София Устинова "Моя чужая семья"

– Только давай без сантиментов и тупых вопросов, – высокомерно отмахивается она. Скидывает жилет, вешает его рядом с моей курткой на простенький крючок видавшего виды шкафа.

Теперь рядышком висят: произведение мехового искусства и продукт массмаркета и я отчего-то стою и тупо пялюсь, будто невольно сравнивая их и… нас с сестрой.

Лада бросает очки на тумбу под зеркалом.

Даже стягивает высоченные ботфорты и ставит на подставку, которой мы пользуемся последние пятнадцать лет.

Я бы не удивилась, если бы Лада прямо сейчас пошла и зажгла нашу газовую плиту. Поставила чайник и пока он закипает, сходила в огород за листиками смородины.

– Новомодное веяние? – вскидываю брови, возвращаясь к глупейшей фразе сестры. – Сама не хочешь, чтобы фигуру не испортить?

– Я не могу иметь детей,  –  спокойно отзывается Лада. Она и вправду включает конфорку и грохает чайником, не проверив в нём воду. – А моему мужу нужен ребёнок. Скажу больше, жизненно необходим. Он намерен заиметь наследника в кратчайшие сроки, и ни годом позже, а я бесплодна настолько, что хоть заподсаживайся этими эмбрионами  –  бесполезно. Но это и неважно…

Лада замолкает. С шумным вздохом оседает на табурет у плиты и смотрит, как огонь облизывает дно чайника.

А я стою, где стояла.

В очередной раз ошарашенная новостью.

Кусаю губу и ищу подходящие слова, чтобы продолжить разговор… или его закончить, ведь мы с сестрой даже ни разу не пересеклись взглядами. А она вроде как в роли просителя! И пусть её просьба на грани абсурда, я зла и обижена. Лада просто обязана была для начала повиниться! Рассказать, как у неё дела, а не швырять в меня «я хочу, чтобы…»

Внутри поднимается немая ярость, но я держусь.

– Что ж, – она бьёт ладонями по коленям, будто сама себя подгоняет. – Мы поменяемся на год! Не справишься…  –  неопределённо жмёт плечами, – значит и я не справлюсь. Значит – обе в утиль! Справишься – вернёшься домой, а я уеду к себе! Ты к своей любимой жизни, – разводит руками, как бы указывая на деревенский стиль. – Я к своей. Если нужно, я оплачу образование брату и сестре. Даже куплю вам новый большой дом! Исполню твою мечту с пекарней. Будешь жить как когда-то хотела! Зарабатывать деньги. Ни в чём не нуждаться…

– И иногда нянчиться с племянником? – смеюсь. Мне смешно, но как-то горько что ли.

Это ведь такой абсурд… на одну секунду, ровно на одну, мне становится жаль сестру. Бесплодие – это страшный диагноз! И из нас двоих, как раз-таки я была за то, чтобы не иметь детей. Не потому что эгоистично собой занималась, и мечтала о свободной бездетной жизни, а потому что прекрасно знала, что такое семья! Что такое ответственность! Что такое своя жизнь ради других, а не своя для себя!

И вот – насмешка судьбы! Заявляется сестра и почти требует родить ребёнка! И даже не ей! А её мужу!

А я глупо решила, что что-то случилось! Что произошла трагедия, и ей правда нужна помощь, но нет… эгоистичные мечты Лады снова завели её в никуда!

– Ты ведь понимаешь, что это даже звучит дико? – всё же швыряю в полном негодовании, с ужасом понимая, что сестра вполне серьёзна! Что она и правда этого хочет.

– Звучит может и дико, но мне это реально нужно!  –  резче, чем стоило бы, отвечает она. Только я вижу, как пунцовеют щёки, и как бегает взгляд, не зная, за что зацепиться.

– Почему ты считаешь… что я соглашусь на это? – она ещё не ответила на мой предыдущий вопрос, а у меня нет сил дожидаться, когда соизволит: –  Моя жизнь для тебя так, запасной аэродром? – выговариваю наболевшее. – Раздаточный материал! Здесь заплатку поставить. Здесь помоями облить. Тут выбросить… Начинали с: Лид, а сходи за меня, пересдай историю. Закончили: Лид, ты это… сходи… роди! Так чтоли?

– Ха! Это ты мне говоришь?  –  она едко смеётся. Становится очевидно с каких козырей Лада пойдёт дальше. – Пока ты получала образование, я крутила хвосты коровам! Когда тебя родители выбрали от нашей семьи, как достойную «будущего»  –  я оказалась на обочине! – теперь она бьёт по самым больным местам и я невольно отступаю. – Теперь я предлагаю тебе спасти себя из… этого…  –  она разводит руками.

– Я разве просила меня спасать? – возвращаю монету. – Разве это я к тебе пришла просить? Если ты не заметила – у нас всё нормально! Не богаты, зато вместе! И счастливы тому, что мы есть друг у друга! Мы умеем любить не за деньги, а душу. А что богатство дало тебе? Ты счастлива? Ты любима? – не просто так спрашиваю, скорее бросаю обвинением, потому что всегда чувствую сестру. Несмотря на расстояние я часто себя ловила на том, что меня одолевают её тревоги, волнения, страдания, переживания, радость… И за все эти года, чаще было больно и страшно, чем хорошо и счастливо.

– У каждого из нас своё счастье!  –  глухо отзывается она.  –  И мне до полного не хватает ребёнка!

– Так рожайте! Если он тебя так любит. Если ты его любишь, найдите другую суррогатную мать, и пусть она вам…

– Он не знает… Я не сказала… Боюсь…

– Грань твоего эгоизма зашкаливает!

– Я люблю его, Лида! И узнала диагноз недавно. А как представляю, что он…

– Но если он тебя сильно любит…

– В том-то и дело, что с каждым месяцем он становится ко мне всё холодней. Любил. Но… Он очень хочет ребёнка, но какие бы чувства ко мне не испытывал… И боюсь, если я ему этого не дам, он найдёт другую.

– Может оно к лучшему? Значит не так любит? Да и какая из тебя мать? Ты бросила нас! Своих кровных брата и сестёр! Страшно представить, как ты будешь относиться к не своему ребёнку!

– Ты права. Ты можешь меня этим бить, но я умею любить! И бросила только потому что была молодая и глупая. Я всего лишь хотела другой жизни! А теперь… теперь я понимаю, что семья это важно! Семья – цель жизни! И ребёнок в ней – это необходимый и важный этап. Это связующее звено между мужем и женой! И увы, я ему не могу этого дать! – сестра шумно вздыхает. – Лида, я знаю, что поступила плохо. Нет мне ни оправдания, ни прощения, но ты единственная кто мне может помочь! Помоги! А я наверстаю упущенное с братом и сестрой! Клянусь! Я докажу, что изменилась…

В её голосе не мольба, нет. Там отчаяние. Такое чёрное, что я сама боюсь смотреть в эту пропасть. Лада горит от своего горя свечкой и мне кажется она вот-вот обезумит, и руки сами тянутся к ней, но не позволяю слабости взять верх. Просто смотрю на неё и тихо шепчу:

– Как ты себе это представляешь?

– Год… ты заменишь меня на год! И пока ты будешь мной, я буду куковать тут, – кивает отрывисто. – Буду тобой! Буду заниматься домом, братом и сестрой. И буду ждать… Если мы поможем друг другу… Тебе больше не придётся пахать санитаркой за восемь тысяч в месяц! Я обещаю полное обеспечение! От тебя всего ничего – родить нам ребёнка! А я… я налажу здесь дела. Подниму дом!

– Ты хоть понимаешь, что просишь? Ты… просишь меня жить с твоим мужем! Спать с ним! – меня уже потряхивает от разговора.

– Да, – убеждённо кивает Лада. – Вот и представь, границу моей нужды, раз я готова на такое! Раз я приехала и прошу тебя…

Глава 2

Лида

(За неделю до)

– Ты просишь, – разделяю слова, потому что в голове каша из мыслей, – чтобы я переспала с твоим… мужем? Чтобы залетела… И родила?.. – осторожничаю, ведь даже озвученное кажется бредом чистой воды.

– Да. Тебе придётся трахаться с моим мужем… И, возможно, не один раз. И я это тебе позволю, потому что смотрю дальше своего носа! Год его жизни с тобой на одной чаше весов, и оставшаяся счастливая моя жизнь на другой. Наша счастливая жизнь! – поправляется Лада, не отрывая от меня глаз. – Как мне кажется, мы обе могли бы переступить через себя.

– Или обе через меня? – уточняю колюче.

– Не думай, что мне легко даётся такое решение и просьба. Я правда сама пыталась. И отчаялась, когда услышала вердикт. Возможно бы оставила затею, но он мне нужен! А нам нужен ребёнок! У нас жизнь впереди, Лида. И если у нас будет будущее, у тебя… то есть у вас оно тоже будет! У Сони, у Сани.

– Мне не нужны твои деньги! – чуть пафосно звучит, особенно если учесть, что я в долгах, как в шелках. А Сонечке срочно, не то слово как срочно, нужна реабилитация. Если в прошлом году мы перебивались кредитами и “добрыми родственниками”, то в этом нам просто нечего брать и не у кого просить.

Вот-вот перезвонят из клиники и спросят, когда нас ждать, а я, увы, отвечу, чтобы отдавали место другому ребёнку. Нет у нас денег даже… элементарно на билеты!

– Да ну? Думаешь, я не в курсе, что содержать Соню с её постоянным курсами реабилитации – дорогое удовольствие? И сейчас по плану очередное… Деньги уже достала?

Ничего не могу с собой поделать, из глаз начинают капать слёзы. И я не ненавижу Ладу, за то что бьёт меня горькой правдой жизни. Я чувствую её – она сама себя ненавидит. Презирает, что в курсе и не помогает… Ненавидит, за что, что бросила… Сестра тоже плачет и уже давно. Её лицо сильнее идёт пятнами, они видны из-под идеального макияжа:

– Опять будешь выпрашивать у государства? Или кредиты? Да у тебя уже столько кредитов, что никто больше не даст! Лида, ребята растут! Их запросы, нужды растут! Жизнь дорожает… И как ты дальше будешь выкручиваться? Думаешь, честным трудом их поднимать? Впархивая по две смены в больнице санитаркой? А сколько пособие на детей сейчас? Сколько стоит свозить Соню в Москву? А в клинику? А виза? Ещё немного и ты из-за долгов лишишься и этого…

– Спасибо, что в курсе наших нужд! – выдавливаю, глотая слёзы. – Спасибо, что раньше переживала и помогала по мере возможности… – это упрёк, я не собираюсь щадить чувства той, кто нас предал и бросил!

– А что если мне нечем вам было помочь? – с горечью пожимает плечами Лада. – Что если только сейчас появился такой вариант? И только я нашла силы встретиться, приехала.

– Или когда тебе накипело?

– Думай как хочешь, но без моей помощи вы загнётесь! И если ты мне не поможешь, и я вам не смогу помочь.

– Деньги… – киваю задумчиво, обхватываю себя за плечи и жую губу. – Так вот в чём дело.

– Нет. Лида. Не только. Пойми, – шепчет она, подходит ближе. – Мы с ним вместе уже почти год. Но отношения начинают заходить в тупик, потому что я не могу ему дать желаемое. Секс – это секс, а полную семью муж всегда хотел. У него насчёт этого пунктик, потому что у него её никогда не было. Он сложный, но не плохой… Даже замечательный, но так сильно хочет наследника, что готов… со мной развестись! А я не могу без него! Я не могу вот так… остаться ни с чем: без мужа, без любви, без средств к существованию. У меня ведь ничего нет… ни гроша. А начинать всё сначала, ломать себя, разлюбить его и продолжать жить – я… не смогу! Придётся вернуться к вам! Прошу, помоги нам. Мне! Себе… Его условие  –  ребёнок. Я прошу всего год, за это время мы что-нибудь придумаем ещё. Я начала тайно откладывать небольшие суммы… И если не получится родить, то у нас хотя бы какие-то средства будут на потом. На Соню, Сашку… нас… – ёё шёпот проникает под кожу и выворачивает меня. Дикость начинает казаться чем-то логичным, а я этого не хочу.

– Нет… – качаю головой, но голос почему-то звучит не так убедительно и категорично, как жест.

– Да. Лида. Да! – пальцы Лады, мокрые от слёз, находят мои. Мягко, но наставительно сжимаю.

– Поверь, если ему родить наследника, у нас будет будущее! Прошу тебя. Помоги нам! И никто из нас больше ни в чём не будет нуждаться. И кредитов больше не будет, никаких фондов и валяний в ногах у комиссий, чтобы дали чёртово место в клинике. Мы просто будем брать и покупать эти грёбаные путёвки, и не экономить на лекарствах! И не искать дешёвые аналоги. И Сашку отдадим летать, как он мечтал. Год твоей-моей жизни. Я не заставляю с ним и дальше жить. Он мне нужен! Он нам нужен! А ты просто станешь суррогатной матерью… Думай об этом так. А потом – делай что захочешь!

Сама не замечаю, как поддаюсь её напору.

Мы долго сидим на кухне, пытаясь переубедить друг друга и ничего не замечаем вокруг, приходим в себя, только когда слышим крики Сони и Саши:

– Лида, а кто это у нас? – вопит Сашка прямо с порога.

– Ты видела что сделали с моей клумбой?! – наезжает Соня,  швыряя рюкзак в сторону.

– Ого! – а это уже вместе.

Они кажутся мне такими маленькими и тоненькими, как два воробушка. Оба в ношеной-переношенной одежде, нескладные. Я всё успокаиваю себя, что просто вытянулись за лето, возраст такой… но где-то в душе червячок твердит: едят плохо. Сане уже почти двенадцать, а Соньке девять. Он вырастает из штанов скорее, чем я успеваю их раздобыть, а она с тоской смотрит на подружек в обновках.

Вид сытой Лады становится ещё отвратительнее теперь, когда они рядом.

Но дети рады сестре. Визга и писка столько, что уши закладывает. Брат и сестра бросаются на Ладу, даже ни на миг не усомнившись, что это нормально. В отличие от меня они не держат на неё зла и обид – воспринимают старшей сестрой, которая уехала к хорошей жизни и просто очень занята, чтобы нас навестить. Я их с этим воспитываю. Ни разу при них не сказала грубого слова в её сторону, и, конечно появление Лады, они не принимают в штыки как я. Скорее как чудо: «Ура-а! Сестра вернулась!»

Какое-то время они с неё не слезают, не позволяя нам поговорить о деле. Ладе даже приходится их покатать на машине, чтобы вся округа видела, семейство Малышкиных в сборе! Соня и Саша вон на какой крутой тачке!

Они так рады, что взахлёб рассказывают ей как живут, учатся, что делают, не понимая, что сестру всего лишь волнует её дело, а не их жизни. А они наперебой, аж захлёбываются, как теперь заживут, ведь Лада вернулась!

Она уходит от таких тем ловко и умело, а когда сорванцы наконец засыпают, мы продолжаем всерьёз обсуждать её план.

Это для меня игра, гипотетические предположения.

– И ты уверена, что он нас не разоблачит? Я не ты…

– Во-первых, мы так с тобой похожи, что нас мать родная не различала. Во-вторых, я тебя натаскаю… быть мной не так уж и сложно!..

– А почему бы ему не признаться и не предложить такой вариант? – робко уточняю я.

– Он не знает, что у меня есть родные и тем более сестра-близнец!

– Вот как! – киваю неутешительным мыслям. – Так стыдишься?

– Не вас! Себя…

– Тогда может, начать с себя, – всё ещё пытаясь надавить на совесть сестры.

– Когда-нибудь обязательно, но пока мне нужно его удержать! И не ребёнка от абы кого. Ему хочу родить Я! И в этой грёбаной жизни только ты – моя часть! Только тебе я могу позволить на время, ради дела и будущего, коснуться моего мужа! Только тебе могу доверить это. И я точно знаю, что ты не подведёшь, не пойдёшь на попятную. Не влюбишь его в себя. Мы ведь сестры! Мы ведь близнецы! Нет никого ближе и роднее нас! Ты… часть меня.

– Жаль что ты об этом вспомнила только когда нужда заставила.

– Хватит меня попрекать этим. Ты не знаешь как я жила и что делала. Не ради поплакаться приехала. Не мне тебе давить на жалость, ведь мои проблемы – только мои, а ты… ты тянешь других. Поэтому прошу!

Впервые за всё время сестра вот так просто признаётся, что эгоистичная стерва. И мне этого вполне хватает, чтобы… не то чтобы простить, но сделать к этому шаг.

А заканчивается этот долгий день тем, что Лада чертит на листе бумаги план их с мужем квартиры, хотя я ещё ни на что толком не согласилась. Чисто гипотетически…

Я до последнего не верю, что такое вообще возможно провернуть, что на такое можно решиться, но всё равно продолжаю задавать наводящие вопросы, будто речь не обо мне, а о героях какой-то чужой истории или даже сказки для взрослых девочек.

Лада раскладывает карты очень аккуратно и дозировано, так чтобы информация откладывалась в меня постепенно. Оказывается у Лады и её мужа – уже какое-то время разная жизнь. Несмотря на чувства и желание завести ребёнка – разные спальни. Он сильно занятой человек, и поэтому ей приходится подстраиваться под его ритм и график, не забывая об общем графике планирования семьи.

Рабочая сфера – разная.

У неё скромная студия для богатых выскочек, которые не умеют сами себя снимать в “инстаграмм”. У него всё серьёзнее, гражданская авиация, но Лада так размазывает суть, что я понимаю  –  она вообще толком не понимает чем занимается благоверный. Одно знает точно: летает бесплатно и с комфортом компанией “Just Air”.

– И ты правда его любишь? – ещё раз спрашиваю, а Лада смотрит на меня как на полоумную:

– Конечно! – запально, но меня продолжают терзать сомнения. Не уверена, что смогла бы как она… подкладывать под любимого другую женщину!

– Разве пойдёт на такой шаг женщина, которой всё равно на мужа? Но я всё перебрала, перепробовала, и даже усыновление только что родившегося ребёнка рассматривала, но это была бы большая ложь, чем то, что предлагаю тебе…

Мне начинает казаться, что я соучастница преступления, не меньше. Злая шутка затягивает, и мне уже совершенно не смешно.

– Вдруг я не могу иметь детей? – кидаю робкое предположение. – Я давно не проверялась…

– Да брось, – фыркает Лада. – Ты из-за Славки когда-то чуть свой пищевой не бросила. Если мне не изменяет память, ребёнка потеряла, когда этот козёл тебе кулаками показал всю глубину своей любви. Мой муж не такой. Он мужчина! Когда тебе ещё представится шанс познать настоящего, богатого мужчину? Вокруг только алкаши, накроши и старики.

– Спасибо, что напоминаешь, как я живу, – с горечью усмехаюсь.

– Я не со зла, – мотает головой Лада, – но прекрасно понимаю, о чём говорю, потому что когда-то от этого бежала.

– Боюсь, я не смогу стать тобой… Мы с тобой по-разному смотрим на жизнь! – подытоживаю услышанное.

– Ещё как сможешь! – кивает Лада, впервые за время нашего разговора на её полных губах играет тихая улыбка. – И станешь!