Глава 1
Сорок один год назад
Ашин
– Николай! Они уводят драконов! Николай! Проснись! Николай!
Лом недавно настроил окна мира так, что через них можно было общаться и по громкой связи, в том числе. На ночь я всегда включал этот режим, ограничивая круг людей, что имели право со мной связываться. Это были лишь самые близкие: сыновья, дочь, Аяна, губернаторы, которым я доверял и Владимир.
Я поднялся, быстро натянул брюки, накинул рубашку и устремился наружу.
Долгорукий – мой личный адъютант – получил по окну мира известие, что император уже на ногах и выскочил из спальни, как угорелый, едва не сбив с ног тройку гвардейцев, что дежурили и отправились меня охранять.
На драконьем лугу царил хаос.
Гвардейцы и дракологи – подчиненные Владимира – палили во все стороны сгустками плазмы. Это новое оружие придумали Аяна и Лом – Петр Павлович Ломоносов, наш лучший ученый. Невестка тогда пошутила: мол, еще бы ракеты баллистические изобрести – и, считай, практически мое время.
Я заметил, что многие сарканы-гвардейцы и просто охранники поднялись в небо на ящерах. Туранг встретил меня тоже. Подбежал – огромной черной скалой, чуть приоткрыв красные перепончатые крылья.
Владимир подоспел, слегка запыхался и принялся сбивчиво пояснять:
– Ты помнишь этих убогих детишек, что какое-то время учились в Британии?
– Сарканы, что отправились туда по обмену?
– Ну да. Вот часть этих молодых идиотов и идеалистов, что практически одно и то же, были настроены в Британии против империи. И главным аргументом врагов стало…
– …Что мы убиваем ни в чем не повинных драконов, которые не смогли найти себе всадников? Так?
– Да. В общем, эти недоделки устроили самый грандиозный побег из возможных. Их драконы вызвали братьев на соседний луг, где ждали мятежники на своих ящерах. Затем они улетели, забрав большинство драконов, что шли на утилизацию. Но часть мы все-таки успели остановить. Нескольких убили.
– Драконов?
– Да. Все равно их на утилизацию. А сарканов поймали.
– Их можно допросить прямо сейчас?
– Тех, кто совсем тяжело ранен, отправили к медикам. Те, кто легко – к вашим услугам.
– Хорошо. Доставьте их во дворец. В одну из допросных с максимальной изоляцией.
– Да, ваше величество. Все будет сделано.
Владимир, наконец-то, вспомнил субординацию. До этого забыл даже правильно поприветствовать. Впрочем, я никогда раньше не слыл сторонником формализма, и теперь становиться им не планировал совершенно. Владимир служил верой и правдой, не раз выручал, и был лучше всех. Этого мне казалось достаточным.
А лизоблюдов и жополизов среди придворных, как собак нерезанных.
Чего-чего, а этого добра всегда с лихвой поставляют благородные семьи.
Драколог явно планировал извиниться за прежнее неуместное панибратство, но я хлопнул старого товарища по плечу:
– Брось! Мы пуд соли съели на пару. Нам ли разбираться – кто выше, кто ниже по лестнице власти. Веди ко мне пленных.
Владимир подорвался исполнить приказ. Я жестом подозвал к себе Долгорукого.
– Иди, разбуди Тарлана с Аяной. Ее дракон может нам пригодиться в общении с некоторыми беглецами.
– Александр нужен?
– Нет, пускай отдыхает. Мы ему все утром расскажем.
Я посчитал, что младшему сыну нет необходимости подрываться с постели. Да и вообще – я старался его почаще щадить, больше заботился, потому что любовь к Аяне у Саши так и не проходила. Парень оказался, как и я – однолюбом. И очень страдал, глядя на счастье брата.
Спустя несколько долгих минут мы собрались в секретном допросном зале. Все стены тут изолировались при помощи поля из удерживаемых энергией дракона специальных частиц. В результате – никто не мог ни подслушивать, ни подсматривать нас в окна – силуэты изменялись буквально до неузнаваемости.
Тарлан с Аяной пришли первыми и выглядели запыхавшимися, румяными, заполошными. Видимо, занимались супружескими делами… Теми самыми, что делают ночью. Я усмехнулся. Здорово, что сын, наконец-то, обрел счастье и успокоился. Больше не бегает сайгаком по бабам, и не прыгает из постели в постель, пользуясь тем, что сарканы абсолютно не болеют половыми инфекциями. Смотрит только на собственную жену, и Аяна отвечает мужу взаимностью.
Следующим явился Владимир с гвардейцами и привел пленников, закованных в кандалы, укрепленные в энергии дракона.
Те не особо сопротивлялись и дергались – прекрасно понимали, что уже проиграли. Но вот то, что я услышал от этих сарканов стало для всех нас полнейшей неожиданностью. Не думал, что все уже настолько запущено.
Когда-то мой мудрый прадед сказал: «Хочешь победить врага, что сильнее – воспитай его детей так, как тебе нужно». Вот именно этот момент я и упустил. Не надо было позволять неокрепшим умам учиться в Британии, где нас ненавидят и лишь делают вид, что честно сотрудничают. Не надо было позволять янки промыть им мозги, как тем захочется. Задумка понятна – начать у нас новую гражданскую войну, а под сурдинку смут, хаоса и мятежей, атаковать как-нибудь или предложить помощь. Разумеется, за соответствующую плату: либо часть империи в подарок, либо возврат территорий Америки, которую мы вернули индейцам. Всегда проще победить сильного противника, если действовать исподволь, изнутри, лишая его покоя и сна.
Я посмотрел на шестерых пленников.
– Еще тринадцать едва живые и находятся сейчас в лазарете, – пояснил на мой взгляд Владимир.
– Ну и что? Чего вам тут не хватало? К чему эти мятежи и странные выходки? – спросил я у всех и каждого дуралея.
Те гордо вскинули головы – что-что, а лицо держать мы умеем, мы – это наш великий народ.
– Мы против варварства и тирании! – выпалил самый дерзкий из пленных.
Остальные тотчас его поддержали: более решительные принялись тихо поддакивать, менее – только строили глазки.
Гвардейцы покосились на меня с видом: мол, мы можем сейчас же их урезонить. Тарлан приподнялся, держа руку на поясе, где крепился плазменный пистолет. Но я сделал всем резкий знак – «стоп».
– Погодите! Мне вот жутко интересно. В чем вы видите тиранию и варварство? – обратился к нашему смельчаку.
– Вы считаете себя богом или вроде того! Думаете, что вам позволено варварски обращаться с драконами и заставлять сарканов себе подчиняться. Мы против бессмысленных убийств существ, которые, очень возможно, гораздо умнее и более развитые, нежели люди!
– Ты дебил или просто мощно прикидываешься? – рыкнул на него злой Владимир. – Не знаешь, что бывает с драконами, когда те не находят себе всадника?
– Сам ты дебил!
Смело, однако.
Глупо, но смело.
Владимир дал знак гвардейцам – и те тотчас отступили от пленника на пару шагов. Щелк – и кандалы враз расстегнулись. Драколог и парень схлестнулись и, как я и предполагал, Владимир скрутил пленника за минуты. Даже толком и потягаться-то с ним не успел, не то, чтобы запыхаться или сражаться в полную силу.
Вывернул суставы болевыми приемами и рыкнул:
– А, ну, извинился! Я победил тебя в честном бою!
– Из-звиняюсь! – выплюнул пленник, корчась на полу от боли и злости.
Владимир тотчас освободил парня, и я понял этот его мастерский ход – остальные уже не зарывались, а самый бойкий стал поспокойней. Воззрился на драколога исподлобья, другие же – и вовсе потупились.
Мда… Идеалисты идеалистами, а понимают только язык силы.
Ну да! Какие уж там убеждения, когда тебя только что размазали по полу…
– Ты сам-то видел хотя бы одного одичавшего и опасного дракона? – гораздо тише и куда менее вызывающе спросил дерзкий у Владимира. – Что, если это только лишь миф? Что, если так император уничтожает неугодных драконов, чтобы те не освободились и не жили там, где им заблагорассудится? Например, в Британии? А? Такое в голову тебе не пришло?
– Неугодных драконов кому и почему? – уточнил уже Тарлан удивленно. Я тоже не понимал пафосной фразы. Однако мозги парню промыли знатно.
– А может, они намного умнее других и сами способны жить, без сарканов. Не служить, а существовать самостоятельно? Может вы таких убиваете, дабы другие не жаждали их участи! Кто вы без драконов? Самые обычные монархи и не более! Без ящеров вы не удержите правление всей территорией, и не сможете вызывать, как сейчас, уважение и преклонение подданных. Вся ваша власть, возвышение над остальными связана с ящерами. Вот почему вы их держите. И вот почему решительно не хотите, чтобы хотя бы некоторые начали жить самостоятельно, подавая собратьям красивый пример. Как вам такое объяснение убийства неповинных драконов? Отличается от популярной в России версии?
– Я видел одичавших драконов, – глухо и тихо ответил Владимир. Тарлан отвернулся, скрывая выражение лица: гнев, отчасти страх и печаль.
Да, мы все хорошо это помнили.
Как сейчас перед глазами вставала картина.
Убегающие в ужасе люди, пламя до небес и летающий демон, который рвал скот на клочки и убивал всех, кто попадался «под лапу». Реки крови, что хлестали повсюду, безжизненные тела стопками дров…
…Обезумевшие от ужаса, паники и боли люди, что мечутся из стороны в сторону, сталкиваются, порой топчут друг друга и все равно попадаются на глаза Багряну… А он тогда никого не щадил: ни детей, ни беременных, хотя ящеры даже во время войны старались не жечь женщин с детьми и будущих мам.
Крики до сих пор стояли у меня в ушах…
Мы с отрядом гвардейцев во главе с Тарланом пробирались сквозь хаос, огонь и тела, чтобы остановить одичавшего монстра.
Я помнил его взгляд: какой-то нездешний. Голубые глаза, налитые кровью, в которых больше не было ни капли мысли того разумного и рассудительного существа, каким мы все знали Багряна.
Мы в тот раз знатно все облажались.
И другое слово найти сложно – только сленг попаданцев из альтернативной России.
Почему?
Да потому, что мы бились с Багряном много часов кряду, но не могли его ни поймать, ни убить.
У одичавшего ящера всегда накапливается слишком много драконьей энергии. Некоторые считали, что именно в этом и заключается проблема «бешенства возраста». Так говорили о драконах, что не нашли себе всадников после двухсот лет.
Без связи с человеком огонь умножается с невиданной скоростью и мало тратится.
А ящер начинает использовать огонь без контроля, пока тот не закончится, до упора.
Мы же такого себе позволить в тот раз не могли. У наших ящеров был только один шанс выпустить пламя – и никаких больше. Иначе они долго не смогут летать.
Мы прорывались сквозь уничтожающее все пламя, догоняли, но Багрян отрывался.
Мы не могли его никак обезвредить, хотя бы потому, что предсказать действия бесноватого зверя сложно. Он то рвался в небо – туда, куда мы не рисковали подняться, чтобы не повредить своих ящеров из-за особенностей разреженной атмосферы, то камнем падал на города. То просто топтал все подряд, то сжигал.
Нам подвернулся единственный шанс хоть что-то сделать. Какой-то мальчишка прямо перед драконом, что наступал на дома и все крушил, бегал возле бесчувственной мамы.
Встрепанный, весь в копоти и слезах, он тер глаза и причитал, и кричал:
– Мама! Мамочка! Приди же в себя!
– Мама! Я всегда тебя буду слушаться! Я буду есть кашу и пить молоко! Только очнись! Ну, пожалуйста, мамочка!
– Я буду ложиться спать, как только прикажешь. Я посуду тебе помою и пол!
– Мамочка! Я тебя так люблю! Я и с Пашкой больше не стану общаться! И по дому все готов делать!
– Ма-ма! Ну очнись же! Ну ма-мулечка!
Почему Багрян тогда среагировал? Почему отвлекся на этого мальчика?
Я до сих пор был не в силах понять.
Но тогда я понимал только одно – у нас есть шанс уничтожить кровавого демона.
И мы этим шансом воспользовались по полной.
Метнулись со всех сторон и… наши драконы выпустили огонь в ящера одновременно.
От Багряна не осталось вообще ничего, кроме пепла, и ветер услужливо развеял его по ветру, как остатки какого-нибудь сказочного чудовища из русских преданий.
Но я очень хорошо помню его последний взгляд в мою сторону – словно именно я во всем виноват. Будто именно я – причина всего, что случилось с Багряном. Я и никто иной что-то не понял, не догадался, не смог постичь до конца…
Этот взгляд приговоренного к смерти и прекрасно знающего об этом в последний миг существования преследовал меня долго. Вопросы роились в голове пачками.
Если возможно избегнуть драконьего безумия и всего, что за ним следует – почему даже Зилант ничего не сказала об этом? Почему же тогда ни один наш ученый, биолог не смог ничего придумать на сей счет, да и дракологи оказывались беспомощными.
Что хотел сказать мне Багрян в ту секунду неожиданного прозрения и какого-то отчаянного порыва?
В тот день я не особенно рефлексировал. Потому что… было банально уже некогда.
После уничтожения Багряна мы шли по разоренным им поселениям…
Я такого не видел даже во время эпидемий или жестоких сражений, нашествий врагов и других катаклизмов…
Куски тел, кровь, ошметки чего-то живого, снова кровь и снова какие-то части тел…
