– Шэнь Ко, ты вырос, и нам с твоим дядей все равно, чем ты хочешь заниматься, но в последнее время дела у твоего дяди идут неважно. Я действительно не могу одолжить тебе деньги, если только…
– Если только что?
– Разве твой отец не оставил тебе кусочек нефрита? Тебе в дальнюю дорогу брать его неудобно, поэтому лучше оставить его дома и позволить нам сохранить его. В этом случае я сначала оплачу обучение Сымо на следующий семестр и дам тебе деньги. Что ты думаешь насчет этой идеи?
Шэнь Ко опустил руку и нащупал в кармане что-то твердое. Его пальцы пошевелили камень, и Шэнь Ко заколебался. Это был гладкий, отполированный кусочек белого нефрита размером с большой палец, с тонкой резьбой. На нем изображен мальчик, несущий на спине листья лотоса. После многих лет ношения красная веревочка, продетая сквозь нефрит, почернела. Это подарок его матери, и Шэнь Ко носил его с самого детства. Он думал, что это просто обычный кусок нефрита, пока однажды летом в дом Лю Ци не пришел старик, чтобы сшить на заказ костюм. Шэнь Ко был в майке, и нефрит, висевший у него на груди, было хорошо видно. Когда он проходил мимо старика, тот потянул его за руку. Подержав нефрит на ладони в течение долгого времени и внимательно рассмотрев его, старик спросил Шэнь Ко, продается ли он. Он был готов предложить 100?000 юаней. Лю Ци, услышав цену, немедленно попросил Шэнь Ко продать нефрит. Но это была единственная вещь, связывающая его с отцом, и он не хотел ее продавать, сколько бы она ни стоила. Он спрятался в углу чердака, наотрез отказавшись отдавать нефрит. Лю Ци ничего не смог поделать, поэтому пожилой господин оставил свои контактные данные в надежде, что однажды Шэнь Ко передумает. Похоже, они все еще поддерживают контакты с тем стариком.
Цянь Фэнчжи, заметив нерешительность Шэнь Ко, отодвинула стул и сказала:
– Посиди пока, а я принесу тебе деньги.
Она вошла в смежную комнату. Через окно была видна пожелтевшая афиша с изображением японского певца – кумира Лю Сымо. Цянь Фэнчжи встала перед шкафом и открыла запертый на ключ выдвижной ящик. Она закрыла собой обзор, но вскоре раздался хрустящий звук пересчитываемых банкнот. Вскоре Цянь Фэнчжи вернулась с новенькой пачкой денег. Она положила деньги на стол перед Шэнь Ко, похлопала по плечу сидевшего Лю Ци и сказала:
– Я так решила. Возражать бесполезно.
Лю Ци сделал вид, что обиделся, и пробормотал:
– Пять тысяч, однако, немалая сумма. Вот бы ты и для меня расщедрилась.
– Прекрати нести чушь и пей свое пиво!
Цянь Фэнчжи повернулась к Шэнь Ко и нежно улыбнулась. Она не хотела давать Шэнь Ко слишком много времени на раздумья и напомнила:
– Каждый день на остров Радости отходит только одно судно.
Выражение лица Шэнь Ко внезапно изменилось, и он сунул руку в карман. Но вытащил он не нефрит, а мобильный телефон. Телефон звонил, и на дисплее высветилась надпись «Лао Не из шахматного зала». Шэнь Ко сделал несколько шагов к дверям, намеренно отходя подальше от своих дяди и тети, прежде чем ответить на звонок. В трубке было очень шумно, и никто не проронил ни слова. После того как Шэнь Ко несколько раз позвал «Лао Не», раздался плаксивый голос сотрудника из шахматного зала Сяо Су:
– Шэнь Ко, приходи скорее в шахматный зал, с Лао Не беда!
– В чем дело?
– Лао Не сказал, что больше не хочет жить!
– Я сейчас буду.
Как только он повесил трубку, за спиной Шэнь Ко возникла Цянь Фэнчжи и спросила:
– Так что насчет нефрита?
– Тетя, сначала мне нужно кое-что сделать.
– Эй… а как же деньги?
Шэнь Ко уставился на деньги, которые Цянь Фэнчжи держала в руке, и покачал головой:
– Я лучше сам что-нибудь придумаю.
Цянь Фэнчжи окинула его презрительным взглядом, хмыкнула, повернулась и ушла. Шэнь Ко попрощался со своими дядей и тетей, но ответом ему был лишь комментарий ведущего на шанхайском диалекте – Лю Ци снова включил телевизор.
Как только за ним закрылась черная деревянная дверь, напряженное тело Шэнь Ко расслабилось. На улице было намного прохладнее, чем в доме, и Шэнь Ко почувствовал, что его ладони вспотели.
В мягком лунном свете он в одиночестве направился к шахматному залу.
Шахматный зал находился в здании старого кинотеатра недалеко от дома дяди, по пути к школе, в которой раньше учился Шэнь Ко. Когда один за другим стали появляться новые небольшие кинозалы, старомодный кинотеатр, рассчитанный на сотню зрителей, не смог составить им конкуренцию на рынке и стал убыточным. Чтобы избежать дальнейших потерь, кинотеатру пришлось прекратить демонстрацию фильмов, провести реконструкцию помещения, разделить его на несколько помещений и сдать в аренду разным коммерсантам. Арендная плата шла в счет погашения предыдущего дефицита бюджета.
В то время у Лао Не на работе происходила реорганизация, и ему выплатили большую сумму денег за увольнение. Работы не было, поэтому он решил открыть шахматный зал для любителей поиграть в го, предполагалось также обучать основам игры детей. Лао Не снял помещение на втором этаже с окнами на улицу, и после ремонта назвал шахматный зал «Изысканный досуг».
В день открытия Лао Не подошел к группе школьников и стал раздавать рекламные листовки о шахматном зале.
– Мальчик, хочешь научиться играть в шахматы? – обратился он к Шэнь Ко, проходившему мимо.
– Я умею, – ответил Шэнь Ко.
– Вот как? Правда? – спросил Лао Не. – Давай сыграем партию?
– Не хочу. – Шэнь Ко вернул ему листовку и ушел.
– Если захочешь сыграть с кем-нибудь, приходи, – крикнул Лао Не ему вслед. Почему он решил прийти? Шэнь Ко и сам не мог себе объяснить.
Игре в го его с детства обучал отец, и по большей части он играл только с ним. Когда Шэнь Ко был ребенком, игра в го была способом общения с отцом. Радости, печали и огорчения можно было передать с помощью черных и белых «камней».
Когда Шэнь Ко было девять, его отец и мать исчезли вместе с островом Покоя, и до сих пор от них не было никаких вестей. В отсутствие отца по другую сторону доски игра потеряла для Шэнь Ко всякий смысл.
Следующие несколько дней Шэнь Ко всякий раз замедлял шаг, проходя мимо шахматного зала, и невольно поднимал голову. Вывеска «Шахматы» на окне второго этажа, казалось, послужила катализатором, заставившим семена в его сердце прорасти. Наконец однажды Шэнь Ко зашел в шахматный зал на втором этаже и сыграл партию с Лао Не.
Шэнь Ко до сих пор помнит ту игру. В тот день в шахматном зале было пусто, Лао Не был один. Они вдвоем сели у окна, рядом с доской поставили две чашки горячего чая. Они играли с полудня и до захода солнца, когда уже фигур было не разглядеть.
Хотя Шэнь Ко проиграл ту партию, он проявил силу, которая не соответствовала его возрасту, и его талант очень удивил Лао Не.
– Где ты учился играть?
– Папа научил меня.
– Пусть твой отец при случае приходит к нам в зал, с удовольствием с ним сыграю.
Шэнь Ко опустил голову и ничего не сказал.
Увидев, как потухли его глаза, Лао Не, казалось, что-то понял, поэтому, убирая фигуры с доски, он сказал Шэнь Ко:
– Если ты выйдешь на большую сцену и станешь профессиональным шахматистом, ты добьешься больших успехов.
– Зачем становиться профессиональным шахматистом?
– В этом случае ты прославишься и все узнают, что играть в го тебя научил отец. – Лао Не поправил очки на переносице и улыбнулся.
Сыграв эту партию в шахматы, Шэнь Ко нашел ответ в своем сердце. Го – это не просто способ диалога между ним и его отцом. На другой стороне доски ему предстоит столкнуться со своей собственной жизнью.
В тот день Лао Не заставил его понять эту истину.
Шэнь Ко решил срезать путь, но оказалось, что тропинка, по которой давно никто не ходил, в плохом состоянии. Дома рядом шли под снос, и она была засыпана щебнем, мусором и битым кирпичом, пройти по ней было трудно.
Шэнь Ко пробежал весь путь рысью, свернул на дорогу и издалека увидел яркий свет из окна шахматного зала. На подоконнике стоял человек.
На первом этаже находилось интернет-кафе. Время от времени оттуда выходили люди, глазели на происходящее и снимали на телефон, чтобы выложить в социальные сети.
Шэнь Ко отделился от толпы и в три прыжка добежал до шахматного зала. Он увидел убитого горем Лао Не, тот кричал, что хочет прыгнуть вниз, и большая часть его тела уже свисала из окна. Сяо Су, стоя на коленях, крепко держал Лао Не за ноги, а группа людей рядом пыталась отговорить Лао Не.
Шэнь Ко выровнял дыхание и мельком увидел длинноволосого мужчину с прыщавым лицом, который бесстрастно сидел перед шахматными фигурами, время от времени дотрагиваясь до ушей и не обращая внимания на шум рядом с ним.
– Шэнь Ко, ты здесь! Быстро убеди Лао Не. – Круглое лицо Сяо Су раскраснелось, а волосы были в беспорядке.
– Лао Не! Что, черт возьми, происходит? – спросил Шэнь Ко.
Увидев его, Лао Не расчувствовался:
– Шэнь Ко, я больше не могу жить!
– Слезай сначала, потом поговорим!
– Скажи Сяо Су отпустить меня, я прыгну и умру! – Лао Не продолжал плакать.
– Что, черт возьми, произошло? – Шэнь Ко опустил голову и спросил Сяо Су.
– Лао Не сел играть и попал в ловушку. Сначала он выиграл две партии и решил, что перед ним «чайник». В результате он увеличил ставку и потерпел разгромное поражение. Мало того, что проиграл все, – даже если откажется от аренды зала, все еще будет должен кучу денег. Теперь долговая расписка в чужих руках, – быстро объяснил Сяо Су.
Шэнь Ко обвел взглядом остальных, ожидая подтверждения, и все молча кивнули. Лао Не внезапно взял Шэнь Ко за руку и с мрачным выражением лица стал умолять:
– Теперь только ты можешь мне помочь! На этот раз ты должен помочь мне!
– Сначала спустись!
– Если ты не согласишься, я спрыгну! – угрожал Лао Не.
Шэнь Ко проигнорировал его, подошел к окну, выглянул наружу и сказал:
– Хочешь прыгнуть – прыгай. С такой высоты насмерть не разобьешься. Но всю оставшуюся жизнь просидишь в инвалидном кресле, а долги выплачивать все равно придется.
Выслушав слова Шэнь Ко, Лао Не послушно слез с подоконника. Чувствуя, что потерял лицо перед всеми, он закрыл лицо руками и опустился на стул.
Когда все бросились утешать Лао Не, человек с прыщавым лицом встал, подошел и сказал Лао Не:
– Раз ты передумал умирать, верни деньги.
Он говорил так громко, как будто хотел, чтобы его услышали все внизу.
– Ты жульничал, ты мошенник! – Лао Не тыкал в него пальцем и ругался.
Мужчина усмехнулся:
– Что? Не можешь позволить себе проиграть? А как довольно улыбался, когда выиграл у меня деньги в первых двух партиях!
– Давайте вызовем полицию, – предложил Сяо Су.
Лао Не вдруг смутился, а кто-то, услышав слова «вызовите полицию», тихо покинул шахматный зал. Осталось только трое постоянных посетителей. Все прекрасно понимали, что в этом шахматном зале уже не первый день играют на деньги, и, если вызовут полицию, зал будет опечатан, а Лао Не, скорее всего, будет арестован за организацию азартных игр. Сыграть иногда на деньги любили многие, играть сюда приходили жившие по соседству, но начнутся разбирательства, которых никому не удастся избежать, а проблемы были никому не нужны.
– Вызывайте! Посмотрим, кого полиция задержит, – уверенно сказал мужчина.
– Сколько он тебе должен? – спросил Шэнь Ко.
– А тебе что за дело?
– Будем считать, что это мой долг. Так что теперь это мое дело, – без колебаний ответил Шэнь Ко.
Все взгляды были прикованы к нему, к Шэнь Ко. Лао Не забеспокоился и сказал:
– Не строй из себя героя, откуда у тебя столько денег?
– Сколько ты проиграл? – Тон Шэнь Ко стал суровым.
Лао Не слегка пошевелил губами, не осмеливаясь сказать. Мужчина поднял два пальца перед лицом Шэнь Ко и сказал:
– Вот столько.
– Две тысячи?
– Два десятка тысяч! Лао Не сам подписал. – Мужчина достал долговую расписку и помахал ею перед носом Шэнь Ко; его голос был таким громким, что хотелось заткнуть уши.
Шэнь Ко сердито взглянул на Лао Не, и тот опустил голову еще ниже.
– Раз уж ты решил взять долг на себя, скажи, как ты планируешь возвращать мне деньги? – Мужчина пристально посмотрел на Шэнь Ко.
– Как он задолжал, так я тебе и верну.
– Что это значит?
Шэнь Ко подошел к столу, постучал по доске костяшками пальцев и сказал:
– В шахматном зале, конечно. Мы сыграем в го.
Мужчина медленно подошел к Шэнь Ко, положил руки на стол и сказал:
– Можно и сыграть, но сначала верни долг.
– Мы решим все одной партией.
– Парень, у тебя ведь совсем нет денег при себе. Думаешь, на шару прокатит сорвать куш? Зелен ты еще на волка с голыми руками выходить.
Шэнь Ко перевернул крышку чаши с фишками, достал из кармана нефрит и положил его внутрь:
