Андрей Федин "Магия – не для оборотней. Часть 1"

Завершил обращение в человека раньше своего противника. Отметил, что даже в этом я оказался быстрее.

Посмотрел на выпученные глаза Крока, на его оттопыренные уши.

Чем он лучше меня? Как этот охотник сумел привлечь удачу Лилы?

Расспрашивать его об этом я не стал.

Чтобы никто в поселении не обвинил меня в малодушии, не сказал, что меня испугала чужая удача, я сделал то, что должен был: дождался, пока Крок поднимется с земли, рывком сократил дистанцию между нами и сломал ему обе ноги. Не со злости. Просто так положено делать, когда тебя унизили. Пусть все знают: я не утерся – отомстил за поруганную честь.

Крок пытался сопротивляться. Но двигался медленно. И удача ему не помогла.

Мой отец учил драться многих охотников. Но никого – как меня и мою старшую сестру.

К чести Крока, когда хрустнули его кости, он даже не застонал. Сжал зубы, повалился на землю. И не спросил о причине моей агрессии. Крок знал, почему я с ним так поступил.

Когда я пришел вчера ночью к дому Лилы, я не прятался. Увидел их именно там, где сказала старуха – в беседке. Они пытались заговорить со мной, оправдывались. Но я обронил лишь ритуальное: «Честь задета».

И ушел.

Знаю, Крок пытался разыскать меня днем. Однако я не хотел с ним разговаривать. Бродил по Лесу и думал: о странной старухе, о Лиле – о том, нужна ли она мне «любой ценой».

С удивлением обнаружил: задело меня не то, что девушка хочет жить с другим охотником, а то, что кто-то сумел меня обойти, победить, отобрать приз. Я не привык проигрывать! Только сейчас понял, что чувствует проигравший.

Я предпочел встретиться с Кроком уже здесь, на поляне, для поединка. Чтобы разобраться: в чем он превосходит меня. Но так и не понял.

Крок сдаваться не собирался. Барахтался на земле, пытался подняться. В ночной тишине его дыхание звучало излишне громко.

Я посмотрел на торчащие из ног охотника обломки костей, сказал:

– Честь не задета.

Увидел недоумение на лице Крока. Повернулся к соплеменнику спиной и побрел прочь.

Мои руки и горло все еще болели, несмотря на то, что обращение заживило нанесенные Зверем раны. Отец мне когда-то объяснял, что это болит не тело – боль осталась в памяти. Голова пока не осознала, что раны исцелены, не забыла о них.

Я шел по тропе к поселению, потирал горло и думал о том, что Крок не лучше меня. Это точно! Без сомнения! Хоть он и лишил меня Лилы.

Не понимаю, как ему это удалось.

Я представил, как Крок сейчас исцелится обращением, вернется в поселение, явится к беседке около дома главного охотника, где его ждет Лила. Девушка бросится ему на шею, расцелует. А обо мне не спросит.

Печально вздохнул. Обрадовался, что этого никто не увидел. Никаких девчачьих вздохов! Охотник-мужчина должен всегда оставаться спокойным – на людях. Так говорил отец.

Я усмехнулся. Сегодня в очередной раз убедился, что в жизни очень много странного.

И в некоторых странностях мне не терпелось разобраться. Прямо сейчас. Я знал, кто мне в этом поможет.

Постарался выбросить из головы и Лилу, и Крока. И Зверя тоже – зачем гадать о том, что все равно не поймешь? Ускорил шаг.

* * *

Прошел мимо дома, где сестра ждала моего возвращения с поединка. Мимо беседки, где могла сейчас дожидаться Крока Лила. По дуге обошел гулявшую у околицы молодежь.

Вновь вспомнил обиду, которую испытал вчера, увидев обнимавшуюся парочку. Представил, что скажут приятели, узнав, о поступке Лилы: вслух возмутятся, а за спиной – станут надо мной посмеиваться.

«Мужчина-охотник никогда не винит в своих бедах слабых и женщин. Он думает о том, как справиться с неурядицами, а не кого в них обвинить. Он не плачет – он действует», – вот что сказал бы мне отец. Я часто видел его задумчивым. Но опечаленным лишь однажды – когда умерла мама.

Я прогнал обиду. Заставил себя улыбнуться. Лучше казаться улыбчивым дурачком, чем плачущим размазней.

Лила. Почему я решил искать удачу именно с ней? А не с другими сверстницами, которые еще с осени устраивали между собой потасовки, выясняя, с кем я говорил и кому улыбался. Быть может, именно потому, что Лила вела себя не как все, а меня ее равнодушие задевало. Она не казалась мне столь же доступной, как прочие. Меня всегда привлекали трудные задачи. Но теперь я знал причину ее поведения: Крок.

Я пнул подвернувшийся под ногу камень. Тот улетел в темноту, зашуршал в траве.

«Зря я не пошел в бордель», – пронеслась в голове мысль.

Да, удачу в борделе не найдешь. Зато было бы о чем поговорить с парнями. Они два дня без устали обсуждали свои приключения и достижения. Мне же приходилось их молча слушать, подавлять зависть. Вот они повеселятся, узнав, что я напрасно отказался от похода к падшим женщинам! Заклюют меня своими шуточками!

Я не стал выходить к валуну. Подошел к южной дороге на расстоянии от него. Осмотрелся, прислушался. Ничего необычного не заметил: покачивалась и шелестела листва на придорожных кустах, стрекотали в траве насекомые, со стороны поселения доносились обрывки фраз и девичий смех.

На помощь пришел ветер. Он дул со стороны валуна. Принес мне запах затаившегося рядом с большим камнем человека.

– Долго ты будешь там принюхиваться, Хорки? – спросил женский голос. – Топай уже сюда. Рада, что у тебя хватило ума последовать моему совету и не лишиться головы. Можешь гордиться собой: ты повстречал Зверя и остался жив. Не многие могут таким похвастаться. Понимаешь, раньше я слышала только об одном таком счастливчике – о Кроке. Теперь же будут рассказывать о вас двоих.

– Как ты могла узнать о Звере, женщина? – сказал я.

Пошел к валуну.

Старуха стояла, скрестив на груди руки, опиралась плечом о похожий на скалу гладкий камень. Я скользнул взглядом по ее бледному лицу. И уставился на рукоять короткого меча, что висел у ее бедра.

– Как ты слушал меня там, в трактире, Хорки? Сказала же: я много знаю о том, что было и будет. Через год твоя сестра Весала родит дочь. В тот же месяц родится девочка и у Крока с Лилой. Твой племянник Рыжик, которому сейчас всего две зимы, как и ты в двенадцать станет вожаком младшей стаи. Вот только в моем будущем нет тебя, Хорки – в нем ты лишился головы. Понимаешь, сегодня днем тебя должны были отнести в Лес. И уже ночью ты бы бегал по его чаще в облике ночного зверя. Потому я могу теперь лишь гадать о твоей дальнейшей судьбе. Хотя и о ней мне кое-что известно.

– Что? – спросил я.

Я замер в трех шагах от старухи, пытался понять: явилась она одна или привела с собой кого-то еще.

– Понимаешь, Хорки, тот день, когда я нашла тебя в трактире, ты совершил очень необычный для охотника поступок: сдал кровь для теста на магию. Не пожалел пять монет! Помнишь? Хочешь, скажу, почему ты это сделал? Вчера ты признался в этом сестре.

– Откуда ты знаешь?

– Дома у тебя лежит рукописная книга, которую подарила тебе мама – давным-давно, когда учила тебя читать на имперском. Ты каждый месяц перечитываешь ее заново, хотя помнишь почти наизусть. Напомнить, о чем она?

– О Линуре.

– Да. Ты признался Весале, что хотел бы стать магом – таким, как Линур Валесский. Могущественным и красивым, грозой всей злодеев и любимцем женщин.

– Ты тоже читала о нем? – спросил я.

– Доводилось, – сказала старуха. – Давно, еще в детстве. Я знаю, ты считаешь несправедливым тот факт, что среди охотников не рождаются маги. Я права, Хорки?

– Уверен, маги у нас рождаются! – сказал я. – Мы просто об этом не знаем! Если бы охотники проверяли свою кровь на наличие маны, то в нашем народе оказалась магов не меньше, чем среди людей!

– Охотники начнут сдавать тесты на магию с этого года, Хорки. Понимаешь? Все. Даже взрослые проверят свою кровь.

Я представил, как наши старички вдруг достанут из кубышек деньги и понесут в лабораторию. Усмехнулся.

– Сомневаюсь, – сказал я. – Парни не захотели расставаться с монетами, сколько я их не уговаривал. Никто не согласился сдать тест вместе со мной. А в то, что деньгами станет швыряться кто-то из старшей стаи, я и подавно не поверю.

– Утром в город явится представитель имперской магической школы, – сказала старуха. – Тот, который изучит собранные в городской лаборатории образцы. Понимаешь? А завтра в поселение примчится посыльный, сообщит, что в твоей крови нашли следы маны. И теперь ему не скажут, Хорки, что ты умер. Ты станешь первым среди охотников, у кого обнаружили способности к магии. Но я тебя очень прошу, Хорки: пусть посыльный тебя не найдет.

– Что? Почему?

– Понимаешь, Хорки, в том будущем, которое я знаю, ты мог стать магом. Но не стал. Потому что умер от когтей Зверя. А после, в тестах охотников долго не найдут ману. Пока ее не заметят в крови твоей внучки – дочери твоей племянницы, что родится в следующем году. Твоя сестра Весала станет гордиться этим: ты, потом ее внучка Вина – в семье родилось два мага! «А сколько их еще будет!» – похвастается она подругам. Хочешь, я скажу тебе, Хорки, сколько? Ни одного. Ни в ее семье, ни в вашем поселении. Ни од-но-го! Через год после того, как Вина уедет в Селенскую Империю учиться быть магом, ваше поселение сожгут. И пять соседних тоже. И старшая, и младшая стаи погибнут. Из жителей вашего поселка не выживет никто. Понимаешь, никто! А из соседей – единицы.

– Кто это сделал? – спросил я.

– Еще не сделал, Хорки, – сказала старуха. – Но сделают. Маги.

– Какие маги? Зачем?

– Не знаю. Но я слышала фразу, оброненную одним из них. Она звучала так: «Магия – не для оборотней». Вот и все, что мне известно о причинах гибели твоего поселения. Понимаешь?! Я хочу узнать больше! Очень хочу! Ты не думал, Хорки, почему я помогла тебе, почему предупредила о Звере? Ты мой должник, Хорки! Признаешь это?!

– Да, – сказал я, пусть и не сразу.

– Ты обязан мне помочь! Не только мне – и своим соплеменникам тоже!

– Кто ты, женщина? – спросил я. – Что ты от меня хочешь? Ты говоришь, как сумасшедшая. Никто не может знать будущее! Я не стал бы слушать все эти твои выдумки, если бы там, на поляне у дуба, не видел Зверя. Вот это мне и непонятно: как ты могла угадать, что он появится? Как?

– Я расскажу тебе, кто я, – сказала старуха. – Обязательно. Но позже. Понимаешь? Когда ты убедишься в правдивости моих предсказаний. Возможно тогда ты мне поверишь.

Она засунула руку в недра халата и извлекла из них сложенную пополам бумагу. Протянула мне.

– Что это?

– Пропускное письмо от старосты Лесной, – сказала старуха. – Это та деревушка людей, что к востоку от вашего поселения. Письмо выписано на имя Вжиклия, сына Барука. В нем указаны твои приметы, Хорки: крестьянин мужского полу, пятнадцать зим от роду, черные волосы, темные глаза. Это тот документ, который ты завтра предъявишь в городской лаборатории, Хорки, когда будешь сдавать тест на ману.

– Снова сдавать? – спросил я. – Зачем?

– Не переживай, тебе не придется тратить свои деньги – дам я тебе пять монет. «Магия – не для оборотней» – помнишь? Я хочу, чтобы после того, как ты узнаешь, что я снова угадала – я говорю о твоих способностях к магии – у тебя был выбор: учиться под собственным именем и, возможно, навлечь беду на свое поселение, или прислушаться к моему совету и отправиться в школу магов под личиной крестьянина Вжиклия. И выяснить, кто не желает, чтобы охотники владели магией. Ведь ты же хочешь стать магом, Хорки?

– Конечно!

– Тогда нам нужно ехать в город, – сказала старуха. – Образцы крови начнут изучать уже сегодня. Понимаешь? Ты явишься в лабораторию, сдашь кровь и вновь убедишься в правдивости моих предсказаний. И тогда мы решим, что делать дальше. Зверь, магия – я не угадываю будущее, Хорки. Я его знаю.

Глава 2

Я не мог уйти из поселения, не предупредив сестру. Тем более что сам не представлял, как долго буду отсутствовать. Два-три дня, которых хватит, чтобы добраться до города и обратно? Или слова странной старухи снова окажутся пророческими, и меня пригласят учиться на мага?

Даже не верится: неужели стану таким же, как Линур Валесский? Я зачитывался рассказами о нем, мечтая, что однажды смогу, как он, превращать врагов в лягушек, выращивать у ног девиц кусты роз, давать советы королям и императорам. Меня станут приглашать на королевские приемы, вызывать на магические дуэли, прекрасные девы станут завлекать меня в свои постели и посвящать мне страстные поэмы. И я построю себе неприступную башню, где смогу совершенствоваться в магическом искусстве. А еще…

Я отогнал нахлынувшие вдруг фантазии.

Как бы ни абсурдно звучали слова старухи о моих магических способностях, я очень хотел в них верить!

И потому идти домой не собирался.

Весала будет уговаривать меня остаться. Сестра знает о моей мечте (зачем я только разболтал?!), но она не столь легковерна, как я. В злых магов, которые могут уничтожить наше поселение, она не поверит. А результат теста велит дожидаться дома: ведь именно за услуги посыльного с меня и взяли в лаборатории пять монет.

Но она не видела Зверя. Не видела, что тот появился именно тогда и так, как предсказала старуха.

А если еще и слова старухи о магии в моей крови окажутся правдой?

Как она сказала?

Из жителей нашего поселка не выживет никто?

Если я сделаю, как она велела – сдам кровь под чужим именем, ничего плохого не случится. Ее слова либо окажутся ложью… либо ей придется мне рассказать, откуда ей известно ТАКОЕ!

Предупредить Васалу о том, что иду на долгую охоту попросил Лилу и Крока. Их я нашел в беседке, где они шептали друг другу глупости и обсуждали наш с Кроком поединок.

Долгая охота – так говорили, когда охотник уходил бродить по свету на неопределенное время, иногда навсегда. Чтобы успокоиться, подумать, найти удачу. Именно долгая охота когда-то привела моего отца к семье мамы, а потом их обоих – в наше поселение.

Причину моего поступка Лила поняла по-своему. Она схватила Крока за руку и принялась передо мной извиняться, объяснять, что она не виновата в том, что ее удача стремится не ко мне, уговаривала не делать глупостей и успокоиться.

Я не сразу сообразил, о чем она говорит.

Но когда понял – удивился тому, как быстро воспоминания о провалившейся попытке найти удачу выветрились из моей головы. Их вытеснили оттуда мысли о магии.

Даже порадовался: как удачно все получилось! Чтобы я делал, если бы Лила избрала меня? Что выбрал: удачу или… магию?

Представляю, чем бы все обернулось: девушка бы обиделась, я превратился во врага для ее родителей, и эта вражда коснулась не только меня – задела бы и семью сестры!

Похоже, мысли отразились на моем лице – успокаивать меня принялся и Крок.

А ведь хороший повод для долгой охоты!

– Я не могу видеть, как вы счастливы, – сказал я. – Пока не могу. Папа говорил, что время залечивает душевные раны. Надеюсь, он прав. Надеюсь, мне повезет, и я найду свою удачу в одном из соседних поселений. А если нет – дойду до Селенской Империи! И даже дальше! Скажите Весале, что у меня все хорошо. Пусть не волнуется. Я обязательно вернусь. Когда-нибудь. Прощайте!

Махнул рукой и пошел прочь.

А ведь я сказал правду: действительно хотел уйти из поселения еще и потому, что их счастливые лица каждый день будут напоминать о моем поражении.

* * *