– Где ты, там сразу труп. Пришёл спеть в караоке и наткнулся на парня, насмерть замёрзшего в морозильной камере. Может, ты его и убил? Давай признавайся, и отпустим ребят по домам.
Янь Се отвесил коллеге подзатыльник и рассмеялся:
– Пфф! Да будь это я, вы бы разве узнали?! – После чего достал сигарету и вразвалку вышел.
– Та камера в переулке у чёрного хода постоянно ломается. Да там обычно и нет никого, кроме желающих припарковаться в неположенном месте. Стоят два мусорных бака, и что? Нет, вы скажите, товарищ полицейский, для чего мне камеру чинить? Ловить нарушителей – это работа дорожной полиции!
– Пропало? Нет, весь дорогой алкоголь мы храним в специальном погребе. Что там на кухне воровать: кастрюли да сковородки?.. Да, верно, этого человека я вижу впервые, он точно не из постоянных клиентов. Мы соблюдаем все законы… Товарищ полицейский, подскажите, раз он умер в нашем заведении, должны ли мы будем выплачивать компенсацию?
Опустевшее здание караоке-клуба оцепила полиция. В главном зале сотрудник районного отделения уголовного розыска допрашивал Ян Мэй. Он тотчас вскочил, когда к ним подошёл Янь Се с сигаретой в зубах:
– Заместитель Янь, присаживайтесь.
Тот кивнул и уже собирался опуститься на стул, но вдруг замер, заметив кое-кого неподалёку. Сидевший боком к нему человек в инвалидном кресле давал показания. Иссиня-чёрные волосы и брови мужчины, освещённые лучом одинокого прожектора, резко контрастировали с чрезмерной бледностью лица. На танцполе царил беспорядок, в воздухе витал стойкий запах парфюма, табака и алкоголя, а мужчина совершенно не вписывался в эту картину и потому приковывал к себе взгляд.
– Кто это? – спросил Янь Се, указав сигаретой на незнакомца.
Полицейский жестом попросил Ян Мэй ответить. Девушка, видимо, всё ещё волновалась о выплате компенсации – нервно сглотнув, она тихо произнесла:
– Мой жених.
Ручка полицейского с глухим стуком упала на пол, майор же остался невозмутим и лишь поинтересовался:
– Почему он в инвалидном кресле?
– Когда мы жили в уезде, то об… обручились, потом он поехал ко мне в Цзяньнин и по дороге попал в аварию. Некоторое время он провёл в коме и лишь недавно пришёл в себя, так что пока не может нормально передвигаться… – Ян Мэй резко откинула прядь волос со лба: – Он только выписался из больницы и временно поселился здесь наверху.
Майор смерил Цзян Тина взглядом и спросил:
– Откуда вы родом?
Девушка ответила, и Янь Се, хмыкнув, протянул:
– Ваш уезд славится выдающимися людьми.
Ян Мэй не поняла, что имел в виду майор, и встревожилась, когда тот направился к Цзян Тину.
– Вы видели умершего в переулке? – спросил полицейский, записывая предыдущий ответ. – Расскажите, что он делал в тот момент. Ой, заместитель Янь!
Полицейский хотел встать, чтобы уступить место, но майор, надавив на плечо, усадил его обратно. Всё ещё сжимая в пальцах дымящуюся сигарету, он взял протокол, пробежал его глазами и, не поднимая головы, велел:
– Продолжайте.
Цзян Тин посмотрел на майора, а затем спокойно отвёл взгляд и ответил:
– Казалось, он кого-то ждал.
– Вот как?
– Мы не разговаривали, только встретились глазами. На нём был синий джемпер, а за спиной – чёрный рюкзак, похожий на школьный. Парень выглядел весьма насторожённым. Стоило мне посмотреть на него, он тут же поспешил уйти.
– Заместитель Янь! – обратился к майору подошедший оперативник. – Вот что валялось возле мусорного бака в переулке. Начальник Вань велел сначала показать вам!
Янь Се взял у него пакет для вещдоков. Внутри лежал синий льняной джемпер.
– Кошелёк, телефон, ключи? – спросил он.
Оперативник покачал головой.
– Чёрного рюкзака тоже нет?
– Мы несколько раз всё осмотрели, но обнаружили только это.
– Понятно. – Майор протянул находку Цзян Тину. – Взгляните, джемпер тот самый?
Тот внимательно осмотрел его, не прикасаясь к пакету, и кивнул.
– Отдай криминалистам. И напомни, чтобы сняли отпечатки пальцев с внутренней стороны двери морозильной камеры, – приказал Янь Се, вернув улику. – Их надо сравнить с отпечатками покойного. Если совпадут, значит он был жив, когда оказался там. Если нет, тогда дело принимает совсем другой оборот.
Оперативник быстро удалился, а майор повернулся к Цзян Тину и молча стал его разглядывать. Полицейский, который вёл допрос, застыл в недоумении. Мужчина в инвалидном кресле тоже молчал. Воцарилась неестественная тишина.
Через некоторое время Янь Се указал дымящейся сигаретой на инвалидное кресло и поинтересовался:
– Что случилось?
– Авария, – спокойно ответил Цзян Тин. – Превысил скорость, врезался в грузовик.
– Вы можете ходить?
– Врач сказал, что мне нужно время на восстановление.
Майор кивнул и задумчиво прищурился.
– Я мог вас раньше где-то видеть? – вдруг спросил он.
Цзян Тин в ответ на его пристальный взгляд изобразил недоумение.
– Как вас зовут?
– Лу Чэнцзян, в протоколе записано.
– Лу. Чэн. Цзян, – медленно повторил Янь Се.
Атмосфера сразу накалилась. Лицо майора скрывалось в сигаретном дыму, и было невозможно догадаться, что на уме у непредсказуемого замначальника отдела уголовного розыска. Даже его коллеги озадаченно замерли. Тем временем Ян Мэй закончили допрашивать, и она с обеспокоенным видом направилась к Цзян Тину.
– Клубятся тучи густо, точно дым, и сильный дождь не делается глуше. Мне даже воздух кажется седым, когда река течёт на месте суши…[9 - Отрывок из стихотворения Тан Юаньмина «Густые облака» в переводе М. В. Ско-воронских. В последней строчке («Когда река течёт на месте суши») использованы иероглифы имени Лу Чэнцзян ???, а в названии иероглиф ? (буквально «остановиться», «застыть») совпадает с иероглифом в имени Цзян Тина ??.] – Янь Се потёр подбородок. – Красивое имя.
Ян Мэй остановилась.
– Благодарю, – спокойно ответил Цзян Тин.
– Ладно, скажите лао Ваню, чтобы собрал всех. – Майор вернул протокол коллеге и направился к служебному входу. – Тело отправьте в лабораторию для аутопсии. И предупредите всех свидетелей, что они должны быть готовы явиться на допрос. Сяо Ма!
Ма Сян разговаривал с криминалистом, но, услышав своё имя, пулей помчался к майору.
– Я тут, Янь-гэ!
– Давай за руль, поехали.
– Товарищ полицейский, – в замешательстве Ян Мэй машинально протянула руку, чтобы задержать майора, – вы уже уезжаете?
– Ах да, я ведь ещё не заплатил, – холодно отозвался Янь Се. – Принесите терминал и выдайте чек. Ма Сян, напомни мне завтра позвонить в Ассоциацию потребителей…
– Что вы, шуайгэ! – Ян Мэй любила деньги больше всего на свете, но тут испуганно запротестовала: – Мне и так очень неловко, что пришлось побеспокоить вас среди ночи, разве я могу взять с вас деньги?! Нет, нет и нет! Не нужно! Заберите! За-бе-ри-те! – Она решительно вернула майору карточку и очаровательно улыбнулась: – Ох, ну зачем же вы так?.. Я всего лишь хотела спросить: когда станет известно, что случилось с этим парнем?
Янь Се достал несколько купюр и бросил на барную стойку.
– Обратитесь с этим вопросом в отделение.
– Разве не вы будете заниматься расследованием?
– В муниципальное управление передаются только те дела, где фигурируют наркотики, оружие или более трёх жертв. – Майор махнул рукой, направился к главному выходу и добавил, не поворачивая головы: – Разумеется, если бы мы заподозрили здесь что-то подобное, вашему притону пришёл бы конец. Ма Сян, поехали!
Ян Мэй в оцепенении наблюдала, как полицейские выносят тело и опечатывают место преступления. Когда все ушли, ей захотелось плакать, но она не смогла выдавить ни слезинки.
– Что происходит? Цзян-гэ… Цзян-гэ?
Цзян Тин молча сидел в инвалидном кресле, сложив на коленях руки с переплетёнными пальцами. В свете огней клуба резкая тень очерчивала линию его острого подбородка, плавно спускалась по шее и исчезала за воротом рубашки.
Через некоторое время он хрипло сказал:
– Я его уже встречал.
– Кого? – переспросила Ян Мэй.
– Янь Се.
Ян Мэй в изумлении уставилась на Цзян Тина. Тот чуть нахмурился и затем продолжил:
– Пять лет назад я вёл одно крупное дело. То была совместная операция полиции Гунчжоу и Цзяньнина. Этот парень в одиночку пробрался в логово вооружённого наркоторговца и прикончил его осколком винной бутылки. Во время торжественного собрания он был на сцене, а я видел его из зала. После его повысили до замначальника отдела.
Сердце Ян Мэй тревожно сжалось.
– Он не играет по правилам. Я…
– Что? – перебила его Ян Мэй.
После долгого молчания Цзян Тин ответил:
– Я возражал против его повышения, но всё же восхищаюсь им.
Женское чутьё подсказывало Ян Мэй, что Цзян Тин что-то недоговаривает. Не дождавшись объяснений, она сказала:
– Значит, хорошо, что он не будет заниматься этим делом.
Цзян Тин развернул своё инвалидное кресло, управляя им обеими руками, и покачал головой с таким видом, будто его посетило дурное предчувствие.
– Возможно, мне стоило тебя послушать и остаться ещё на пару дней в больнице.
«Гранд-Чероки» с выключенной мигалкой нёсся по пустынным ночным улицам. Янь Се, сидящий рядом с водителем, включил подсветку салона и стал перебирать фотографии с места происшествия. Вдруг он вскинул голову и в глубокой задумчивости посмотрел вперёд.
– В чём дело, Янь-гэ? – взглянул на него Ма Сян. – Может, съедим где-нибудь по тарелке лапши? Протрезвеешь.
– Ты обратил внимание на того мужчину в инвалидном кресле? – вместо ответа спросил майор.
– Янь-гэ, я знаю, что ты хочешь сказать. Не волнуйся, хилые парни сейчас не в моде. Ты всегда будешь первым красавчиком…
– Тебе его лицо не показалось знакомым?
– Нет, – подумав, заключил Ма Сян.
– Меня не покидает ощущение, что я его уже где-то видел…
Янь Се закрыл глаза и через мгновение вновь широко раскрыл их. Он усердно рылся в памяти, но безуспешно. Беспорядочные воспоминания отзывались необъяснимым трепетом в сердце и странным привкусом, распространяющимся от корня языка. Перед внутренним взором майора возник едва различимый силуэт, но он не сумел до него дотянуться, и через мгновение тот вновь растаял в глубинах сознания.
Какое-то время спустя Янь Се глубоко вздохнул и пробормотал:
– Но пока не могу вспомнить.
Тем временем на окраине города.
На горизонте в конце пустынной равнины сияло море городских огней. Ночной ветер обдувал вершины гор, высоко над головой сияли звёзды. По небосводу искрящейся дымкой протянулся Млечный Путь.
– Это Дубхе, Мицар, Бенетнаш… Большой ковш. Если спуститься вниз по дуге от рукояти Ковша, будет Арктур – самая яркая звезда в созвездии Волопаса. А белая звезда ниже – Спика.
Девушка склонила голову набок и, с восхищением глядя на возлюбленного, воскликнула:
– Как красиво!
