Я даже понятия не имею, что в этот момент творили мои руки – то ли легли на плечи супруга, то ли я запустила их в его волосы.
В реальность же меня вернул невозможно дикий, какой-то сумасшедший женский визг.
Я вздрогнула, когда Джон прервал этот волнующий поцелуй, от которого мои губы теперь пылали огнём, а взгляд стал рассеянным и томным.
Сфокусировала взгляд на истеричке, которая помешала моему чудесному моменту и усмехнулась.
Если честно, я всегда считала леди Милтон женщиной со стальным стержнем внутри – всегда невозмутимая, в любой ситуации держит лицо и никогда не повышает голос. А тут визжит, как будто её режут, и пытается из железных тисков супруга прорваться ко мне со словами, которые уродливо вылетали из её рта вместе со слюной:
– Стерва-а-а! Как ты посмела бросить моего ма-альчика-а?! Дря-а-ань! Я тебя уничтожу! УНИЧТОЖУ! Я не прощу тебе этого позора!
Она махала руками, явно мечтая прямо сейчас в меня вцепиться и расцарапать моё лицо, вырвать все мои волосы и потом ещё попрыгать по мне сверху. Может и оплевать. В общем, явно она давно мечтала что-то подобное сделать с одной из своих подружек, а тут я.
Джон привлёк меня к себе и шепнул на ухо.
– Всё, Элизабет, твоя партия окончена. Остальное позволь сделать мне. Гости ведь ещё не знают, кто я есть такой…
Пожала плечами и сказала:
– Как пожелаешь… дорогой…
– Ты в порядке? – вдруг спросил он меня, погладив при этом по внутренней стороне моей ладони.
Посмотрела на гостей, которые всё ещё пребывали в шоке, и пытались понять – шутка всё это или правда?
Хмыкнула и сказала:
– Жаль, что нельзя выходить замуж каждый день. Такое представление не каждый день увидишь.
Джон рассмеялся со словами:
– Если смотреть на ситуацию под другим углом, то сегодня ты снова вышла за меня замуж и представление удалось. И поверь, вчера шоу было не менее ярким и запоминающимся.
Глава 7
* * *
– Леди Элизабет Морган, в девичестве Ловли –
Почти двести человек из высшего и почти высшего общества находятся под одной крышей, и все с разными чувствами и эмоциями смотрят на меня и Джона.
Я обвела взглядом великолепно одетых гостей: один молодой повеса поправлял новый костюм, жмущий ему во всех стратегических местах, и он явно был уверен, что никто его не видит; одна престарелая леди утирала тушь с заплаканных глаз – то ли от смеха, то ли от горя. И я её, сказать по правде, не знаю. Старый джентльмен, тайком чихал в пышный воротник своей глухой супруги.
Мои коллеги улыбались до ушей и многозначительно мне подмигивали, с намёком, ждём-ждём подробностей, которые обязательно поднимут наши рейтинги, ведь новость из первых уст, вышедшая в свежем номере журнала – это всегда успех, тем более, когда такие страсти кипят.
Ну-у-у… Конечно, я леди уже богатая, но от хорошего гонорара за рассказ не откажусь. Нужно подумать, сколько ноликов запросить у главного редактора.
Затем я посмотрела на стайку разряженных хищниц, которые с рождения воспитываются с одной целью и идеей – найти мужа побогаче, познатней и отхватить сей редкий экземпляр в свои цепкие лапки, дабы потом до конца жизни хвастаться этим счастливым событием до конца дней своего супруга. А после отжигать с другими вдовами и вспоминать молодость.
В общем, мои ровесницы с улыбками хищниц не сводили заинтересованных взглядов с Джона. Впрочем, старухи без зубов и мозгов тоже приковали к нему свои жадные и блеклые зенки, похожие на глаза протухших рыб.
Были тут и друзья Эмили и Джайса, и тоже, не уступая старым и молодым леди, с интересом разглядывали моего супруга.
Так как церемония отменялась, то кто-то предложил разъехаться по домам, а кто-то задал вполне резонный вопрос:
– А как же пиршество?
– Банкет ведь уже организован и оплачен!
– К чему отменять, ведь леди Ловли всё равно вышла замуж, и это событие стоит отметить!
И все взгляды как по волшебству снова устремились к нашей паре.
Хорошо, что к этому моменту леди Милтон увёл её супруг, а то бы она точно крепко высказалась по поводу пиршества. Ведь организацию застолья мать Джайса брала на себя – вся еда выбрана лично ей, как и торт, как и сервировка, и рассадка гостей. Фу-у-у…
Не-е-е-ет, я ни за что не поеду пировать с остальными.
Лучше возьму своих друзей в охапку, Джона и отправлюсь с ними в дядюшкин… эй, уже фактически мой дом!
Там-то мы и облюбуем его погреб с ценными и бесценными напитками и закатим свой пир!
К нам приблизилась леди Офелия Кленсис – дочь графа, особа избалованная, внешне прекрасная, но душой злобная как тварь подземная многоголовая.
Мы с ней в щёчки расцеловались и она с приторной улыбкой голосом точно хрусталь, пропела:
– Ах, Элизабет, дорогая моя, как же я рада, что ты всё-таки замужем и стала обладательницей не только солидного состояния, но и столь прекрасного мужчины!
Она кокетливо взмахнула пышными и длинными ресницами и, наклонившись ко мне, шёпотом спросила:
– Признавайся, где ты нашла это чудо! Я хочу такого же красавца! Он богат? Знатен? Братья, кузены, дяди, отец, дед, да хоть прадед – кто-то же у него имеется?
– Офи! – фыркнула я и таинственным тоном ответила: – Не стоит тебе даже знать, кто в родственниках моего супруга. Тебе станет плохо, поверь, дорогая.
Джон хмыкнул, так как он прекрасно слышал вопрос девицы и мой ответ, но поступил галантно – сделал вид, что глух и слеп.
– Ты всегда была жадной, – с той же сладкой улыбкой произнесла Офелия и тут же перевела тему: – Тогда позволь мне взглянуть на твоё кольцо… Оу, оно такое простенькое. Неужели твой супруг не смог приобрести нечто фееричное?
Девушка точно монстр вцепилась в мою руку своими клешнями, но таращилась она на Джона. Её идеально выщипанные бровки изогнулись в форму вопросительных знаков.
Надо отдать Джону должное: он вовремя защитил меня от назойливого чудовища.
– Леди, кольцо, достойное моей супруги хранится в магической шкатулке. Элизабет наденет его тогда, когда сама того пожелает. Этих простых обручальных колец нам достаточно, чтобы понимать, кто мы есть.
Офелия сузила глаза, наполненные подозрительностью и проницательностью, и спросила Джона:
– У вас есть титул?
– Да, – ответил Джон.
– И? Я жажду узнать, кто же вы – барон, маркиз, виконт, граф… Ахахах… Только не говорите, что Элизабет вышла замуж за герцога!
Джон ей лишь улыбнулся, а я, сделав кровожадное выражение на лице, заявила ей:
– Титул такой, Офи, что ты в обморок упадёшь, поэтому, узнаешь всё вместе с остальными!
Улыбка сползла с её идеального личика, и она прошептала:
– Неужели… герцог?
– Позвольте узнать, кто же стал супругом столь известной личности – Элизабет Ловли? Утолите наше любопытство, уважаемый.
Ну всё, сейчас правда обрушится на неокрепшие и избалованные умы аристократов. Выдержит ли их психика?
Тут же представила заголовок завтрашних газет: «На свадьбе графини Элизабет Ловли все её гости пали замертво по причине некой страшной тайны… Давайте помолимся об их хрупких душах…»
* * *
– Леди Элизабет Морган, в девичестве Ловли –
– Я готов удовлетворить любопытство всех собравшихся, – заговорил Джон абсолютно спокойно и с достоинством истинного аристократа, коим он и являлся. – Но предупрежу – сведения обо мне вызовут у вас смешанные чувства и эмоции.
Супруг повернулся ко мне, мягко улыбнулся и нежно поцеловал мою руку с кольцом на пальце, отчего мне стало как-то тепло и приятно внутри. Вроде невинный жест, но, сколько в нём многогранности!
Потом Джон снова взглянул на притихших гостей, и продолжил:
– Вчера леди Элизабет Ловли совершила воистину большой поступок, за который я буду находиться у неё в долгу до конца своих дней.
Хм. А мне с утра заявил, что мы в расчёте. Я спасла его – он спас меня. Мы спасли друг друга и я не забуду этого… Да, верно. Есть поступки, за которые будешь благодарен вечно.
– Элизабет вместе с друзьями освободили от смертной казни ложно обвинённого аристократа – того, кто носил высокий титул, владел магической силой и влиял на судьбы людей. Позвольте представиться… В прошлой жизни – герцог Джон Морган, маг и приближённый к короне человек. Я заявляю, что был ложно обвинён в измене и других преступлениях. Меня лишили титула и заблокировали магию. Я был отправлен на казнь, и для большего унижения мою персону было решено выставить на потеху в клубе смертников, который так любят в вашем королевстве. Как видите, судьба – леди непредсказуемая. Вопреки приговору, я жив. Закон о спасённом смертнике подействовал незамедлительно и мы сразу поженились. Отныне, я – супруг Элизабет и дал ей своё имя – Морган. Титула и магии я лишён, но это временные явления, поэтому, прошу, не судите строго.
Джон замолчал и снова обвёл присутствующих своим прямым, открытым взглядом зелёных глаз.
Люди молча взирали на Джона – кто-то открыл в изумлении рот; у кого-то задёргался глаз; а были и те, кто выкрикнул:
– Нет, ну разве Элизабет не молодчина!
Я просияла натянутой улыбкой и благодарно кивнула своим коллегам.
Это мои сослуживцы радовались, ведь они уже видели заглавную статью журнала и газеты – подсчитывали и смаковали свои будущие гонорары.
Новость-то – огонь.
Ещё никто не помнил, чтобы аристократы столь высокого ранга отправлялись на шоу смертников и уж тем более, чтобы молодая леди спасла несчастного и взяла на себя столь большую ответственность.
Они ведь не знают, что я была под действием дурмана. Отравитель, можно сказать, своим поступком, спас Джона Моргана.
Узнаю, кто это был, расцелую, а потом попрошу Джона выбить ему зубы и сломать все пальцы.
Вот так.
В общем, от истории Джона женщины умиляться и рыдать будут, а между собой обязательно обсудят сплетню и скажут, какая же я дура, но при этом счастливая – такого красавчика отхватила.
Мужчины тоже, кто-то станет осуждать и фыркать, а будут и те, кто подумает – повезло же парню. Действительно, повезло.
Жаль, леди Милтон нет – она сказала бы, что не удивлена моему столь низкому падению и что я нашла действительно свой уровень – вышла замуж за смертника.
Ха!
Вот будет веселье, когда Джон и правда вернёт свой титул и я стану герцогиней.
Что ж, ради того, чтобы увидеть кисло-изумлённые лица злопыхателей, язвителей, прочих гадов и, конечно же, лицо леди Милтон, я так и быть, выделю Джону средства для его операции – очищения имени от грязи и прочих действий.
А пока в реальности я не была герцогиней и в данный момент увидела, как леди Офелия Кленсис насмешливо накручивает блестящий локон на свой длинный тонкий палец и о чём-то гадком думает.
В её взгляде читалось злое предвкушение и радость.
Ага, эта паразитка решила, что раз Джон без титула, то он как миленький побежит за ней и осчастливит, выполнив любые её прихоти?
– Нет, – произнесла одними губами, глядя в глаза этой стерве.
Она усмехнулась, развернулась на каблуках, и плавно покачивая бёдрами, пошла прочь.
Может, на выходе на неё с неба какой-нибудь чудесный булыжник упадёт? Аминь.
Большинство гостей в шоковом молчании величественно развернулись и тоже покинули церковь.
Одним словом, большинство выглядели потрясёнными, другие очень плохо старались скрыть удовлетворение от полученной информации о Джоне. Но были и те, кто действительно порадовался: Джайс, Эмилия, мои коллеги и парочка друзей Джайса и Эми.
Ближе к выходу гости заговорили, в основном возмущённо:
– Нет, вы слышали? В нашем городе, среди приличных людей теперь будет жить преступник!
– Да как она посмела его спасти?
– Эта кошка драная вечно неприятности находит.
– Вроде из приличной семьи, а какой жуткий поступок! Никогда, слышишь, дорогой, никогда больше не желаю видеть Элизабет в своём доме!
– Предлагаю с ней больше не общаться.
– Да! Пусть знает, что мы не согласны с её выбором и поступком – помается, пострадает и поймёт, как была неправа. Может, она тогда пригласит палача и сделает то, что должно было случиться с этим преступником?
– Бедная леди Милтон…
