Но что им вдруг понадобилось от меня?
– Привет, Мила, – улыбается Алина Рощина. – Как дела?
Серьёзно? Её интересуют мои дела?
– Нормально, – смотрю на них с удивлением. Ощущение, что они просвечивают меня взглядами, словно рентгеном. Радиация почти физически ощутима.
– Что сегодня вечером делаешь? – опирается рядом на подоконник локтем Катя Порядова – красивая блондинка со взглядом ведьмы.
С какой такой радости им это интересно?
Но тут до меня доходит.
Корона.
Теперь, похоже, на ближайший год для меня забронировано место в этой компании.
– Хочешь с нами в «Монплезир»? У меня как раз есть четвёртый флаер на вход.
Тошнит от них. Чванливые балованные сучки. Я видела, как они травили в прошлом году девушку с первого курса только за то, что у неё были ярко-рыжие волосы и веснушки. Когда вообще рыжий цвет волос стал причиной издевательств? Глупости же.
Зато вот Богдана всегда мечтала с ними подружиться. Надо же, какую возможность-то упустила.
– Нет, мне нужно готовиться к конференции.
Они переглядываются и прыскают.
Не понимаю, что смешного? Учиться – это смешно?
Это университет, сюда за этим и приходят.
– Да ладно, Мил! – выставляет в улыбке свои слишком идеальные и слишком белые зубы Алина. – Ты королева красоты! О каких конференциях может идти речь? Зачем тебе эти скучные пыльные аудитории с чавкающими старыми пердунами и неудачниками, если твоя задача теперь блистать на светских мероприятиях и тусовках? Тебя ведь ждут.
Была я уже на одном мероприятии светском две недели назад, спасибо. До сих пор помыться хочется, как вспоминаю.
Да, эти две недели Обласов никак не напоминал о себе. Но я не настолько наивна, чтобы поверить в то, что он решил меня отпустить. Живу с ощущением, что на пороховой бочке сижу, и от каждого сообщения, пришедшего на телефон, вздрагиваю.
– Вынуждена отказаться, – натягиваю холодную дежурную улыбку. Ругаться с этими змеями открыто не хочу, такие кому угодно жизнь отравят в университете. – Приятно было поболтать, девчонки, но мне нужно на пару.
Из аудитории как раз выходит Саша, и я, проскользнув между гадюками, иду к ней, почти уверенная в том, что слышу в спину шипение.
– Что им от тебя нужно было? – тихо спрашивает Саша.
– В клуб вечером позвали, – пожимаю плечами. – Наверное, считают, что мне теперь из-за конкурса положено дружить с такими, как они.
– Пойдёшь? – Саша спрашивает нейтрально, но я слышу напряжение в его голосе. Неужели она думает, что я этого действительно хочу?
– Нет, конечно же, – смотрю на неё с удивлением. – С чего бы мне с ними идти? Они мне не подруги, а я не скоморошка на забаву этим селёдкам.
Саша выдыхает и улыбается, а потом мы смеёмся с этих «аристократок».
Когда возвращаюсь в общежитие, то в электронной почте в телефоне замечаю пришедшее ещё утром письмо от организаторов конкурса. По спине бежит неприятный холодок. Положительных эмоций, связанных с короной королевы красоты, у меня ни капельки не осталось, когда мне открылась вся правда об этом мероприятии.
В письме документы для ознакомления. Контракт на год, от которого я не могу отказаться. Фотосессии, благотворительные вечера по сбору средств, выступления перед студентами, участие в качестве гостя в городских мероприятиях, презентациях различных кампаний.
К документам в письме идёт приписка:
«Милана Владимировна, ознакомьтесь с договором, пожалуйста. Подписание состоится перед фотосессией завтра. Вы получите Ваш денежный сертификат победительницы конкурса и подпишите договор. После юридических процедур пройдёт знакомство со стилистом, который будет работать с Вами на протяжении года, а потом состоится первая фотосессия.
С ув., Ваш менеджер от организаторов конкурса, Валентин.
ПС. Фотосессия назначена на 5.00 утра, подписание документов состоится в 4.15»
Четыре пятнадцать?
Я даже ещё пару раз перечитываю, чтобы убедиться, что не ошиблась. Они там с ума сошли, что ли?
Вообще-то, у меня завтра занятия в университете с девяти.
Отбрасываю телефон и, рухнув на свою кровать, прикрываю глаза. Как жаль, что я просто не могу выбросить эту чёртову корону в мусорный бак и забыть всё как страшный сон.
И даже попытайся я так сделать, есть человек, который мне этого сделать не позволит.
Глава 13
В три пятнадцать я ненавижу весь этот мир.
До двенадцати просидела с учебником, с ним и уснула. И сейчас мне кажется, будто бы мне кто-то оттянул веки и насыпал туда камаз песка.
Приняв душ, я собираюсь. Не сильно беспокоюсь, чтобы не разбудить Богдану. Понимаю, что с моей стороны это не совсем красиво, но после её поступка говорить о красоте отношений и дружбе как-то не совсем к месту, наверное.
Богдана недовольно что-то бормочет и отворачивается к стене, а я, выходя, забываю выключить торшер. Надо будет – встанет и вырубит.
На вахте приходится пояснять сонной тёте Вале, почему мне приспичило куда-то идти в почти четыре утра. Смотрит она недобро и с осуждением. Как на… на ту, кем я теперь и являюсь по факту.
Я приезжаю по указанному адресу. Студия «Стразы» находится на первом этаже крупного бизнес-центра. Свет горит во всех окнах, будто ночью тут жизнь и не прекращается.
Меня пропускает охрана, а на входе встречает человек в костюме.
– Милана Владимировна, здравствуйте, – сухо улыбается. – Меня зовут Борисов Ян Борисович, я ваш юрист. Меня прислал Демьян Игоревич, чтобы я сопровождал вас на процедуре оформления документов.
Молча киваю. Раз уж он сам знает, как меня зовут, то в представлении смысла не вижу.
Иду за юристом в небольшой конференц-зал, где нас уже ждут двое мужчин и женщина. Все одеты по-деловому.
Я не вращалась никогда в бизнес кругах, не знаю, как там принято, но всё же странно немного видеть всех в полной рабочей готовности в четыре утра.
Мы присаживаемся за длинный стол, в залу вносят кофе и ставят перед каждым. Запах от чашки исходит изумительный, но я почему-то не решаюсь взять её и сделать глоток.
– Милана Владимировна, меня зовут Валентин, письмо было от меня, – представляется один из мужчин. – Вчерашний проект договора мы немного дополнили, прошлый вариант не учитывал некоторых нюансов. Ознакомьтесь, пожалуйста.
Он протягивает мне пачку бумаг, довольно толстую и увесистую.
Как это можно сейчас быстро и внимательно прочитать и проанализировать? Я вчера сидела часа два или даже больше, и то путалась. А сейчас поди пойми, где отличия от вчерашнего варианта.
Второй экземпляр получает Борисов и тоже принимается его внимательно изучать. Создаётся даже впечатление, будто он на моей стороне… Вот только все они – на своей. А я на своей.
– Фотосессий в стиле ню не будет, – юрист говорит твёрдо, подняв глаза, а я чувствую, как по ногам бегут противные мурашки. Вчера этого пункта в договоре точно не было, а сейчас я до него ещё не дочитала.
– Ну там не совсем ню, – юлит организатор конкурса. – Даже не топлес. Просто…
– Нет, – отрезает Борисов. – На этот счёт есть чёткие указания. Никаких ню, никаких парных фотосессий с мужчинами-моделями.
Вздохнув, Валентин делает пометки в договоре.
– Ещё будут вопросы? По суммам штрафов есть какие-то комментарии?
Да, штрафы тоже прописаны на тот случай, если я стану отказываться выполнять пункты договора.
Я бы и вовсе от него отказалась. И от короны тоже. Только Обласов не позволит. Он хочет владеть именно королевой, и моё мнение здесь неважно.
– Нет, этот пункт устраивает сторону.
Как скажете, господа хозяева.
Отредактированный договор секретарь приносит буквально через пять минут, в которые я просто пялюсь в крышку стола, так и не прикоснувшись к кофе. Подписываю одобренные Борисовым бумаги и уже собираюсь вставать, когда Валентин протягивает мне конверт и коробку.
– Ваш выигрыш, Милана, – на его лице появляется противная слащавая улыбочка.
Я открываю конверт и несколько раз моргаю. Внутри чек на пятьсот тысяч рублей, годовой абонемент в один из самых дорогих фитнес-центров города и сертификат на десять посещений спа-клуба.
– Это ваш выигрыш по условиям конкурса, – говорит Борисов, обращаясь ко мне.
Киваю и заталкиваю бумаги в конверт обратно. Руки немного трясутся.
Это огромные деньги. Очень большие. Куда больше, чем уровень дохода моей семьи даже за несколько месяцев.
В пакете оказывается норковая шуба от известного магазина. Тоже слишком дорогая для меня.
Куда я в ней пойду? И где хранить-то буду? В общежитии, что ли?
В дверь раздаётся нетерпеливый стук, а потом заглядывает женщина. Она выглядит недовольной.
– Где девушка, Валик? Время идёт, а она ещё не готова! Ты же знаешь, что у нас тут всё строго по расписанию!
– Идёт-идёт, Наташ, мы как раз закончили. Только у нас изменения – никаких ню и парных.
– Начинается, – цокает языком женщина, закатив глаза, а потом исчезает. – Давай быстрее, куколка! Я жду-у-у! – раздаётся из-за двери.
Борисов прощается со мной, и мы идём к двери. Но когда он уже собирается свернуть к выходу, вдруг возвращается.
– Милана, я совсем забыл, простите. Это от Демьяна Игоревича.
Он протягивает мне небольшой глянцевый конверт и уходит. Я открываю его и смотрю, что внутри. В груди становится пусто и тревожно.
Внутри приглашение в ресторан на ужин. Сегодня вечером.
Он дал мне две недели, и сегодня они закончились.
Глава 14
– Невероятно, – девушка потрогала мои губы. – Какая форма! Без капли филлера! Я сломаю тому руки, кто попытается тебе, цапелька моя, воткнуть иглу в губы. Они не сильно большие, но просто идеально наполнены, и форма как после скульптора!
Меня усадили на кресло типа стоматологического, только поудобнее, направили на лицо лампы и рассматривают со всей скурпулёзностью косметолог и визажист вместе.
Трогают губы, скулы, просят нахмурить брови.
– Может всё-таки поднять желобок? – прищуривается косметолог, приподнимая мою верхнюю губу. – Вот совсем капельку? Вот сюда и сюда подколоть?
– Не нужно мне ничего колоть, – сажусь, убрав её руку от своего лица. Ещё не хватало перекраивать моё лицо. – Меня всё устраивает в моей внешности.
– Нет-нет, цапелька, не будем, – визажист кладёт мне ладонь на плечо и укладывает обратно. – Ты и так обворожительно прекрасна. Обожаю работать с натуральными лицами, но их сейчас так мало, к сожалению. Это моя боль визажиста.
Мне накладывают макияж, потом подключается парикмахер. Приходит фотограф и начинает делать замечания, что и как, по его мнению, нужно изменить. Подключается художник по костюмам.
Меня словно нет. Будто все они обсуждают какую-то вещь, решая, как выгоднее её подсветить, натереть до блеска, сфотографировать. Моего участия во всём этом нет. Я – ваза, которая мечтает, чтобы её скорее снова поставили в тёмный угол пылиться.
– Готова, цапелька! – говорит визажист Наталья, махнув ещё несколько раз кистью, едва касаясь моего лица.
Я смотрю на себя в зеркало. Вроде бы я, а вроде и кто-то другой.
Глаза кажутся больше и выразительнее за счёт длинных накладных ресниц, скулы острее, подбородок уже. Даже шея выглядит длиннее, хотя у меня она и так достаточной длины.
Кожа сияет, следов недосыпа совсем не видно. Вот, оказывается, на что способны профессиональные мастера макияжа. Художники.
Но самое сложное начинается потом.
Мне нужно быть в образе, правильно позировать. Это совсем не так просто, как кажется, хотя я и думала, что умею красиво встать для фото.
И если с позами ещё куда ни шло, то играть лицом для меня оказывается сущей мукой. Фотограф злится, периодами краснеет до самых кончиков ушей, даже уходит пару раз подышать и покурить.
