Алёна Цветкова "Старшая сестра его величества. Власть. Шаг 3"

Если он узнает, что я ночами тайком ухожу в неизвестном направлении, его подозрения на мой счет усилятся кратно. А этого ни в коем случае нельзя было допустить. Игра вышла на такой уровень, когда любой промах мог грозить полным крахом…

По нашему плану через седмицу после отъезда Лушки баронесса Шерши и герцог Юрдис должны были разослать четырем Высоким родам королевские кубки, которые я вынесла из замка в ночь заговора.

Так мы хотели за один раз поймать сразу двух зайцев: во-первых, спровоцировать заговорщиков во главе с Третьим советником. Они точно как-то отреагируют на привет из прошлого. И, во-вторых, намекнуть тем, кто был верен моему отцу и не участвовал в том заговоре, что не все так, как кажется…

Два кубка я выдала баронессе несколько дней назад. Она осторожно, чтобы не спалиться, разослала их своим девочкам, служившим в замках Высоких родов. Со второй парой мы планировали поступить точно так же. К этому мы готовились все три года, вербуя Дочерей среди служанок и внедряя в замки Высоких родов своих людей.

И только теперь я поняла, как рискованно было назначать обе операции на одну ночь. Если мое отсутствие заметят, то отвертеться не получится. И когда кубки всплывут, Третий советник быстро сложит два плюса два…

Когда я думала об этом, то понимала, почему Анни назвала матрицу будущего нестабильной. Слишком много служанок с яблоками и длинными юбками бродило рядом с торчащими в стенах гвоздями.

– Ваша светлость, – Марга заглянула ко мне, – принести вам взвар?

– Неси, – махнула я рукой и добавила, – с ромашкой.

Горничная понимающе кивнула и исчезла за дверью. Я снова зашагала по комнате, успокаивающий отвар – лучшее, что можно было предпринять сейчас. Ведь ни от меня, ни от моих действий уже ничего не зависело…

Марга вернулась очень быстро, поставила поднос с кувшином, над которым вился парок и налила мне в кружку горячий взвар с ромашкой. Моя горничная явно не пожалела травки, ромашка перебивала даже запах меда и яблок.

– Ваша светлость, – она подала мне кружку и быстро прошептала так, чтобы никто не услышал, даже если бы постарался, – все готово. Катрила собрала вещи и ждет, когда я за ней приду, сонница уже на кухне и попадет в вечерний напиток для слуг. А Адрей уже вернулся, он сейчас в кабинете у господина Первого советника. Вечером откажитесь от взвара, я добавлю в кувшин Сладкие грезы.

– Спасибо, Марга, – от всей души поблагодарила я ее и улыбнулась. От сердца отлегло. Кажется, я совершенно зря волновалась, все пройдет хорошо…

Горничная поклонилась, сверкнув широкой белозубой улыбкой, и вышла. Я села в кресло и расслабленно откинулась на спинку. Пригубила отвар. Хорошо, что все хорошо… Адрей вернулся вовремя и получит свою порцию Сладких грез, а я выведу Катрилу и попрощаюсь с сыном.

Я почти допила отвар, когда дверь распахнулась снова, впуская Адрея. Он, как обычно, хмурился и смотрел на меня, как на раздавленного таракана. Я уже даже не обращала внимания на его вечное недовольство. Сейчас он начнет изводить меня придирками, оскорблять и пытаться добиться словами того, чего не смог добиться кулаками. Такая манера общения уже давно стала привычной.

– Идем, – вместо этого, мой муж остановился в дверях, – тебя зовет мой отец.

– Никуда я с тобой не пойду, – ответила я, прежде чем услышала вторую часть его фразы. – Что-то случилось? – нахмурилась я. Впервые на моей памяти Третий советник отправлял за мной сына, а не прислугу. А это означало, что произошло что-то нехорошее… Настолько нехорошее, что даже прислуге об этом даже знать было не надо.

– Идем, – повторил Адрей и рявкнул, увидев, что я замешкалась, возвращая кружку на поднос, – живее! – Я повернулась к нему и открыла рот, чтобы напомнить о вежливости. Но он успел быстрее, – не понимаю, почему отец решил забрать тебя с собой! Что ты, вообще, можешь понимать! Не знаю, почему он решил именно тебе доверить это дело, но поверь… я буду следить за каждым твоим шагом. Поняла?

Я кивнула. Хотя ничего не поняла. Слова Адрея звучали бессмысленно. И либо он был совсем пьян и нес какую-то околесицу, либо в кабинете Третьего советника что-то случилось. И сердце, тревожно стукнув, поставило на второе…

Когда я подошла к двери, Адрей схватил меня за руку и поволок куда-то по коридору. Он шел очень быстро, и я едва успевала перебирать ногами. Как назло, платье на мне сегодня было очень неудобное, с большой пышной юбкой на тяжелом и твердом кринолине из конского волоса. При быстрой ходьбе кринолин сильно колыхался из стороны в сторону, утаскивая меня своей тяжестью. И мне приходилось прилагать немало усилий, чтобы не упасть.

И поэтому до тех пор, пока Адрей, резко, едва не уронив меня, не втолкнул меня в какую-то дверь и не выпустил руку, я не заметила, что шли мы совсем не в кабинет, а в личные покои главы рода…

Я впервые оказалась здесь и не могла сдержать любопытства, быстро, но цепко оглядев окружающую обстановку. Я была готова к тому, что Третий советник точно так же, как с кабинетом, повторит интерьер королевских комнат, но нет. Здесь все было совсем по-другому. И даже очень скромно, если сравнивать с остальной частью замка.

Дорогая, но без вычурного блеска, темно-коричневая ткань на стенах и крашенные деревянные панели в тон, высокий потолок с белой гипсовой лепниной по углам, добротная мебель красного дерева без капли позолоты, плотные бархатные шторы с кистями – все это соответствовало моде полувековой давности и с тех пор, кажется, не менялось. И даже обивка мягкой мебели местами выглядела довольно потертой. Если бы не огромная люстра, на которой горело около сотни свечей и которая больше подходила бы для бального зала, а не небольшой гостиной, я бы решила, что мой свекор оказался здесь совершенно случайно.

Третий советник встретил меня, восседая в кресле, с хмурым видом. Рядом, на невысоком столике, стоял кувшин с горячим взваром, который, судя по всему, принесли только что.

– Абрита, – он поднял на меня тяжелый взгляд, – мы выезжаем до заката. Прикажите служанке собрать вещи на седмицу. И не берите слишком много. Это рабочая поездка, а не увеселительная прогулка на бал. И, кстати, в дороге вам придется обходиться без слуг.

– Но я не могу, – растерянно произнесла я. Эта поездка совсем не вписывалась в мои планы. Она их рушила. И я попыталась отложить ее или отказаться. – У меня дела…

– Дела подождут! – резко перебил меня Третий советник. И добавил, увидев, что я снова набрала в грудь воздух, чтоб возразить, – и это не обсуждается. Вы едете с нами. Прямо сейчас, – припечатал он.

– Но куда мы едем? И зачем? – В ушах загудело, а в висках набатом застучала кровь. Я не могу никуда ехать прямо сейчас!

– Я все расскажу вам по пути, – Третий советник не счел нужным что-то объяснять, – это долгий разговор, а у нас нет времени…

– А моя дочь?! Я не могу оставить ее одну! – воскликнула я, маскируя отчаяние. Завтра утром Лушка уедет из Яснограда на много лет, и сегодня ночью я должна попрощаться с сыном!

– Ваша дочь останется в замке, – резко перебил мои стенания свекор, – здесь ей ничего не угрожает.

Мне захотелось закричать, затопать ногами, как капризному ребенку. Я до безумия не хотела никуда ехать с этим мерзавцем. Только не сегодня! Почему именно сегодня?! Я должна увидеть сына! Должна с ним попрощаться! Отчаяние было таким сильным, что я не смогла сдержаться. Слезы прорвали все бастионы и скопились в уголках глаз, грозя пролиться прямо здесь и сейчас.

И это внезапно смягчило Третьего советника. Он тяжело вздохнул и пояснил:

– Вы сами хотели больше участвовать в наших планах по поводу будущего. И у вас появился такой шанс. Я принял решение. Собирайтесь, Абрита. Мы должны выехать до заката, – напомнил он снова.

Я медленно кивнула и, развернувшись на каблуках, вышла за дверь. Слезы душили меня, я хватала ртом воздух, чтобы не разрыдаться прямо здесь, при всех. Лушка! Сынок! Билась в голове отчаянная мысль. Я не смогу увидеться с тобой до отъезда… Не смогу попрощаться… Потому что я не могу упустить такую возможность. Если мне выпал шанс узнать всю подноготную заговора против нашего отца, я должна им воспользоваться. Чтобы обезопасить тебя в будущем…

Глава 10

Мы выехали из Яснограда в тот самый момент, когда солнце коснулось горизонта. В городе, за крепостными стенами, уже царила ночь. Я ехала в небольшой дорожной карете, запряженной тройкой лошадей. Рядом со мной дремал, прикрыв глаза, Третий советник, а Адрей сидел напротив и сверлил меня тяжелым и холодным взглядом.

На сердце было тяжело. Пока я собиралась, Адрей ходил за мной по пятам и следил за каждым моим движением, как коршун. Мне едва удалось предупредить Маргу, что ей придется отвести Катрилу в прачечную без меня. На что-то большее у меня не хватило смелости. Слишком многое было поставлено на карту… Но я не сомневалась, баронессе Шерши станет известно о моем отъезде и о той спешке, в которой все произошло. И «глупышка Ирла» сможет понять в чем дело. А Род Форт сумеет найти нужные слова и объяснит Лушке, почему я не пришла.

Сердце кольнуло. Я прикусила губу, отгоняя от себя тяжелые мысли о сыне. Иначе в груди начинало бухать, на глаза наворачивались слезы, а дыхание прерывали неудержимые всхлипывания. И тогда в глазах Адрея появлялось удовлетворение, а Третий советник смотрел на меня с легким недоумением. И если на чувства мужа мне было плевать, то вызвать сомнения у его отца совсем не хотелось. Раз он решил доверить мне такую тайну, я должна была сделать все, чтобы он не передумал.

Поэтому я закрыла глаза, притворившись, что тоже сплю и постаралась ни о чем не думать… Надеюсь, мои друзья смогут объяснить ему насколько важно не упустить такой шанс. Если я буду знать, кто враг, смогу быстрее найти друзей…

Карета мерно качалась. Лошади ступали ровно и неспешно. Я не представляла в какую сторону мы едем, окна кареты закрыли глухими ставнями. Внутри было бы совсем темно, если бы на полу не стояла жаровня, полная горячих углей, красный отсвет которых отражался в глазах Адрея. Я укрыла нос воротником дорожного тулупа и подвинула ноги в войлочных ботах ближе к теплу. Ночка выдалась морозная… Вздохнула… Не люблю ездить зимой… Мерзну…

Ехали мы всю ночь и все утро. Я то проваливалась в сон, то выныривала из темной дремы и таращилась на Адрея, по-прежнему внимательно следившего за мной, пока не засыпала снова. За это время мы пару раз остановились в постоялых дворах, чтобы сменить лошадей, немного размять ноги и согреться. Благодаря жаровне с углями, в карете было намного теплее, чем на улице, но все равно слишком холодно, чтобы чувствовать себя комфортно.

Во время последней остановки, когда тяжелый утренний сумрак позволил рассмотреть горизонт, я поняла, что мы движемся на юг. Горы, которые тянулись от Яснограда до самого Беломорья, остались позади и вокруг раскинулась широкая степь.

Адрей после бессонной ночи крепко заснул, и взвар на постоялом дворе мы пили вдвоем с Третьим советником, который, на зависть мне, сладко проспал всю дорогу и проснулся аккурат перед последней остановкой. И когда шли к карете, я решила поднять вопрос, на который до сих пор не получила ответа.

– Господин Первый советник, – обратилась я к свекру, – может быть, вы все-таки расскажете мне куда мы едем? И к чему такая спешка?

Вместо ответа, он зевнул, прикрывая ладонью рот. Я остановилась посреди двора и продолжала внимательно смотреть на него, всем своим видом демонстрируя, как сильно жду его признания… И он, скривившись, будто откусил лимон, задал встречный вопрос:

– Вы уверены, что вам это нужно прямо сейчас? Очень скоро мы доедем до места, сможем хорошо перекусить и отдохнуть.

Я нахмурилась. Кое-что в словах Третьего советника мне совсем не понравилось. И я не стала молчать.

– Сомневаюсь, что, уехав в спешке из замка, мы проделали такой тяжелый путь для того, чтобы перекусить и отдохнуть. Полагаю, что причина достаточна серьезна, чтобы всю ночь трястись без сна в карете. А значит, сразу после нашего приезда, куда бы мы ни направлялись, нас ждет что-то очень важное: встреча с кем-то, разговор… и я хотела бы быть в курсе темы этой беседы. Не люблю, знаете ли, выглядеть дурой и не понимать, что происходит…

Третий советник насмешливо фыркнул.

– Я знал, что вы ответите именно так, но хотел убедиться… что ж… слушайте, – улыбка исчезла с его лица, словно стертая ластиком. Взгляд стал холодным и хищным, как у голодного волка. – Позавчера один из наших людей нашел в своем замке то, что там просто не могло быть. Кое-кто из прислуги прятал этот предмет в своей комнате.

Он замолчал, как будто бы это должно было все объяснить.

И объяснило. Толпа ледяных мурашек промчалась по позвоночнику, сковывая тело больше утреннего морозца. Я поняла, о чем именно говорил Третий советник. Когда мы решили выслать Высоким родам кубки из королевского замка, именно это и планировали – переполох среди заговорщиков. Вот только случилось все гораздо раньше, чем должно было. А значит, одна из наших девочек попалась… И теперь все зависело от того, как много она знала. Я не обольщалась, у Третьего советника и его людей существует много способов заставить говорить самого несговорчивого человека…

Вот только все было понятно мне, а не герцогине Бокрей, роль которой я играла в замке Третьего советника… поэтому я нахмурилась:

– Прислуга нередко не чиста на руку. Но не думаю, что вороватая служанка, – произнесла я и поняла, что чуть не проболталась. Про служанку-то ничего не было сказано! И поэтому я добавила, – или вороватый слуга – повод для вашего беспокойства.

– Вы правы, – кивнул Третий советник и указал на карету, – давайте сядем во внутрь, и я расскажу вам все поподробнее.

Я кивнула. Кучер уже сидел на облучке, дожидаясь, когда можно будет ехать. Свежие, застоявшиеся кони рвали поводья, а мы торопились. К тому же, о таких вещах лучше всего разговаривать там, где нас не могут услышать случайные уши.

В карете Третий советник мельком взглянул на спящего сына и зашептал, не желая его будить разговорами.

– Найденный предмет принадлежал умершему королю, его величеству Эдоарду. Много лет назад, когда король погиб во время заговора, из королевского замка пропало несколько очень приметных вещиц. Все это время ни одна из них так и не появилась среди людей, хотя мы тщательно контролировали всех ювелиров и скупщиков… еще ваш предшественник на троне ночного города организовал систему оповещений, которая должна была сработать, если бы одно из этих ювелирных изделий появилось в Грилории или даже за ее пределами. Однако все эти годы было тихо. И мы уже успокоились, решив, что сокровища сгинули в горах вместе с человеком, который их вынес. И то, что один из этих кубков появился после стольких лет, очень плохой знак.

– Кубков? – вскинула я брови. Если судить по тому, как тщательно подбирал слова Третий советник, проболтался он совершенно случайно. И теперь ему ничего не оставалось, как признаться.

– Кубков, – кивнул он. И повторил, – один из кубков, которые вынесла принцесса Елина…

Я ахнула, прижимая к щекам ладони, всем своим видом показывая в какой шок меня повергли слова свекра. Только на самом деле я скрывала страх, который непременно должен был отразиться на моем лице. Потому что от того, что мое настоящее имя было произнесено Третьим советником, появилось ощущение приставленного к горлу ножа. Захотелось прямо сейчас оказаться подальше отсюда, а не в тесной карете с моим главным врагом.

– Вы думаете, принцесса Елина жива?! – выпалила я, чтобы скрыть свое состояние.

Третий советник на мгновение задумался и покачал головой:

– Сомневаюсь… Мы бы знали об этом. Скорее всего, это очередная хитрая игра великой Матери…

Я согласно качнула головой и выдвинула свою «гипотезу»:

– Может быть, служанка украла его у своих прежних хозяев?

– В том-то и дело, что эта девица всю жизнь служит одной семье. У нас не принято набирать прислугу со стороны, и чаще всего места в замках Высоких родов переходят по наследству. Тем более, Адрей лично присутствовал на допросе. Служанка призналась, что является Дочерью Ургородских матерей и получила кубок от своей наставницы…

Я снова удивленно ахнула, скрывая свои настоящие чувства, которые можно было описать одним словом – паника… У меня даже появилось подозрение, что я еду на эту встречу с неведомыми заговорщиками не в качестве участника, а в качестве обвиняемой. Хорошо, что я сидела, а не стояла. Иначе мои дрожащие колени не смогли бы удержать меня.

– Именно поэтому я взял с собой вас. Нам нужен человек, который хорошо знает и Ургород, и его правительницу. Мы должны вывести проклятую стерву на чистую воду и все выяснить. Откуда у нее кубок из личной коллекции королевского рода.

Я кивнула. Меня немного отпустило. Значит, я все-таки еду не в качестве жертвы, а в качестве Ургородской матери… Хотя, с другой стороны, мои знания о жизни этой общины могут оказаться недостаточными для того, чтобы ответить на все вопросы, которые мне зададут. Все же, вопреки мнению Третьего советника, я имею к Ургородским матерям такое же отношение, как и он сам…

Оставалось надеяться, что сведения, которые я почерпнула из дневника герцогини Бокрей и рассказов Ирлы Шерши, помогут мне не спалиться…

Глава 11

В поместье герцога Вийрона, королевского казначея, мы приехали к обеду. Я был права, когда раскусила хитрую игру этих двух Высоких родов, они только изображали ненависть друг к другу, а на самом деле были союзниками.

Нас уже ждали. Герцог самолично вышел на крыльцо встретить Третьего советника. Он равнодушно кивнул нам с Адреем, приветствуя в своем доме, и сразу же что-то зашептал на ухо моему свекру. Он говорил слишком тихо, чтобы можно было разобрать слова, но тревогу в его голосе я уловила четко.

Лишь бы девица не проболталась, твердила я про себя. Если бы знала, как просить Древних Богов о помощи, непременно сделал бы это. Но мне оставалось только с уверенным видом идти вперед, держа под руку супруга. Адрей проснулся только недавно и еще не совсем пришел в себя, поэтому молчал.

Мы вошли в дом. Ко мне тут же кинулась служанка, принимая дорожный тулуп и шапку.

– Ваша светлость, – улыбнулась она, – позвольте я провожу вас в вашу комнату…

Я кивнула. И сделала шаг в сторону лестницы, когда меня остановил окрик Третьего советника:

– Абрита, вы идете с нами.

– Не думаю, что в этом есть необходимость, – нахмурился герцог Вийрон и добавил с намеком, – вряд ли герцогиню заинтересуют наши мужские разговоры. Это слишком сложно для дамы…

– Я тоже так говорю, – подхватил Адрей, – отец, пусть моя жена идет к себе. Я, вообще, не понимаю, зачем ты притащил ее сюда. Ей здесь не место. Она слишком глупа, чтобы лезть в мужские дела! Ее дело – раздвигать ноги.

Это было грубо и недопустимо. Неприлично говорить так о своей супруге при посторонних. Тем более, при слугах. Даже если между нами все плохо… Но я не могла сделать замечание мужу. Это ударило бы по мне гораздо больше, чем явное пренебрежение со стороны Адрея. Поэтому я сделала вид, что ничего не услышала. Как и герцог Вийрон. Ему тоже было не с руки вмешиваться в наши семейные дрязги.

И даже Третий советник сжал губы, сдерживая ярость, но промолчал. Уличив сына в хамстве прилюдно, он распишется в собственной беспомощности, как глава рода. И Адрей не мог этого не понимать. Я знала, мой муж – пьяница, хам и, вообще, довольно мерзкий человек, но давно перестала считать его идиотом. Он прекрасно понимал, что его выпад не пройдет бесследно. Отец никогда не простит ему подобного унижения. А значит, у него была своя цель… и это мне не нравилось. Вряд ли это что-то хорошее для меня…

Но была у этого оскорбительного выпада и положительная сторона. Все так старательно изображали невозмутимость, что вопрос о моем присутствии на секретном собрании как будто бы решился сам собой. Если герцог Вийрон и был недоволен новым членом тайного заговора, то предпочел промолчать, чтобы не спровоцировать скандал. Пока все еще можно было замять, списать на усталость от дальней дороги. Но если Адрей продолжит провокации, то есть риск, что кто-то из нас не выдержит.

Кабинет, в который нас привел герцог Вийрон, был самым обычным. Ничего похожего на королевский замок. Видимо, это была фишка Третьего советника, который бесцеремонно, с молчаливого согласия хозяина кабинета, занял кресло во главе стола. Мы расселись вокруг.

Мой свекор обвел нас хмурым взглядом, на мгновение задержавшись на каждом, а потом заговорил:

– Вы все в курсе случившегося инцидента. Но каждый из вас знает чуточку больше, чем все остальные. Поэтому каждый должен поделиться теми сведениями, которые ему известны. Витор, – обратился он к герцогу Вийрону, – расскажите еще раз, как вы обнаружили кубок…

Герцог кивнул и, прикрыв глаза, начал свой рассказ:

– Несколько дней назад, после визита в королевский замок, из спальни моей жены пропало фамильное кольцо. К счастью, она заметила это в тот же вечер, и мы быстро выяснили, что, кроме личной горничной, в покои моей супруги никто не заходил. Я был уверен, горничная не успела вынести драгоценность из замка и приказал обыскать ее комнату. Стража обнаружила там не только кольцо герцогского рода, но и множество других вещей, принадлежавших нашему дому. Я был так зол, что велел прибить воровку и проверить всех остальных. Если моя стража пропустила одну крысу, значит, могли завестись и другие. Во время обыска у одной из служанок и был найден кубок. Девка сразу пошла в отказ и заявила, что эта вещь ей не принадлежит, и она видит ее в первый раз… Однако, я уже видел этот кубок… в личной половине королевского замка, – герцог открыл глаза и взглянул прямо на меня.

Вероятно, это вышло случайно, или он имел в виду что-то совсем другое, но мне на мгновение показалось, что он узнал меня. Я невольно задержала дыхание, кровь отлила от лица, оставляя звенящую пустоту в голове. Мне даже показалось, что герцог сейчас ткнет в меня пальцем и скажет, что я принцесса Елина. Но он просто отвел взгляд в сторону.

Но страх не прошел, так и остался сидеть на плечах и давить своей тяжестью, заставляя прикладывать гораздо больше усилий, чтобы держать спину прямо.

– Я приказал запереть девку в подвале и сообщил о случившемся вам, – закончил рассказ герцог Вийрон.

– Адрей? – Третий советник перевел взгляд на сына…

Адрей хмуро взглянул на меня и заговорил:

– Я лично допрашивал эту девку. Она призналась, что служит ургородским матерям и именно по их приказу должна была подложить этот кубок в кабинет герцога Вийрона. Зачем это было нужно и откуда у Великой матери эта драгоценность, она не знает.

– Ты уверен? – Третий советник нахмурился. – Может, следовало допросить ее более тщательно.