– Я бы на твоем месте этого не делал, – предупредил Джема схвативший меня. – Или ты не заметил иглу у шеи твоей подруги? Яд морской змеи весьма опасная штука. Она выживет, если вы не будете делать глупостей с этими лейденскими пистолетами. Поджарив меня, вы поджарите и ее. А ее нервной системе сейчас это точно не пойдет на пользу.
Джем медленно опустил лейденский пистолет, после чего так же медленно достал из кобур свои «Зиг Зауэры».
– А если я выстрелю прямо тебе в рот? – спросил он спокойным и вежливым тоном, будто предлагал гостю влажную салфетку. – Или твоя рожа тоже пуленепробиваемая?
Джем – прекрасный стрелок, но этого мало, чтобы унять мою панику – ведь лицо схватившего меня было прямо рядом с моим.
– Мне плевать, как хорошо ты стреляешь, Твен, – прорычал наш противник. Так он знает и Джема – хорошо подготовился! – Эта игла воткнется ей в шею. А вторая порция яда морской змеи однозначно приведет к фатальным последствиям. Поэтому сейчас я отправлюсь за борт вместе с Даккар, и ты дашь мне это сделать.
– А как же твои друзья? – Джем махнул дулом одного пистолета на кучу неподвижных тел у правого борта. – Может, договоримся?
Держащий меня фыркнул:
– Оставь себе. Они сделали свое дело. А эта… – он сжал пальцы вокруг моего горла. – Ее смерть не обрадует никого из нас, верно?
И мы с ним перевалились спиной вперед за перила «Варуны». Я успела увидеть голубое небо и услышать звук глухого удара о воду. И холодная вода сомкнулась над моим лицом, как складки погребального савана.
Глава 10
Мы всплыли, и я сразу же закашлялась. Из-за воды в глазах мрачные лица моих однокурсников, выстроившихся вдоль перил по левому борту «Варуны», расплывались. Доктор Хьюитт тоже был среди них, такой зеленый, будто его сейчас стошнит. Джеминай Твен успел схватить свою М4А1 и теперь целился из нее в моего похитителя.
Кто-то отключил двигатели «Варуны», и стало тихо, не считая плеска волн о корпус яхты и прерывистого дыхания держащего меня прямо мне в ухо. Тяжело, должно быть, тянуть меня за собой, плывя задом наперед, чтобы я оставалась его живым щитом. Хоть бы он утонул.
Джем наверху угрюмо сообщил:
– Он у меня на мушке, сэр.
Вряд ли он хотел, чтобы мы это услышали, но на море звуки разносятся далеко. Я представила, как он выстрелит, и меня замутило. Учитывая волны, покачивания корабля и движения моего похитителя, это был бы крайне сложный выстрел, даже для Джема. К тому же я сомневалась, что напавший на меня выронил свою иглу для подкожных инъекций. Хоть бы он сам об нее укололся.
– Отставить, мистер Твен, – приказал Хьюитт.
«Вот так, значит? – подумала я. – И это все, на что ты способен, Хьюитт?»
– Да, – передразнил мой похититель, – отставить, мистер Твен.
Хьюитт прищурился:
– Калеб Саут, я узнал твой голос. Не делай этого.
Калеб чертыхнулся. Похоже, он тоже недолюбливает Хьюитта.
Мы доплыли до понтона, и пара грубых рук подхватила меня и втянула на борт.
– Дейв, – резким тоном сказал мой похититель, – держи иглу наготове, пока я буду подниматься из воды.
Ну здорово. Меня похитили двое злодеев по имени Калеб и Дейв. Интересно, в их выпускном альбоме Лэнд Инститьют им предрекали карьеру владельцев семейных ресторанов или, может, магазинов «Все для садоводов»?
Я все еще не могла пошевелить конечностями, но пальцы ног слегка закололо. Действие токсина заканчивалось. Я попыталась что-то сказать, но лишь нечленораздельно забулькала.
Калеб Саут взобрался на понтон и подтянул меня к себе, чтобы я снова загораживала его от Джема. Дейв убежал на корму и начал возиться с мотором.
– Дейв, скорее! – гаркнул Калеб.
– Я пытаюсь, – проворчал Дейв. – Та идиотка попала в мотор.
Замечательно. Хоть бы он взорвался прямо ему в лицо.
– Калеб, послушай меня! – позвал с яхты доктор Хьюитт. – Это безумие!
– Да, я помню твои лекции, – голос Калеба тоже сочился ядом, как игла его шприца. – Наши планы безумны, бла-бла-бла. Но «Аронакс» на плаву, а Гардинг-Пенкроф больше нет – так, может, это ты был безумцем, раз ушел от нас, а?
Я не знала, что такое «Аронакс», но от одного этого слова, острого и тяжелого, как нож мясника, меня передернуло. Но стоит уже порадоваться, что я могу дрожать. Я попыталась повернуть голову, и она качнулась вбок, как на шарнире. Еще час-другой – и я дам им сдачи.
– Ваша новая игрушка совершенно бесполезна, – возразил Хьюитт. – Даккар – вот кто имеет значение.
– Игрушка?! – возмутился Калеб.
– После того, – продолжил Хьюитт, – что вы сделали этим утром с академией, с братом Аны, она стала бесценной.
Мне не нравилось, как он обо мне говорит – будто я какая-то ценная вещь, а не человек. Не хватает, чтобы он начал торговаться: еще предложит разрубить меня пополам, чтобы никому не было обидно.
Я чувствовала на своем горле дрожащие пальцы Калеба. Он нервничал, и с упирающейся мне в сонную артерию иголкой мне это очень не нравилось.
Дейв на корме понтона издал триумфальное: «Ха!»
Мотор зафырчал, и понтон, разгоняясь, сдвинулся.
– Прощай, доктор Хьюитт! – крикнул Калеб. – Ты был хреновым учителем.
Что ж, даже если Хьюитт не сообщник учеников Лэнд Инститьют, пользы мне от этого не было никакой. У меня оставался лишь один вариант. Я громко забулькала, стараясь привлечь внимание Калеба.
Он сжал пальцы на моей шее:
– Что такое, Даккар?
Я продолжала нечленораздельно что-то лепетать, чтобы он подумал, будто мне нужно сказать ему нечто важное, и почувствовала, как он наклоняется. Любопытство – неотъемлемая черта человеческой натуры. Я терпеливо ждала подходящего момента и угла его наклона и, когда все совпало, воспользовалась единственным доступным мне оружием: со всей силы откинула голову назад – и услышала желанный хруст ломающегося носа Калеба.
Он закричал и ослабил хватку, всего на мгновение, но этого было достаточно. Влажные пальцы заскользили по моему горлу, я увернулась от его руки с ядом и безвольным мешком плюхнулась за борт.
Я успела сделать вдох, прежде чем моя голова погрузилась под воду. Руки и ноги были как переваренная лапша, но полная грудь воздуха вытолкнула меня на поверхность, и я успела услышать шипение лейденского пистолета и короткий вскрик Дейва.
Обозленный Калеб нырнул за мной. Две пули, выпущенные из М4А1 Джема, отскочили от его гидрокостюма. Калеб схватил меня за волосы и потащил за собой к быстро уплывающему понтону.
– Мне сказали доставить тебя живой, – сказал он, – но в крайнем случае…
Краем глаза я увидела, как он поднимает свободную руку. Из кольца на его среднем пальце выдвинулась крошечная иголка, и мне вспомнился игрушечный шокер, которым Дев доводил меня в детстве. Мне не хотелось, чтобы эта мысль стала последней в моей жизни.
Джем снова выстрелил. Пуля отскочила от закрытого капюшоном лба Калеба и плюхнулась в воду в паре дюймов от моего уха.
– Прекратить стрельбу! – крикнул Хьюитт.
Я пыталась пошевелиться, но тело не слушалось. Калеб ухмыльнулся. Дорожки крови из ноздрей сделали его похожим на моржа с его огромными клыками.
– От тебя слишком много проблем, – решил он и замахнулся, чтобы всадить в меня свой ядовитый шокер…
Но помощь пришла с неожиданной стороны. Из моря совсем рядом с нами выпрыгнуло что-то большое и серое и врезалось в Калеба со всей мощью шестисотфунтового дельфина-афалины.
Поднятая волна накрыла меня с головой, и соленая вода обожгла нос. Отчаянно дергая непослушными конечностями, я пыталась вынырнуть. Дельфин поднырнул под меня и начал осторожно всплывать, а я уцепилась руками в его спинной плавник с приметной черной полосой.
Мы вынырнули. Мое первое слово прозвучало как что-то среднее между хрипом и всхлипом:
– Сократ?
Я не представляла, как он меня нашел, как узнал, что мне нужна помощь, но в его знакомой трескотне и писке мне ясно послышалось: «Я пытался тебя предупредить, глупый человек».
Я прижалась лицом к его гладкому теплому лбу и заплакала.
Глава 11
Мы не дали Калебу утонуть.
Если бы мы голосовали, сомневаюсь, что результат был бы в его пользу, но доктор Хьюитт настоял, чтобы мы вытащили его из воды, после чего Кия и Дрю уволокли его куда-то для допроса.
Остальных нападавших мы разоружили, связали стяжками и погрузили на понтон. Доктор Хьюитт заверил нас, что рано или поздно их подберут: если им повезет – береговая охрана, если нет – их однокашники.
– Лэнд Инститьют не терпит неудач, – сказал он. – Нужно спешить.
Тиа Ромеро обескураженно уставилась на него:
– Сэр, на нас напали. У нас есть раненые. Нам самим нужно вызвать береговую охрану.
Хьюитт посмотрел на нее с жалостью:
– Власти не в силах нам помочь, староста. Мы только подвергнем их опасности. Заканчивайте установку обновлений и запускайте двигатели. Пока «Аронакс» нас не нагнала.
Тиа неохотно убежала выполнять указания.
У Факультета косаток было забот невпроворот: Медоу, Элоиза, Купер и Робби Бар пострадали от мини-гарпунов. Франклин счел их раны неопасными, но их все равно требовалось зашивать.
– Это явный перебор, – ворчал он, рассматривая шестидюймовый снаряд. – Если хочешь вырубить человека, зачем его еще и дырявить?
У меня не было ответа. Хотя меня не удивил тот факт, что вариант лейденского пистолета причинял Лэнд Инститьют боль сверх необходимого.
Остальные ребята отделались ерундой. Франклин настаивал, чтобы я отправилась в лазарет, где он, проведя несколько тестов, смог бы удостовериться, что в моем организме действительно не осталось яда. Я заверила его, что со мной все хорошо, но он мне не поверил – как и Нелинья с Эстер. Но сейчас мне меньше всего хотелось лежать подключенной к мониторам в крошечной каюте в трюме. Мне нужен был свежий воздух и море. Нужно было видеть Сократа, плывущего рядом с яхтой и весело трещащего. После всего случившегося сегодня похищение стало последней каплей, и меня трясло от шока, ужаса, стыда и ярости. Яд морской змеи был не единственной токсичной субстанцией, которую я старалась вывести из своего организма.
Головоногие суетились вокруг, заканчивая установку предложенных доктором Хьюиттом альттек-обновлений. Излучатель помех будет глушить радары и гидролокаторы, проекционные модули на корпусе обеспечат нас динамической маскировкой. Стоя у перил, я не видела никакой разницы в облике корабля, но головоногие были в восторге и с придыханием, будто обсуждали магические заклинания, перечисляли друг другу характеристики и параметры.
– Ты можешь в это поверить? – улыбнулась мне Нелинья, проходя мимо. Электрошок после неудачного выстрела Дрю совершенно не сказался на ее активности, скорее наоборот – будто подзарядил ее батареи. Но когда я не ответила, ее улыбка угасла и она положила руку мне на плечо. – Ты точно в порядке, малыш?
Но тут ее однокурсница Кей крикнула: «Ничего себе! Только взгляните на скорость реакции этой фазированной оптики!» И Нелинью как ветром сдуло. Она чудесная, чуткая подруга, но когда речь заходит о новой интересной технике, приходится мириться со вторым местом в списке ее приоритетов.
В считаные минуты «Варуна» помчалась на запад. Сократ легко держал скорость, и мы с ним постоянно разговаривали как могли, но наша беседа, как обычно, состояла из одних вопросов без ответов.
Как он меня нашел? Понимает ли он, что Дева больше нет? Он не мог мне ответить.
Точнее, не так. Я достаточно знаю об уровне развития и общения дельфинов, чтобы не сомневаться, что он-то как раз мог рассказать мне очень многое: дельфиний язык намного сложнее и глубже всех человеческих языков. Это я его не понимаю.
– Спасибо, – сказала я, для наглядности повторив свои слова на языке жестов. – Я бы хотела тебя отблагодарить.
Он улыбнулся мне своей дельфиньей улыбкой, будто говорил: «Отблагодаришь кальмарами».
– Меня обставил дельфин, – раздался позади меня голос. Джеминай Твен, хмурясь, стоял, привалившись к кабестану и скрестив руки на груди. В его темных волосах блестели крупинки морской соли. – Мне поручили тебя защищать, – сказал он. – Прости меня.
Меня так и подмывало огрызнуться: «Я не нуждаюсь в защитниках». Но он выглядел таким несчастным, что я прикусила язык и вместо этого сказала:
– Не вини себя, Майлз Моралес.
Джем тихо хохотнул:
– Если бы это было так легко сделать. – Он потянул себя за воротник, будто тот его душил.
Я мало что о нем знаю. После ссоры с Нелиньей в подготовительном году я решила не иметь с ним ничего общего – насколько это будет возможно. Но ему наверняка тоже приходилось нелегко в Гардинг-Пенкроф. Если я правильно понимаю, он единственный из «Святых последнего дня» в академии. Почему черный мормон из удаленной от побережья Юты решил связать свою жизнь с морем? Я никогда не спрашивала, но теперь надеялась, что нам выпадет шанс познакомиться поближе – не потому, что он мне нравился или должен был нравиться, а потому, что мы однокурсники. Сегодня мне напомнили, что любой в моей жизни может исчезнуть из нее в любой момент.
– Что ты увидел на планшете доктора Хьюитта? – спросила я.
Он нахмурился:
– Темный силуэт под водой. Вроде огромного наконечника стрелы.
– «Аронакс», – предположила я. – Подводная лодка?
