– Применим тепловое?
– Нет.
Клинч бросил быстрый взгляд на третьего человека в салоне, сидящего сзади и следящего за боем.
– Готов? – спросил он.
Тот кивнул. Расправил шею, взял лежащий на сиденье шлем и надел на голову.
Вертолет медленно направился вперед, облетая заводской комплекс.
Прислонившийся к стене Эрагон с ненавистью вслушивался в размеренный шум винтов, восстанавливая дыхание. Бесполезный автомат висел мертвым грузом, казалось, прибавив в весе в десятки раз. Левое ухо полностью заложило, местность дрожала перед глазами.
Сзади послышался топот, и Эрагон быстро поднял автомат. Один из «пьедесталовцев» сумел выбраться из лаборатории до взрыва, избежав осколков. По торчащему за его спиной стволу Эрагон с внезапным остервенением понял, что это был именно гранатометчик.
– Куда бежишь?! – крикнул он. – Снимай ствол, тварь!
«Пьедесталовец» стащил с себя разорванный противогаз и уставился на Эрагона окровавленными глазницами.
Эрагон не испытал ровным счетом ничего. Выхватил нож, добил раненого метким ударом в сердце, выдернул лезвие, быстро очистил о край комбеза, спрятал в ножны. Простой комплекс привычных движений. Сняв с «пьедесталовца» гранатомет, лидер приготовил оружие к бою и стал искать удобное место.
– Следи, – предупредил Клинч, направляя вертолет левее. – Гранатометчик побежал на голос командира. Сейчас наш генерал себя покажет.
Человек в шлеме проверил винтовку и занял позицию у закрытой боковой двери кабины.
«Тайкун» не торопясь пролетел через облако пыли. Сверкнув на солнце острой кабиной, вертолет чуть сменил траекторию.
– Так, Консул, полная готовность! – громко сказал Клинч. – Мы будем мишенью размером пять на пятнадцать. Не подведи.
Рубин нервозно зашевелился, но не произнес ни слова.
Ставший на колено в кустах Эрагон припал к прицелу гранатомета, ловя момент. Вертолет висел прямо перед ним, вызывающе шумя лопастями, словно не имел отношения к случившемуся обстрелу. Немного поводив носом по сторонам, «вертушка» развернулась боком.
В ярости спустив снаряд, Эрагон заметил, что вертолет взлетел чуть повыше с небольшим упреждением. В этот момент дверь кабины открылась, и в проеме возник снайпер в шлеме.
Дернувшись в сторону, лидер «Пьедестала» почувствовал острую боль в левой части головы. Он взвыл от приступа боли, выронил опустевший гранатомет и схватился за то, что осталось от его уха.
– Отлично! – сказал Клинч, тут же уводя машину в сторону.
– Может, стоит добить? – предложил Рубин, перекрикивая ветер.
– Да. Консул, десантируйся. Я не сяду, пока не будет тихо.
Человек в шлеме поднял широкое сиденье, вытащил «Абакан», закинул за спину, добавил пару рожков в карманы разгрузки. Пристегнул карабин бортового троса к пряжке на поясе, закрепил страховочный фал. Конец троса упал вниз, шелестя по земле. Схватившись за «сур», Консул заскользил вниз, переориентируясь в пространстве. Когда он добрался до земли, то уже психологически не являлся частью экипажа вертолета – он был один на вражеской территории. Консул отстегнул карабин и фал, извлек автомат из-за спины.
Клинч ударил по кнопке над головой – трос начал сматываться обратно.
– Зачем ты послал его? – спросил Рубин, следя за Консулом. – Зачистил бы с воздуха.
– Ему пешком топать до Припяти, – ответил Клинч. – Пусть не всю дистанцию, но самую сложную часть. А если карта ляжет, то и полностью. Если не сумеет навести порядок сейчас, то он в этом деле не нужен вообще.
– Майор, не гони волну. Без него нам не справиться.
Кунченко немного повернул кабину относительно оси.
– Знаю, Рубин, – подтвердил он. – Но я хочу быть в нем уверен. Иначе не пойдет.
Консул бегом добрался до относительно безопасного участка – бетонной будки, за которой затаился, произведя молниеносный анализ ситуации. Для него было очевидно, что «Тайкун» нарочно остался над местом боя, чтобы выманить новых потенциальных гранатометчиков, перенаправить их внимание на себя. Никто не показался. За эти секунды Консул быстро составил в голове наиболее детальную карту местности с учетом предыдущего обзора с воздуха и немалой доли интуиции. Тело одного из «пьедесталовцев» лежало прямо перед ним. Консул выстрелил ему в голову одиночным, склонился, перевернул на спину и, обшарив карманы, вытащил КПК. Прикрыл экран ладонью в перчатке, пряча от солнца, чтоб разглядеть показания. Карманный компьютер сразу высветил карту подходящего масштаба и несколько маяков с цифрами. Некоторые из них шевелились.
Консул добрался до ближайшего. Скрюченный труп бойца клана лежал так, что одного взгляда на позу было достаточно, чтобы понять: этот мертв. Человек в шлеме все же произвел контрольный в голову и отошел в сторону. Он не имел собственного маяка, однако в данный момент его трофейный компьютер издавал такой же сигнал, как и остальные идентификаторы. И в данный момент кто-то к нему направлялся. Консул ждал.
Выстрел пришел с той же стороны, с которой и должен был. «Пьедесталовец» выпрыгнул из кустов – убедиться в смерти нападавшего. И замер, с изумлением глядя на Консула, продолжавшего стоять на месте. За несколько мгновений Консул успел заметить, что враг выглядел невредимым и, стало быть, не спускался в лабораторию с собратьями по клану. Он был из группы прикрытия. Значит, могли быть и другие.
Боец выстрелил еще дважды и шагнул вперед, прежде чем понял, что между ним и мишенью есть что-то, меняющее траекторию пуль. Поздно. Он не заметил легкий пылевой вихрь, расположенный по центру чистого, свободного от растительности круга. Не придал значения самому факту существования пустого пространства. И уж точно не успел осознать, что попал в «карусель».
Аномалия подняла «пьедесталовца» на несколько метров, перекрутила и разорвала на множество частей, которые тут же стали распадаться на красноватую, моментально иссушающуюся пыль. Крика не было слышно, но Консул знал, что он был. При расплющивании легких крика не может не быть из-за принудительного выдыхания, аномалия лишь поглотила его чавкающим звуком раздираемой плоти.
В центр освобожденного от энергии круга свалился артефакт. При данной комбинации действий – редкость. Консул даже не посмотрел на него. Это для сталкеров.
Если, конечно, к будущей неделе в радиусе Барьера останется хотя бы один сталкер.
Консул бросил взгляд на экран. Больше никто не шевелился.
– Достаточно, – сказал голос Клинча в ухе. – Повышенная аномальная активность. Не расхаживай там, оставь остальных в покое.
Человек в шлеме так и намеревался поступить. Оставить остальных «пьедесталовцев» на волю судьбы.
Всех, кроме маяка с цифрой «1».
Эрагон был впереди, метрах в пятидесяти. Консул двинулся в нужном направлении, перешагивая через горящие доски трухлявого забора.
– Он когда-нибудь научится рапортовать о своих решениях? – спросил Рубин.
– Зачем? – пожал плечами майор. – Он не давал нам присяги на верность.
Рубин провел ладонью по гладко выбритой голове.
– Вся операция упирается в этот фактор, – пробурчал он. – Слишком ненадежно.
– Руб, ты всегда можешь соскочить, если захочешь, – заверил Клинч. – Я не буду в обиде, ты же знаешь.
Консул добрался до места. Эрагона нигде не было. Вместо него на камне лежал чудом не разбившийся КПК. Наклонившись, Консул подобрал его, выключил и сунул в карман, надежно закрыв «липучкой». Быстро подняв ствол автомата, он посмотрел в дальние заросли, явственно ощущая чье-то присутствие.
Враг напал на него со спины, как Консул и предугадал в последний момент. Для этого ему не понадобились ни рисунок теней, ни маяк. Следы на земле говорили Консулу намного больше. Он не стал тратить время на то, чтобы повернуться лицом к нападавшему, просто перекатился и выстрелил из пистолета, который уже держал в левой руке.
«Пьедесталовец» упал навзничь. И без того окровавленный лоб приобрел аккуратную дырочку чуть правее центра. Удачное попадание.
– Консул, отправляйся на сто метров к востоку, – сообщил Клинч, отводя вертолет в сторону. – Сажусь у разбитой пожарной машины.
Через три минуты Консул уже сидел в вертолете. Он закрыл дверь, снял шлем и вытер лицо.
– Я не убил Эрагона, – доложил он, глядя в узкое окно. – Не нашел никаких следов.
– Тем лучше, – ответил Клинч, описывая круг. – Он вернется и поднимет всю свою империю. Нельзя давать крысам забиться в нору. Иначе какие из нас коты?
– Что, таков был план? – спросил Рубин.
– У плана куча развилок, – пояснил майор. – Злой Эрагон может лучше расставить фигуры на доске, чем Эрагон мертвый. По крайней мере, он предсказуем.
– Что будет с теми, кто остался внутри? – спросил Консул, глядя на покореженный заводской корпус, в котором располагался вход в лабораторию.
– Да, точно, – согласился Клинч, щелкнув парой тумблеров. – Нельзя оставлять их в таком положении.
Зависнув на миг напротив лаборатории, «Черная акула» выпустила четыре «нара», которые превратили небольшое здание в груду развалин, оставив стоять лишь одну из стен.
– Нет ничего забавнее, чем стрелять с воздуха ракетами, рассчитанными на наземное применение, – ухмыльнулся майор. Поймав растерянный взгляд Консула, он добавил: – Не беспокойся. В нашем деле без чувства юмора никуда. Это и отличает меня от Эрагона.
Ка-54 накренился сильнее и направился прочь от места боя.
– И это уже не шутка, – произнес Клинч.
Консул глубоко и неторопливо дышал, приходя в себя. Он сжимал и разжимал кулаки, чувствуя внезапный приступ клаустрофобии.
Раздался громкий гудок – на приборной панели замигал красный огонек.
– Что это? – спросил Консул.
– Ничего особенного, – нахмурился Клинч. – Хотя… Погоди немного.
Он скорректировал направление.
– Что случилось? – Рубин с опасением вгляделся вперед.
– Маяк тревоги, – сказал Клинч. – Заскочим к одному человеку, посмотрим, что там у него стряслось. К нему, так или иначе, есть вопросы. Будьте готовы ко всему.
Консул снова надел шлем и взял винтовку.
«Тайкун» пролетел через всю Мусорку, направляясь к южному входу в Зону. Маяк стал пищать чаще.
– Падишах не у себя, – выговорил Клинч, глядя то на показания экрана, то снова вперед. – Не понял. Он что, на мосту? Какого черта он там забыл?!
– Проблемы? – вытянул шею Рубин, стараясь рассмотреть, что находится внизу.
Консул вгляделся в окно на двери. Вертолет пронесся над разрушенным мостом.
– Клинч, там какие-то разборки, – сказал Рубин. – Падишах под дулом пистолета.
– Вижу, – мрачно сказал майор. – Вот же пакость. Консул, успеешь снять урода?
* * *
Рокочущий «Тайкун» пролетел над мостом и описал круг над головами торговца и сталкера.
– Присоединяйся к нам! – повторил Падишах, протягивая толстую руку. – Это лучший выбор, Борланд! Используй возможность остановить Зону.
– Пристрели его! – рявкнул Клинч. – Этот хрен уже наделал делов!
Борланд только сейчас посмотрел на вертолет, медленно разворачивающийся в полусотне метров. Сталкер видел, как распахнулась дверца увеличенной кабины и прямо в него нацелилась винтовка снайпера в шлеме.
– Остановить Зону? – произнес он. – Да, я воспользуюсь шансом. Зона – это мы. И она будет уничтожена.
– Консул, не тупи! – крикнул майор.
Подняв пистолет, Борланд нажал на спуск, и воющего Падишаха тяжелой пулей отбросило к задней стенке вагона. Сталкер продолжал стрелять, глядя, как на теле торговца появляются новые и новые отверстия. Падишах сполз в угол вагона, и ржавая конструкция наконец покачнулась.
Консул почувствовал, как винтовка медленно выскальзывает из его рук. Сжав ее покрепче, он нервно спросил:
– Кто этот сталкер? Зачем его убивать?
Клинч словно не услышал его. Борланд спокойно отошел назад, не смотря, как покореженный вагон, ускоряясь, наклоняется все дальше к обрыву. Жалобно затрещали куски арматуры и металлические укрепления, вагон с мертвым телом торговца сорвался и упал с пятнадцатиметровой высоты, с диким грохотом разлетевшись на части.
– О-хо-хо! – протянул Клинч. – Шумный какой попался.
– Он убил его, – произнес Консул.
– Есть немного, – согласился Клинч. – Ладно, невелика потеря. Кончай с этим.
Маяк продолжал подавать звуковой сигнал. Как только Клинч выключил его, следом загорелся другой индикатор.
– Что еще?! – сказал он. – Консул, смотри не вылети наружу… Да, «Тайкун» на связи! Что у вас случилось?
Снайпер убрал винтовку, глядя на сталкера.
– Куда ты, Карлсон недобитый? – кричал Борланд, медленно шагая по шпалам к обрыву. – Лети сюда! Ты хочешь нового сэра? Так приди и возьми, падаль!
Клинч, прослушав сообщение по радио, двинул вертолет с места и зашел на круг.
– Ястреб мертв, – мрачно сообщил он.
– Что? – переспросил Консул, словно очнувшись.
– То. Конец нам, ребята, настал. Полный.
В бешенстве Клинч разразился бранью. Рубин глубже врос в кресло, и было от чего. Не каждый день увидишь, как майор авиации лупит кулаком по панели новейшего вертолета, который любит больше, чем родного пса.
Консул не отводил взгляда от стоящего на мосту сталкера, который держался за голову и раскачивался, словно находясь в состоянии нервного срыва. Казалось, его вообще не волновал враждебный вертолет.
– Клинч, ты в порядке?
