Поймать хамелеона
Юлия Цыпленкова
Жители мира, лишенного магии, могут только мечтать о волшебстве. Они не знают, что настоящие маги живут бок о бок с ними. Пограничники, розыскники, стражи Мари – полога, разделяющего миры. Их работа не допустить проникновения через грань тех, кто несет угрозу местным жителям. Но иногда предупредить вторжение не удается, и прорыв происходит.
И когда в этот мир приходит опасное существо, способное принять облик любого человека, поглотив его, маги должны найти нарушителя. Но как это сделать, если вторженцем может оказаться и безобидная девица ангельского лика, и даже давний знакомец?
Олегу Котову и его напарнику Степану – магам из Петербургского отдела розыска придется с этим разобраться. Поймать хамелеона – теперь становится их задачей.
Юлия Цыпленкова
Поймать хамелеона
Глава 1
– Что с вами, Олег Иванович?
Мужчина тридцати лет обернулся к собеседнику и ответил рассеянным взглядом.
– Отчего вы вскинулись, голубчик? – вновь спросил второй мужчина, превышавший Олега Ивановича лет на десять-пятнадцать. – Сидели, говорили и вдруг такой пассаж. Уж не прострел ли у вас?
Олег улыбнулся, но было заметно, что его мысли уже далеки от беседы, мирно протекавшей еще пару минут назад.
– Нет, Федор Гаврилович, прострела у меня нет. Но я кое-что вспомнил сейчас. Знаете, бывает такое, будто кипятком обдаст? – второй мужчина кивнул с пониманием. – Простите меня великодушно, но я вынужден оставить вас. Дело не терпит отлагательств. Уж не обижайтесь на меня, Христа ради.
Федор Гаврилович встал с небольшого удобного диванчика, на котором сидел, и со вздохом развел руками:
– Не смею задерживать, раз уж дело не терпит отлагательств. Но завтра вечером жду! Непременно жду и никаких отказов я не приму, так и знайте. Иначе я расстроюсь.
– Непременно, друг мой, – снова улыбнулся Олег, теперь более искренне. – Расстраивать вас я не намерен вовсе.
– Тогда, стало быть, до завтра, – Федор Гаврилович протянул руку, и Олег пожал ее.
– До завтра, – отступив, склонил он голову, прощаясь, а после развернулся и стремительно покинул кабинет доктора Ковальчука, с которым водил дружбу последние четыре года.
Стремительно пройдя прихожую, Олег Иванович сбежал по лестнице, вышел на улицу и окинул ее взглядом, отыскивая свободного извозчика. После залихватски свистнул, и в его сторону устремилась пролетка.
– Куда ехать, барин? – спросил извозчик – молодой еще мужчина с аккуратно подстриженной бородкой.
– На Александринскую площадь, голубчик, – ответил Олег, усаживаясь, – к доходному дому Басина, и побыстрей.
– Бусьделано, барин, – полуобернувшись, ощерился извозчик и причмокнул: – Пошла!
Кобылка резво зацокала копытами, и Котов, закинув ногу на ногу, нетерпеливо забарабанил пальцами по колену. Если бы мог, он бы сделал так, чтобы лошадь промчала его до дома с невиданной скоростью. Однако это было невозможно, и Олег, прикусив губу, продолжал изнывать от нетерпения. И когда пролетка остановилась, выскочил из нее раньше, чем прозвучало:
– Приехали, барин.
Олег сунул в протянутую мозолистую ладонь плату и поспешил в свою квартиру. На входе в доходный дом его встретил услужливый швейцар.
– С возвращением, Олег Иванович, – склонился он, едва квартирант вошел.
– Да-да, – рассеянно кивнул Котов.
Швейцар повернул голову ему вслед, и в глазах его отразилось удивление. Обычно этот квартирант ходил степенно, был приветлив. А порой, когда, должно быть, было хорошее нестроение, мог и дать монету с непременным:
– Благодарю за службу, голубчик.
И пусть швейцар работал на владельца доходного дома, но подобное было приятно. Впрочем… Да мало ли какие дела у тех, кто снимал квартиры у господина Басина, это швейцара не касалось. Хочется ему бежать, ну и пусть бежит, не хватать же его за руки, призывая к порядку. Чай, не разбойник и не вор. И мужчина отвернулся, но всё еще прислушивался к стремительному топоту, поднимавшемуся всё выше.
Олег взбежал на четвертый этаж и, решив не дожидаться, когда ему откроют, достал ключ и открыл дверь в квартиру, которую снимал у господина Басина. Знакомые не понимали, отчего он решил переселиться в этот дом, построенный совсем недавно. Котов даже стал одним из первых его жильцов.
– Олег Иванович, дружочек мой драгоценный, – говорила после переселения генеральша Солодовникова, – зачем вы переехали из вашей прежней квартиры, да еще и в этот ужасный дом? Совершенно безвкусное строение. И как господину Басину пришло на ум соорудить такое?
– Ну что вы, дорогая моя Екатерина Спиридоновна, – с улыбкой отвечал Котов, – Николай Петрович – истинный талант. И дом мне его понравился за его оригинальность. Да и расположение его удобно. Совсем рядом Александринский театр, а вы же знаете, я заядлый театрал.
– Его дом похож на какой-то огромный каменный терем, право слово, – отмахнулась Екатерина Спиридоновна.
– И тем он очарователен, – возразил Олег.
– Тут мы с вами совершенно расходимся.
– На то мы и люди, а не какие-нибудь машины, чтобы видеть мир по-разному.
– Ваша правда, батюшка. И каковы же там квартиры? Да и дорого, небось…
– Раз теперь я живу там, стало быть, могу себе позволить. Что до квартир…
Подобные диалоги происходили периодически с разными людьми. Кто-то до хрипоты спорил, кто-то, как генеральша Солодовникова, просто высказывал мнение, а кто-то и разделял симпатию Котова к новому творению господина Басина. Впрочем, именно это сейчас совершенно не волновало Олега.
Он прошел мимо своего слуги Степана, выглянувшего из кухни, и поспешил в кабинет. Скинув сюртук на стул, стоявший по пути к книжному шкафу, Котов приблизился к последнему и вытащил свернутую карту. После расстелил ее на столе и, закрыв глаза, простер над ней руку.
За спиной послышался тихий шорох – вошел слуга. Он приблизился и остановился рядом.
– Почувствовал? – спросил Олег, не открыв глаз.
– Очень слабо, – ответил Степан.
– Это было не в Петербурге, – произнес Котов, и ладонь его прижалась к карте. – Здесь. – Он убрал руку: – Новгородская губерния. Точней не сказать. А раз это почувствовал и ты, несмотря на отдаленность, стало быть, Марь была разорвана, и в этом мире гость. Не зря меня тряхнуло.
Он перевел взгляд на Степана. Тот вытер руки о передник, надетый на нем, и спросил:
– Выезжаем?
Олег отрицательно покачал головой:
– Мы не можем покинуть Петербург. Псковская застава близко к прорыву, они разберутся. Там сильный маг, и подручных у него хватает, так что без нас справятся.
Степан усмехнулся, явно не согласившись с доводами Котова.
– Можно подумать, втрженец будет на месте сидеть и ждать их. Если прорыв, то он либо сильный, либо призвали.
Олег свернул карту и унес обратно в шкаф. А когда вернулся, уселся на край стола и скрестил на груди руки.
– Если тварь пойдет в нашу сторону, мы встретим, – сказал он. – Если же нет, то псковичи уже точно быстрей нас достанут и разберутся с ней.
– Мы же розыскники…
– Именно, – щелкнул пальцами Котов. – И пока нашей помощи не просили, мы остаемся там, куда нас определили. А это Петербург, и у нас имеется тут работа.
Степан фыркнул и, взмахнув руками, произнес с патетикой:
– Ну, разумеется! Кружок спиритистов! Неужто вторженец может сравниться с ними?
Олег коротко вздохнул и слез со стола. Он с сочувствием посмотрел на своего напарника, которому из-за невысокой категории силы дара досталась роль подручного и слуги в их команде. По большей части он оставался в квартире, пока Олег вел положенную по их легенде жизнь. Общался с людьми, наносил визиты, сводил знакомства. А заодно занимался своей работой.
Степан тоже проделывал нечто подобное, но в других кругах. И все-таки у него была роль слуги, и потому, пока не требовалась его помощь, оставался дома. Убирал, готовил и принимал депеши из Ведомства. А еще при нем не случилось ни одного происшествия. Конечно, ему хотелось движения, хотелось развеяться и стряхнуть пыль.
– Ну хотя бы меня отпусти ненадолго, – взмолился Степан. – Я порталом до заставы, и обратно. Только узнаю, что к чему, и вернусь. Со спиритиками этими ты и сам разберешься. Тебе это на один зуб, даже я не нужен. Олег, пожалуйста.
Котов склонил голову к плечу. Ему было не сложно отпустить напарника, но имелся протокол, а он запрещал покидать место службы, и перемещения без повода тоже запрещал. А перемещение скрыть невозможно… при проверке. Но когда еще будут проверять? Да и повод формально имелся. И Олег улыбнулся:
– Хорошо. Можешь перейти к заставе. Жетон только не забудь. Скажешь, что я отправил выяснить, кто прорвался и нужна ли наша помощь.
– Спасибо! – воскликнул Степан и покинул кабинет еще быстрей, чем в него вошел Котов.
Последний хмыкнул, но тут же поспешил за напарником.
– Степа, передник!
– А черт, – выругался Степан, уже готовый войти в комнату, где прятался портал.
Он сорвал с себя передник, взялся за ручку, и Олег напомнил:
– Жетон!
– Зануда, – фыркнул Степан, но взял себя в руки и, подобрав брошенный на пол передник, направился в свою комнату.
Вскоре взору Олега Ивановича предстал молодой поджарый господин в дорогом костюме, какой слуге носить не полагалось. Но сейчас Степан и не был слугой. Он шел к коллегам по приказу старшего напарника, и потому мог себе позволить подобный вид.
– Франт, – хмыкнул Котов, Степа остался выше насмешек.
Он продемонстрировал жетон, говоривший о его принадлежности к Ведомству охраны межмирового порядка, из Петербуржского отдела поиска незаконно переместившихся лиц и существ. Впрочем, указание города всего лишь означало место несения службы. Разумеется, самого Отдела поиска здесь не было, только его служащие.
– Сильно не задерживайся, – дал напарнику последние наставления Олег. – Ты знаешь, в Ведомстве быстро узнают, что маг третьей категории, приписанный к Санкт-Петербургу, находится не по месту службы. Если Полянский не подаст рапорт, где попросит помощи, твое пребывание на заставе можно оправдать лишь моим приказом. А без рапорта псковичей я могу отправить тебя только навести справки.
– Да помню я, всё помню, – заверил Степан.
Олег вздохнул и махнул рукой:
– С Богом.
– Скоро вернусь, – бросил на ходу напарник и наконец скрылся в портальной комнате.
– Надеюсь, – буркнул ему вслед Олег и вернулся в кабинет.
Он подошел к окну и некоторое время смотрел на улицу слепым взглядом. Мысли Котова продолжали кружиться вокруг прорыва. Степан был прав, раз это случилось, значит, пришелец силен. Или же он получил помощь с этой стороны. Правда, сделать это могли немногие.
Мир был лишен магии. Это затрудняло многое для служащих Ведомства. Возможности были сильно ограничены, и уже тем, что обнажать свою сущность было строго запрещено. Но Котову хвастаться перед кем-то тем, кто он на самом деле, даже не приходило в голову. Да ему попросту бы не поверили! После подобного признания самое малое, что его ожидало, это прослыть чудаком. Худшее – отправиться в дом умалишенных. И пусть выбраться оттуда было несложно, но это был бы провал.
Олег неспешно дошел до стола, уселся в кресло и выдвинул верхний ящик, на дне которого стояла маленькая шкатулка. Достав ее, мужчина откинул крышку и посмотрел на собственный жетон. После усмехнулся и, вновь захлопнув крышку, убрал шкатулку в стол и закрыл ящик.
Олег облокотился на столешницу, подпер щеку кулаком и протяжно вздохнул. Их работа со Степаном была, по сути, довольно не обременительной. По улицам столицы Российской империи, как и во всем мире, не бегали монстры, маги-маньяки и нарушители межмировой границы, именуемой Марью за сходство со знойным маревом.
Нет, в этом мире, конечно, имелись свои преступники, но все они были обычными людьми. А это уже являлось делом полиции, жандармов и прочих охранителей закона. Те же, за кем охотились служащие ведомства из другого мира, появлялись нечасто. По большей части, задачей было вовремя найти и предотвратить попытку призыва. А если уж прорыв состоялся, то разыскать пришельца, депортировать и передать Судебной службе, также работавшей в Ведомстве.
Но это было делом розыскников. А имелись и иные службы. К примеру, та же «застава». Они принимали тех, кто прибывал в этот мир, проверяли их разрешения, их намерения. Бывало, что дальше закрытой зоны гости пройти не могли. Такая зона, невидимая простому человеческому глазу, была необходима, потому что попытки прорыва случались и под видом законного пребывания.
К примеру, Олег слышал, что так пытаются скрыться преступники. Под видом путешественников получали разрешение, а когда появлялись на заставе, начиналась проверка. Скрыть свою личность было невозможно, а потому расчет мог быть только на попытку прорваться силой. Выбраться из закрытой зоны всё же проще, чем пытаться пройти Марь.
