Виктор Иванов "С песенным жаром в душе"

Глава 4. Судьбоносный 1964

1964 год был для Виктора судьбоносным. Это был год окончания средней общеобразовательной школы и выбора пути в большую жизнь. Давняя, глубоко укоренившаяся в душе мечта, звала Виктора в высшее военное лётное училище, в истребительную авиацию, в небо, а оттуда – и в космос. Родители этот выбор Виктора одобряли, верили в его силы.

Но другая часть души Виктора принадлежала спорту. Тренер по боксу тоже верил в силы Виктора, в его чемпионский характер, знал, что в боксе Виктор добьётся выдающихся результатов. А для этого нужно было учиться в гражданском вузе в родном городе и продолжать упорные тренировки под руководством своего тренера, ставшего для Виктора вторым отцом.

Это были разные жизненные пути, и Виктор сделал выбор в пользу неба и космоса. Бокс оставался пройденным этапом, как у двух друзей детства – героев замечательного романа русского советского писателя, участника Великой Отечественной войны Петра Иосифовича Капицы «Когда исчезает страх»: книга первая «Боксёры»; книга вторая «Лётчики».

В военкомате Виктор написал заявление о направлении его в высшее военное лётное училище. С этого момента все его силы, весь жар его души сконцентрировались по вектору «В небо! К звёздам!».

Романтика кружила голову, а песни…

Туман мечты…

Вперёд – за туманом мечты!

И душа качается от песни Юрия Кукина:

………………………………..
Люди сосланы делами,
Люди едут за деньгами,
Убегают от обиды и тоски,
А я еду, а я еду за мечтами,
За туманом и за запахом тайги…

Справедлива ли к нам наша жизнь?

Трудный это вопрос.

Что есть эта самая «справедливость» применительно к теме «не сбывшаяся мечта»?

Человеку не дано это понять в ту минуту, когда крушение главной мечты разрывает душу.

Суровая (бездушная!) медицинская комиссия забраковала Виктора по зрению, обнаружив «скрытую косину». Этот неявный дефект снижает (незначительно снижает!) точность определения расстояний до наблюдаемых объектов. Он помешает пилоту правильно рассчитать расстояние от самолёта до земли при посадке.

Земля ушла у Виктора из-под ног не от радостного взлёта души, а от нокаутирующего заключения медкомиссии. Ему тут же приписали успокоительное: предложили идти в военно-морское училище подводного плавания.

Это было, как уговоры попробовать сладкую ягодку после горькой тому, кто ещё не очухался от тяжёлого нокаута.

«Чудаки! Вы душу во мне убили! А какая новая мечта нужна тому, у кого больше нет души?» – Виктор молча покачал головой.

Когда речь вернулась к нему, Виктор пояснил, что он хотел быть только лётчиком. Не получается, значит вернётся в спорт.

В военкомате работают люди находчивые и добрые: на время прохождения военной службы по призыву они направят Виктора в спортроту.

«Вот спасибо вам, люди, за доброту и ласку»…

Виктор ехал в Баку на сдачу вступительных экзаменов в Бакинское высшее общевойсковое командное училище имени Верховного Совета Азербайджанской ССР (сокращённо – БВОКУ) с тяжёлым сердцем. Он всё ещё не мог смириться с тем, что ему не выпало по судьбе стать лётчиком и космонавтом, поэтому он бы не огорчился в случае неудачи на вступительных экзаменах. Оставался вариант с таким же тяжёлым сердцем поступить в один из гражданских ростовских институтов.

В военкомате выбор Виктора в пользу общевойскового училища одобрили, пояснив, что общевойсковой офицер – это самый универсальный командир, способный принять на себя руководство боем с участием всех видов войск и организовать их боевое взаимодействие с учётом всех требований, выработанных современной военной наукой.

Это круто!

Это было бы сопоставимо со вкусовой и питательной ценностью бочки мёда.

…Но в этой бочке мёда была горечь большой ложки дёгтя, отравляющая медовую сладость неутихающей болью по несбывшейся заветной мечте о синем небе и бескрайнем космосе.

Этой боли с годами суждено было отступить под воздействием новых событий, открывающим иные перспективы, не менее масштабные и героические.

Такова непререкаемая воля Судьбы: отбирая, вознаграждать, лишая прежней мечты, одаривать не тем, что мерещилось в мареве обманчивых миражей, а тем, что ещё изначально было предписано Ею свыше как настоящее счастье.

Так происходит во всём, чего ни возьми.

Разве не казалось когда-то Виктору, что его жизнь не возможна без соседской девочки Лены? Но на проверку это оказалось глупым и пустым миражом. Зато (спасибо умнице Судьбе!) Виктору была дарована как настоящее счастье любовь с его ненаглядной Милочкой.

Такова великая мудрость Судьбы.

Глава 5. Иванов, на выход!

На выходе из Бакинского железнодорожного вокзала Виктора с горячим братским радушием перевстретил его ровесник таксист:

«Добро пожаловать, дорогой, в наш солнечный Азербайджан! Будешь поступать в военное училище? Вижу-вижу, что я угадал! Офицером будешь! Генералом будешь! Садись в мою машину и я мигом домчу тебя туда, где начнётся твой путь к золотым генеральским погонам!».

Не давая Виктору опомниться, по-братски радушный таксист подхватил его чемодан и усадил «дорогого брата» в свою машину.

И «помчал».

Минут двадцать «мчал».

Его счётчик накрутил большую сумму. Пришлось её уплатить.

Позднее Виктор узнал, что прямая дорога от вокзала до военного училища заняла бы в той поездке не более пяти минут, но запоздалой жалости об излишне накрученной оплате за проезд на такси не испытывал. Он знал, что умница Судьба всегда сбалансирует убыль-прибыль на своих весах справедливости. Не зря говорится об этом в народной мудрости: Нашёл – не радуйся, потерял – не огорчайся. Всё обязательно возместится.

*

Поместили прибывающих на сдачу вступительных экзаменов в курсантскую казарму, пустовавшую по случаю убытия её жильцов в отпуска. Новоприбывших поставили на продовольственное обеспечение, приставили к ним офицеров и сержантов для подготовки их к вступительным экзаменам и обучения азам военной службы. Вскоре все вписались в очень плотный график и по-военному чёткий ритм этой новой жизни. Но её чистые воды иногда замутнялись наносной грязной взвесью. То была отрыжка дурных казарменных нравов от нескольких лиц, из контингента отслуживших один год в войсках и направленных на учёбу в военный ВУЗ за отличные показатели в боевой и политической подготовке. Эти «несколько» пятнали своим поведением честь остальных представителей своего сословия. Они кичились перед новоиспечёнными выпускниками школ тем, что уже достигли в неуставной иерархии званий уровня «дедов» (то есть, перешагнувших трёхсотдневный рубеж службы по призыву), хотя умом до «дедовского» статуса эти отщепенцы не дозрели, застряв на предыдущем уровне «черпака» («человека, ежедневно разрушающего покой армейской казармы»).

В числе дипломных специальностей выпускников БВОКУ помимо военной была тогда и гражданская специальность «физмат», дающая право преподавания в средних учебных заведениях физику и математику. В курсантской среде той поры «физмат» воспринимался весьма иронично и потому расшифровывался ею с грубоватым солдафонским юмором: «физически развит, матом владеет в совершенстве». Так вот те недоделанные «деды», застрявшие в своём умственном недоразвитии на стадии отмороженных «черпаков», вполне соответствовали ироничному пониманию физматиков.

В один из первых дней подготовки к сдаче вступительных экзаменов к Виктору подошёл самый яркий представитель тех «полудедов-получерпаков» с предложением поменяться их наручными часами, не глядя. Была в те времена такая расхожая приколка: каждый прячет в кулаке свой предмет обмена и по команде кого-либо из них «Шух, не глядя!» быстро передают дуг другу свои закладки из кулаков. К Виктору он подошёл не случайно, а присмотрев, что часы у Виктора были самыми привлекательными среди всех прочих. Виктор знал, что подошедший к нему с этим предложением «физматик» был с гнильцой, но понадеялся на его честность в этой игре-менялке.

Разве можно иначе?

Характер у Виктора был прямой, открытый и доверчивый. Он считал, что и все, оказавшиеся здесь в одном статусе «подготовишек» не способны на какую-либо подлость по отношению друг к другу.

Он ошибся.

Обман со стороны «полудеда-получерпака» был не просто наглым, а оскорбительным, ставящим Виктора в положение полного дурака, каковым он отнюдь себя не считал. Подлюка «полудед-получерпак» сунул Виктору в руки не часы, а только ремешок от часов и расплылся в самодовольной мерзопакостной ухмылке.

Та ещё гримаса получилась, в формате «рожа просит кирпича».

Этот «полудед-получерпак» не успел среагировать на стремительное движение Виктора по восстановлению справедливости путём обратного размена:

«Ты кое-что попутал в этой жизни: не на того напал», – поучительно сказал ему Виктор и, круто развернувшись, пошёл прочь от этого подонка. На третьем шаге спину Виктора обожгло ударом бляхи, впечатавшейся между лопаток.

Нападение сзади, исподтишка?!!

Это запредельная подлость!

Ответным ударом с разворота Виктор отправил этого оборзевшего негодяя в нокаут.

Об этом инциденте мгновенно стало известно начальству. В военных училищах с этим строго. Драчун подлежит отчислению. В деталях разбираться не принято. Виктора вызвали в строевую часть и приказали готовиться к возвращению домой.

«Какая несправедливость!» – досадовал Виктор, собирая в дорогу свои вещички.

Он искренне недоумевал: а как должен бы был поступить в той ситуации любой человек, имеющий честь и чувство собственного достоинства? Как поступил бы на его месте С. М. Будённый, К. Е. Ворошилов, Павка Корчагин или Ф. Э. Дзержинский? Разве не с них он всегда брал пример, раздумывая о том, «делать жизнь с кого»?

Какой бы мог выйти офицер из парня, который позволил бы безнаказанно высечь себя ремнём?!

Такой безответный телёнок мог бы стать храбрым защитником Родины?

А каким офицером станет его обидчик? Он непременно пополнит число «шакалов» (по армейскому сленгу «шакал» – это командир, которого не любят солдаты).

И вот, человек, исповедующий святое кредо: «Душа – Богу, сердце – женщине, долг – Родине, честь – никому», отчислен из списка готовившихся к поступлению в военное училище, а его обидчик (будущий «шакал», позорящий звание офицера) остаётся(!!!).

А каким утешительным был сон накануне этого дня! Виктору снилась его невеста. Она говорила ему: «Не переживай, мой любимый, если день твой начнётся плохо. Всё обойдётся, всё будет хорошо».

«Уже хорошо, лучше некуда», – думал Виктор, укладывая в свой чемодан зубную щётку, нитки с иголкой и мыльницу.

Собираясь поступать в это военное училище, Виктор предполагал, что не огорчится, если его не примут, а теперь его сердце наполнилось горечью.

Оно разрывалось от горечи!

Виктор задумчиво перебирал в чемодане свои пожитки, пытаясь сообразить, не забыл ли он чего-либо, но мысли разбегались, подхватывались вихрем бушующей в нём досады, огорчения и обиды, не дававшими ему сосредоточиться. Рука нащупала на дне чемодана и извлекла наружу маленькую вещицу – миленькую безделушку в виде брелка – подарок его невесты. Это сразу напомнило Виктору, как он прогуливался по родному городу со своей Милочкой. То была их прощальная встреча перед его отъездом в Баку. Милочка так глубоко успела войти в его сердце, что он с кричащей грустью думал о предстоящей разлуке, а она, чувствуя, как тяжело ему расставаться с нею, старалась развеселить его, неумело пряча от Виктора такую же кричащую грусть.

Каждая минута той встречи настолько врезалась в память Виктора, что он вспоминал её с удивительной точностью даже долгие годы спустя при звуках песни «Эхо любви» на слова Роберта Рождественского и музыку советского композитора Евгения Птичкина в исполнении Анны Герман.

Потрясающе интересна история записи этой песни.

Анне Герман предложили исполнить ту песню под фонограмму музыки. Анна Герман, при всей её популярности, обычно не проявляла капризности, но в том случае она была неумолима:

«Никакой фонограммы. Только живая музыка».

Она так глубоко чувствовала пронзительно прекрасный строй этой песни, что понимала: фонограмма музыкального сопровождения лишит его всей полноты очарования, лишит её волшебства.

Пришлось уступить её требованию.

Российский государственный симфонический оркестр кинематографии выдал вступительные аккорды, и Анна Герман запела:

Покроется небо пылинками звёзд
И выгнутся ветки упруго…

На этих словах музыкальное сопровождение внезапно оборвалось. Пришлось повторить всё сначала, И снова зазвучал удивительной магической силы голос неподражаемой Анны Герман:

Покроется небо пылинками звёзд
И выгнутся ветки упруго…

И вновь после этих слов музыкальное сопровождение обрывается.

В чём дело?!

Оказалось, что все, как один, оркестранты на этом месте не могли справиться с потоками внезапных слёз, препятствующих продолжению их работы.

Так вымучивалась в слезах и перехлёсте эмоций запись той восхитительной песни.

Эта песня была и о них: о Викторе и о Людмиле:

….………………………..
Тебя я услышу за тысячи вёрст
Мы – эхо, мы – эхо
Мы долгое эхо друг друга…

……………………………….
Мы – нежность, мы – нежность
Мы вечная нежность друг друга…

……………………………….