь это моя работа!
Дэн взглянул на меня с сомнением.
– Уверена?
– Конечно. Думаешь, женщина из Притч 31 позволила бы мужу мыть посуду? Иди отдыхай, я сама здесь все приберу.
Дэн вскочил и умчался с восторгом Ральфи Паркера[12 - Ральфи Паркер – герой фильма «Рождественская история» 1983 года. Картина включена в Национальный реестр фильмов США. – Примеч. ред.], наконец-то получившего свою вожделенную пневматическую винтовку, а я осталась наедине со стопкой грязных тарелок от сегодняшнего завтрака и вчерашнего ужина. Ясно было, что в посудомоечную машину они не влезут.
В этот миг мне впервые пришло в голову, что год – вообще-то очень долгий срок.
Дневник Дэна
15 октября 2010
Обычно я не прошу Рейчел готовить обед, но прямо сейчас между нами произошел такой разговор:
