Кладет ладонь на стопку документов.
– Сейчас будешь подписывать новые контракты. Ты девушка неболтливая. Но бумаги о неразглашении все равно подпишешь.
– Ого! – вырывается у меня.
– Таня, – вздыхает начальница, – этих клиентов кому попало я не поручаю. Некоторые из них не хотят иметь постоянную прислугу. Так что у тебя будет другое расписание. К этим сложностям, конечно, прилагается прибавка.
Кто сколько получает у нас, знают только Алла Романовна и бухгалтер. Рассказывать о зарплате у нас запрещено. И правила в фирме довольно жесткие. Но и зарплата вовремя. Пододвигаю к себе новые контракты и подписываю. Даже мысли нет отказаться.
Знаю, что многие бы хотели получить этих клиентов. Немножко страшно от такого доверия.
– Читай внимательно, – кивает Алла Романовна.
Потом убирает документы и отпускает меня. Звоню маме. Ей хоть и не очень нравится моя работа, но говорит, что рада за меня.
Поэтому вечером захожу в кондитерскую и покупаю небольшой тортик. Хочется порадовать себя и родных. Такой дома приготовить очень тяжело. Я смотрела рецепт. Очень сложно. Да и не дешевле выйдет.
Я так радовалась этой прибавке к зарплате. И даже не подозревала, чем в итоге все обернется. Права оказалась Людмила Павловна – судьба любит делать крутые повороты. И в тот день моя совершила «мертвую петлю».
Глава 9
Михаил
Чертовы праздники наконец-то кончились. Никто из клиентов не свернул шею и не сдох в ванне с шампанским – это уже можно считать большой удачей. Откровенно говоря, Новый год я не люблю. Поэтому в квартире нет елки и мишуры.
Новогоднюю ночь я провел в клубе. Ага, в том самом «Кристалле». Сашенька сверкала колечком на пальчике. Как я посмотрю, Андрюху ничему жизнь не учит. Хорошо, что у него адвокаты заботливые и зубастые. Пропишут Сашеньке обязанности и неустойки.
– В такой праздник и один, – Саша грациозно опустилась на светлый кожаный диванчик рядом со мной. – Ах, Миша…
– Ой, не начинай, – кривлюсь. – Обратно не позову все равно, – сразу обрубаю все поползновения.
Новая любовница у меня уже есть. Третья. С подружками в другом клубе гуляет. Еще не хватало ее с собой сюда тащить. Обрадуется еще, потом объясняй, что это вовсе и не то.
– Андрей где? – спрашиваю, смотря на веселящуюся толпу.
– Дорогих гостей обхаживает, – пожимает точеными плечиками Саша. – Между прочим, вот, – протягивает в мою сторону руку.
– Пф, – вздыхаю. – Ну нравится ему жениться. Я такой дурной привычки не имею. Все, иди, – взмахиваю рукой, отсылая ее. – Без Андрея не подходи.
– Хам, – четкая бровь выгибается. – Всегда таким был.
– Слушай, чет ты не жаловалась, когда имел тебя в обмен на цацки. Иди давай, твою цену я отлично знаю.
Краснеет. В глазах злость полыхает. Поджимает губы недовольно, но молча уходит. Бабы… Сплошные с ними проблемы. Возвращаются из курилки два приятеля. У нас в этот раз мужская компания.
Обсуждаем планы, ржем, вспоминая всякие приколы и проколы. Расслабон. А если вдруг приспичит, то найти себе тут красотку на разок вообще не проблема. Девчонок тут полно. Яркие, как тропические рыбки. Только зубы как у пираний. Щелкни пальцами и на коленях сразу окажется пара-тройка на все готовых.
Бросаю взгляд на веселящуюся толпу. В «Кристалле» все слишком, все с размахом. На сцене представление. Звездульки отрабатывают гонорары. Чес у них в новогоднюю ночь. Тут песенку, там две – вот тебе на квартирку денежка. С потолка блестки сыплются, конфетти всякое.
Дед Мороз выперся с табуном зачетных Снегурок. Так что гостям явно не скучно. Андрей еще неплохой такой автомобильчик в розыгрыш новогодний закинул. Квартирку зажал. Жмот.
Полночь встречают боем курантов, хлопками шампанского и громкими криками. С усмешкой смотрю на толпу, которая дружно отсчитывала последние секунды старого года. Ага, как будто сейчас часы отобьют бой и все изменится… Ни хрена не изменится.
В чудеса я давно перестал верить. К чертям собачьим эту веру. Только хуже от нее. Толку верить во всякую фигню? Делать надо. Не вера в чудеса помогала отцу протянуть чуть дольше, а первоклассное лечение и уход. И не чудеса сейчас моей матери помогают, а мои денежки. За хорошее баблишко у нее самый лучший уход, дорогущие лекарства. Только и вот этого всего мало…
Нет чудес в этом мире. Только упертость. Умение пробивать стены. Принимать решения. Идти вперед, когда хочется сдохнуть.
Вдруг на ум приходит красивая и хрупкая девочка с серо-голубыми глазами. Вот эта малышка сумела удивить. Думал, в больницу рванет сразу, а она уперлась. Доучилась. Родила. Впахивала. Чертов засранец Птиц даже не понимает, как ему повезло.
– Эй, – хлопает лапищей по плечу один из приятелей, – ты чего такой мрачный?
– Да чет устал. Спать охота. Старею походу.
– Ага, – поддакивают и ржут. Идиоты.
Треплемся еще какое-то время и к трем ночи я готов свалить. Пишу Лике, чтобы валила сегодня к себе. Нет у меня на нее настроения. Вызываю водилу. Домой. Поспать бы немного. А то уже утром предстоит поездка за город. Нужно мать поздравить с Новым годом. Подарки привезти. Сегодня она спит под успокоительным. Ей волноваться нельзя. Сиделки следят. Эскулапы все лечат и лечат, только не особо толк виден. От некоторых болячек лечения нет…
В этот ранний час улицы Москвы относительно пустые. Водила ставит тачку на парковку и забирает свою.
– С Новым годом, шеф, – салютует на прощание.
– И тебе не хворать, – буркаю в ответ.
Поднимаюсь на свой этаж. Чет лифт у нас какой-то укачивающий стал. Вваливаюсь в квартиру и топаю к дивану. Валюсь на него. Во, теперь дом перестал качаться. Особенно если глаза закрыть. Так совсем хорошо. Проваливаюсь в сон.
– Ай! – резкий вскрик заставляет открыть глаза.
Я сжимаю тонкое женское запястье.
– Сказал же, чтобы домой ехала, – разжимаю пальцы.
– Совсем псих, – Лика потирает покрасневшую кожу. – А если бы сломал?
Вижу, как губы девушки дрожат от обиды.
– Сама виновата.
Обрубаю резко и опять закрываю глаза. Добавляю:
– Не нравится, дверь вон там.
Молчит. Только слышу легкие шаги в сторону кухни. Крыть нечем. У меня поганый характер, и менять его я не собираюсь. Да и пока ни одна не сделала ничего, чтобы я относился по-другому. Ни-че-го.
Досыпаю еще пару часов, а потом тащусь в душ. Лика провожает меня взглядом, но с кровати не дергается. Обиделась? Да и плевать.
– Кофе приготовь, не валяйся, – говорю и захлопываю дверь в ванную. Раз приперлась, пусть хоть что-то полезное сделает.
Контрастный душ помогает прийти в себя. Выключаю воду и обматываю полотенце вокруг бедер. Выхожу и топаю на кухню. На столе какой-никакой завтрак. Молодец.
– Кофе, – напоминаю.
Лика кидается к кофемашине.
– И рубашки мои прекрати таскать. Бесит. Халат себе купи.
Да, я раздражен. Даже не пытаюсь этого скрывать. Усаживаюсь на стул.
– Что у вас, баб, за манера такая – таскать мои рубашки?
– Твое кофе, – ставит передо мной чашку.
– Твой! Даже я это знаю.
Сейчас меня бесит каждая мелочь. Оглядываю с ног до головы. Миленькая. Упругая. Зеленоглазая блондинка. Когда при макияже – та еще хищница. По сути, отличаются они все только цветом волос и глаз. А так – одинаковые. Манерами, поведением, ужимками…
– Так, я поехал по делам.
– Но сегодня первое!
Так удивляется, будто я не знаю.
– Да хоть сто первое. Все, не отсвечивай.
Завтракаю и возвращаюсь в спальню. Одеваюсь. Потом иду в кабинет и забираю подарки. В гостиной на диване сидит Лика. Укуталась в плед.
– Подарки? – ее глаза тут же загораются. Вот дура, нет?
– Ты свой уже получила. Лика, я попросил не отсвечивать.
Пожалуй, эту тоже пора менять. Кажется, она глупее предыдущих.
– Не звони, – командую и одеваюсь.
Спускаюсь на парковку. Народу мало. Большая часть еще отсыпается или лениво тупит в телеки. Закидываю подарки назад и сажусь за руль. Ехать мне прилично. Считай, в противоположную часть, да еще и в пригород. Даже первого января машин на дорогах хватает. Медленно приближаюсь к цели своего путешествия.
Закрытый коттеджный поселок. Все чисто и прилично. Иначе никак. Жители просто разорвут управляющую компанию.
Подъезжаю к дому и ворота автоматически распахиваются.
– С Новым годом, Михаил Дмитриевич, – приветствует меня охранник.
– С Новым годом, – кивают.
Достаю подарки и иду в дом. Прохожу в небольшой холл. Мне навстречу спешит сиделка.
– С Новым годом, Михаил Дмитриевич, – улыбается дородная женщина.
Никакой униформы. Обычный спортивный костюм.
– И вас, Галина Васильевна, – протягиваю ей один из подарков.
– Ой, спасибо, – улыбается она, принимая красиво упакованную коробочку.
Вторую я отдам другой сиделке, если дождусь. А нет, то просто оставлю здесь.
– Алевтина Николаевна как раз уже поела. Собирались чай пить, – отчитывается сиделка.
– И я с вами, – улыбаюсь.
– Проходите в гостиную. Ваша мама сегодня даже из спальни вышла. А я пока чай принесу.
Прохожу дальше в дом. Он относительно небольшой. Но просторный. Светлый. Замираю в проеме гостиной.
Мама сидит в удобном мягком кресле. Под ногами пуфик. Ноги укрыты пледом. Смотрит в окно. Такая сейчас хрупкая. Сильно сдала.
Медленно иду к креслу. Тихо произношу:
– С Новым годом, мам.
– Мишенька! – поворачивает ко мне голову. Протягивает руки, чтобы обнять. – А уже Новый год? – спрашивает удивленно. – Ах да, елка же стоит.
Обнимаю самую любимую женщину. Сажусь прямо на пол.
– Как твои дела, сыночек? – спрашивает ласкового. Начинает гладить по голове.
– Все хорошо. Работаю.
– А Светочка не приехала?
И так каждый раз. Мама помнит Светку, но не помнит, что мы давным-давно расстались. У нее какая-то своя мешанина из воспоминаний.
– Нет, не приехала. Мы с ней давно не вместе.
И это тоже повторяю каждый раз. Но мама снова не запомнит.
– Развелись? – и удивляется так искренне. – Жаль. Хорошая же девочка.
– Мы не были женаты, чтобы разводиться. Я по-прежнему холост.
– Это плохо. Нельзя одному. Ты у меня вон какой парень видный. И куда девушки смотрят? Вот я когда твоего отца увидела, так сразу и влюбилась! Ему так идет форма!
Мама пускается в воспоминания о своей молодости. Рассказывает в очередной раз о том, как они познакомились с папой. Галина Васильевна приносит чай. Накрывает небольшой стол. Мое внимание привлекает тарелка с тортом. Это не из кондитерской. Домашний.
– О, Галочка! – мама отвлекается на сиделку. – А ты когда пришла? Сына моего помнишь?
