Андрей Готлибович Шопперт "Уродина. Книга вторая. Стрела в печень"

Событие седьмое

«Маленькая лодка, плывущая по реке, лучше большого корабля, который тонет в море».

    Матшона Дхливайо.

Дерево гниёт. В будущем для удлинения этого процесса придумают всякие пропитки антисептики. Там должно быть какая-то химия. Но Брехт химиком не был, тем более настолько продвинутым. Но вот когда пацаном ещё был, и всех этих пропиток не было, сосед по саду делал себе теплицу. Кем он был по жизни Иван Яковлевич не помнил, может и плотником, а может и шофёром, вечно от него бензином воняло. Да и не важно это. Мужик этот… Дядя Юра, кажется. Да, тоже не важно. А нет… Дядя Витя. Точно. Дядя Витя. Так сосед, прежде чем теплицу собирать все доски и шпросы побелил что ли. Он развёл в ведре небольшое количество извёстки и сыпанул в это же ведро килограммовую пачку соли, потом ещё одну и ещё. Скорее всего, вся не растворилась. Хотя, при растворимости почти триста шестьдесят грамм на литр, могла в десяти литрах и раствориться. Размешал дядя Витя этот соляно-известковый раствор и покрасил им все деревянные части теплицы. Дал просохнуть и только потом приступил к сборке. Брехт уже уехал через много лет из родного города, а когда сад продавал, посмотрел подошёл к теплице соседа. Дерево было уже не таким прочным, как при постройке, но не сгнило. А ведь лет сорок прошло.

К чему всё это. А к тому, что практически все корабли, что строил Пётр, а потом достраивала уже Екатерина, сгнили. Он как министр Обороны вызвал к себе президента Адмиралтейств-коллегии Петра Ивановича Сиверса. На самом деле Петера фон Сиверса. Голштинец был высок, с Бирона почти ростом и статен. Брехт вот боролся всеми силами с первого дня с пузиком и вообще с лишним весом, а Пётр Иванович любил себя таким каков есть. Килограмм сто было в моряке. Судя по справке, что ему Остерман приготовил, было адмиралу пятьдесят шесть лет. И плавал, ну, или ходил он по морям уже больше сорока лет. Петер Сиверс поступил в датский военно-морской флот в четырнадцатилетнем возрасте, и к 1703 году дослужился до звания подпоручика. А потом сманили человека в Россию, где он до сих пор и служит. И даже если на будущие регалии переводить является министром военно-морских сил Российской империи. Звание имел наивысшее для моряков – адмирал. Без всяких приставок «вице» и «контр». Адмирал Сиверс и поведал ему пренеприятнейшую правду. Корабли в практически пресной воде в устье Невы, где Государь построил новую столицу, гнили с ужасающей скоростью. И не только пресная вода тому причиной. Строили их из практически сырого дерева, некогда было сушить, всё с колёс. Серьёзным противником была Швеция. Не просто было с ней справиться на суше, и ничем не проще на море. Шведы веками развивали свой флот, а тут чуть ли не за десятилетие из страны, где Пётр нашёл в Измайлово ботик тот самый знаменитый, и до разгрома шведского флота, путь Россия прошла.

Брехт помнил, не сильно точно, но помнил, был как-то разговор об этом у князя Витгенштейна с отцом и сыном Чичаговыми, что, вот скоро уже, в 1732 году будет сражение с французским флотом в Данциге, куда те привезут десант и будут поддерживать, кажется, обороняющих город артиллерийским огнём. Наши французов отгонят. Не уничтожат. То ли не по зубам, то ли такой цели не стояло. И зря. В этот раз во Францию не должен вернуться ни один корабль. Брехт точно помнил, что именно вмешательство Франции не позволило в Реальной истории воспользоваться победой над турками в войне, что грянет через пять лет. Один Азов достался и тот без крепостей. Ну, дожить надо. Крымчаки, как докладывают ему совсем обнаглели, опять на Бахмут напали и людей в полон увели. С Портой нужно будет разбираться не по-детски, а крымских татар можно выселить, не одному же Сталину злодеем быть. Бирон всё одно для России фигура одиозная. Пусть и выселение крымско-татарского народа в Казахстан на него повесят. Или в Туркмению?!!! Ох, какая хорошая мысль.

– Пётр Иванович. Давайте так поступим. Все корабли, которые не продержатся на плаву ещё два года, разобрать. Всё, что можно использовать, снять с них, гнилую древесину отдать бесплатно желающим, а более-менее нормальную тоже за очень дёшево продать тем же или другим желающим. Пусть домики строят или на дрова пустят. Их дело. Из одного самого знаменитого корабля мне стол красивый пусть плотник смастерит, я потом эскиз пришлю. – Хрен от тех англов «Резолют» получишь, самому нужно делать, – И начинайте перебираться с флотом в Ригу. Там солёная вода и корабли так быстро гнить не будут. А на всех верфях строить корабли только из хорошо высушенного дерева. Да, и доски должны быть обработаны перед этим специальным раствором. – Иван Яковлевич рассказал о способе соседа. – Если знаете, как в других странах предотвращают гниение, то нужно и этими способами воспользоваться. Корабль вещь дорогая. Должен не пять лет служить.

– Испанцы и португальцы пропитывают дерево соком ореха. Но нам его не получить.

– А дёготь, ацетон, скипидар? – вспомнил Брехт известные ему препараты обеззараживающие.

– Скипидар легко воспламеняется.

– Стоп. Баку же сейчас наш. Там есть нефть. Битумную пропитку я вам через полгода обеспечу.

– …

– Если нефть прогнать через перегонный куб, то, когда лёгкие фракции уйдут останется чёрная смола. Растворим с скипидаре, спирте, ну, найдём в чём, и покроем этим составом днища кораблей. Вам не нужно всей этой белибердой голову забивать. Я с этим сам разберусь. Химиков подключим. С вас Пётр Иванович одно – строить корабли только из хорошо просушенной древесины и обязательно обработанной потом тем составом, что я вам сейчас описал. Флот нужен через два года. Французы к нам пожалуют. Это мне посланники наши нашептали. Мол, когда помрёт польский и саксонский король Август Сильный, то французы попытаются на трон своего человека посадить. И даже десант к Данцигу пригонят на кораблях. Много ведь не будет. Может и имеющимися кораблями справимся. Да, пока малых кораблей не строить. Лес беречь на большие. Нам нужно попытаться кругосветную экспедицию организовать. А ещё попытаться на Дальний Восток несколько кораблей перегнать. И чем чёрт не шутит, организовать экспедицию – Австралию открывать. И вообще, по южным морям поплавать. Забросьте сети. Может, опытные капитаны, что способны на такое, захотят в наш флот перейти. Из Англии или Голландии, немцы, как вы. Ещё нужны и боцманы, и матросы, что уже плавали в Индию или Китай.

– Ого, какие великие планы! – Адмирал даже вскочил. – Я бы и сам пошёл Австралию открывать.

– Сын же у вас капитан, ему оставьте, а вам, господин адмирал, нужно флот подготовить к войне с французами. И это ерунда. Потом нам, лет через пять, воевать с Турцией. Азов назад отвоёвывать. Крым брать. Нужно суда в Воронеже строить. Казаки запорожские Крым и Измаил грабили на чайках. Возможно, сохранились умельцы. Нужны сотни небольших корабликов, чтобы большое войско доставить к Крыму по Днепру, ну и десяток настоящих кораблей, которые по Дону до Азова дойдут. Расширяйте верфи в Воронеже и стройте в Киеве. В Киеве для малых судов, а в Воронеже и для больших, и для малых.

– А деньги?

– Найдём деньги.

Событие восьмое

Воспитатель сам должен быть тем, чем он хочет сделать воспитанника.

Мысль материальна. Иван Яковлевич в этом множество раз убеждался. Нужны деньги. Много для чего нужны. И для флота, и для армии, и …. Страницы убористым почерком не хватит, чтобы перечислить места, где прямо срочно, да даже ещё срочнее, нужны деньги. При этом трое предыдущих правителей неумелыми действиями и щедрыми подарками довели страну до ручки. И от этой ручки попробуй её отцепи, схватилась обоими руками и держится. Доходы минимальные, только за счёт налогов на бедноту. Копейки стоит тот хлеб, ну, зерно, которое выращивают. Его, по чесноку если, и на еду-то еле хватает, а его ещё и на продажу гонят. А ещё в стране мало предприятий, которые производят экспортный товар. Да Пётр, мать его, Алексеевич порушил торговлю с Англией, которая приличный доход казне приносила. Не признали, вишь, его ИМПЕРАТОРОМ. Брехт вот, считал, что империя – это такая страна, которую не нужно признавать империей. Она сама по себе настолько велика и могущественна, что пофиг ей на признание. Пётр по-другому думал. Потому нет сейчас почти торговли с Англией и вообще только притянутая за уши Остерманом Священная Римская империя немецкой нации в более-менее приличных отношениях с Россией, ну и Речь Посполитую можно добавить, только она не друг, а вассал скорее. Кстати, про империю немецкой нации. Она столетиями бьётся с Портой и не только за территории, а в основном как раз за то, чтобы в Стамбуле признали кесаря этого императором.

Итак, нужны деньги. Желательно много и желательно не кредиты. Поднять налоги экспортные пошлины можно, да даже нужно. Таким путём Анна Иоанновна пошла в реальной истории. Чуть сократила расходы и подняла налоги. Путь так себе. Ничего кардинально не изменится. Медленный путь ведущий в тупик. По счастью, и об этом мало известно, Анна вместе с Бироном и Волынским пошла и вторым путём. Это просто замечательный путь и Анна Иоанновна чуть ли не первооткрывательницей была. Она, не сама, конечно, всё же Волынский был хорошим менеджером антикризисным, с его помощью придумала замечательный способ увеличения производства промышленных товаров и добычи полезных ископаемых. На государственные деньги (казённые) строились казённые заводы, выводились в прибыльные и после этого отдавались или продавались предприимчивым товарищам, без разницы, купец ты или дворянин.

Тем самым решался главный вопрос, с которым неминуемо столкнётся предприниматель: где взять деньги для начала бизнеса? Где взять стартовый капитал?

Волынского Брехт уже нашёл. Да и чего его искать этот прыщ сейчас генерал-губернатором в Казани, опять берёт взятки. Не помогло даже то, что Пётр его дубинкой отходил до полусмерти. Нельзя человека исправить. Будет бояться после побоев и брать взятки умнее. И все дела. Бирону Ушаков доложил, что несколько лет назад, когда Артемий Петрович вместо астраханского получил казанское губернаторство, то выдвинулся из Астрахани в Казань с огромным обозом. Он привёз с собой на новое место службы до ста человек дворни и до восьми сотен лошадей плюсом – огромная псарня. А ведь в Астрахань приехал гол как сокол из Персии с двумя возами всего.

В Волынском, как понял Иван Яковлевич, сидело два совершенно разных человека. Первый был махровым взяточником, он обирал инородцев и купцов, залезал в государственный карман, тащил всё, что плохо лежит и не приколочено. Был при этом груб и жесток. И правильно его казнят за всё это через десяток лет. И в то же время именно в этом человеке скрывался и второй талант. Начальник Тайной канцелярии, зачитал про этот талант с листа, для Петра I доклад готовил Ромодановский.

– В декабре 1718 года сей Артемий был произведён в генерал-адъютанты, а в следующем году назначен губернатором во вновь учреждённую Астраханскую губернию. Здесь он скоро успел ввести и некоторый порядок в администрации, поправить отношения с калмыками, поднять торговлишку в губернии и сделать немало приготовлений к предстоявшему Персидскому походу.

– А дальше, – Иван Яковлевич всё сомневался, стоит ли извлекать его в Москву.

– Государыня Екатерина I назначила в 1725 году Волынского губернатором в Казань и главным начальником над калмыками.

– В общем так, Андрей Иванович. Волынского арестовать, и вместе со всей семьёй привезти в Москву. По дороге, солдатикам наказ дайте, по всякому его третировать. Привязывать, допустим, к коню и заставлять бежать за ним пока не упадёт. Оплеухи отвешивать, поносно ругать. Только чтобы никакого членовредительства. Мне он живой и здоровый нужен. И в своём уме. Все деньги и имущество конфисковать в казну. Лошадей… провести ревизию, я человечка найду. Тех, которые на конезаводы пойдут потом доставить в Москву, а остальных продать. Псарню так же. Отправлю людей, которые в собаках толк понимают. Лучшие экземпляры на племя отобрать, а остальных распродать местным помещикам. Дворню? Если есть конюхи и псари, то сюда доставить, остальных из крепости освободить и отпустить на все четыре стороны. Если девки для утех есть, то пристроить за крестьян государственных овдовевших.

И вот Волынского доставили в Измайлово. Раздели до гола в саже вымазали слегка, побили чутка и привели к Бирону в ротонду его любимую.

– Артемий Петрович! Да что же это такое?! – Иван Яковлевич возмущённо глянул на Ивана Салтыкова, что с преображенцами доставил сюда «вора и казнокрада Артемишку».

– Иван, ну как так можно. Он же царский родич, он женат на двоюродной сестре Петра – Александре Львовне Нарышкиной, она же дочь боярина Льва Кирилловича Нарышкина, который родной дядя нашего Государя бывшего. Напомни мне, где он сейчас. Жив ли?

– Что вы, Ваше Сиятельство, четверть века, как скончался. – Салтыков роль свою хорошо сыграл. Ткнул взял ещё Волынского плетью, на колени того поставив.

– Иван, прекрати. Как можно такого заслуженного человека бить?

– Вор он.

– Согласен. Руки ему отрубят завтра, чтобы больше брать взяток не смог, но толкаться-то зачем. Поставь его на ноги, хочу рассмотреть товарища во всей красе.

Гвардейцы вздёрнули за кандалы Волынского, поставив вертикально. Брехт его рассмотрел. Исхудал в дороге. Оброс бородой рыжей. Две с лишним недели гнали лошадей, чтобы доставить бывшего губернатора. Брехт «Ледяной дом» Лажечникова читал. Там этот товарищ представлен как рыцарь в светлых одеждах, которого Бирон с Анной Иоанновной и Ушаковым безвинно казнили самым жестоким образом. Хотели ещё жёстче, да Государыня сажание на кол заменила на…

Так в приговоре было: «Волынского, яко начинателя всего того злого дела, живого посадить на кол, вырезав у него предварительно язык; 2) его конфидентов – четвертовать, и затем отсечь им головы; 3) имения конфисковать; 4) двух дочерей Волынского и сына сослать в вечную ссылку.

Анна женщина сердобольная, да и нравился ей этот товарищ в Реале, потому почти помиловала.

Ну, да не те времена, но всё же смягчила его, указав «четвертовать Волынского, отсечь головы Еропкину и Хрущову, а остальных «конфидентов» после наказания кнутом навечно сослать», что и будет исполнено на площади Сытного рынка, где Артемию Петровичу сперва отсекли руку, а потом и голову.

– В общем так, Артемий Петрович. Назначаешься ты с сего дня директором всех конезаводов в стране. Если ещё раз возьмёшь взятку или государственные деньги решишь прикарманить, так сказать, спутаешь Государственную шерсть с личной, то руки точно отрублю и детей сошлём в Сибирь. О себе думать не хочешь, подумай о детях и жене. Просто же узнать, берёт человек чужое или нет. Домик там появился не посредствам или лошадки с каретой. На жене вдруг бриллианты с золотом и прочими лалами. Присматривать и обыски у тебя будут проводить регулярно. Так что работай честно и живи на жалование. Положим приличное. С голоду не умрёшь. Цель такая нужно вывести и размножить две породы лошадей. Первая – это кавалерийский конь типа Дестриэ польского. Нужен для тяжёлой кавалерии. Эдакие рыцарские кони. Вторые нужны ещё круче. Это должны быть тяжеловозы, которые будут пушки таскать. Большие кони в холке не меньше ста восьмидесяти… Тьфу. Шести футов. Тут особой прыти от них не надо. Главное – мощь. Всё Иван, отведи Артемия Петровича в баню, пусть помоют его и оденут. Потом вон в гостевой домик проводи. Артемий Петрович, там бумага есть чернила и перья, жду завтра в это же время в этой же беседке. Нужен детальный план. Как эти конезаводы создать и где расположить и где лошадей брать. По миру ты поездил, да и я в лошадях понимаю. Не даром сыном конюха зовут. Всё! Время пошло. Иван, уводи.

– Стойте, Ваше Сиятельство! – дернулся Волынский.

– Что такое?

– Я знаю где река есть с золотыми берегами в моём… в Казанской губернии.

– Да? Слушаю.

Глава 4

Событие девятое

Ты слышал про золотое правило? У кого есть золото, тот правила и устанавливает.

Золото. Золото, оно без товаров, произведённых в стране, увеличит инфляцию. Обесценится. Есть способы избежать? Да, сколько угодно. Вывози его за границу в виде монет и покупай товары. Таким путём шла Испания. Путь плохой. Нужно развивать собственное производство. С помощью золота? Почему нет. И что там, в Европах, можно покупать за золото, чтобы потом превратить в России в заводы. Станки? Их нет и там. Ну, разве простейшие ткацкие. Ладно, ставим галочку. Хотя вряд ли англичане продадут. Если только за те же взятки. И что ещё. А вот об этом, как говорится в «Бриллиантовой руке» можно подумать и попробовать. Нужны заводы по производству оружия. У Демидовых есть уже и уральские, и в Туле. Можно построить нормальный завод в Санкт-Петербурге, например. Там рядом природой легированное шведское железо. Его не нужно добывать и выплавлять. Оно есть готовое, и Швеция живёт с этого железа. Нужно просто перенаправить потоки. Закупать всё железо у них и производить оружие, которым уже можно торговать. Главное – это добавленная стоимость. И оружие лучший товар для этого. На него всегда будет спрос. А вот чтобы построить эти заводы по производству оружия и подкупить шведов, чтобы всё своё железо отправляли в Россию нужно золото.

Волынский ничего нового Бирону не открыл. Всё это он и без него знал. Шарташ в Екатеринбурге. Миасс и все соседние реки на южном Урале. Именно о находке самородков на Миассе и поведал Артемий Петрович. Иван Яковлевич больше даже знал. Весь Урал, практическая каждая его речка, речушка и даже ручеёк – это золото. И его там столько, что современной России на пару веков хватит. И самое интересное, что сейчас не знают ещё способа, как это золото добыть.

Все ведь смотрели фильм американский – «Золото Маккенны». А кто не смотрел, тот многое потерял, и ещё не поздно этот пробел заполнить. Так там в каньоне есть выход рудного золота. Красиво так поблёскивает в лучах солнца на стене каньона. Мало таких месторождений. И только в них и добывают сейчас золото. Ещё не научились его промывать. Потому и золотые лихорадки начнутся в девятнадцатом веке, к тому времени научатся промывать золотой песок.

А ведь ничего сложного. Хоть обычный лоток, хоть драга, принцип один – золото тяжелее и осядет. А как же золотое руно с аргонавтами? Есть же такой способ. Если бросить на дно золотоносного ручья или маленькой речушки шкуру баранью, а потом при паводке, таяние снега или сильный ливень поток воды будет достаточно мощным, то крупинки золота застрянут в шерсти. Древние пользовались. Греки всякие и куда там аргонавты плавали? В Грузию? значит – древние грузины. Но не поняли принцип. Не улучшили его до лотка.

Иван Яковлевич, понятно, способ по телевизору видел, и как инженер-металлург цветных металлов, даже проходил в УПИ все способы получения золота и драгами, и флотацией с цианированием, и с помощью ртути. Остаётся только научить несколько старателей и отправить на Миасс. Всё откладывал он это дело на потом. Неконтролируемый приток золота в казну только в первое время решит проблему. А потом начнётся инфляция, а потом и гиперинфляция, если этот поток золота не остановить. Вместе плюсов будет куча минусов. И самое главное, что назад в лампу джина уже не загнать будет. Метод получения золота уйдёт в народ. И начнётся та самая «Золотая лихорадка».

И вот теперь Волынский тему поднял. И ведь не удержит в себе, разболтает. Да и не он один уже знает. Получается, пришло время возглавить эту лихорадку. И Иван Яковлевич даже знал, где надо начинать копать. В УПИ был у него предмет «Кристаллография и минералогия». Между прочим, интересный вполне предмет. Особенно Брехту нравились названия. Пентагондодекаэдер. Это пириты обычно так выглядят, которые – «золото дураков». Классно. Или гексагональная сингония. Музыка. Ничем не хуже Крейцеровой сонаты. Кварц вообще красиво называется, в смысле, кристалл – Аксиальный (гексагонально-трапецоэдрический).

Так вот. преподаватель этой «Минералогии и кристаллографии» интересную историю про золото рассказал. Дело было незадолго до смерти или подмены Александра первого. Путешествовал он по стране и заехал на Урал. И недалеко от городка Миасс посетил Царево-Александровский прииск. Незадолго до приезда государя мастеровой, теперь уже фамилии не вспомнить, откопал самородок, который начальник златоустовских горных заводов, тоже какой-то имярек, преподнес в дар Государю императору, после чего Александр выразил желание самостоятельно поработать на прииске. Ему удалось накопать просто огромную кучу (АГРОМАДНЕЙШУЮ) двадцать два пуда золотого песка. Подаренный самородок император взял себе на память и «оставил рудник в совершенном удовольствии». А ещё через несколько лет на этом же руднике откопали самый большой в России золотой самородок весом 2 пуда 7 фунтов 82 золотника, или 36,2 кг. Он получил название «Большой треугольник» и был отправлен со специальным конвоем в Санкт-Петербург. Брехт был на экскурсии в Государственном Алмазном фонде и лицезрел его. Вещь. Впечатляет. Вот туда первая партия и поедет. Осталось научить их работать с лотком – золото мыть.

А заодно и вопрос с башкирами порешать. Тот же преподаватель рассказывал, что при Александре третьем, кажется, разрешили всем подряд золото мыть, только отдавай двадцать процентов в казну. А вот если ты роешь или моешь на землях башкир, то в пользу башкир промышленники были обязаны платить 10 % со всего объема добытого золота. Две трети этой суммы раздавались вотчинникам, одна треть поставлялась в общественный башкирский капитал.

Ещё бы знать куда этот общественный капитал тратился? Что-то подобное нужно придумать, только все деньги мечетям и православным церквям. Пусть строят школы. Пусть строят постоянные посёлки возле церквей и мечетей. Нужно понемногу приучать население к оседлости.

Событие десятое

Человек – существо азартное. Хорошего ему мало. Ему подавай самое лучшее.

    Чарльз Лэм

А Волынский молодец. Это его быстро привезли посланные за ним гвардейцы, а так-то до Казани ехать и ехать, если никуда не спешить. Артемий Петрович башкир успел собрать. Тех самых лучников. Даже перевыполнил план. Через три дня после того, как побитого и помытого Волынского отправили в Москву налаживать… Как эта отрасль называется? Конезаводчество? Коневодчество? Коневодство? В общем, стал Артемий Петрович заместителем министра Сельского хозяйства и одновременно управляющим всех казённых конезаводов, которые ему и надлежит создать. А детей с женой, всё же царская кровь, оставили в Измайлово. Пока живут в гостевом домике, но мужички местные уже рубят для них терем. Надо отдать должное местным столярам и плотникам. Они мастера наипервейшие. Получается у мужиков быстро и красиво. А всех инструментов – топор. Брехт потрогал, постучал по железке. Хрень. Низкоуглеродное мягкое железо. Как таким можно работать??!! Опять нужно, как и в прошлый раз, срочно разыскивать по свету химиков и металлургов и объяснять им про цементацию, солидус с ликвидусом и прочие мартенситы с аустенитами, перлитами.

Ладно, дойдут руки. Сейчас надо было определиться с тремя с половиной сотнями башкир, что прибыли в Измайлово. Смотрится это дико. Словно время двинулось вспять. Настоящие татаро-монголы из легенд. Маленькие мохнатые лошадки с игрушечным маленьким седлом. Высокие конусообразные шапки, отороченные мехом. Копьё, колчан со стрелами притороченные к седлу сзади. И лук фигурный. Брехт крутым специалистом по лукам не был, и что такое «составной» не знал, но должно быть он и есть. А ещё все всадники, несмотря на июльскую жару, были в тёплых халатах. А нет, не все. Некоторые в меховых жилетках. Довольно свободные брюки заправлены в короткие мягкие сапожки. Вот! Низ одежды степняков хоть сейчас можно принимать, как идеальное обмундирование для армии. А то вырядятся в ботфорты и белые штаны. Это чтобы понос сразу видно было. Миних половину армии в Реале погубил всякими дизентериями и другими гадостями. А надо было просто вот эту армию вести за собой, а не разнеженную жизнью в столице гвардию.

Единственное, чего не хватает сейчас этим трём с половиной сотням степняков, так это нормальных командиров и дисциплины. Ну, дело наживное.

Для начала, помня про тех же Бату-хана с Темучином, Брехт разбил башкир на десятки. Получилось, что он почти не ошибся. Прибыло в Измайлово триста тридцать семь всадников. Десятки сформировали батыры сами, скорее всего, по семейному признаку или соседи скучковались. Точно так же разделились на три сотни. И здесь явно земляки объединились.

Брехт готовился к прибытию степняков. Отлично понимал, что загнать их в казармы не получится, а потому приказал строить домики на десять человек. Небольшие. Кухни не надо, туалета тоже, это всё на улице, и на комнаты делить не надо. Привезли семиметровые брёвна, вот внутри и получилась одна комната примерно шесть с половиной метров на шесть с половиной. Метров сорок квадратных. Для десятерых человек, спящих на полу – самое то.

Строили с запасом на двести пятьдесят человек. Одна улица с тринадцатью домиками с каждой стороны. В одном – штаб. Пришлось срочно ещё по пять домиков добавить с каждой стороны. Во дворе домиков конюшня на десять лошадей, амбар с сараем и туалет типа сортир. Заезжай и живи.

Два дня Иван Яковлевич дал башкирам на выборы командиров десятков, сотен и главнюка с первым помощником. Так сказать, полная демократия у нас, берите власти и прочих полномочий, скоко унесёте. По пути Ельцина пошёл. Мордобоя, как в украинской раде не было. Криков и поножовщины тоже. Сразу нашёлся командир, который всех остальных своих земляков и поставил рулить сотнями, а десятники, чего, пусть уж выбирают. Батыр этот в шелках и парче пришёл к Брехту и на хреновеньком русском сказал, что он – Акай Кусюмов. И он урчум-бурчум, а не просто хороший стрелок. Село у него целое есть в Тамьянской волости Ногайской дороги Уфимского уезда. Богатырь с ногайской дороги. Нет, правда, богатырь. Ростом пусть и пониже Бирона. Где-то метр семьдесят пять, а вот в плечах поширше будет. И вообще, такой крепыш под сотню кило. И при этом вполне себе живчик. Помощник, или заместитель командира батальона, оказался почти точной копией Кусюмова. Тоже стокилограммовый батыр с буграми мышц на руках, под шёлковым халатом, чуть ему маловатым, хорошо просматриваемыми. Звали его Султанмурат Дюскеев. У него тоже было сельцо на той же дороге Ногайской под Уфой.

– Господа, чтобы не путаться… Мне. Я человек занятой и времени мало свободного у меня. Со временем все ваши имена и фамилии выучу. Пока только ваши, так вот, чтобы не ошибаться в ударениях и не коверкать ваши имена, давайте я вам присвою чин офицерский. Тебе – Акай – капитана. Султанмурату поручика, а трём командирам сотен подпоручиков. И впредь буду обращаться к вам по званиям. Договорились?

Башкиры из длинной речи не всё поняли, но то, что они теперь офицеры гвардии сообразили и радостно закивали.

– Вот и гут. Хорошо. Сегодня после обеда проведём смотр сотен. Каждый выстрелит тремя стрелами на скорость и меткость с пятидесяти мет… с пятидесяти широких шагов, потом попавшие со ста и потом со ста пятидесяти. А?лашыла (понятно?). Десяток-то слов Иван Яковлевич знал. В Спасске-Дальнем у него было несколько десятков, даже сотня, должно быть, башкир, в том числе и офицеры, поневоле несколько слов самых распространённых выучишь. Кроме того, язык всё одно тюркский, хоть и исковерканный, так что в Дербенте многие говорили на похожем.

– Бары?ы ла а?лашыла, генерал (всё понятно, генерал).

И всё пошло не по плану. Нет, не отсутствие дисциплины подвело. С ней как раз всё нормально. Народ восточный и старшим там беспрекословно подчиняются. Подвела Анна Иоанновна. Вышла, как всегда, после обеда ворон пострелять. А тут щиты с мишенями устанавливают на берегу одного из приведённых уже в порядок прудов. Ил вычерпали и на поля, в качестве удобрения, отвезли, грязную, чуть протухшую и зелёную до невозможности, воду слили и новую по прорытому заново каналу запустили, а потом и рыбу с водорослями вернули.

Да! Вышла Анхен пострелять, а тут щиты и басурмане кучкуются. Пошла к ним. И тут прямо над головой у императрицы галки летят. Штук пять. Иоанновна вскидывает штуцер. Бабах и галка вниз кувыркается. Государыня, не мельтеша, спокойно берёт у сопровождающего гвардейца второй штуцер и стреляет вдогонку улепётывающим со всех своих силов галкам. Бабах, и ещё одна мерзкая птица, прервав полёт, устремилась к земле. А ведь метров двести уже до неё было.

И всё это на виду у трёх сотен башкир.

– Что тут затевается, Ваня?

– Испытывать буду твоих верных подданных – башкир. Хочу проверить насколько метко они из лука бьют.

– А чего мне не сказал? Ай-я-яй. Я же тоже хочу. – насупила сурмяные Анхен.

– Так из лука…

– А пущай. Они из лука, а я из карамультука.

– Да ты пиит настоящий, Анхен.

– Я такая! – И смеётся. Возвышаясь при этом на голову над батырами, даже самыми батырскими.

– Я со ста шагов сбиваю шапку со всадника! – Возопил на своём поручик Султанмурат.

– Чего он кричит, Ваня?

– Я всё не понял, но он вызывает тебя, Государыня, на соревнования. Кто более меткий охотник.

– Вона ЧО? Прилипло твое словечко, Ваня. А давай. Какие правила?

– Я встану у шита на ста шагах который, а Султанмурат собьёт с меня шапку. – Возбудился капитан Акай.

– Чего он кричит, Вань?

– А я понял? Что-то про сто шагов (й?? а?ым) и шапку (башлы?) кричит. Переведи, капитан.

– Моя стоит у щита, а Дюскаев сбивает с меня ук… стрелой шапку.

– Вона чо!?

– Ваня?

– Кхм. Анхен, беда. – Брехт затылок почесал. Хреново. Нельзя уступить.