Рафаэль Дамиров "Боксер 7: Назад в СССР"

Боксер 7: Назад в СССР
Валерий Гуров

Рафаэль Дамиров

Боксер #7
Миша с сокомандниками прошел тяжелые сборы на Северном Кавказе. Настала пора показать себя в боях с лучшими ребятами из возрастной категории со всей страны. Первенство РСФСР – время брать медали! А впереди Олимпиада 80!

Рафаэль Дамиров, Валерий Гуров

Глава 1

– Вот это ни фига себе!

– Нет, ты слышал?!

– Ага! Представляешь, мы все! На самолете!

Такого возбужденного гомона в динамовских коридорах я не слышал уже давно, а в этой жизни – пожалуй, что и никогда. Хотя, казалось бы, ничего такого уж неожиданного и не произошло. Мы давно уже вернулись из Свердловска, уже прошли положенные дни отдыха, во время которых мы восстанавливались как могли, и многие уже успели даже соскучиться по тренировкам… И все мы прекрасно знали, что следующий этап – это чемпионат Европы. Правда, было понятно, что туда отправятся не все, и это понимание немного отравляло предвкушение события. Но меня это как раз не касалось: я-то ведь знал, что поеду.

И вот, наконец, Григорий Семенович собрал нас в зале для тренировок. Вроде бы обычное дело – сколько таких сборов у нас прошло хотя бы за последние полгода? Но в этот раз с самых первых минут нас не покидало ощущение, что тренер приготовил нам какой-то сюрприз. А его хитро улыбающееся лицо только подогревало интригу. Я отнес это на счет его особенного волнения, все-таки чемпионат Европы случается не каждый день, особенно после того, как твои воспитанники прекрасно показались на чемпионате Союза. Однако чуть позже оказалось, что сюрприз действительно был.

– Слушай, Мих, – ткнул меня в бок Сеня. – Что-то наш Семеныч сегодня какой-то странный.

– Чего в нем странного-то? – не понял я. – Третья рука вроде не выросла.

– Да нет, я не об этом, – отмахнулся Сеня. – Ну ты посмотри – он как-то улыбается, все как будто что-то скрывает…

– Сень, ты сегодня не выспался, что ли? – рассмеялся я. – Или наоборот – продрых вдвое больше, чем надо? Ну улыбается человек, рад нас всех видеть, и что?

– Ой, не знаю, ой, не знаю… – задергался Сеня. – Что-то все-таки с ним не так, как обычно…

– Ну ладно, – примирительно сказал я, – чего попусту гадать-то? В конце концов, сейчас все соберутся, и он нам все расскажет.

И Григорий Семенович действительно рассказал.

– Ну что, орлы, – привычно начал он, расхаживая взад и вперед с заложенными за спину руками. – Надеюсь, что ваше восстановление прошло самым прекрасным образом, и вы снова готовы к дальнейшему труду и обороне. Готовы?

– Готовы, – нерешительно отозвался Шпала.

– Всегда готовы! – бодро гаркнул Лева.

– Ну вот и славно, – довольно улыбнулся Григорий Семенович. – У меня для вас есть такая новость, в которую, наверное, кому-то будет даже сложно поверить, но вы уж постарайтесь.

– Я же тебе говорил, – Сеня снова ткнул меня локтем в бок. – Семеныч что-то задумал!

– Да тише ты, – цыкнул я на него. – Давай не будем комментировать, как трансляцию футбола, а то прослушаем, что он нам сказать хочет.

– Значит, на днях, пока вы отдыхали и приходили в себя, я провел совещание с руководством «Динамо» насчет европейского чемпионата.

– Договорились, что «Динамо» там всех победит? – выдал Колян.

– Ну почему же сразу все «Динамо»? Только ты один, причем во всех весовых и возрастных категориях! – парировал Григорий Семенович, и стены зала наполнились общим хохотом. Тренер подождал, пока он утихнет, и продолжил: – Если бы такие вопросы у нас решались кулуарно, то мы и в Свердловске бы… кгхм… выступили по-другому… Ну так вот! Я договорился с руководством, что мы с вами совместим приятное с полезным. И в Германии, где будет проходить чемпионат Европы, состоятся также и тренировочные сборы для всех Динамовцев!

Григорий Семенович замолчал и торжествующе поглядел на нас. Видимо, ожидая бурной реакции. Но, к его удивлению, ответом ему было растерянное молчание, которое, на самом деле, объяснялось проще некуда. Фраза вроде «А съездим-ка мы с тобой в Германию» для советского подростка звучала примерно как шифровка с другой планеты. Хотя в контакт с инопланетянами, наверное, тогдашние ребята поверили бы куда быстрее…

– Объясняю, – не выдержал Григорий Семенович, поняв, что к таким новостям его подопечные оказались не готовы. – Я убедил их, что мы должны оставаться единым коллективом. Ну не дело это, когда одни выступают и ездят, а другие пыхтят все в том же зале без всякой конкретной цели! Я, знаете ли, все-таки выступаю за то, чтобы мы были сплоченной командой, которая переживает все события сообща. Поэтому мы поедем в ГДР все вместе!

– Да ладно? – вырвалось у Сени, и он тут же осекся: – Ой. Извините… Я хотел сказать – правда?

– Правда, правда, – усмехнулся Григорий Семенович. – Думаю, что вам будет полезно посмотреть, как работают ваши сверстники из других стран, понаблюдать другие школы боя, поучиться чему-то, что-то перенять… Да и тренировки наверняка там будут проходить как-то… – тренер пошевелил пальцами в воздухе, подбирая подходящее слово, – вдохновеннее, что ли?

– А это сколько же нам туда ехать-то? – раздался зычный голос Коляна. – Германия – это ведь далеко. Небось все себе отлежим, пока туда доберемся! Потом разминаться придется месяц!

– Ну, не так уж и долго, – Григорий Семенович улыбнулся еще шире, – особенно если учесть, что руководство организовало нам не переезд, а перелет.

– Как перелет? – переспросил Лёва.

– Ну так, – развел руками Григорий Семёнович. – Полетим мы туда. На самолёте. Потому что поездом действительно слишком долго и муторно, Колян прав – ещё отлежите себе все, забудете, как руками работать.

Вот тут-то и начался этот неуправляемый гвалт, который сотряс наш тренировочный зал не хуже фанатских воплей при победе их кумира. Восторженные выкрики, хлопанья друг друга по плечам – со стороны можно было подумать, что наша команда одержала победу на международном соревновании. Еще до конца не веря в происходящее, динамовцы тут же принялись бешено фантазировать на тему предстоящей поездки.

– А интересно, мы Ростов увидим, когда лететь будем? – возбужденно вопил Сеня, никогда в жизни не летавший на самолетах. – А я дом свой смогу сверху разглядеть?

– Облака ты сможешь разглядеть, – насмешливо отвечал ему Лева, – и то – это максимум.

– Хм. А как же… – задумался о чем-то Сеня, но мысль в его голове тут же сменилась другой: – Так это значит что: мы вот прямо здесь сядем, а выгрузимся уже в ГДР?

– Ну да, а потом наоборот, – захохотал Колян. – Слышь, Левчик, надо нам места поближе ко входу попросить!

– Это еще зачем? – переспросил Лева.

– Ну как зачем? – продолжал веселиться Колян. – Там эта, как ее… ну, короче, комната, откуда стюардессы выходят! Там знаешь какие девки стюардессами работают – умереть не встать!

– А-а, это да, – плотоядно заулыбался Лева. – Надо будет провентилировать этот вопрос!

Такая буря эмоций была легко объяснима. В отличие от меня, который за прошлую жизнь и наездился, и налетался столько, что мог бы поспорить разве что с профессиональными путешественниками, почти все юные динамовцы видели самолеты только в кино и на картинках. А уж тем более если речь шла о поездке за границу, куда большинству советских людей не выпадал шанс попасть ни разу за всю свою жизнь. Даже у солидных взрослых людей, сделавших карьеру в своей профессии и вообще всячески состоявшихся в жизни, представления о заграничных странах зачастую не выходили дальше газетных статей и изредка демонстрировавшихся по телевизору роликов иностранных певцов. А тут – простые подростки всем кагалом едут на несколько дней, да не куда-нибудь, а в ГДР!

Конечно, за последнее время это был уже не первый повод для радости. Буквально на днях мы праздновали «выпуск» Дениса Бабушкина из нашей возрастной группы. Честно говоря, многие (да и я в том числе) опасались, что по такому исключительному случаю Денис даст слабину и снова нарушит режим. Но нет: никаких «запрещенных» напитков на празднике не было, за чем зорко следили тренеры. Да и сам Денис, казалось, не допускал никаких поползновений в эту сторону. Хотя как раз у него-то праздник был двойным: помимо перехода в другую возрастную категорию, ему все-таки удалось поступить в институт физкультуры и спорта по протекции Григория Семеновича. Его высокопоставленные недоброжелатели то ли оказались не такими расторопными, то ли попросту решили махнуть на него рукой и не заниматься этой мелочной возней, но Бабушкин с успехом избежал перевода в другое общество. Таким образом, он, хотя и переходил в другую категорию, но оставался с нами.

– Так что, товарищи, обещаю и впредь гордо нести динамовской знамя на… эээ… в общем, на разных рингах! – торжественно закончил свой рассказ Бабушкин.

– Это правильно, – одобрил Колян. – А то что это за история была бы – сегодня от одного общества выступать, завтра от другого…

– Ну уж нет, – засмеялся Бабушкин. – Я теперь динамовскую форму на другую точно ни за что не променяю!

«Да, знали бы вы, ребята, как легко в будущем спортсмены будут переходить из одного клуба в другой», – с улыбкой подумал я, наблюдая за этой дискуссией. «Да ещё и торговаться будут с пеной у рта, кто больше заплатит».

– Так теперь и мы за «Динамо» спокойны, – полушутливо провозгласил Шпала. – Мы же теперь все чемпионаты будем брать, как бы кто ни выступал!

На радостях мы оторвались так, что стены нашего общежития надолго запомнят этот праздник. Я еще раз получил подтверждение того, что когда радость настоящая, то праздничное настроение вполне может создаться и без алкоголя и прочих стимуляторов. Ради такого случая нам разрешили не обращать внимания на распорядок дня, и мы полночи шутили, пели песни, играли в различные игры и попросту гонялись по коридорам общаги, как школьники. Словом, праздник удался!

Но, не в обиду Бабушкину будет сказано, его повод все-таки не шел ни в какое сравнение с полетом за границу. К такому небывалому событию все начали готовиться сразу же, как только вернулись в номера после собрания в зале, хотя до самой поездки оставалось еще несколько дней. То и дело где-нибудь вспыхивали споры, что нужно брать с собой, куда мы там отправимся, подружимся ли мы со сверстниками-немцами и можно ли будет нам привезти что-нибудь с собой на память. Леву с Коленом, как обычно, интересовал в основном аспект знакомств.

– Слушай, Колян, – мечтательно спрашивал Лёва. – А вот ты встречался когда-нибудь с немкой?

– Не-а, – честно признавался Колян, хотя мог бы, в принципе, и сблефовать – все равно проверить такие рассказы было невозможно. – Но надеюсь, что мы это в скором времени наверстаем! Интересно, какие они?

– Ну не знаю, – пожимал плечами Лева, – но наверняка какие-нибудь другие. Не такие, как наши.

За такими разговорами у этих двух единомышленников проходило едва ли не все свободное время. Я же старался не позволять себе подобных вольных мыслей. Девчонки – это, конечно, хорошо, но, во-первых, у нас, похоже, начали развиваться отношения с Яной, и искать приключений на стороне было бы нечестным по отношению к ней – да, честно говоря, мне этого и не хотелось. А во-вторых, я стремился сконцентрировать все свои мысли на главной задаче – успешно выступить на чемпионате Европы. А для этого необходимо было не распыляться, а направить все свои усилия в одно русло.

И вот, наконец, настал тот долгожданный день, когда мы со своими нехитрыми пожитками загрузились в автобус, который отвез нас в аэропорт. Возбуждение пацанов нарастало с каждой минутой. Наивный Сеня вообще искренне полагал, что аэропорт – это примерно то же самое, что и железнодорожный вокзал, только к перрону не подъезжают поезда, а подлетают самолеты. Что-то вроде вагончика канатной дороги или кабинки колеса обозрения, только чуть побольше.

– А интересно, мы там одни в самолете будем или другие пассажиры тоже полетят? – фонтанировал он вопросами без умолку. – И вообще, когда самолет будет к нам садиться, как бы так встать, чтобы он крылом нас не задел, и в то же время чтобы успеть в первых рядах в него забежать?

– Не думаю, что ради нас специальный отдельный самолет запустят, – с трудом сдерживая смех, отвечал ему я. – А до самолета, кстати говоря, нам еще ехать придется. Так что никого никаким крылом не заденет.

– Это в каком смысле ехать? – уставился на меня Сеня. – Так мы сейчас и едем в аэропорт, разве нет?

– Так это в аэропорт, – объяснил я. – А там еще нужно будет ехать от здания самого аэропорта до самолета.

– В смысле? – Сенины глаза ещё сильнее округлились от удивления. – А зачем так? Что, нельзя самолет ко входу подогнать, что ли?

– «Подогнать», – фыркнув, передразнил его Шпала, услышавший наш разговор. – Это тебе такси, что ли? Или грузовик на приемке товара?

– Это для того, Сень, – терпеливо объяснил я, – чтобы как раз никого и ничего крылом и не задело. Самолет огромный, вообще-то, ему даже чтобы просто развернуться, знаешь сколько пространства надо?

Но все мои объяснения не шли ни в какое сравнение с впечатлениями от увиденного пацанами воочию после того, как нас с вещами выгрузили из автобуса.

– О, а это чего, все аэропорт, что ли? – воскликнул Колян, увидев громадное здание. Конечно, по сравнению с международными хабами двадцать первого века все выглядело довольно-таки скромно. Но для человека, который ни разу в жизни не летал, это, конечно, все равно было колоссальное зрелище.

– А как это…, а куда нам идти? – растерянно спросил Лева, озираясь по сторонам. – Тут везде одно и то же, и там самолетов столько… как понять, который из них наш-то?

– Так, орлы, а ну-ка не разбредаемся здесь! – прикрикнул Григорий Семенович. – Значит, так! Все следуем строго за мной, понятно? Никаких «погулять» и «посмотреть»! Сами видите, территория огромная, я вас по всему аэропорту искать не собираюсь!

Неизменные таксисты на «Волгах» с усмешкой смотрели на толпу пацанов, с раскрытыми от изумления ртами озиравшихся вокруг, пока проходили вслед за своим тренером в здание аэропорта.

– Вот это да! – проговорил Колян, оглядывая зал ожидания. – Да тут попробуй не потеряйся! Да еще столько народу кругом. Пока разберешься, куда тебе идти – самолет уже без тебя улетит!

– Поэтому я и говорю – от меня ни на шаг, – напомнил Григорий Семенович. – Не хватало нам еще здесь заблудиться!

«Да, конечно, по уровню комфорта с будущим не сравнить», – размышлял я, изучая каменные лестницы, по которым в обе стороны шли люди и волочили за собой тяжеленные чемоданы. «Но зато народу пока еще поменьше, чем в нулевых и десятых. Мест свободных много, отдохнуть можно спокойно. Хотя здесь люди наверняка считают это толчеёй».

Григорий Семенович напряженно вслушивался в объявления, которые то и дело раздавались откуда-то сверху. Пацаны сначала тоже пытались разобрать, что говорит диспетчер, но вскоре бросили эту затею: чтобы расшифровать это монотонное бубнение, нужен был хотя бы минимальный опыт.

– Да, – Лёва вальяжно развалился на сиденье, насколько это позволяла сделать деревянная конструкция. – А вот представляете, пацаны, станем мы знаменитыми боксерами, так ведь будем в аэропортах бывать чаще, чем в метро!

– Ага, и вот так же валиться, как ты сейчас, только от усталости, – подколол его я.

– Ну, наверное… – задумался Лёва. – Только это же все равно интереснее, чем дома штаны просиживать.

– А ты куда хотел бы слетать? – спросил Шпала.

– Я? Да не знаю, я же ведь ещё почти нигде и не был, – признался Лёва. – Так что везде хорошо.

– А я бы вот на море слетал, – уставился вдаль Шпала. – Солнце, воздух и вода – наши лучшие друзья, как говорится!

– Друзья-то друзья, – скептически заметил Лёва, – да только сколько ты того моря увидишь-то за тренировками да выступлениями. Разве что когда только приехал и когда уезжать будешь.

– Ну… – задумчиво произнес Шпала, – значит, надо как-то так загадывать, чтобы был выходной. А то что это за поездки такие!

– Так, все, закончили все разговоры, пошли за мной! – скомандовал Григорий Семенович, и мы, подхватив чемоданы, отправились на посадку.

Я продолжал наблюдать за Сеней. Его искреннее изумление вызывало буквально все: и то, что подъехавший ко входу автобус был точь-в-точь таким, как и рейсовые автобусы в городе, и то, что нас везли по огромному асфальтовому полю, и то, что проход в сам самолет оказался настолько узкий, что пройти в салон можно было только по одному.