Великий и Ужасный – 3
Евгений Адгурович Капба
Великий и Ужасный #3
Пора в путь-дорогу! Но вырваться из колючих объятий хтони не так-то просто! Друга пожени, франшизу запусти, морды набей, спорткомплекс отремонтируй… К дантисту в конце концов сходить нужно! Но сказка есть сказка! Если уж чудовище выбрало себе красавицу, то горе всем, ставшим на пути единения любящих сердец. Потому как или чудовище всю голову размозжит противнику большой и чистой любви, или красавица прострелит вражине туловище – в трех местах. А потом разом вылечат и заставят заниматься общественно-полезными делами на пользу зарождающейся Орды. Хреновая сказка, говорите? Ну, а кому сейчас легко?
Евгений Капба
Великий и Ужасный – 3
Глава 1. Визит к дантисту
– Вчера я бежал запломбировать зуб,
И смех меня брал на бегу:
Всю жизнь я таскаю свой будущий труп
И рьяно его берегу,
– продекламировал я, входя в кабинет к дантисту и клацая зубами.
– Очень интересно! – сказал худощавый молодой человек в медицинской маске, с яркими-яркими голубыми глазами и совершенно лысой головой. – Вы – Бабай Сархан? Я не знаю ни одного другого орка, кто стал бы декламировать стихи и не матерился бы при этом. Сами сочинили?
– Нет, не я, а Игорь Губерман. Куда садиться-то? – Я вертел головой в поисках кресла и не находил его.
Вообще в стоматологическом кабинете было как-то пустовато. Тут имелось что-то вроде массажной кушетки, но массаж мне на фиг не сдался. Нет, если бы здесь находилась симпатичная женщина, или какой-нибудь старый китаец, или… Короче, кто угодно, кроме молодого доктора с фанатичным взглядом. Он вызывал у меня некие смутные подозрения, чтобы подпускать его с тыла. С другой стороны – я собирался предоставить ему в распоряжение свою пасть, и это тоже было не очень-то…
– Вы – дантист? – уточнил я, разглядывая его кремовый костюм из странной ткани: что-то типа френча и брюк.
– Дантист. – Голубоглазый достал откуда-то бейдж и продемонстрировал его мне, повертев в руках. – Улыбки – это мой профиль. Доктор Денис Цегорахов к вашим услугам. А этот ваш Губерман – он кто, кхазад?
Я снова задумался о схожести культуры наших земных ашкенази и местных гномов и пожал плечами:
– Точно не знаю. Может – полукровка?
– Полукровки – товар штучный, – прокомментировал доктор. – Ложитесь вот сюда, а голову – вот сюда.
Он собирался чинить мой зуб, когда я буду лежать! Что-то новенькое. Нет, я слыхал про такое, но сам подобным процедурам не подвергался ни на Земле, ни тут, на Тверди. Там я обычно в кресле у стоматологов восседал, стоически терпя издевательства и сползая под натиском бормашины всё ниже и ниже… Но тут-то я урук, а? Чего мне бояться?
Я снял перевязь с кардом и поставил его к стеночке. Доктор улыбался одними глазами, нажимая какие-то кнопки на стенной панели и поглядывая на меня. Вот он – секрет стерильной пустоты кабинета. Всё оборудование вмонтировано и спрятано в ниши!
– Не стесняйтесь. Будет удобно и почти не больно. – После его слов из стены выдвинулись два футуристического вида манипулятора.
Ну да, киберпанк. Небось, сам он во рту у меня ковыряться не будет! В конце концов, у нас тут целый Академгородок работает, небось, технологии какие-никакие внедряются… Тем более – в частную платную медицину. Я улегся, стараясь расслабиться. Получалось не очень.
– Может, фильм хотите посмотреть? Сканирование полости рта – это около пяти минут, и – предварительно, судя по вашей медкарте – еще минут двадцать-тридцать займет лечение… – Доктор Цегорахов задумался. – А хотите напыление на зубы? Проволоку сможете перекусывать!
– А? – удивился я. – Какое напыление?
Фильм на потолке меня не очень удивил. Что в этом такого?
– Нанослой! Чудо-штука, последняя разработка от «Grigarovich»! Они такую фичу урукским гренадерам делают, те в восторге…
– Э-э-э… – задумался я. – Пожалуй, пока нет.
– Так у вас страховка неограниченная, чего жалеть-то? – удивился доктор, кажется, хитро улыбаясь под маской. Обычной, никакой не технологичной.
– Давайте сначала определимся с объемом работ, – свернул дискуссию я.
В конце концов, решился я на поход к стоматологу в клинику Финардила Хьянды только потому, что у меня от зуба откололся еще один кусочек. Мы устроили сафари для того самого ханского сынка Латифа Нахичеванского и его младшей дружины, буквально вчера таскались с ним по Большой Клоаке, и мне в рожу прилетела черепашка-ниндзя, оставив нехилый такой отпечаток панциря и доконав и без того надломленный зубик. То ли моляр, то ли премоляр. Обидно, короче. Черепашку-то я прикончил, а осадочек-то остался! Какой-то проклятый зуб, если честно. Сначала – Стредлейтер, потом – Рафаэлло! То есть Рафаэль, конечно – Рафаэль! Может, на этот премоляр порчу навели?
– Так что, фильм – включать?
Что у него за пунктик с фильмом? Может, доктор сам хочет посмотреть что-то, пока роботики будут делать всю работу?
– Включите новости, ага?
Новости я смотрел редко, чаще – читал с планшета с трех-четырех порталов с противоположными взглядами на вещи. «Государственные ведомости» – чистый рупор Кремля, «Эхо Земщины» – такая мягкая оппозиция, а еще – вражеский «Голос Балкан» и «Эй-Би-Си»: Авалонскую вещательную корпорацию. А тут можно было посмотреть телевизионную жеванину, пока манипуляторы вставляли мне в рот распорку и копошились там по-хозяйски.
Доктор тем временем стоял у какого-то стеллажа и форменным образом жонглировал совершенно не приспособленными для этого предметами: канцелярскими принадлежностями и медицинскими инструментами, удерживая в воздухе до восьми штук сразу!
– А-ы-о! – я хотел сказать, мол, «красиво», но манипуляторы яростно зажужжали, давая понять, что лучше бы мне заткнуться.
Но дантист всё понял и, шутовски поклонившись, проговорил:
– Благодарю, благодарю… Увлекаюсь вот понемножку! – и с серьезным видом уставился в терминал, видимо, изучая результаты сканирования и отдавая команды.
Манипуляторы засуетились с новой силой, сначала напшикав мне в рот какой-то заморозки, а потом мерзко зажужжав. Чтобы отвлечься, я уставился в новости, которые транслировались прямо на потолке. Проектор у них тут какой-то или монитор встроенный – черт знает. Там говорили о встрече двух делегаций в Бендерах, на которой Государство Российское представлял князь Ипполит Вяземский, нынешний опричный воевода, и думный дьяк Карачаров. А Балканскую Федерацию – командующий Дунайской армией Дьёрдь Ракоци, великий огненный маг, и министр иностранных дел Янош Хуньяди-Корвин, известный на весь мир защитник прав упырей, не так давно совершивший в этом плане эдакий своеобразный каминг-аут и сообщивший всему прогрессивному населению Тверди, что он сосет.
Ну, кровь сосет, ну… Но это ж не повод! Какое кому дело, кто и что сосет? Помалкивать о таких вещах надо. Я, например, в прошлой жизни леденцы-барбариски любил, но не орал же об этом с высоких трибун!
Во время переговоров конференции о том, кто и что сосет, говорили мало. В основном речь шла о защите прав христиан. И об обмене пленными. И о гуманитарных коридорах. И о сроках перемирия. Я задумался о причинах этого самого перемирия: обычно все эти прекращения огня и демаркационные линии возникают, когда обе стороны невыносимо задолбались воевать. Но Государство Российское вроде как даже не призвало резервистов, выбив силы упырей за Прут армией мирного времени, опричниками и клановыми дружинами. Да и за упырей, судя по их способности проводить масштабные операции в тылах у противника, можно было не переживать – силенок, похоже, еще хватало. И нет, я не собирался за них переживать вообще – еще чего! Гадость и мерзость. Людей кушать нехорошо, сосать людей – тоже нехорошо. Это не наш метод!
Следующий новостной сюжет, кажется, и был создан для того, чтобы прояснить ситуацию. Диктор доходчиво объяснил, что упырям дали просраться черные уруки из Монтенегро. И даже углубился в историю, сделав эдакий ретроспективный обзор о пакостях сего каверзного племени. Оказывается, мои братья по крови периодически давали просраться всем и каждому на Балканах еще со времен Аспаруха. Не особенно привязанные к месту, они двести или триста лет барагозили на территории привычной мне Болгарии, потом – рубились сначала с Византией, еще позже – с Османами по всему полуострову, сделав своей базой Родопские горы, а получив пинок от Сулеймана Великолепного, переместились в Динарские Альпы – как раз в район Черногории и Албании. Конечно, тут никакой Черногории и Албании сейчас не было. Тут была Балканская Федерация. И Монтенегро – дикая орочья вольница на всем побережье Адриатики, с которой у упырей были традиционные нелады. Потому как орки в упырей не превращаются и сосать у них тоже противно, несъедобные они. То есть – мы. И неугомонные. Карательные экспедиции в эти земли каждые лет двадцать со стороны очередной коалиции держав стали чем-то вроде традиции гонять пиратов в Сомали на старушке-Земле…
В общем – я засмотрелся и действительно потерял счет времени. Вот что телевидение делает! Правду ведь говорят – зомбоящик!
– Всё! – сказал доктор Цегорахов. – Зубик я вам поправил, напыление сделал. Зажим еще постоит некоторое время, рот не закрывайте. Был рад с вами поработать, думаю, еще увидимся, вы мне понравились.
И свалил на хрен, прямо в открытую форточку, нырнув туда рыбкой и сделав в воздухе восхитительное сальто! Это что вообще такое было, а? Это что за доктор-то такой?! Я попытался рыпнуться, но манипуляторы во рту гневно зажужжали, и я притормозил. А ну как раздраконят мне весь рот, неловко выйдет!
В этот момент дверь в кабинет открылась, и в нее вкатился толстый и традиционно бородатый кхазад в белом халате.
– Где этот швайнехунд? Где этот негодяй? Я оторву ему оба яйца, Махал свидетель, оторву и выброшу! О! А пациент уже готов! Какой сознательный пациент! А где этот негодяй? А что… О-о-о-о, доннерветтер, этот подонок трогал мои инструменты! – Гном метался по кабинету и рычал. – Дер-р-р мисткер-р-р-л! Он еще и программу лечения запускал! Он что – лечил моего пациента?!
– Ы-ы-ы-ы! – промычал я, ошарашенный происходящим.
– Лежите, будем смотреть, что можно исправить… – внезапно сдулся гном и принялся свайпить настенный терминал. – Так, а я смотрю, он всё грамотно заполнил… И алгоритм верный… В каком смысле – «нано-покрытие»? Он что, разорить клинику собрался? О-о-о-о, арстойфель… Хм! Дайте-ка я гляну…
Манипуляторы наконец убрались из моего рта, но их место занял толстый кхазад. Нет, он весь целиком в пасть ко мне не полез, он вполне традиционно посветил фонариком и потыкал каким-то металлическим инструментом. А потом сказал:
– Грамотный, гад. Сделал более чем приемлемо, – и высунул наконец свои руки. – Где этот думмкопф научился так ловко работать с медтехникой, м-м?
– Ять! Что здесь происходит? – Я сел на кушетке, машинально проведя языком по зубам: они были целые! И тот отколовшийся кусок теперь был на месте! Хоть это утешало. Техника на грани фантастики, однако!
– Ну, – гном помялся, – меня зовут Ганс Зауэрмильх, я дантист. Лучший дантист в Сан-Себастьяне, прошу заметить.
– А… – Я шокированно смотрел на него. – А тот парень, Денис Цегорахов…
– Подонок! – решительно заявил господин Зауэрмильх. – Шельма редкостная, клейма ставить негде. Шут гороховый. Ему на каторге самое место, там не пошуткует, его мигом башкой в говно сунут! Но талантливый. И зубы вам сделал… неплохо.
Что-то в его глазах было такое, какая-то недоговоренность, некий подвох… Я это чуял!
– Что у меня с зубами, доктор? – прищурился я.
– Нано-покрытие. Сможете гвозди перекусывать. Жутко дорогая штука, если честно. Вы же урук, да? Ваши из корпуса любят такими вещами форсить. Можете считать, что вам даже повезло… Еще и живой остались. После встречи с этим мерзавцем обычно трупы, трупы… – вздохнул господин Зауэрмильх. – И какого черта ему тут понадобилось?
В этот момент дверь вылетела, кабинет заволокло едким дымом, и внутрь с грохотом, топотом и ором ворвались полицейские. Как всегда – вовремя.
– Муниципальная полиция, всем лежать, морды в пол! – орали киборги, размахивая здоровенными пушками и щелкая электрическими дугами разрядников.
Один из них устрашающе вращал аугментированными глазами, у второго пушка торчала прямо из запястья. Ссориться с полицией? Нет уж, увольте. Поэтому я переместился на пол и улегся поудобнее. Киборги в мундирах, сверкая хромом и матерясь, носились по всему помещению, пытаясь найти в четырех стенах что-то интересное, что могло бы их навести на след лже-доктора.
– Где Цегорахов? – выкрикнул один из них, то ли самый главный, то ли самый нервный, наклонившись ко мне.
– Скинулся, – невозмутимо ответил я. – В окно вышел.
– Твою мать!
Полицейские ринулись наружу, на улице завыли сирены, послышалась беготня и визг покрышек. Никак не привыкну к тому, что моторы тут не ревут. Электрокары двигаются с едва слышным гудением, те же покрышки шкребут об асфальт гораздо громче, чем звучит мотор.
Нервный полицейский снова появился в двери.
– Никуда не уходите, вас опросят как свидетеля! – бросил он и убежал, топоча подошвами тяжелых ботинок.
– А с пола-то вставать можно? – проорал ему в ответ я, пытаясь удавить внутри лютую злобу.
Нет, определенно, этого Цегорахова нужно было настигнуть и надрать ему уши! Охренел совсем, шуточки он шутит! Да и я – пентюх пентюхом, засмотрелся на Кристинкин бюст на ресепшене и забыл фамилию доктора спросить. И на кой мне Кристинкин бюст, спрашивается? Чисто эстетического чувства ради? Так это я лучше на море погляжу там, на горы… Тем паче – у нее колечко с камешком на пальце. Помолвлена, выходит. Но глазки строила, зараза, и пуговичку одну на халате расстегнула, как только меня в дверях увидела! В общем – сбила с толку. Мы, мужики – существа простые. Видим красивое декольте – пялимся. А мы, уруки – еще проще. Хватаем и тащим. Благо я урук только наполовину и вообще – существо влюбленное, так что хватать и тащить Кристинку не стал, а взял – и отправился в кабинет, где меня поджидал голубоглазый маньяк с замашками циркача… Ага! А не Скоморохи ли это? Он же своим жонглированием мне чуть ли не напрямую об этом намекнул! Гребаный хохмач!
Я рывком встал с пола, подхватил кард и подошел к зеркалу. Всклокоченный вид и дикая рожа меня интересовали мало. А вот улыбочка…
– СУКАПАДЛА! – не выдержал я. – Какая, однако, скотина! Убью гада!
Зубы у меня были разукрашены во все цвета радуги. Ну, как положено: «Каждый-охотник-желает-знать-где-сидит-фазан».
– Да вы не переживайте, – подобрался ко мне поближе дантист-кхазад. – Он хорошо вам зуб залечил. И покрытие вправду сделал очень качественное. А цвета эти – это такой наш бонус, для деток. Они зубы чистят, и цвет меняется после каждой чистки, понимаете? Ну, чтобы к стоматологу ходить не боялись.
– Так… – Я вздохнул. – И сколько раз почистить надо, чтобы естественный цвет вернуть?
– Сорок! – развел руками Зауэрмильх. – Не меньше!
– О-о-о-о, дерьмище! – Я просто представил себе, как меня будут сношать в Орде за разноцветные зубы, и захотелось скинуться из окна вслед за Цегораховым. – А можете мне тут на месте отчистить?
– Могу, – широко улыбнулся доктор. – Но не буду!
– В смысле? – Моему удивлению не было предела. – Что значит – «не буду»?
– Ну, не буду – и всё. Когда еще я посмотрю на урука с разноцветными зубами, м-м? Хе-хе-хе! Да и вообще – это в страховку не входит. Это косметические процедуры, а не лечение!
– Э! – рявкнул я, а потом взял себя в руки. – Так я это… Я заплачу! Только за наличкой на Проспект сгоняю…
– Запишитесь на прием и приходите. – Гном сложил толстые руки на пузе, и было видно, что ему доставляет большое удовольствие надо мной издеваться. – И я сделаю все необходимые процедуры. А сейчас и пальцем не пошевелю, потому что полиция будет проводить расследование, и сбивать настройки, установленные этим засранцем на моей аппаратуре, я не собираюсь. А вдруг это важная улика?
Если бы я мог испепелять взглядом – я бы его точно испепелил. Дубасить гнома перед самым приходом полиции было хреновой идеей, да и вообще врачей бить – себе дороже: вдруг у них корпоративная солидарность и потом никто лечить не возьмется? Так что я сел на кушетку и обхватил голову руками: предположим, черт с ними, с зубами, с напылением и с яркой окраской. Можно и не улыбаться, в конце концов, и зубы за день сорок раз почистить, невелика проблема.
А вот как быть с татау? Почему ни одно из них не сработало, наборчик-то у меня был весьма солидный! Я до сих пор понятия не имею, как это работает, но совершенно точно известно мне лишь одно: если бы этот тип, Денис Цегорахов, Скоморох или как его там, замыслил против меня недоброе – что-то случилось бы. Ну, там золотое сияние и вся фигня. И, скорее всего, я бы надрал ему задницу в итоге. По крайней мере, так оно и происходило в последнее время. Конечно, в какой-то момент найдется кто-то покруче и размажет меня точно так же, как в свое время размазала Роксана, но в рамках нашего черноморского захолустья у меня нынче имелисьнеплохие шансы. Так что вывод напрашивался один: Цегорахов не желал мне зла. Он просто хотел со мной познакомиться и надо мной постебаться. Скотина.
Теперь еще с полицией по его милости общаться придется… Я и так время на поход к дантисту едва выкроил, а тут вдобавок это… Словно в ответ на мои мысли, в дверь зашел тот самый нервный киборг-полицейский и с места в карьер начал:
– Под протокол. Господин Сархан, господин Зауэрмильх, я – зауряд-прапорщик Бекасов, муниципальная полиция Сан-Себастьяна. Уполномочен провести опрос свидетелей… – Он возмущенно глянул на меня, заметив, что я давлю смех, но пытаюсь сохранить серьезную мину. – Итак, когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с подозреваемым, Цегораховым Денисом Денисовичем?
