Валерий Увалов "Эксперимент. Книга 1. Затерянный мир"

Да, лунный футбол – специфический вид спорта. Кто-то, недолго думая, адаптировал американский футбол к условиям Луны: добавил три яруса разбросанных над полем платформ и ворота поднял на высоту пятнадцати метров, изменив их форму на кольцо. Теперь игроки перемещаются не только по горизонтали, но и по вертикали.

Команды выстроились в линию друг напротив друга и замерли в ожидании. Рев на трибунах также снизился, и в относительной тишине прозвучал сигнал арбитра. В то же мгновение все пришло в движение – передняя линия наших ребят просто впечаталась в защиту противника. Обычно после такого столкновения все участники схватки взмывают в воздух и двигаются в противоположную сторону от обладающего большей энергией удара игрока. Из-за низкой гравитации можно даже протащить противника через все поле, если не давать ему коснуться ногами поверхности, но в данном случае это не требовалось. Нужно всего лишь блокировать защиту противника, с чем ребята и справились на отлично.

Под неистовый вой трибун Джереми получил мяч назад и, зажав его под мышкой, помчался вперед, обогнув перед этим свалку. Помчался – это громко сказано, на Луне так просто не побежишь, поэтому бег больше похож на затяжные прыжки, что требует особой сноровки, особенно при маневрах. А маневры совершать придется в любом случае, так как ему наперерез бежали сразу три игрока противника и еще двое навстречу из глубины линии обороны. Но Джереми тоже был не один, и рядом с ним прыгали двое защитников, которые должны отражать атаки игроков чужой команды.

С момента розыгрыша прошли считаные секунды, и все внимание оказалось приковано к мячу, который нес Джереми. А команда летунов, против которой мы играли, уже слегка расслабилась, так как все понимали, что они выиграют, поэтому на мгновение меня потеряли из виду, чем я и воспользовался. Адреналин хлынул в кровь, и я за несколько прыжков разогнался как следует и с ходу взбежал по стенке купола на высоту пятнадцати метров, где оттолкнулся и после непродолжительного полета оказался на третьем ярусе платформ. Снова разбег – и прыжок на следующую платформу.

Я бежал и прыгал, выкладываясь на полную, и краем глаза следил за большим экраном, висящим под куполом, где транслировалось то, что происходило внизу. Джереми все еще бежал, ловко уворачиваясь от попыток его свалить, но его охрана уже отстала, перехватив парочку противников.

– Давай, Джереми, давай! – цедил я сквозь зубы, напрягая мышцы всего тела.

Когда до зачетной зоны команды соперника оставалось три десятка метров, я услышал внезапно усилившийся крик с трибун и буквально на краю видимой зоны заметил приближающийся снизу объект. «Рано», – только и успел я подумать, а тело уже начало действовать. Коснувшись в очередной раз платформы, я резко изменил траекторию и побежал прямиком к той зоне пространства, где должен был пролететь мяч, но и так было понятно, что не успеваю.

Мне показалось, что связки на ногах затрещали, когда я прыгнул, растянувшись настолько, насколько мог, в воздухе, и, словно в замедленной съемке, мои руки ухватили мяч, прижав его к груди. Эмоции на трибунах просто улетели по своему накалу в бесконечность, но я этого не услышал, так как сконцентрировался на приземлении. Энергия летящего мяча и низкая гравитация сыграла со мной злую шутку, и меня начало разворачивать, грозя приземлением спиной.

Мне повезло, и на последнюю платформу я прибыл ногами кверху и боком по ходу движения, поэтому выставил правую руку, приняв всю тяжесть приземления на нее. Удар был такой силы, что без вывиха не обойдется, но адреналин в крови перенес все ощущения на потом. Довернув свое тело так, чтобы оказаться лицом в нужную сторону, и перевернувшись в воздухе, я приземлился на ноги. Сделав еще пару затяжных шагов, снова прыгнул в направлении зачетной зоны соперника. Еще кувырок в воздухе, и мои ноги встретились со стенкой купола. Инерции хватило, чтобы меня прижало к стенке, и, быстро перебирая ногами, я ринулся вниз, к заветному тачдауну.

Не добежав пяти метров до низа, я почувствовал такой удар в корпус, что перехватило дыхание. Все окружающее завертелось, и я со всего маху рухнул на поле. В глазах потемнело, забегали звездочки, но когда я, наконец, смог вдохнуть, в уши проник оглушительный рев толпы. Кое-как придя в себя, я увидел, что лежу прямо перед линией зачетной зоны, но затем проследил взглядом за своей левой рукой, которую не чувствовал, и тут же позабыл обо всех болях в теле – улыбка сама собой появилась на моем лице. Мои пальцы вцепились в мяч, который находился за линией зачетной зоны.

– Это было невероятно! – вопил из динамиков стадиона голос диктора. – И счет становится шестнадцать – тридцать семь в пользу футбольной команды факультета пилотов. Хоть инженеры и проиграли, но это был лучший тачдаун за всю историю проведения игр!

– А ты молодец, – услышал я рядом голос. – Вставай.

Я повертел головой в поисках источника звука и заметил прямо перед собой протянутую руку. Встав на четвереньки, принял помощь и со стоном поднялся. Передо мной стоял парень из команды соперников, который как раз и был причиной моего падения. Глядя на меня, он улыбнулся и, не отпуская мою руку, сказал:

– Меня зовут Курт.

– А-а-а… – попытался я выдавить из себя слово, затем пару раз прокашлялся и ответил: – Дима.

Курт кивнул.

– Руки, ноги целы, Дима?

Я прислушался к своим ощущениям и пожал плечами:

– Да вроде.

– Вот и отлично. – Он хлопнул меня по плечу. – Вон твои уже бегут, – кивнул он в сторону и добавил: – Рад был познакомиться, еще увидимся.

А через мгновение я ощутил все ушибы и ссадины, которые получил во время забега, так как оказался погребен под телами ребят из моей команды.

?

Дверь отошла в сторону, и я вошел в свой жилой модуль. Помещение особо не отличалось от типичных комнат в студенческом общежитии, которые существовали со времен, когда таковые появились еще на Земле. Разве что комната имела форму половины цилиндра, разрезанного по вертикали. Такими были практически все помещения в лунной колонии. Подповерхностные сооружения практически все имели ту или иную вариацию формы цилиндра, это было обусловлено технологией строительства[3 - Технология заключается в использовании горных проходческих щитов, которым неважно, какая гравитация на небесном теле. Поэтому человечество использует их повсеместно.].

Внутри вдоль прямой стены располагались две кровати, а вдоль стены, которая шла дугой, – встроенный большой стол на два рабочих места. Над столом висел изогнутый проекционный экран на всю стену. Крохотный пищевой блок сразу при входе и небольшой санузел с душем в дальнем углу, где сходится дуга и прямая стена. В общем, ничего примечательного и довольно аскетично. Впрочем, так живут все «дети Земной Федерации» – именно такое определение у тех, кто лишился родителей, а после второго вторжения[4 - После второго вторжения на Землю человечество потеряло до 90% населения, а сама планета оказалась выжжена дотла.] таких, как я, немало.

За своим рабочим местом сидел Кирилл – курсант четвертого курса моего же факультета и мой сосед по блоку. Как раз в этот момент он ковырялся в своей игрушке. Так мы назвали наглядное пособие по устройству боевых платформ, таких как «Дровосек» или «Волк»[5 - Дровосек и Волк – человекоподобные роботы, созданы Михаилом Волковым на основе симбиоза биологических, механических и электронных компонентов. Такие роботы часто привязывались к своему напарнику-человеку, как животные.]. Правда, у курсантов это был всего лишь таракан с куда меньшими мозгами, но у него имелись такие же системы, что и у его крупных собратьев. Такое пособие выдавалось каждому курсанту на втором курсе, и мой таракан по кличке Батон вон сидит под кроватью, рассматривая меня своим массивом оптики.

В глаза бросилось, что Кирилл вытащил мозговой блок[6 - Мозговой блок – биологическая часть роботизированной платформы, состоящая из живых нейронов и других биологических тканей.] и ковырялся щупами в корпусе. Он что-то ткнул в недрах таракана, и тот задергал одной из лап, затем снова что-то ткнул, и судорога прекратилась. Кирилл обернулся, провожая меня взглядом. А я, как столетний старик, на полусогнутых прошаркал к своей кровати и с кряхтением улегся на нее.

– И тебе привет, – тихо произнес он, на что я лишь дернул рукой. – Вид у тебя, мягко говоря, так себе, – иронично добавил Кирилл.

Он еще не знает, как я себя чувствую, иначе бы уже вызвал бригаду медиков. Как же вовремя я успел смыться с праздничного пира в честь нашего невероятно яркого проигрыша! Останься я там еще на полчаса – и меня скрутило бы прямо в столовой спортивного комплекса. Тогда это точно закончилось бы в стационаре медблока училища, а мне никак нельзя пропускать завтрашний день – самый важный день для любого курсанта.

И кто меня дернул на этот забег? Перед глазами вдруг мелькнул образ Норы, и я одними губами прошептал:

– Идиот.

А ведь поначалу я особо не ощущал последствий, но с каждой минутой после матча растяжение и ушибы прихватывали все сильнее, поэтому и решил поскорее вернуться в свой жилой блок, в надежде, что хороший сон все исправит.

– Как игра? Выиграли? – вдруг поинтересовался Кирилл.

Я криво улыбнулся и, не оборачиваясь к нему, с трудом выдавил:

– Продули с треском.

Конечно, последнему дураку было ясно, что мы проиграем, – у пилотов физическая подготовка лучше, чем у нас, инженеров. Поэтому никто не стал лить слезы из-за проигрыша. Да и результат не важен, так как это всего лишь дружеский матч и последняя наша игра, и всего курса тоже. А завтра каждый из нас, наконец, получит долгожданные погоны третьего лейтенанта и распределение. Вот его-то все и ждут, чуть ли не больше, чем присвоения званий.

Последнее время ходили слухи, что новый сформированный флот отправится в систему Хадар, где обстановка накаляется с каждым часом. Силы обороны Оршу[7 - Планета Оршу, звездная система Хадар – первая завоеванная человечеством планета. Представляет собой планету-завод.] уже месяц гоняют какие-то случайно залетевшие корабли, хотя все сходятся во мнении, что это разведка и вторжения в систему стоит ожидать со дня на день[8 - Происходящие события описаны в четвертой книге из серии «Стальные Волки».]. Поэтому каждый курсант за этот месяц успел поведать своим однокурсникам, как он или она будет в одиночку громить неизвестного врага. И я не исключение.

Рейтинг распределения среди без пяти минут третьих лейтенантов выстроился следующим образом. На первом месте, конечно же, флагман флота, на втором – артиллерийские фрегаты триста первого проекта, на третьем, естественно, старенькие двести первые, ну а дальше вспомогательные корабли и ниже всего – транспорт. Лично я рассчитывал попасть на фрегат триста первого проекта, моя успешность в учебе давала все предпосылки на это надеяться. Но и двести первые тоже меня устроят, лишь бы получить возможность отомстить за свою судьбу и человечества в целом.

Видя мое состояние, Кирилл больше не донимал меня вопросами, и под мерное попискивание системы диагностики таракана я медленно погрузился в сон.

Гарь сгоревшей проводки впилась мне в нос, а в глаза бросались сорванные внутренние панели и висящие, как лианы в джунглях, различные шланги и провода.

– Дима, ты единственная надежда на спасение флота! – кричал на мостике флагмана капитан, которым был Курт. Почему-то он был в комбинезоне своей команды. – Флагман сейчас пойдет на прорыв, но системы управления орудиями повреждены. Ты единственный оставшийся в живых бортовой инженер и должен их починить.

– Есть починить системы вооружения, – козырнул я и, крутанувшись на месте, что есть силы помчался по центральному коридору корабля.

Я бежал, зажав под мышкой мяч, и на мгновение обернулся, заметив, что меня нагоняет тройка стандартной роботизированной пехоты элемийцев. «Надо же, сразу всех дефенсов на меня натравили», – подумал я и прибавил скорости. Уши закладывало от ревущей где-то толпы, а встречающиеся члены команды флагмана свистели и размахивали руками, всячески поддерживая меня.

Наконец прямо из центрального коридора флагмана я выбежал на футбольное поле и, сделав еще пару шагов, в прыжке зафиксировал мяч в зачетной зоне. Болельщики, сидящие без скафандров прямо на корпусах своих кораблей, взревели, выкрикивая одно и то же слово:

– Во-е-во-дин! Во-е-во-дин! Во-е-во-дин!

И даже стоящие рядом элемийские роботы выкрикивали мою фамилию. Я поднялся и стал осматриваться вокруг, пока не заметил, как ко мне приближается знакомая фигурка. Нора подошла на расстояние вытянутой руки и, улыбнувшись, дернула меня за рукав.

– Привет, – произнес я, не понимая, что она здесь делает, я ведь единственный оставшийся в живых инженер.

Однако Нора ничего не ответила и, продолжая улыбаться, снова дернула меня за рукав, а затем снова. После чего перешла на тычки пальцем в бок…

От особо сильного тычка я резко открыл глаза и попытался сесть на кровати, но тут же пожалел об этом. Боль прострелила мое тело – от кончиков пальцев на ногах до самой макушки, и дыхание перехватило так, что вместо нецензурных слов я лишь заскрежетал зубами.

Через минуту приступ прошел, и я смог осмотреться вокруг. Рядом с кроватью, поднявшись на задние конечности, стоял Батон, занеся надо мной одну из своих передних лап. Когда мои помутневшие от боли глаза встретились с его окулярами, расположенными на нижней части корпуса, он снова ткнул меня в бок. «Вот же зараза!..» – подумал я и рывком сел.

Я уже хотел кинуться на Батона, чтобы разобрать его на атомы, но вдруг вспомнил, что сам настроил его разбудить меня любым способом, и вспомнил зачем.

– Батон, место, – прошипел я сквозь зубы.

Таракан как-то нерешительно дернулся, а затем снова медленно занес лапу. Я зыркнул на него многообещающим взглядом – тот все понял, сполз вниз и залез под кровать. А я посмотрел на проекционный экран, где на заставке выводилось время, и прошептал:

– Мне конец.

?

Месяц спустя. Административный блок Академии ВКС.

Очередной щелчок ногтя по экрану планшета прозвучал настолько громко, что мне захотелось прикрыть уши. Хотя это мне только кажется, так как я уже пятнадцать минут стою по стойке смирно посреди кабинета и пялюсь в стену перед собой, пока капитан Тейлор просматривает мое дело. Мышцы уже затекли, и хочется немного размяться, но черная форма следящего[9 - Следящие – структура внутренней безопасности, подчиняющаяся напрямую главе Совета Земной Федерации. Аналог ФСБ.] на капитане придает мне сил.

Да, я так и не попал на присвоение званий и распределение на корабли. Сесть на кровати – это единственное, что я смог сделать в тот день, в итоге не получил ни то ни другое. Как сказали медики, прибывшие на вызов, «непонятно, как ты вообще самостоятельно дошел в свой жилой блок с растяжением связок, разрывом мышечных тканей бедра и сломанным ребром, не считая многочисленных ушибов».

Как же я завидовал ребятам, которые хвалились своим назначением, когда приходили ко мне в палату! И вдвойне обидно было, и одновременно многообещающе, когда Джереми поведал, что мной интересовалась Нора, – видимо, ее впечатлил мой прорыв к зачетной зоне. Хотя сомнительный, конечно, успех, если учесть, что этот же прорыв не позволил нам встретиться. Но все это уже не имеет значения, так как весь мой курс, кого я знал и с кем дружил, – все отправились за пределы Солнечной системы, и в ближайшее время вряд ли удастся с кем-нибудь встретиться.

– Вольно, курсант, – произнес Тейлор и отложил планшет в сторону.

Я расслабился и медленно выпустил воздух сквозь зубы. Это мало чем помогло, но теперь хотя бы не нужно тянуться, но мне захотелось вытянуться еще сильнее, когда я встретился со сверлящим взглядом капитана.

– Твою выходку, – продолжил он, – можно расценивать как саботаж и подрыв боеспособности Федерации, а еще как дезертирство. Часть новоиспеченных лейтенантов твоего выпуска отправились в рейд по обитаемым звездам вокруг нас, а часть – с пополнением в систему Хадар и в составе резерва флота с ходу вступили в бой. Вероятно, кого-то из них уже нет в живых.

От этих слов у меня образовался ком в горле, и я с трудом его проглотил. Перед глазами замелькали лица ребят, которых я знал, и мне просто не верилось, что кого-то из них больше нет. Тейлор правильно расценил немой вопрос в моих глазах, вздохнул, потер лицо рукой и снисходительно сказал:

– Да, в системе Хадар произошло сражение, пару дней назад. Сообщат об этом сегодня в новостях. Это был флот ранее не встречающейся нам цивилизации. Но благодаря стойкости и мужеству экипажей кораблей, которые защищали Оршу, и вовремя подоспевшего десантного корпуса штрафников, противника удалось разбить.

Он вдруг одернул руку, подался вперед и снова впился в меня сверлящим взглядом.

– Там люди погибали, понимаешь?! – чуть ли не шипя выпалил Тейлор. – А ты тут такой свеженький стоишь, отлежавшийся на больничной койке, и непонятно, специально ты это спланировал, или так вышло от небольшого ума. – Он смерил меня взглядом и добавил: – Отправить бы тебя в штрафные десантные подразделения, чтобы на абордаж флота разок сходил. – Он на мгновение замолк, снова откинулся на спинку кресла и уже спокойно продолжил: – Но Федерация потратила на тебя немалые средства и, судя по твоему делу, – он кивнул в сторону планшета, – вырастила отличного инженера. Поэтому так расходовать ценного специалиста тоже преступление.

Я не боялся угроз капитана, мне уже было все равно, лишь слушал и понимал, что он прав. Один дурацкий поступок, который ничего не меняет в моменте, но разделяет твою жизнь на до и после. Но неправ он был в одном – я очень хотел попасть на ушедший флот, даже, можно сказать, жаждал, как и любой другой курсант. Тем временем Тейлор немного наклонился в сторону и достал что-то из выдвинувшегося в столе ящика. Когда он положил это на стол и убрал руку, я увидел два продолговатых темных прямоугольника с одной звездой на каждом. Я уставился на долгожданные погоны, а капитан снова начал говорить:

– В общем, отправить тебя на военный корабль не могу. – Увидев брошенный мной взгляд, Тейлор поднял руку ладонью ко мне. – Не потому, что запрещено, а потому, что все ближайшие укомплектованы, а новых еще нет. – Он опустил руку на стол. – Поэтому для тебя есть особая задача: пойдешь бортовым инженером на научное судно «Галилей». Вот предписание. – Он протянул мне полимерный лист и мои погоны, после чего добавил: – У тебя двенадцать часов на сборы и прибытие на борт, свободен.

Я схватил предложенное и, четко развернувшись через левое плечо, направился к выходу. Но, не дойдя до двери пары шагов, обернулся.

– Разрешите спросить, господин капитан?

Капитан поморщился и явно нехотя буркнул:

– Спрашивай.

– Когда я смогу подать на перевод?

Тейлор скорчил непонятную мину и скосил глаза на лежащий на столе планшет.

– Это будет зависеть от кадровой обстановки на флоте и рекомендаций от твоего нынешнего капитана корабля. Но думаю, что не раньше чем через год.

Я кивнул и вышел прочь. Вот так, никакого торжества присвоения звания и последующей вечеринки. В голове было пусто. Фактически своей выходкой я поломал себе карьеру, все мои планы рухнули в одночасье, и непонятно, что ждет меня дальше.

Оказавшись в коридоре административного блока, я остановился и стоял так, пока не услышал щелчок запорных механизмов, когда дверь вошла в пазы. Что ж, исходя из формулировок Тейлора, могло быть и хуже. Я поднес к глазам листок предписания и вчитался в строчки. «А нет, ситуация хуже некуда», – заключил я, когда дочитал. Корабль, на котором мне доведется служить, не просто научное судно технического отдела ВКС, а научно-исследовательская мобильная база, приписанная к Академии Наук Земной Федерации.

В мирное время это гражданское судно, а сейчас оно числится военным чисто номинально, так как в Федерации режим всеобщей мобилизации никто не отменял. А это значит, что, пока все мои друзья будут бить врага, получать награды и звания, а после рассказывать захватывающие истории, я буду обслуживать корабль яйцеголовых, которые будут ковыряться в безжизненных камнях и посещать забытые Богом уголки нашего сектора!

Опустив руку с листком, я поднял другую, в которой были зажаты погоны третьего лейтенанта. И тут, конечно, я почувствовал волну эйфории, прокатившейся по телу. Хоть одна цель была достигнута, а со всем другим разберемся по ходу дела. В конце концов, любая работа приносит пользу человечеству и Федерации[10 - На момент описанных событий человечество ведет жесточайшую борьбу за место в Галактике и в Земной Федерации развернута мощнейшая пропаганда и введены беспрецедентные меры, схожие с таковыми в СССР во время Великой Отечественной. Лозунг «Все для фронта! Все для победы!» актуален и в XXII столетии.]. Так что будем работать с тем, что есть.

На этой позитивной мысли я быстро прикрепил погоны на их место и бодро зашагал к себе в жилой модуль собирать вещи.

?

Сборы не заняли много времени – собирать, честно говоря, было особо нечего: планшет, рабочий комбинезон да комплект сменного белья. Батон, мой таракан, уже давно занял место домашнего питомца, и я решил взять его с собой. Правда, выводить пособие за пределы училища было строго запрещено, поэтому я взял только мозговой блок, бережно уложив его в рюкзаке. На корабле подберу ему подходящее вместилище.

Кирилл был на занятиях, и я не мог с ним попрощаться, поэтому оставил небольшое видеосообщение, которое он увидит, как только войдет, – на этом все. Одевшись в парадную форму со всеми знаками отличия и закинув рюкзак за плечо, я с тоской обернулся назад. Пять лет жизни просто так не выкинешь из головы.