Рафаэль Дамиров "Завод: Назад в СССР. Книга 3"

– Работа швеи, она ведь такая – все время то пальцы колешь иголками, то раскройными ножницами порежешься! – забухтела она. – Представляешь, если бы я каждый раз обрабатывала зеленкой? Вся ходила бы зелёная в крапинку!

Она протянула мне стеклянную бутылочку с перекисью, обольстительно улыбаясь.

– Зато тебя точно бы запомнили, девчонку в зелёную крапинку никто бы с другой не перепутал, – я взял перекись из ее рук.

Порез был неглубокий, и перекисью вполне можно было обойтись. Да и звала меня Люба отнюдь не для того, чтобы обработать рану.

– Замри, – велел я, смочив ватку средством.

– Замерла. Щипать будет.

– Нет, щиплет только йод.

– Ладно, – Люба подняла подбородок, чтобы мне было удобнее мазать, и зажмурила глаза. – Я готова, можешь приступать.

– Только не дёргайся, а то я тебя знаю, – вырвалось у меня.

Люба действительно боялась любых манипуляций, связанных с медициной. А от вида крови могла вовсе упасть в обморок, что не раз случалось во время нашей совместной жизни.

Бывшая после этих слов посмотрела на меня пристальнее и прошептала:

– Егор, а ты можешь взять меня за руку?

– Надо? – я изогнул бровь.

– Надо, – подтвердила Люба.

Девушке лучше стараться не отказывать. Я взял её за руку, почувствовав, что ладони у неё влажные – нервничает, У Любы всегда потели ладони, когда она переживала, и моя бывшая жена всегда смущалась этому факту. Так и сейчас, она выдернула у меня руку и принялась тереть ладонь о свою рабочку.

– Все нормально, – заверил я и взял её руку обратно.

– Я нервничаю просто, – мило улыбнулась она и снова зажмурилась, чтобы я мог обработать рану. – Теперь я точно готова, Егор.

Я аккуратно промокнул ваткой место пореза.

Перекись зашипела, дезинфицируя ранку.

– Все, – объявил я. – Жить будешь.

– Ай-ай. Правда всё? – Люба боязливо открыла глаза и крепче сжала мою руку. – Спасибо тебе большое, – она подалась вперёд и чмокнула меня в щеку.

Я автоматически, по старой памяти обнял её за талию и потянул к себе. Но не успел впиться в её губы своими, как она высвободилась из объятий. Я не стал её удерживать, спохватившись в последний момент, что не нужно этого делать. Она прошмыгнула мне за спину, там у окна располагалась раздевалка. Отдельного места для переодевания в цеху не было, и швеи переодевались за шторкой, где были их ящики.

– Я быстро, не уходи, – бросила она.

– Хорошо.

Прежде чем задёрнуть шторку, Люба остановилась, обернулась и внимательно на меня посмотрела.

– Егор, я хочу у тебя кое-что спросить. Обещаешь ответить честно?

– Спрашивай, – согласился я.

– У тебя что-то есть с ней? – слышно спросила Люба.

– С Кирой?

Бывшая в ответ коротко кивнула.

Я задумался, как правильно ответить на вопрос, всё-таки девчонка ждала честного ответа. С одной стороны, у нас с Кирой была близость, с другой – мы ничего друг другу не обещали и ни на что не рассчитывали.

– Нет, ничего серьезного, – наконец, сказал я.

Лицо Любы посветлело.

– Я быстро, – повторила она и задёрнула шторку.

Я остался стоять у её рабочего места. Растёр свою щеку, до сих пор ощущая прикосновение губ бывшей супруги. Мысли в голове появились разные, но я их быстро отбросил.

Шторка отдёрнулась, и Люба, светясь улыбкой, крутанулась вокруг себя, демонстрируя мне свой наряд. Она была одета в хорошо знакомую мне юбку чуть выше колена и кофточку с рюшками. Когда она крутилась, юбка приподнялась, обнажая её стройные ножки. Такой я помнил ее на первом свидании. Мы гуляли в парке Горького и решили сделать фотографию на память о том дне. Тот снимок сохранился у меня на всю жизнь – прошлую жизнь…

– Ты ведь никогда не видел меня без этой дурацкой спецовки, да, Егор? Ну как я тебе? – спросила она.

– Тебе очень идёт.

Повисло молчание, Люба явно что-то хотела сказать, но не решалась. Я же поймал себя на мысли, что хочу её – здесь и сейчас. Пришлось эту мысль из головы выкорчевывать, как заразу. Было непросто. Жёнушка, впрочем, у меня была резвая – палец в рот не клади. И, думая, что я стесняюсь, приблизилась сама и попыталась меня поцеловать. Я прикоснулся пальцами к ее губам, останавливая порыв.

– Не стоит, Люб.

– Почему? Я тебе не нравлюсь? – насторожилась она.

– Нравишься, женщин красивее, чем ты, я не встречал. Просто… поверь мне, нам не стоит что-либо начинать.

Я думал, что Люба расстроится, но нет. Скорее, напротив, едва она услышала отказ, её глаза блеснули огоньком.

– Пойдем уже! Хочу мороженого! – она решительно двинулась к выходу.

* * *

Курочкина повела нас в ту самую «стекляшку», куда любил наведываться мой сосед. По рассказам Валентина, здесь подавали мороженое сорта «пальчики оближешь», и всего за несколько рублей можно было наесться до отвалу. Мне с голодухи хотелось съесть все виды мороженого, которые тут только были.

Внутри нас ожидало уютно обставленное пространство с круглыми столиками. Рядом с каждым столиком было по три стула, поэтому мне нужно было притащить ещё один. Посетителей в кафе всегда было много, но свободные места всё-таки нашлись, да ещё и моё любимое – у окна.

– Предлагаю располагаться здесь, – я кивнул на свободный столик.

– Отличное место, обожаю сидеть у окна! – тут же прокомментировала Люба, которая включила режим «вижу цель – не вижу препятствий».

– Кто что будет?

Девчонки растерялись, пытаясь понять, куда сяду я, и устроиться рядом. Я решил вопрос просто – сказал, что, пока они будут располагаться, схожу за мороженым.

– Я буду «Москву» и кофе с лимоном, – сказала Кира.

– А я «Московское» и просто черный кофе, – сказала следовательница.

– Тебе «Мечту»? – я посмотрел на Любу.

– Да… это мое любимое! – с придыханием ответила она. – И еще хочу трубочку с кремом!

– Хорошо, запомнил, всем всё принесу, а вы присаживайтесь, – заверил я.

Интересно, это вкусы у них так отличаются, или девчата специально заказали всё разное?

– Договорились, я пока уберу пепельницу, – следовательница взяла со стола полную окурков пепельницу, которую никто не убрал.

Заодно пошла на хитрость:

– Я здесь сяду, а здесь, – она положила на один соседний стул свою сумку-папку. – Сядешь ты, Егор, пусть сумка полежит, чтобы никто стул не забрал.

– Не вопрос, – ответил я, наблюдая, как наливаются румянцем Кира и Люба.

В «стекляшке» было самообслуживание, поэтому я взял железные креманки, выполнил заказ каждой девушки и с подносом вернулся к столу. Кира и Люба всё же сели с одной стороны стола, а Курочкина с другой.

– Пожалуйста! – я поставил на стол поднос, а следователь убрала свою сумку со стула, приглашая меня присесть.

– Ну, за встречу, девчата! Без алкоголя не чокаются, но все же, – я поднял свой кофе, чтобы поочередно стукнуться чашками с каждой.

Следующие полчаса мы разговаривали о том о сем, сначала, естественно, обсудив всё то, что случилось на заводе. Но затем темы стали самыми разнообразными.

Я вскоре почувствовал, как кто-то гладит меня под столом ногой. Кто это? А вот тут не поймёшь, делать это могла каждая из девчат. Я не стал убирать ногу, но обвёл девушек взглядом, наткнувшись на взгляд хищницы в исполнении Киры.

– Егор, спасибо, всё очень вкусно, мне нравится, – она улыбнулась кончиками губ.

– Хочешь попробовать мое мороженое? – подключилась Люба.

– Спасибо, не откажусь, – я подвинул поближе к бывшей свою креманку, показывая, что можно переложить немного туда, но та решила покормить меня с ложечки.

Я не отказался, тогда Курочкина, понимая, что осталась на третьем плане, тоже решила проявить себя. Подняла руку с наручными часами и как бы совершенно случайно перевернула на Любу чашку с кофе, уже немножечко остывшим.

– Ой, извини, ппожалуйста! – сделала изумлённый вид следовательница, хотя я был уверен, что чашка с кофе перевернулась не просто так.

План покормить меня с треском провалился. Кофе разлился по юбке, повезло, что она была чёрного цвета и не испортилась. Но как ни крути, бывшая была вынуждена ретироваться в туалет.

– Нельзя аккуратнее? – обиженно всплеснула она руками.

– Извини, я правда не специально, – пропела следовательница медовым голоском.

Мне было интересно посмотреть, как будут развиваться события дальше. Я расчитывал, что и Курочкина, и Кира воспользуются временным устранением конкурентки и попытаются переключить все внимание на себя. Но Курочкина вдруг посмотрела мне за спину, как-то сразу перестала улыбаться и ни с того ни с сего засобиралась.

– Вы знаете, ребят, мне пора.

– Почему уходишь? – поинтересовался я.

– Да поздно уже, завтра на работу рано, может быть, увидимся в следующий раз…

– А в отдел, получается, не пойдем? – уточнил я.

– Не сегодня.

И следовательница пошла быстрым шагом прочь от нашего столика, но вдруг резко сменила траекторию и свернула в уборную.

– Что это с ней? – Кира проводила её взглядом, а потом, оглянувшись, тише добавила. – Понятно, кажется, её мужик нарисовался.

Я обернулся, чтобы понять, о чем говорит Кира, и увидел, что через пару столиков от нашего рассаживается компания из двух молодых человек. Один из них действительно проводил следовательницу взглядом, а потом пошёл к нашему столику.

– Не помешаю? – он, не дожидаясь ответа, присел на Любин стул.

Кира, понимая, что тут, скорее всего, предстоит мужской разговор, встала из-за стола и сказала, что пойдёт закажет себе ещё кофе. Правильно сделала, потому что я не взялся бы гадать, чего хочет от меня этот наглый парень, а когда я чего-то не понимаю, настроение резко портится.

Впрочем, чего он хочет, стало понятно уже по его следующему вопросу:

– Твои все бабы? – спросил он, ехидно улыбаясь и по-хозяйски сложив руки на столешницу.

Глава 5

– А тебе какая разница? – отрезал я, рассматривая подсевшего незнакомца, ну и добавил, чтобы вопросов не возникло: – Гуляй, Вася, без тебя разберёмся.

– Ты не так понял, – сбавив сразу обороты заявил он.

– Намекаешь, что я непонятливый?

– Да нет, – с секунду подумав, отмахнулся он. – Я вообще не про это. Просто говорю, что ты действительно не так понял.

– Вали, паря, – ответил я. – А вообще, если ты не заметил, я не один сижу и с девушками вечер провожу. Тебя сюда никто не назвал, надеюсь, я-то так тебе доступно объясняю?

– Вот про это я и хотел у тебя спросить, – пояснил паренёк, взял со стола чистую салфетку, потеребил и, собравшись с мыслями, продолжил. – Короче, Машка Курочкина, ну брюнетка, следачка, красивая такая – она что, с тобой сюда пришла?

– Со мной, – подтвердил я, поглядывая в сторону уборной, когда Курочкина отлучилась.

Тут же поймал себя на мысли, что все время до этого я обращался к следачке по фамилии. Хотя у неё, вон, имя есть – Маша, которого я, правда, не знал. Так бывает, подходит человеку фамилия, даже больше, чем имя, и само собой так выходит, что ты его все время по фамилии называешь.

Я заметил, как после моего утвердительного ответа, собеседник недовольно нахмурился. Пора, однако, было выводить разговор в более или менее конкретную плоскость.

– Вопрос то в чем? Девчонка тебе понравилась и в кино позвать хочешь? – поторопил я мысли паренька.