Задумываюсь и пожимаю плечами, потому что… не помню.
– Может, двадцать пять? – предполагаю.
– Почти угадала, – хмурится доктор. – Но это простительно, ведь двадцать шесть тебе исполнилось совсем недавно, – одобрительно улыбается.
Похоже, не так уж всё плохо. Расслабляюсь.
Сейчас мне расскажут, что со мной произошло, и я всё вспомню обязательно. Подлечусь, приду в себя, вернусь домой…
Домой?
– Поля… – выдыхаю ошеломлённо.
Лёгкие сжимаются, превращаясь в сморщенную губку, кислорода катастрофически не хватает.
Я вдруг отчётливо понимаю, что дома меня ждёт дочка. Моя дочка. Полиночка.
С кем она сейчас?
Я ведь живу одна. Кажется. Или нет?
Руки машинально взмывают вверх, пальцами принимаюсь массировать виски, полностью игнорируя тот факт, что в венах у меня катетер, и капельница вообще-то рядом с кроватью на штативе.
– Где моя дочка? – таращусь на склонившегося надо мною доктора.
Хватаюсь за края его белоснежного халата мёртвой хваткой. Приподнимаюсь, заглядывая в серые глаза, обрамлённые крупными старческими морщинками.
– Ань, успокоительное сделал ей, тут всё-таки потребуется консультация психиатра, – хмурится. – В больницу тебя привезла машина «скорой», и никакого ребёнка и близко не было.
– Но как же… – откидываюсь на подушки, больно ударяясь затылком.
Морщусь и пропускаю тот момент, когда в капельницу втыкают иголку и впрыскивают лекарство. Заворожено смотрю за тем, как жидкость течёт по трубке прямо в кровь, медленно моргаю.
Я уверена в том, что у меня есть дочка, иначе и быть не может. И я должна узнать, что с ней произошло, ведь малышка может находиться в опасности.
Поднимаю правую руку. Кольца на пальце нет, выходит, я не замужем?
Может и ребёнок мне приснился?
– Где мой телефон? – бормочу вяло, сонно. – Мне надо позвонить, моя дочка…
– Да хватит уже, – раздражённо фыркает медсестра, а доктор вовсе поднимается и выходит из палаты.
Поворачиваю голову и вижу, как на меня жалостливо смотрит соседка. Может, она мне поможет?
– Скажите хотя бы, сколько я здесь нахожусь? – прошу медсестру, едва сдерживая слёзы.
– Я утром заступила, откуда знаю. Может, всего ночь, а может, и неделю, – равнодушно бросает, ошарашивая.
Чувствую, как на глаза наворачиваются слёзы. Перед глазами отчётливо встаёт образ моей Полиночки. Кудрявые светлые волосики, голубые глаза. Она похожа и на меня, и на отца одновременно, бывает же так.
Я помню, как выглядит этот мужчина, но не помню, в каких мы с ним отношениях.
Зажмуриваюсь, чтобы скрыть рвущиеся наружу рыдания. Не хочу устраивать концерт, уверена, тогда меня точно запишут в ряды психически неуравновешенных особ и дочку найти не помогут.
Наконец, медсестра выходит, и я обращаюсь к соседке по палате:
– Не могли бы вы дать мне телефон? Позвонить, – прошу еле слышно.
Мне удалось сесть, и теперь голова кружится ещё больше.
Женщина задумчиво морщится, не спешит отвечать на мою просьбу.
– А кому ты позвонишь, если ничего не помнишь? – фыркает.
– С чего вы взяли, что я ничего не помню? – хмурюсь в ответ.
Я имя своё назвала, возраст, а то, что врачи не признают наличие у меня дочери, ещё не значит, что я сошла с ума.
– Ну… – тянет, замешкавшись.
– Ладно, не надо, – укладываюсь обратно в постель.
Снова прикрываю глаза и пытаюсь вспомнить, как попала сюда. Врачи мне рассказывать о случившемся не станут – и ежу понятно. Оказывают помощь, и за то спасибо.
Встретиться бы с теми, кто дежурил ночью на «скорой», но это нереально. Меня никто не отпустит в таком состоянии, да и фельдшера не факт, что вспомнят вообще.
Видимо, глаза я держу закрытыми слишком долго, потому что в себя прихожу от шума в коридоре. Задремала.
– Вы в своём уме? – рычит недовольный мужской голос.
Я не помню, кому он принадлежит, но от его интонаций веет такой силой и властью, что не подчиниться просто невозможно.
– Я вас посажу всех, и начну со «скорой»! – бросает кому-то, а потом дверь в мою палату открывается.
– Мамочка! – ко мне со всех ног бросается дочурка.
Я приподнимаюсь на локтях, но Полина заваливает меня, повисая на шее, обратно.
Деточка моя… Нашлась!
– Простите, Константин Александрович, мы ведь не знали, что это ваша супруга, – заискивающим голосом бормочет доктор, который грозился отправить меня к психиатру.
Супруга?!
Глава 5
Костя Костя Костя
– Мне необходимо узнать, как Ольга попала к вам, – произношу максимально заинтересованно, пока врач ведёт меня в отделение травматологии.
Вообще, мне плевать, но надо ж вид сделать, что мы с матерью Полины реально женаты.
– И почему произошла эта путаница? Мне доложили, что к вам в отделение поступила Петрова Ольга, а в регистратуре ни сном, ни духом.
– Видите ли, вам доложили по данным скорой помощи, а у нас вашу супругу на тот момент ещё не успели оформить, – разводит руками виновато. – Ох, а вот и врач, который дежурил ночью, может, он что-то знает.
Заведующий вкратце объясняет незнакомому мне доктору ситуацию.
– Я врач скорой помощи, меня Василий зовут, – представляется толстый лысый мужик, от которого несёт лёгким перегаром. – Вчера вечером нас вызвала девушка, как я понял, сама пациентка. По её словам, её сбила машина, но она была в сознании некоторое время и смогла вызвать помощь. С ней, кажется, ещё кто-то был, но потом видимо, убедились, что девушку забрала «скорая», и с нами ехать отказались.
– Отказались? – повышаю голос, вскипая.
В этот момент из-за моей ноги выглядывает Полинка.
– С девушкой был ребёнок, – прижимаю малявку к себе. – Вы понимаете, ребёнок? Как она могла отказаться ехать?
Врач таращит на меня глаза и явно не верит, придурка кусок.
– Это ошибка, – бормочет растерянно. – Я не обратил внимания…
– Вы в своём уме? – рявкаю так, что стенам больницы впору обрушиться от громкости моего голоса.
Меня эта ситуация просто из себя выводит. Я терпеть не могу, когда халатно выполняют свою работу.
А ещё как представлю, что Полина не ко мне в дом забрела, а на улице осталась.
Это хорошо, что я случайно забыл закрыть ворота. Потом уже понял, что к чему, а сразу даже не сообразил, как она попала ко мне во двор. Дверь впрочем, тоже была не заперта, и это просто везение, что я оказался именно вчера таким немного рассеянным.
Будь я собраннее, как это бывает обычно, девочку уже с полицией искали бы.
А если бы её какой урод нашёл? Или маньяк?
– Я вас посажу всех, и начну со «скорой»! – цежу сквозь стиснутые зубы, глядя в ошарашенное лицо заведующего.
Открываю дверь в палату, которую мне указал прежде врач, и Полинка тут же срывается с места.
– Простите, Константин Александрович, мы ведь не знали, что это ваша супруга, – заискивающим голосом бормочет доктор, но я его уже не слышу.
Потому что не могу отвести взгляда от картины, которая предстала перед моими глазами.
Малая висит на шее у матери, а я в этом бледном ангеле узнаю девочку из прошлого.
Лёля, точно.
Она работала у меня личной помощницей несколько лет назад, а потом уволилась.
Правда, перед этим между нами было кое-что. Но это не было чем-то серьёзным. Её предал жених, а я был не против утешить несчастную невесту.
Кто ж знал, что окажусь у неё первым.
Потом она уволилась, я решил, что стыдно ей стало из-за связи с боссом.
Уговаривать остаться не стал, да и не имел возможности. Она ведь даже заявление написала, когда я заключал важный контракт за границей. Будто специально время подгадала.
А теперь что же получается, она жениха своего простила и к нему вернулась?
Ребёнка ведь родила от кого-то.
Прохожу в палату, всё ещё пребывая в шоке.
Становлюсь напротив кровати, на которой лежит Оля.
Она смотрит на меня широко распахнутыми от удивления глазами.
– Костя… – лепечет растерянно. – То есть, Константин Александрович, – всё-таки узнала. – А мы правда женаты? – ставит в тупик неожиданным вопросом.
Приплыли, она что же, не помнит ничего?
Я планировал только перед доктором взволнованного супруга разыгрывать, но никак не перед бывшей подчинённой.
– Мхм, – невразумительно мычу в ответ.
– Видите ли, – встревает в разговор доктор, – у вас после травмы возникла лёгкая потеря памяти. Ретроградная амнезия, то есть, – поясняет, разводя руками. – Вы помните события, которые произошли давно, то есть помните, что у вас есть дочь. А вот те события, что предшествовали травме, вы забыли. Например, сам момент аварии. Правда, странно, что вы мужа не помните, – хмурится, усердно соображая что-то там в своей пустой голове. – Но память восстановится обязательно, – растягивает губы в притворной улыбке.
Осталось ещё, как цыганке на вокзале, ручку протянуть и попросить позолотить её, обещая при этом ускорить процесс восстановления.
– Сегодня же я позабочусь о том, чтобы Ольгу перевели в частную клинику, – рушу все планы заведующего по обогащению.
Мужчина сникает, но со мной спорить не решается.
А я опять не понимаю логику собственных действий.
Меня уже здесь и быть не должно, но в итоге я ещё больше погрязаю в чужих проблемах.
Наверное, мне жаль девушку, с которой связывает общее прошлое, хотя, оказывать помощь всем бабам, с которыми спал, глупо.
Но Олю сложно назвать таковой, всё же, я первым у неё был. А я привык отвечать за тех, кого приручил.
Но твою ж мать, а если у неё всё же муж есть?
– Документы моей жены чтобы у меня были через минуту, – шиплю, хмуро глядя на заведующего.
Сейчас мне отдадут паспорт, и я всё узнаю.
