Может, и нашим ученым стоит подумать над этим? Где-нибудь на сессии Организации Объединенных Наций подходит к микрофону человек и говорит на языке, на котором разговаривают всего десять человек на планете. Начал говорить и все его понимают, еще и с мест будут подначивать: говори, мол, тема интересная, пусть все сверхдержавы подумают и о нас. Или писатели. Написал книгу на своем языке, выделил все написанное, save as (сохранить как …) и сохранил все в том языке, на котором хотел написать и к какому народу хотел обратиться. Плохо, что один земной мультиязык сделать нельзя. Хотя почему? Можно, но это каждому человеку с рождения нужно учить этот мультиязык. Вот, дельфиноиды умнее нас, уж они-то разговаривают на едином планетном языке, и нет у них никаких проблем, как на нашей грешной матушке-Земле.
Космическая станция была огромной. Как в кино. Только в кино все из ангара вылетают прямо в открытый космос, и обслуживающий персонал без скафандров спокойно дышит космосом. Нет. Сначала корабль пристегивается к станции. К выходу подается рукав, как в наших аэропортах или же корабль помещается в шлюзовую камеру и только из нее попадает в ангар. Все, как у нормальных людей.
– Экселенц, – сказал я, – у нас не принято обращаться к людям по должности. У каждого человека есть имя. Ты не будешь против, если буду обращаться к тебе просто экс?
– Обращайся как хочешь, только в драку не лезь, – улыбнулся Экс.
Эта шутка улыбнула и Татьяну, а то всю дорогу она сидела тихо, как мышка, а, может, просто не пришла в себя после того усыпляющего газа, который был подан в скафандр после нажатия голубой кнопки.
– Экс, – спросил я, – вы всегда пользуетесь голубой кнопкой в дороге?
– Мы никогда не пользуемся этой кнопкой, – ответил наш попутчик, – разве что в крайней ситуации, когда воздух в скафандре заканчивается и помощи ждать неоткуда, то лучше уснуть, чтобы никогда не просыпаться, а вас я усыпил, чтобы вы не запомнили местонахождение нашей станции. От осторожности еще никто не умирал, – улыбнулся он.
Ничего себе шуточки, а если бы мы вообще не проснулись? С этим типом нужно держать ухо востро. Не такие уж они всемирные благодетели. Свой интерес блюдут и нас как подопытных кроликов, находящихся на высокой ступени развития, привезли для всяких опытов.
Мы зашли в какую-то комнату. Нас всех троих посадили в кресла. На левую руку надели металлический манжет, типа наручей у рыцарей, с множеством проводов. Что-то сжало мою руку и как будто укололо десятком иголок. Я видел, как Татьяна вся сжалась, возможно, от боли, которую она не переносит и всегда плачет, когда порежется или ушибет палец на кухне. Экс сидел спокойно, как человек, для которого данная процедура не является необычной.
Он и встал первым, подошел и о чем-то переговорил с оператором этой конструкции.
– Все нормально, – сказал он нам, – состояние нашего здоровья хорошее, вредных заболеваний и вирусов не обнаружено, необходимые прививки и лекарства для лечения выявленных отклонений введены, даже в чипе есть отметка о прохождении осмотра.
– У вас чипы? – удивился я. – А у нас никаких чипов нет, мы – свободные граждане.
– Были, – усмехнулся Экс, – вам тоже поставили чипы.
– И какие же там данные? – не унимался я.
– Ваши данные, – невозмутимо ответил Экс.
– Как же они их узнали, – язвил я, – с помощью телепатии, что ли?
– Почему с помощью телепатии? Я передал сообщение о вас по каналам связи, а телепатия не может быть всеобщей, у каждого человека должна быть свобода мыслей, если ты так печешься о свободах людей. Мы вас просто паспортизировали. Нежели в том мире, где вы живете, не имеют понятия об идентификации людей? – спросил дельфиноид.
– Есть такие понятия, но нужно же было нас предупредить о том, какая процедура нас ожидает, – начал я смягчать свою позицию, – а этот чип большой?
– Микроскопический и не будет доставлять вам никаких удобств, – сказал экс и рукой показал, в какую сторону нам нужно идти.
Глава 21
Мы прошли в уголок, где стояли тележки, наподобие тех, на которых в складах развозят ящики с капустой или картофелем: площадка на четырех колесах, передняя пара колес поворачивается на оси и железная оглобля с т-образной ручкой, чтобы за нее мог взяться не один человек, если тяжело. Эта тележки были аккуратнее, чище, пригляднее, имели боковые поручни, «оглобля» была окрашена в светлый цвет и имела мотоциклетные рукоятки.
Мы встали в тележку и взялись за поручни. Экс очень лихо выкатил ее задним ходом в коридор и помчался по нему не со световой скоростью, но достаточно быстро, вероятно, хорошо зная дорогу. В одном месте он остановился, мы вышли, а он загнал тележку в маленький ангар, с дверью гильотинного типа. Затем открылась диафрагменная дверь, и мы вошли в служебное помещение.
В просторном кабинете за большим столом сидели семь дельфиноидов. Почему семь человек? Это нам потом объяснили, что это число является высшим проявлением демократии, чтобы в любом случае решение было принято большинством в один голос. Раньше многие решения тормозились, потому что три «за» и три «против». Три-три. Ничья. А как сделали семь членов совета, так все решения либо принимались, либо не принимались, но не было остановки работы из-за того, что решение подвешено в воздухе.
– Мы приветствуем представителей земной цивилизации, которые достигли такого уровня развития, что имеют возможность путешествовать во времени без громоздких аппаратов с субсветовой скоростью, двигаясь относительно времени и наблюдая движение времени относительно них, но ваши достижения для нас удивительны, – сказал человек неопределенного возраста, сидевший посредине. – Пожалуйста, расскажите нам о ваших достижениях, перед тем как наши специалисты побеседуют с вами.
Вот попали. Как говорил в свое время герой одного популярного анекдота: ребята, учите матчасть. Не поверят, что не знаешь и будут здорово бить. Может, и нам тоже съездят пару-тройку раз по физиономии, пока не поймут, что мы мало что и знаем. Возьмите сами себя. Что вы скажете перед инопланетным советом о том, чего добилась наша земля и каково применение тех или иных изобретений? Ладно, был бы я какой-нибудь технарь, то есть работник научного или производственного учреждения, занимающегося проблемами технического развития, я бы, наверное, мог многое порассказать по этим вопросам, но я как гуманитарий могу рассказать только в общих чертах. И я начал рассказывать, что через три тысячи лет, откуда мы прибыли, человечество научилось летать при помощи летательных аппаратов и затем осуществило выход в космос, побывало на Луне, была создана и постоянно действует научная космическая станция. Мы создали радио и телевидение, научились передавать телевизионный и радиосигнал на огромные расстояния. Мы создали всемирную информационную сеть – интернет и сейчас в любом уголке земли любой человек имеет доступ к любой интересующей его информации. Мы изобрели компьютеры, с помощью которых получили доступ к огромному массиву информации. Мы поставили на службу человеку атомную энергию. Мы создали науку генетику и изучаем возможности человеческого организма в плане его лечения и увеличения продолжительности жизни.
Члены совета о чем-то посовещались и председатель, тот, что в центре, сказал:
– Я так понимаю, что вы сейчас фантазируете о том, куда придете вы, ваша цивилизация через три тысячи лет. А сейчас, что вы собой представляете? Вы такие же, как и те люди, с которыми работает наш сотрудник, чтобы установить энергетический аккумулятор на планете Земля?
– Как вы не можете понять, что мы живем во времени, отстоящем на три тысячи лет от того времени, в котором мы сейчас находимся и прибыли сюда для того, чтобы познакомиться с условиями жизни людей, являющихся нашими предками, – сказал я.
– Хорошо, тогда ответьте на вопрос о вашем происхождении. Расскажите нам об эволюционной цепи, в результате которой появился человек современный, мыслящий, – попросил меня председатель.
– Мы произошли от человекоподобных существ, – начал я рассказ, – которые появились примерно два с половиной миллиона лет назад. Наша наука считает, что какие-то вирусы изменили геном человекоподобных существ и постепенно произошел человек современный. Другая теория гласит, что произошла мутация гена, отвечающего развитие челюстных мышц. В результате этого челюстные мышцы человекоподобных существ стали ослабевать, что заставило предков менять свои привычки, меню, изготавливать первые орудия труда для добывания и приготовления пищи. Ослабление челюстных мышц оказывало меньшее давление на череп и позволило развиться крупному головному мозгу и мыслительных процессов.
– То есть, – подытожил председатель, – вы произошли от обезьяны. У нас тоже был обезьяний период, но кратковременный по сравнению с вами. Мы знаем, от кого произошли наши обезьяны – от дельфинов. А вот ваши обезьяны от кого произошли?
– Этот вопрос мы так и не установили, – сказал я, – но многие сходятся во мнении, что обезьяны произошли от человека, который когда-то появился на земле искусственным путем, но не смог выжить и начал деградировать. Другого объяснения пока не найдено, поэтому наши предки верили в Богов, потом в одного Бога, который пришел и создал на земле жизнь. В священном писании расписан порядок создания небес, земной тверди, морей, водоплавающих и земноводных, птиц, насекомых и бактерий, людей.
– И кого же вы намечаете себе в прародители, – улыбнулся председатель, – уж не нас ли?
– А почему бы и нет, – сказал я, – вы уже давно открываете для себя землю, возможно даже очень давно кто-то из ваших людей потерпел крушение на земле и не смог выбраться оттуда.
– Наш человек не мог деградировать, оставшись на незнакомой планете. Он бы стал строить современные здания и делать все, чтобы при помощи подручных средств создать для себя комфортные условия проживания и нашел бы способ для подачи сигналов бедствия, – резко возразил председатель.
– Вы правы в своих утверждениях, – подтвердил я, – наши исследователи уже находили странные сооружения, которые более подходили для того, чтобы дать сигнал в космос, потому что сооружения при рассмотрении с воздуха оказывались какими-то непонятными для нас знаками.
– А вы не могли бы нарисовать эти знаки? – попросил меня председатель.
Я попросил бумагу и перо. Мне принесли тонкую пластинку формата А4 и палочку, похожую на карандаш. Я крепко задумался и стал вспоминать, какие картинки необычного содержания были обнаружены нашими археологами. Наконец, я вспомнил один знак и, как мог, нарисовал его.
Председатель и члены совета начали внимательно смотреть во что-то перед собой. Вероятно, это такие же пластинки или мониторы, на которые передавалось нарисованное мной изображение.
Еще раз посмотрев на меня, они разрешили мне идти.
Глава 22
– Ну, как? – спросил я Экса.
– Ты их очень сильно заинтриговал, – ответил он мне.
– Чем же? – поинтересовался я.
– Возможно, что земляне являются нашими самыми близкими сородичами и что мы действительно являемся источниками разумной жизни на земле, – ответил Экс. – Наша цивилизация насчитывает большое количество земных лет, потому что наш год длиннее земного примерно в семь раз, и сейчас выясняется вопрос, кто и в какое время не вернулся из разведывательных экспедиций и где и в каком месте мог быть оставлен знак, нарисованный тобой. Возможно, что нас и пошлют выяснять этот вопрос.
– То, что я говорил, – возразил я, – не имеет под собой научных доказательств. Это все из области догадок и гипотез. Вопрос происхождения человека чем-то родственен главному философскому вопросу: курица появилась из яйца или яйцо появилось из курицы.
Наш главный эволюционист, не мудрствуя лукаво, взял первое попавшееся существо, которое имеет внешнее сходство с человеком и объявил, что человек произошел от обезьяны. Хотя, когда он в молодости совершал кругосветное путешествие на исследовательском судне под названием «Бигль», то он восхищался умом и добрым отношением к людям со стороны дельфинов. Много свидетельств того, когда дельфины защищали от акул, попавших в беду моряков, спасали тонущих людей или указывали им в какую сторону нужно плыть к берегу. Так могут делать только разумные существа.
Тем не менее, он не стал углубляться в вопрос обратной эволюции, а взял точку отсчета и от нее стал вести эволюцию. И никто не стал ему возражать. Всех убедило то, что не нужно возиться с доказательствами. Еще не известно, от кого мы произошли. Зато как хорошо прийти в зоопарк и покривляться перед своими прародителями. Показать им, что труд сделал из обезьяны человека, и вот мы – люди, а вы – бездельники так и остались обезьянами. А дельфинам никто плохих слов не говорит и не кривляется перед ними, наоборот – всеобщее восхищение.
– Тем не менее, твои сведения разительно отличаются от моих об уровне развития цивилизации на земле. Поэтому с тобой будут беседовать специалисты, чтобы определить твой реальный IQ, а не тот, который получается при случайном попадании на правильный ответ, а также получить информацию о том, что неизвестно нам, поэтому я попрошу быть серьезным и помочь нам в этом, – попросил меня Экс. – Попроси и Татьяну подробно рассказать о том, что она знает и что она умеет делать.
– Скажи прямо, что будет проведен разведывательный опрос – сказал я.
– Да, будет проведен разведывательный опрос, – подтвердил наш друг, – а разве вы не стали бы выяснять у меня то, что известно мне и что вы могли бы использовать у себя? Это общепринятая практика и никто не заставляет вас выдавать нам вашу страшную тайну, но дать информацию о неизвестных нам народах вы можете без ущерба для себя. Да и мы не вынашиваем никаких агрессивных намерений против вас. Ты же можешь сказать, что вы неоднократно подвергались инопланетной интервенции?
– Хорошо, Экс, – сказал я, – мы тоже видим дружелюбное отношение к нам и сделаем все, что можно для обеспечения контактов наших цивилизаций.
Всю последующую неделю мы работали, что называется в поте лица, отвечая на сотни вопросов, рисуя известные нам схемы механизмов и рассказывая о нашей истории, обычаях и нравах населяющих землю людей. Я чувствовал себя огромным нулем, который совершенно ничего не знает и ничего не умеет. Зато Татьяна поразила всех своими кулинарными рецептами супов, борщей, мясных блюд, гарниров, пельменей, вареников, которых она знала несметное множество. Все восхищались ее умением шить одежду, вязать и вышивать. По сравнению со мной она была средоточием всех знаний и навыков, которые приобрело человечество за десятки тысяч лет своего существования.
Кое-что узнали и мы. На станции живут представители разных стран, хотя все разговаривают на единопланетном языке, но отношения между людьми достаточно напряженные. Типа как у нас, тебе улыбаются, говорят «гут» или «о?кей», а сами держат палку за спиной, чтобы в удобный момент стукнуть по голове или по другой части тела. Один язык – это еще не повод для нахождения взаимопонимания. Мне как историку было интересно знать, как развивалась их история, но почему-то эти вопросы обходились стороной нашими собеседниками.
Одежда инопланетян из синтетических материалов, но со свойствами натуральных тканей. Цвета материалов разные, покрой унифицированный типа маоцзэдуновских или морских кителей с отложным или стоячим воротником, прямыми брюками и мягкими туфлями типа кроссовок. Возможно, что в космосе так и должно быть. Космостанция – это не подиум для демонстрации веяний моды и женских прелестей, хотя что-то я и не разглядел эти прелести через кителя и брюки женского персонала.
Все питались в общей столовой. Я посмотрел на процесс готовки и не поверил своим глазам. В машину через дозаторы засыпались сухие концентраты. Первое блюдо обозначалось цифрой 1 с подразделами, точно также обозначалось второе блюдо и десерт. Я пробовал, в основном бульонные блюда и пюре.
– Как ты готовила пельмени и котлеты для исследователей, – спросил я Татьяны, – у них же нет никаких натуральных продуктов?
– Приходилось выкручиваться, – рассказала моя спутница, – брала ингредиенты, замешивала с водой и делала консистенцию котлет и фарша, сдабривая их специями. Затем варила и жарила, приводя в изумление операторов поварского оборудования. Ты знаешь, как они лопали мои произведения? Почти как ты, только ты уже привычен к этой пище, а они нет.
Еще через неделю нам предложили слетать на планету Таркан. Так звучало ее название в наших лингвафонах. И Экс назначен нашим сопровождающим. Его звездолет был у него как автомашина для поездок. Не у всех была возможность иметь звездолет, но отдельные категории людей могли летать на другие планеты по служебной надобности или на экскурсии на звездолетах общего пользования. Соседние планеты необитаемы и полеты на них сопряжены с опасностью для жизни, поэтому космические полеты осуществляются только специально подготовленными людьми.
Глава 23
Следующий полет был уже в осознанном состоянии. Честно говоря, ничего сверхъестественного не было. Сидели в салоне, смотрели на экраны внешнего обзора. Темное небо, блестящие звезды. Точно такое же небо и у нас. Интереснее стало, когда Экс указал пальцем в яркую точку на экране. Таркан. Такая же маленькая планетка, как и наша Земля. Только их Галактика больше нашей, потому что Солнце почти в два раза больше нашего. Таркан находится на огромном расстоянии от своего Солнца, что увеличивает время его полного обращения вокруг солнца. Это соответствующим образом влияет на продолжительность времени и на долговечность тарканцев или тарканов, не торопящихся никуда, потому что они везде успеют. Возьмите нашу Землю. Полный оборот за 364 дня. Год. Цикл разбит на двенадцать месяцев. Месяц на тридцать дней. День на двадцать четыре часа. Час на шестьдесят минут. Минута на шестьдесят секунд. У нас даже нормальная частота сердцебиения составляет в среднем шестьдесят ударов в минуту. Получается, что и живем мы по космическим часам. Тик-так-тик-так-тик-так… А тарканы живут более размеренно – тик…так, … тик…так, … тик…так, … тик…так, … Вот и думайте, на сколько хватает возможностей нашего организма и возможностей почти такого же организма тарканов.
Вход в атмосферу Таркана ознаменовался покраснением кронштейнов внешнего оборудования.
– Не волнуйтесь, – сказал Экс, – ничего не расплавится. Вся аппаратура приспособлена для работы в условиях сильно разогретых и сильно охлажденных планет.
Экс доложил о своем прибытии диспетчеру космослужбы, получил указание и координаты места приземления. Приземление это у нас, у них это будет притарканивание. О своей догадке я не стал говорить Эксу, вдруг он не так это поймет. Судя по улыбке на лице Татьяны, она думала о том же.
Приземление прошло спокойно, без перегрузок. Открылась дверь, и я вышел на улицу, чтобы немного размяться. С удивлением я обнаружил, что немного подпрыгиваю при ходьбе. Радости особой не было, значит это меньшая по сравнению с землей сила тяжести. Нужно привыкать, да и сила наша будет намного больше, чем у местных жителей. Поэтому нужно быть осторожнее при рукопожатиях и похлопывании по плечу или по спине понравившегося человека, как бы нt отбить им чего-нибудь от избытка чувств.
Подъехавший четырехместный кар повез нас к административному зданию. Кар – это машина с колесами, а этот кар был без колес и летел примерно в полуметре от земли, вероятно, на гравимагнитном принципе.
В административном здании нас встретил человек в униформе как у сотрудников космостанции. Приветствие – поднятая правая рука на уровне своего лица с ладонью, обращенной вперед. Резонно, чего там ручкаться и передавать микробы друг от друга. Показал, что у тебя чистые руки и в них нет оружия – понятно – привет или пожелание здоровья – здравствуйте.
Административный работник показал нам на стоящие в холле капсулы и пригласил войти в них.
– Вы должны пройти карантинные мероприятия, – проинформировал он нас, закрыл замок капсул и что-то набрал на панели управления. И мы почти сразу уснули.
Я проснулся в приятной постели с белым и хрустящим бельем. Все вокруг белое. Яркий белый свет. Неужели это рай? Сейчас подойдет апостол Петр и скажет:
– Вставайте, молодой человек, херувимы и серафимы ждут вас, чтобы сопроводить вас в коллектив новичков…
Вместо бородатого апостола пришла ослепительная девушка в белом медицинском одеянии и сказала:
– Здравствуйте, Владимир! Вставайте, с вами хочет встретиться медицинская комиссия тарканского медицинского центра.
Ничего себе, никак болезнь какую заимел? На стуле была разложена маоистская курточка нежно-голубого цвета, вероятно, это самый ходовой цвет в раю, брюки и кроссовки с носками. Я оделся и пошел за медицинским работником.
В зале большой стол. За столом семь человек в белом обмундировании. Похоже, что семь – это священное число и на планете. А как же: семь раз отмерь, один раз отрежь. Семеро одного не боятся. Семеро одного не ждут. Семью ударами комара убивать. Над семью поясами небесными сам Бог, выше его Покров. Семь четвергов и все в пятницу. Семь мудрецов дешевле одного опытного человека. Семь раз поели, а за столом не сидели. Семь раз проверь, а один раз поверь. Семь верст до небес и все лесом. Семь дел в одни руки не берут. Семь бед один ответ. Семь дураков могут больше спрашивать, чем семьдесят умных отвечать. Для друга семь верст не околица. За семь верст киселя хлебать. Бешеной собаке семь верст не крюк. У одной овечки да семь пастухов. Семь яств, а все грибы. Три бабы – базар, семь – ярмарка. Не строй семь церквей, пристрой семь детей. Пока баба с печи летит, семьдесят семь дум передумает. И это только так, что сходу вспомнилось.
– Мы вас приветствуем с прибытием на планету Таркан, – сказал председатель. – У вас не было никаких заразных заболеваний, но состояние вашего здоровья внушало нам опасения, поэтому мы произвели кое-какие необходимые процедуры, а в частности:
1. Разжижение крови при помощи медицинских препаратов.
2. Механическую очистку сосудов и капилляров от отложений холестерина при помощи медицинских роботов. Количество введенных роботов равно количеству выведенных.
3. Промывание сосудов и капилляров при помощи физиологического раствора, удаляющего известковые отложения.
4. Фильтрацию вашего кровяного раствора и удаление нездоровых жировых фракций.
5. Введение питательных и укрепляющих средств.
По результатам проведенного лечения мы даем заключение о полной работоспособности вашего организма и отсутствии заболеваний, опасных для вашей жизни.
Ваша диетическая программа номер семь. Мы хотим предостеречь вас, уважаемый пришелец, что ваша планета погибнет от переедания и ожирения сердца и всех других органов. Выживут только те, кто умеренно питается и работает для своего выживания. Желаем вам приятного времяпровождения на нашей планете. Ваши друзья ждут вас.
Надо же, а я все время считал себя практически здоровым. Честно говоря, наша медицина еще не достигла такого уровня, чтобы вот таким образом предотвратить возникновение новых заболеваний.
Когда я вышел в своем нежно-голубом кителе, Татьяна не удержалась от смеха, потому что и на ней был такой же нежно-голубой китель, а Экс был в нежно-розовом. Интересно, я в одежде женской расцветки, а Экс в одежде человека неопределенной половой ориентации, хотя я никогда не замечал, чтобы у него были вожделенные взгляды на лиц одного с ним пола. Вероятно, мода у них другая и нам со своим уставом в их монастырь нечего лезть.
Глава 24
Мы вышли в Таркан. Тело было таким, каким оно бывает в семнадцать лет. Перед нами мир, к которому мы должны стремиться. Наше прекрасное будущее. И вдруг я увидел человека с зеленым лицом. Я помотал головой, но видение не исчезало.
– Ты чего уставился, чурка? – сказал зеленый. – Погодите, мы вам еще устроим право наций на самоопределение.
Я недоуменно посмотрел на Экса.
– Понимаешь, – как-то стыдливо сказал наш экскурсовод, – все люди на Таркане делятся по цвету кожи. Белые, синие, красные, желтые, зеленые и фиолетовые. Есть и смешанные: сине-желтые почти как зеленые, но не зеленые, сине-белые не синие и не желтые, желто-зеленые как коричневые, но не желтые и не зеленые. Вообще, цветовые проблемы у нас есть, и каждый цвет считает себя самым главным.
– Как же эти цвета получились? – недоумевал я. – Все у нас вроде бы одинаково, и строение организма, и условия жизни, но на земле нет такого расового калейдоскопа.
– Все это зависит от исторического места проживания людей, – рассказывал нам Экс. – Дело в том, что на Таркане четыре магнитных полюса и поэтому атмосфера представляет собой четыре огромных конуса. Солнечный свет, преломляясь в слоях атмосферы, каждому географическому месту дает свой пучок света. И люди из этих районов считают, что у них солнце зеленого цвета, другие говорят, что у них солнце синее и так далее, и вот в соответствии с получаемой частью спектра генетически получился разный цвет кожи у разных людей. В принципе, на земле то же самое. Просто из-за наличия четырех магнитных полюсов увеличивается количество цветов кожи человека.
Представители основных цветов находят язык между собой, а вот представители промежуточных цветов, мягко говоря, и есть представители промежуточных цветов. Взять желто-голубых или желто-синих. Это ближние к белому цвета, но какую ненависть у них вызывает белый цвет.
Когда-то мы все жили вместе. Общий единопланетный язык способствовал тому, чтобы оттенки никем не замечались, но они носились в душе и воспитывались с детства, и даже язык изменялся так, чтобы можно было и понимать, и не понимать, что говорят белые в зависимости о того, насколько это выгодно желто-голубым или желто-синим.
Я слушал его и думал, что, возможно, это наше будущее и оно не совсем похоже на то, что представлялось в мечтах. Это похоже на наше настоящее, только отдаленное от нас несколькими тысячами лет. Тысячи лет прошли, а проблемы остались и даже стали еще глубже и, вероятно, по той причине, о которой говорил человек с зеленым лицом: давайте дружить против других.
Как оказалось, персонал космостанции был белолицым не из каких-то расистских побуждений, а только лишь для обеспечения работоспособности станции и предотвращения любых расовых конфликтов, которые часто случались при включении в ее команду представителей разных географических широт. Можно было сделать чисто зеленую или синюю станции, но тогда результаты работы узурпировались бы по цветному признаку, белые же сотрудники работали в интересах всей планеты. Как это можно назвать дискриминацией, если белые ко всем относятся нормально и готовы к сотрудничеству с любой цветовой фракцией?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
