– А теперь спать, – сообщаю категорично, но кто бы меня слушал?
– Я хочу кушать, – перебивает на середине фразы.
Не пойму, привыкла уже ко мне? Откуда такая смелость?
– Третий час ночи, какое кушать? – шиплю рассерженно.
– Но я давно не кушава! – снова топает ножкой.
Пытается расстегнуть пальтишко, пуговицы не поддаются маленьким пальчикам.
Нервно дёргаю ткань в попытке помочь, пара пуговиц отлетаю в сторону.
– Ты повал?! – выкрикивает удивлённо.
– Слушай, разбирайся сама, если такая умная, – снова раздражаюсь.
– Сама? – выпучивает на меня голубые глазища.
Как рыбка, беззвучно открывает и закрывает рот, а потом…
– Аааа! – начинает реветь так, что уши закладывает.
Обманчивое затишье перед бурей, а я повёлся, дурак.
В целом ведь мелочь права, пальто ещё перед туалетом снять надо было.
Брезгливо морщась, стягиваю всё-таки с малявки старенькую ветхую вещь, оставляю на банкетке в прихожей. Кота приходится отпустить на пол, и с громкий решительным «мяву!» он уносится куда-то вглубь дома.
Только бы не нагадил!
А ведь ещё вчера утром моя жизнь казалась мне идеальной. Я работал по графику, да, мало спал, но в целом, чувствовал себя отлично.
И что теперь?
За каких-то пару часов всё перевернулось с ног на голову.
Нет, надо скорее искать мать Полины и избавляться от этой беды, пока совсем плохо не стало.
Глава 3
– Наелась? – спрашиваю тоном надзирателя.
Полина довольно улыбается, утягивает со стола салфетку и аккуратно вытирает губы.
Ничего себе манеры!
Девочка поднимается и выбирается из-за стола, берёт тарелку из-под бутерброда и несёт её к раковине.
– А теперь – точно спать! – произношу категорично, подхватываю мелочь на руки, пока она ещё чего не придумала, и отношу в гостиную.
Тут огромный диван, её точно места хватит, даже раскладывать необязательно.
– А мама меня купает певед сном всегда, – заявляет с лёгкими нотками издевательства в тонком голосочке.
Нет, у этой мелочи талант – выводить меня из себя.
– Сегодня поспишь так, я не стану тебя купать, – произношу таким тоном, каким отдаю приказы подчинённым.
Полина сникает, но больше не спорит. Чувствует, похоже, что бессмысленно закатывать очередную сцену.
Усаживаю девчонку на диван, а сам думаю, может, зря я ввязался в это всё? Никогда никого не жалел, а тут на тебе.
Отвёз бы мелкую в отделение полиции и спал бы уже сладким сном.
– А где котёночка? – спрашивает, наивно хлопая пушистыми ресничками. – Его тоже надо поковмить.
Изобразив фейспалм, вынуждаю мелкую принять лежачее положение, укрываю её пледом и ухожу наверх.
Всё, хватит! Я. Хочу. Спать!
Падаю на кровать в своей спальне и вырубаюсь тут же.
Скрип двери, тихие робкие шаги, шевеление воздуха рядом.
– Я боюсь одна, – лепечет невинный детский голосок.
Резко открываю глаза и подскакиваю, как ужаленный. Хватаюсь за сердце, прижимаясь к изголовью кровати.
– Ты… – выдыхаю, спросонья не сразу сообразив, кто передо мной стоит.
– Можно, я тут буду спать? – кивает на место рядом со мной.
– Нет, – отрезаю категорично. – Иди вниз, Полина, – произношу строго и отворачиваюсь на другой бок.
Снова вырубаюсь, и даже сны мне не снятся. Всё-таки вымотался я порядком. Одно дело просто работать допоздна и другое носиться по округе ночью в поисках чьей-то пропавшей матери.
Утром просыпаюсь от странной вибрации возле грудины. Медленно размыкаю веки, касаюсь своего тела ладонью и понимаю, что вместо ткани футболки я чувствую толстый слой шерсти.
И как я за одну ночь умудрился в мамонта превратиться, спрашивается?
– Вяу-вяу! – верещит возле уха, словно сигнализация, а в кожу впивается что-то острое.
Просыпаюсь моментально, от сна и следа не остаётся.
Вскакиваю с кровати и что же вижу?
На месте, где я лежал, пристроился кошак. Мелкий, но вредный, оказывается, зараза. Орёт покруче Польки, ещё и царапается.
А на другом краю кровати, обнимая ручонками кота, спит девчонка.
А ведь я сказал ей, чтобы вниз шла, но эта меня явно слушаться не собиралась.
– Полина, просыпайся, – сжимаю пальцами переносицу, устало вздыхая.
Вот и выспался вроде, но как представлю, что опять буду своё время тратить на бесполезное занятие, так сразу упадок сил чувствую.
– Мы едем к маме? – спрашивает, усаживаясь на кровати и сонно потирая глазки.
– Да, – отвечаю и ухожу из комнаты.
Девчонка плетётся следом.
Набираю номер зама, отдаю распоряжения касательно поиска Ольги. Потом звоню ещё по нескольким номерам, поднимаю все возможные связи.
И в итоге ниточки опять приводят меня к той больнице, в которой мы были ночью.
– Петрова Ольга, – чеканю, испепеляя взглядом медсестру, которая ночью отправила меня ни с чем.
Рядом за руку меня держит Полина. Вцепилась, будто я ей родной, ей-богу.
– Такая есть, поступила сегодня ночью…
– А какого тогда хрена вы мне морочили голову буквально двенадцать часов назад и сказали, что таких нет? – рычу, выходя из себя.
Полина вздрагивает и прижимается к моей ноге. От меня самого у меня же ищет защиты – удивительный ребёнок.
– П-п-простите, – заикается медсестра, поднимается и шёпотом просит коллегу позвать доктора.
Седовласый мужик в белом халате с бейджем «Заведующий травматологического отделения» появляется уже через минуту.
Весь такой важный, он быстро понимает, кто здесь главный, и принимается лепетать.
– Извините, пациентку оформили не сразу, поэтому произошла путаница, – натянуто улыбается. – А кем она вам приходится, позвольте спросить? – вжимает голову в плечи, пугаясь собственного вопроса.
– Муж я, – рявкаю, сам не понимаю, зачем.
Меня и так все слушаются, но мне надоело тратить нервы и время на объяснения, проще представиться супругом и открыть себе сразу все дороги.
– Раз супруг, тогда, конечно, пойдёмте, я вас сам провожу, – лебезит докторишка, походу, вспомнив, кто в прошлом году оказывал финансовую помощь всем сельским больницам в округе.
То-то же.
Глава 4
Оля Оля Оля
Солнечный луч, скользнув по лицу, щекочет ресницы. Вздрогнув, открываю глаза. Во рту дикая сухость, перед глазами слегка плывёт.
– Пить, – хриплю не своим голосом.
Пялюсь в белый потолок, не в силах вспомнить, где нахожусь. Точно не дома, потому что дома у меня другой потолок.
Какой?
Не помню, но уверена, что не белый.
Напрягаю память и чувствую резкий приступ головной боли.
Что же со мной?
– Кто… ни… будь, – хриплю, едва шевеля губами.
Поворачиваю голову, шея затекла. Больно.
Но я замечаю, что в комнате стоит ещё одна кровать, и на ней кто-то лежит.
Да и стены вокруг тоже белые.
Больница?
Вероятнее всего.
– Эй, ты проснулась? – ахает незнакомый женский голос.
Проходит несколько секунд, и вокруг меня начинается какая-то суета. Сначала прибегает медсестра, потом мужчина в медицинском халате. Доктор, надо полагать.
Меня поворачивают, светят в глаза, просят открыть рот. Чувствую себя безвольной куклой.
Куклой без имени.
– Помнишь, как тебя зовут? – словно читая мои мысли, спрашивает врач.
Снова напрягаю память, морщась от болезненных спазмов.
– Оля, – называю первое пришедшее на ум имя.
Может, угадала?
– Верно, умница девочка, – врач заглядывает в бумаги, которые ему подала медсестра. – А лет тебе сколько?
