Огромная часть нашей Империи и близлежащие мелкие королевства были выжжены и уничтожены в ходе сражений. Именно там, на юге и юго-востоке, бурно развивалось учение некромантии. Магия, несовместимая с жизнью. Сначала всё было мирно, но в какой-то момент всё пошло не так.
Слишком много тьмы. Специфическое отношение некромантов к телам умерших и к самому посмертию. И слишком много власти! Им стало тесно на юге, и самый сильный из некромантов провозгласил себя королём.
К моменту этого провозглашения конфликт уже вошёл в острую стадию. А потом всё – нить человеческого, да и не только, терпения лопнула. Началась долгая, беспощадная война.
Война захватила большую часть континента, даже драконы включились. Крылатые ящеры сражались на стороне людей и были главной, самой ненавистной для врага, мишенью. Потери драконов были чудовищными, но они не сдавались. Говорят, что даже сейчас, спустя три века, в драконьих землях такой упадок, что королевства можно сказать и нет.
Земля, где разворачивались сражения, где когда-то высились башни некромантов, пропиталась ядом чёрной магии настолько, что стала мёртвой. Обычному человеку там не выжить. Зато хорошо плодятся монстры и смертоносные твари. Они появились уже после того, как закончилась война.
Опасный край.
Соседство с Мёртвой пустошью тоже весьма опасно, но что делать?
Как по мне, лучше сразиться с какой-нибудь мутировавшей, явившейся из Мёртвых земель гадостью, чем оказаться в объятиях Димиана Фарми.
Впрочем, как позже выяснилось, про гадость я подумала зря.
Глава 3
Покои, временно отнятые мною у Грея, оказались очень приятными. Спокойный строгий стиль, добротная мебель и простор.
Мои чемоданы разместили в гостиной. Распаковывать их не стали в виду скорого переезда, но служанки вывесили в гардеробной несколько платьев. Желая узнать какие именно, я в эту гардеробную и заглянула. Кроме собственных платьев увидела вешалки с одеждой Грея и хотела уйти. Но!
Делать этого было, конечно, нельзя, только я не удержалась. Взяла одну из рубашек и поднесла к лицу. Рубашка была чистой, но я всё равно уловила след такого знакомого, такого приятного парфюма. Аромат, от которого пять лет назад по телу разливалась умопомрачительная слабость. Аромат, при одном воспоминании о котором, кружилась голова.
Ощущения не просто забытые, а буквально вытравленные из памяти. Однако здесь и сейчас случилось то же самое – я потерялась на несколько бесконечных секунд. Стояла, уткнувшись носом в ткань, и всё. Прекратить не могла. Оторваться от рубашки – тоже.
За этим занятием меня и застукали. К счастью, свидетелем оказалась служанка, а не сам Грей.
Я резко очнулась и отбросила рубашку, но было поздно. Немолодая женщина улыбалась настолько выразительно, что хотелось застонать.
– Что? – спросила я строго.
– Прошу прощения, ваша светлость… – И женщина начала говорить о какой-то ерунде. Спрашивать о том, какие цветы мне бы хотелось видеть в своей комнате, какого цвета шторы предпочитаю, и всё в таком духе.
При этом улыбалась по-прежнему! Решила, что я влюблена в Морвеля?
Мы, конечно, женаты, но это безмолвное предположение взбесило. Для них Грей может и прекрасен, а для меня он по-прежнему худший из мужчин.
А ещё он хам! Заносчивый, легкомысленный, ну и дальше по списку. Не будь моя ситуация критической, я бы к нему ни за что не обратилось. Я бы в лепёшку расшиблась, чтобы найти другой вариант.
Прямо сейчас мне страсть как хотелось объяснить свою позицию, чтобы никаких иллюзий не оставалось, но это были нервы. Сказать подобное я, разумеется, не могла. Поэтому проглотила злость и, как попало, не задумываясь, стала отвечать на вопросы.
Затем предложила горничной перейти в спальню и начала задавать уже свои.
Понятно, что вопросы звучали странно, но мы, маги, все немного с приветом – это аксиома. Для начала меня интересовало следующее:
– Почему замок в таком ужасном состоянии?
Служанка выпучила глаза.
Она ненадолго замялась, ведь очевидно, что просвещать новую хозяйку по таким вопросам обязан герцог, но тем не менее.
– Золото, ваша светлость. Рабочие руки, материалы…
– А что не так с золотом? – сразу зацепилась я.
Женщина, которую звали Дарой, смущённо потупилась.
– У герцога много золота, наши земли очень богаты, но золотоносные рудники… Понимаете, их много, но все они связаны подземными коридорами, и там обосновались гартхи.
– Гартхи? – переспросила я.
Служанка кивнула и принялась объяснять:
– Твари, ваша светлость. Пришли к нам из Мёртвой пустоши. Люди брешут, что они когда-то были волками, а потом, под действием тёмной магии, ну и всего прочего, то ли мурцыровали, то ли мужировали. Как там правильно?
– Мутировали, – подсказала я.
Женщина кивнула, а я нахмурилась.
В академии мы изучали флору и фауну Мёртвой пустоши, и кто такие гартхи я, разумеется, знала. Только что делать гартхам на не тронутой тёмной магией территории? У этих тварей весьма специфический рацион.
– Чем они здесь питаются?
– Да ничем, – последовал ответ. – Охотиться они ходят туда, – женщина мотнула головой, видимо в сторону Пустоши. – У нас только живут. Прямо в рудниках. И, понятное дело, никого в те рудники не пускают. Рвут людей сразу, на месте. Добывать золото, даже если бы для себя, а не для герцога, никто не пойдёт.
Я вообразила эту картину и не обрадовалась, а Дара добавила:
– Но теперь-то всё изменится. Его светлость вернулся, а он сильный маг, он-то рудники и расчистит.
При всём уважении к магическим способностям Морвеля, я посмотрела скептично.
– И как давно эта ситуация длится?
– Ну, лет сто пятьдесят.
М-да…
Срок непростительно большой, особенно если речь об экономике и добыче.
– Если вопрос только в силе, то почему не пригласили других магов?
– Приглашали. Не помогло.
Она вздохнула и добавила:
– Приходили отряды. Разные. Один раз даже вытравили всех до единого, но гартхи вернулись.
Я всё равно не поняла.
– А ещё магов? А выставить постоянную охрану?
– Выставляли. Но мы же… Ваша светлость, мы ведь, считай, отрезаны от мира, жить у нас сложно. Те же наёмники – как им добираться? Как пересылать деньги семьям? Как видеться с родными? Разве что здесь, прямо в Нортейме, и жить.
М-да.
– Порталы не работают, – продолжала служанка. – Они не работают уже три века, а пешком добираться долго и не всегда возможно. Там горы, – в этот раз она махнула рукой в другую сторону, – сильные искажения магического поля, скопления силовых импульсов, да ещё реки, перевалы. Дороги постоянно смывает, не успеваем восстанавливать. Вот наёмники и не хотят, а своих магов у нас мало. Да и сражаться с гартхами готовы не все.
Отлично. Таких подробностей я не знала, зато теперь в курсе.
Я даже открыла рот, чтобы напомнить про ещё один вид транспорта, но нет.
Перелёты на драгсах – удовольствие слишком затратное. Эти огромные монстры, дальние сородичи драконов, способны преодолевать любые расстояния, переносить огромные грузы, но очень плохо реагируют на искажения магического поля. Погонщика, который готов повести драгса к скоплению силовых импульсов и вовсе не найти.
– Ну, ладно. Допустим, – буркнула я. И, не выдержав, передразнила Грея: – Допустим, что так «исторически сложилось». Есть золотые рудники, но с золотом всё печально. А что с «рабочими руками» и «материалами»?
Тут на меня вывалили целый ворох поразивших воображение вещей.
Оказалось, что богатейшее, по сути, герцогство, находится в ловушке. Сломанный портал был благом для одной отчаянной беглянки, но трагедией для этих земель. Триста лет назад, когда у расположенного в трудных ландшафтах Нортейма, было стабильное сообщение с «большой землёй», герцогство процветало. А потом торговля умерла.
Вслед за торговлей начало умирать абсолютно всё. Например золото – толку от него, если его нельзя обменять на необходимые товары? Сейчас Нортейм находится на самообеспечении, но добывают и производят тут далеко не всё. О современных технологиях, о какой-то модернизации и речи не идёт.
Высокоуровневые специалисты, да и просто люди с хорошими талантами, сюда не стремятся.
Зачем? С какой стати им тащиться бес поймёт куда, да ещё и на границу с опаснейшей Мёртвой землёй?
Нортейм, что называется, «варится сам в себе». Ещё не дичает, не бунтует, но уже близок к этому. Прямо сейчас большие надежды возлагались на обоз, который, по словам герцога, уже выехал. Только прибудут эти масла-семена-специи-книги и всё остальное месяца этак через полтора.
– Какой ужас, – не удержалась от комментария я.
Служанка всплеснула руками, испугавшись что расстроила, и попыталась исправиться:
– Ваша светлость! Зато почта работает сносно!
Тут я скривилась ещё больше. Про почту я знала – камень на моей почтовой шкатулке активно мигал. Это указывало на то, что шкатулка переполнена, и причина, по которой мне прислали слишком много писем, была ясна.
И это ещё газета не вышла! А что будет завтра? Может мне «случайно» сломать шкатулку, и пропади оно всё пропадом?
Вынужденно вспомнив про письма, я поблагодарила Дару за разговор и отпустила.
Женщина уже добралась до двери, когда её любопытство пересилило:
– Леди Ариадна, я могу спросить? – смущаясь, голосом придушенной мыши, пропищала она.
Я благосклонно кивнула, а в итоге услышала:
– То, о чём вы спрашивали… Наверное, нам не нужно об этом говорить. Его светлость сам вам всё…
– Его светлость, – перебила я, – в силу благородства и упрямого характера, решил, что мне незачем знать о проблемах Нортейма. Мол, живи и радуйся, любимая, я сам всё решу. В том, что он решит, я не сомневаюсь, и лезть с ценными советами не буду, но мне хочется быть в курсе ситуации. В конце концов, теперь это и мой дом тоже.
Прозвучало довольно сердито, я внезапно осознала, что действительно злюсь на Грея за то, что умолчал о важных вещах.
Лучше бы про тварей в рудниках рассказал, чем о вымышленной пропаже жён и демонстрации тюрьмы, которая давно не действует.
Дара, помедлив, кивнула, а я всё-таки смягчилась. Добавила доброжелательно:
– С мужем мы это, конечно, ещё обсудим. Уверена, что он поймёт, и моя неосведомлённость сойдёт на нет. Тем не менее, если кто-то станет снабжать меня новостями, буду очень благодарна.
– Да, ваша милость, – ответила служанка, а потом покосилась на дверь гардеробной и снова заулыбалась. – Это так замечательно, что вы любите лорда Грея. Он как никто заслуживает счастливую семью.
***
– Счастливую семью, – бурчала я под нос, сидя за столом, в небольшом внутреннем кабинете, и перебирая конверты. – Угу, как же. Нет, он может и заслуживает, но… можно как-нибудь без меня?
Три конверта легли на одну половину стола, два на другую, а я продолжила отсматривать и бурчать:
– Люблю его. Ну да, разумеется. Да что там люблю! Обожаю!
Глупость, но меня задело. Окажись Дара в академии и скажи такое кому-нибудь из наших сокурсников, хохот бы стоял до небес.
Не посмеялся бы только Лари.
Тут я остановилась и, откинувшись на спинку стула, временно про конверты забыла. Грей Морвель – худший из мужчин, но друзья у него что надо. Всегда стояли за него горой, а помощь, которую оказал Лари при нашем побеге, сложно переоценить.
Я подумала о том, что нужно написать Лари благодарственное письмо, но не прямо сейчас. В данный момент у меня имелись другие дела – разобрать корреспонденцию и понять, что в ближайшее время делать.
Покидать Нортейм я пока не собиралась, лезть к Грею с его рудниками – тем более. Но и помереть тут со скуки не хотелось – не для того я сбежала на край цивилизованного мира, чтобы умирать.
Вздох, и я вернулась к письмам – их было слишком много. От мамы или других «родственников» ни слова, зато целых три письма от подруг. С них-то я и начала, и именно из этих писем узнала, что новость о нашей с Греем свадьбе разлетелась по академии быстрее пожара.
Бывшие сокурсники, да и не только они, пребывали в глубочайшем шоке. Ну а в том, что касается подруг… Казалось, это просто буквы, которые складываются в строчки, а ощущение, будто кричат в лицо:
«Ари, что случилось? Ты спятила?!»
Или другое:
«Ты же его терпеть не можешь! Как согласилась на этот брак?»
