– Вообще-то, это енот, – поправил меня уверенный девичий голос с порога и приказал: – Малыш, слезай, кому говорю!
Удивительно, но песцовый енот или енотистый песец – а топтались по мне именно его лапы – возмущенно фыркнул и все же спрыгнул. А затем эта животина с видом «пф! не больно-то и хотелось» продефилировала к шкафу. Меж тем, ее хозяйка – девушка в теле и при активном деле – запыхтела от натуги и, пытаясь удержать одновременно расстегнутый саквояж, сумку, пару коробок, притиснутых под мышкой, и узелок, зажатый подбородком, вошла-таки в комнату, закрыв дверь ногой. И тут из рук гостьи вывалилось все.
– Уф! – выдохнула ничуть не огорченная таким поворотом событий пышка и дружелюбно произнесла: – Привет! Извини за Малыша. Он бывает иногда большим таким паразитом.
От шкафа раздалось возмущенное «Фыр!» с интонацией «Сама такая!», после чего питомец моей соседки показал нам ту часть тела, которая во все времена олицетворяла неприятности. С учетом упитанной комплекции песцового енота – полные.
Хозяйка же этот демарш напрочь проигнорировала и продолжила:
– Значит, мы будем соседками?! Здорово! Меня, кстати, Ким зовут, – представилась она, наклоняясь и подбирая коробки. – А тебя?
– Одри, – отозвалась я, широко зевая, потягиваясь и ощущая себя на удивление прекрасно, несмотря на такую побудку.
Впрочем, секрет отличного самочувствия раскрылся быстро: из разговора с темноволосой, кучерявой и очень энергичной Ким я выяснила, что проспала почти сутки! И пока я поражалась собственному организму, соседка, запихивавшая свои вещи в шкаф, – пустоте полок.
– А у тебя что, совсем ничего нет? – Ким порывисто обернулась ко мне, так что ее темные кудряшки взметнулись в воздухе.
– Так получилось, – скромно ответила я, пожав плечами, и пояснила: – Уходила из дома налегке. Со мной были лишь сумка и надежды, что сумею поступить.
– Прямо как я… – протянула пышка, спохватилась, видимо, вспомнив, сколько всего с собой принесла, и добавила: – В смысле, ушла из семьи с мечтой и почти пустыми руками.
И словоохотливая Ким, не дожидаясь вопросов, поведала, как покинула богатый отчий дом с отцом-самодуром в надежде стать разом чародейкой с дипломом и ведьмой с вредным характером.
– Папа сказал, что девки годны лишь для семьи. Так что пока эту бабскую блажь с учебой не позабуду – могу домой не возвращаться, – подытожила Ким свой рассказ о том, как сбежала от хорошей жизни в интересную, переступив при этом порог бедности и вынеся за него все, что смогла взять в руки.
– А Малыша ты тоже захватила? – Я кивнула на пушистость. – И кстати, почему он белый, раз енот?
Историю соседки героини я знала хорошо. Как-никак сама ее писала! Но выяснилось, что кое-какие мелочи я не упомянула. Одну – так точно. Вернее, одного… Пушистого и вредного. Как так вышло? Или появление живности – это, так сказать подстрочные примечания?
– Ха, скажешь тоже. Да он сам – тот еще захватчик! Особо умело захватывает чужие ресурсы. В основном, пищевые… но и моральными не брезгует, – поделилась Ким и добавила: – Этот паразит сам ко мне в саквояж пробрался. И вылез, зараза такая, когда я по лестнице в комнату уже поднималась. Хорошо, что никто, кроме тебя, его не увидел… А что до цвета – так нечего было воровать мамину магическую краску для волос и опрокидывать на себя! Она к нему так накрепко пристала, что ни одним заклинанием не стереть, – заключила Ким и так выразительно посмотрела на питомца, что стало понятно: убрать она жалела не столько пепельный окрас с песценота – как я мысленно окрестила блондинистого на все уши и хвост зверя – сколько его самого с учебной территории.
Опасения пышки были не безосновательны: устав академии запрещал содержание любой живности в общежитии…
– Не переживай, что-нибудь придумаем, – попробовала я приободрить соседку.
А сама между тем попыталась разобраться в собственных чувствах. Это было так странно… Сегодня я впервые увидела Ким, но уже знала о ней все, а она обо мне – ничего. И я вынужденно делала вид, что мы абсолютно не знакомы. Хотя пальцы так и зудели потрогать брюнетку, чтобы убедиться – она настоящая!
Но я сдерживалась. И лишь скромно улыбалась, напоминая себе, что настоящая Одри была застенчивой, милой и… Если уж меня второстепенная героиня увидела с такой хорошей стороны, то лучше теперь сидеть тихо и не вертеться! К тому же, чем меньше у меня различий с описанной в книге Одри, тем больше шансов, что сюжет не изменится к худшему и я дойду до счастливого эпилога. А уж с принцем тот будет или нет – по ходу разберемся.
Кстати, интересно, с Ричардом будет так же, как с брюнеткой? Ведь и о прошлом героя мне, как автору, все известно…
Ким же, не подозревая о моих мыслях, отозвалась:
– Угу. Только после обеда. А сейчас нужно учебники получить, пока в библиотеке все не разобрали.
Мысль была здравая. Так что мы не стали мешкать. Ким была уже готова. Я – почти. Осталось лишь умыться, поменять одежду на чистую и причесаться. Что я и сделала. Собирая волосы в пышный хвост перед выходом, решила стянуть их атласной лентой.
– Красивая. Тебе идет, – произнесла пышка, видимо, догадавшись, что это одно из немногих моих украшений. И была права: с серьгами и колечками пришлось расстаться, чтобы протянуть месяц до поступления.
– Спасибо, – поблагодарила я и сообщила, что все. Теперь точно готова!
Малыша же решено было оставить в запертой комнате. Перед тем как закрыть дверь, Ким строго наказала зверюге:
– Веди себя прилично и не устраивай апокалипсис подручными средствами!
– Фр-р-р, – кротко и столь мило отозвался пушистый паразит, что стало понятно: с одной стороны – и вправду все в комнате будет хорошо, а с другой – будет песценот!
– За примерное поведение принесу тебе каленых орешков… – пошла на подкуп Ким, видимо, хорошо знавшая нрав своего питомца.
На этот раз Малыш фыркнул не сразу, но снисходительно, дескать, ладно уж, буду себя вести беспредельно корректно. Я на это лишь мысленно усмехнулась… Похоже, Малыш был енотом с тяжелым характером, но при этом легким на подъем, если дело доходило до пакостей.
Мы же, оставив этого дезерти… пардон, дерзкую в своем стремлении переселиться с хозяйкой в общежитие зверюгу на произвол судьбы и коменданта, поспешили в библиотеку.
Комплекты учебников пришлось добывать чуть ли не с боем – такое столпотворение было в книгохранилище. И, только получив заветные стопочки, мы поняли простую истину: не так тяжело выиграть битву за фолианты, как дотащить их до комнаты. Но поднатужились и справились. Правда, пришлось задействовать магию. Та откликнулась без особой охоты, но все же спустя несколько секунд я почувствовала, как светлая сила разливается по мышцам.
Только темный дар, прошедший накануне по моим каналам, пусть и исчез, но оставил остаточный след, который дал о себе знать. Я зашипела, едва не выронив фолианты и свитки из рук. Ощущения были такие, словно тело прошил электрический разряд, так что волоски на руках встали дыбом, а в воздухе почудился легкий запах озона… Хотя последнее – наверняка галлюцинации.
– Что такое? – встрепенулась Ким, заметив, что я дернулась, как от удара.
Не стала посвящать пышку в нюансы конфликта магий и особенностей своего поступления.
– Оступилась нечаянно. Ты иди, я тебя догоню…
Ким замялась: видно было, что ей не хочется оставлять меня, но тревога за Малыша была сильнее…
– Хорошо, – неуверенно протянула она и, развернувшись, все же пошла к общежитию.
А я, оставшись одна, наконец смогла шумно и с облегчением выдохнуть. Моя магия, недовольно, с некоторым сопротивлением, начала течь по каналам, выжигая остатки тьмы. Так, что мои мышцы трещали не под давлением увесистой стопки на пальцы, а под натиском недовольной силы.
– Дашка, соберись! – скомандовала я себе и медленно продолжила путь.
Вот только когда добралась до комнаты, та оказалась пуста. На столе лежала лишь записка: «Пошла возвращать Малыша».
Я же, прикинув, что время близится к полудню, решила, что раз с добычей учебников покончено, неплохо бы и перекусить.
Столовую нашла быстро и уже думала, что с едой расправлюсь так же, но… скоропостижно скончался аппетит.
Да… Обед может испортить любой, но только повар сделает это как истинный профи! В этой простой истине я убедилась, как только приложила запястье с печатью адептки к столу и передо мной явилось овощное рагу, которое выглядело как оружие массового отравления.
Впрочем, заурчавший живот напомнил, что хозяйке следует выбирать не по критерию вкусно-невкусно, а съедобно-несъедобно. Так что я взяла ложку и опытным путем выяснила, что овощи очень даже ничего. Главное, не смотреть в миску. И на находившиеся в другом конце зала столы платников, где на тарелках исходили паром отбивные и ломтики хрустящей картошки, тоже не стоило. Ибо в этом случае вместе с насыщением приходило и сожаление: ну чего мне стоило сделать героиню не такой преодолевающей трудности. В основном финансовые. Ограничилась бы, как автор, моральными терзаниями. Например, какое платье выбрать на первое занятие.
К слову, о последних. Хорошо бы узнать расписание на завтра. Задумано – сделано! Я направилась в главный корпус. Вот только едва я вошла в холл, где было шумно, людно и слегка драконово, и огляделась, как увидела вывешенный список поступивших. А рядом с ним мага. И все бы ничего, только тот был мне знаком по утреннему забегу. Да, я видела этого типа всего ничего, пару мгновений, утром на площади, а после дала деру, но запомнить успела. А он, полагаю, меня.
И вот сейчас у нас с ним случилось одно на двоих дежавю. Потому как чародей дернулся, точно ищейка, взявшая след. А я вновь подхватила юбки и, развернувшись на каблуках, поспешила к выходу, желая скрыться если не за сюжетным поворотом, то хотя бы обычным, коридорным.
Вот только на улице народу было меньше. Сердце лихорадочно стучало в груди, а каблуки – по брусчатке, а мысли бились в мозгу, то ли ища выход из ситуации, то ли из головы, чтобы просто меня покинуть.
Промчалась стрелой через двор, свернула под арку, пронеслась мимо фонтана, метнулась к туевой аллее и, миновав ее, выскочила к какому-то зданию с помпезным фронтоном. Из распахнутых настежь дверей был слышен оживленный шум голосов. Толпа. Отлично! То, что нужно.
Я стремглав поднялась по ступеням и влетела в зал. Судя по подпалинам от фаерболов на стенах и обвалившейся местами штукатурке, обнажившей под собой каменную кладку, это был манеж, где проходили тренировки магов.
Адепты парами стояли в кругах силы, отрабатывая мастерство ближнего боя на мечах и пульсарах, а зрители с азартом глазели за происходящим. Особенно много зевак собралось рядом с двумя поединщиками. Так, что и не протолкнуться. Но я, активно работая локтями, практически ввинтилась в плотную адептскую биомассу, которая тут же сомкнулась за моей спиной, отгородив меня от преследователя. Он пробежал мимо, но я не обольщалась: мог и вернуться. Поэтому решила пробраться в гущу магического скопления и спустя некоторое время оказалась у силового барьера.
На полу по кругу шла вязь наполненных силой рун. Сейчас активированные, они создали энергетический заслон, отгородив двух бойцов от остального мира. Одного из противников я видела отчетливо, а второго заслоняло плечо стоявшего впереди адепта.
Тот, кого я могла разглядеть, был жгучим брюнетом с ироничной усмешкой на губах. Одним словом, провокация в чистом виде. Его движения, плавные и кошачьи, перетекали одно в другое, без слов подначивая соперника.
Взгляд скользнул со смуглых пальцев, сжимавших рукоять клинка, выше, на предплечье. Рубашка с закатанными рукавами обнажала их, открывая кожу, испещренную магическими символами.
Так вот ты каков, Риквар Хант, друг принца…
И тут стоявший передо мной детина качнулся в сторону, и я увидела противника брюнета.
Сердце екнуло в груди, и даже не оттого, что я увидела его высочество Ричарда. Да, он был хорош. Волевой подбородок, разлет бровей, сосредоточенный взгляд, оценивавший противника и свои возможности, напряженные мышцы, рельеф которых не скрывала тонкая ткань рубашки – этот блондин был из тех, кто не чурался открытого боя и умел дать жесткий отпор. Но что-то мне подсказывало, что любимым полем боя принца было то, где все решает сила не рук, а интеллекта, где противники проверяют не крепость замковых стен, а нервы друг друга, где железные доводы разбивают сталь мечей, а тонкий расчет устраняет врагов эффективнее пульсаров.
Одним словом, дракошество был очень главногероичен, но поразила меня не его внешность, и даже не скрытая опасность, что исходила от наследника, а то, что… мы с ним уже встречались! Потому как я узнала эти глаза. Те же, что смотрели на меня из прорези маски около месяца назад, там, на постоялом дворе трактира, откуда я угнала карету. Карету принца!
Мать твою волшебницу!
До этого мига я наивно думала, что попала в собственную книгу, но похоже, что вляпалась в историю…
До этого момента я наивно думала, что попала в собственную книгу, но, похоже, что вляпалась в историю…
«Вот тебе и первая встреча главных героев… Как бы ее перенести на попозже?» – промелькнула мысль. Я сделала шаг назад и врезалась в кого-то. Неужели маг лорда меня нашел? Порывисто обернулась и увидела, что зло меня настигло. Только не то, которое я ожидала.
Бриана Тэрвин – главная соперница героини своей рыжей злодейской персоной. Рядом с ней стояла Ким, которая, как мне показалось, с разочарованием протянула:
– А, это ты, Одри… Я думала, что Сесиль. У нее такая же лента сегодня утром в волосах была. – После этих слов пышка поморщилась, то ли оттого, что ее в этот момент кто-то толкнул в бок, то ли из-за того, что обозналась. А затем, спохватившись и не иначе как вспомнив о правилах вежливости, добавила: – Одри, это Бри, моя соседка по столу, Бри, это Одри, моя соседка по комнате.
– А мы уже знакомы: вчера на вступительном экзамене встречались, – ответила я, уже решив было, что на этом можно завершить разговор и продолжить тактическое отступление. Но тут увидела, как мимо толпы проходит маг, что преследовал меня, и, повернувшись к нему спиной, изобразила заинтересованное оживление, и произнесла: – Кстати, Бри, ты произвела на комиссию сильное впечатление.
– В смысле ректор сильно ругался или сильно дергал глазом? – чуть нахмурившись, уточнила рыжая.
Я мысленно улыбнулась: сдается, на поступлении было много интересного… Похоже, вчера ректор не только поступал мудро, зачисляя одних, но и поступался своими принципами, принимая в академию других. Таких, как Бриана…
Я глянула на рыжую и вдруг поймала себя на мысли: вот эта девушка совсем скоро попытается меня убить. Первый раз. Так что нужно быть внимательной. Осторожной. Готовой. Но это потом. А пока – вежливой и милой. Показать себя робкой, беззащитной… глупышкой. Но тут главное – не переиграть, потому как легкий флер недалекой девушки – это одно. А дурость может уже вызвать подозрения.
Так что я, похлопав ресницами, словно не поняла иронии Тэрвин, отозвалась:
– Нет, магистры были впечатлены твоим даром! Сказали, что от магии моей предшественницы даже артефакт едва не сломался. А ты еще переживала, что твоих сил не хватит.
Едва я договорила, как раздался звук лязгнувшей стали. И тем оглушительнее после него показалась тишина. Правда, она закончилась неожиданно: не новым звоном, а… мяуканьем, после которого пара адептов решила излить душу, но исключительно потоками брани.
Под этот плеск поединщики вновь и скрестили мечи. И я невольно посмотрела в круг. Туда, где танцевала сталь.
Я мало понимала в ближнем бою, но, глядя на то, как порхают клинки, невольно поймала себя на мысли, что нигде так не различны Хант и Ричард, как в бою.
Брюнет был ловок. Чувствовался опыт. Принц же брал силой и расчетом. Казалось, для него этот поединок сродни шахматной партии. Такой, в которой порой необходимо чем-то поступиться, чтобы выиграть инициативу.
Вот принц атаковал рубящим ударом сверху, добавил боковой и тут же отступил за миг до ответа противника, просчитав тот.
И все это так быстро. Светлые волосы Ричарда. Брюнетистая макушка Ханта. Словно пляска света и тьмы на плахе.
Бесшабашная усмешка на лице Ханта и азартный блеск темных глаз.
Сосредоточенность скупых движений Ричарда. Так, словно он одновременно сознанием не только внутри боя, но и вне его.
Противостояние эмоций и логики.
О том, что это был тренировочный бой, свидетельствовали лишь учебные, незаточенные клинки. Никаких передышек, предусмотренных правилами дуэлей, ни намека на рыцарство. От брюнета – уж точно. Хант, применяя магию, метил по коленям, ниже пояса, в горло и глаза… Сражался как тот, кто готов вырвать победу любой ценой.
Ричард же каждый раз отводил эти удары, выставляя силовые щиты в последний момент, и, выжидая, сам нападал с мечом и пульсаром.
И все же в какой-то момент брюнет начал теснить принца, так что дракошество ушло в оборону. Добровольно, зачечу, ушло, хотя могло бы и ответить.
И лишь спустя несколько мгновений я поняла, что это был всего лишь расчетливый ход, чтобы переломить ход сражения. Вот пульсар сорвался с пальцев высочества. Но брюнет проигнорировал опасность. Осознанно. Заклинание пролетело в пяди от смуглого лица, оставив лишь росчерк на скуле.
Это было бесстрашие на грани с безрассудством. Такое мог позволить себе боевой маг, но не будущий наследник, на плечи которого давил груз ответственности. Не за себя. За всех. За каждого. Поэтому-то Ричард не имел права на риск. На просчет. Во всем.
Но в этот раз риск брюнета оказался оправдан: он выиграл драгоценные мгновения и вновь атаковал.
Я невольно закусила губу, сжала кулаки, когда рядом с лицом Ричарда просвистела сталь. Дракошество приняло удар на свой клинок. Сталь заискрили под натиском силы. Помнится, в книге я упоминала, что в настоящем сражении мечи могли быть проводниками энергии мага. На лезвии в эти моменты вспыхивали смертельно опасные руны. И пусть сейчас о подобном и речи не шло, авторское воображение живо дорисовало картину.
Я так увлеклась, представив себе это, что толчок в спину стал полной неожиданностью. Я полетела вперед, навстречу барьеру, гудевшему от напряжения. И уже успела себе представить, как магический заряд прошьет мое тело, отправив в отключку, но в последний миг кто-то схватил меня, не дав упасть.
Я повернула голову и пропустила вдох. Потому как моей спасительницей оказалась Тэрвин. И это было не по канонам! Зло в истории должно было быть абсолютным, а не благородным! Но вдруг все не так просто, как я описывала в книге?
Времени на то, чтобы обдумать эту мысль как следует, у меня не было, и я решила отложить анализ на потом. Но вот отмахнуться от ощущения, что Бриана из тех, кто предпочел бы держаться в тени, но сюжет вынуждает ее выступать в ложном свете, уже не могла.
– Спасибо, что помогла, – выдохнула я, украдкой оглядываясь: нет ли рядом мага, посланного опекуном?
Конечно, тычок в спину мог быть чистой случайностью: все же вон сколько людей и драконов вокруг. И даже эльфы есть. Один – так точно. Стоял в паре шагов от меня и… Раньше бы я написала, что возвышенно созерцал. Но, умудренная книжной жизнью, я стала более прозаичной, потому констатировала: шпионил.
Разумеется, за Ричардом, по чью душу и в академию, и в сюжет разом заявилось это остроухое посольство.
И стоило только вспомнить о принце, как тот дал о себе знать звоном стали. Я невольно посмотрела в сторону круга и увидела, как брюнет, уже занесший клинок для очередного удара, вдруг оступился. Покачнулся, открываясь.
Ричард мог мечом нанести сокрушительный удар, но… На краткую долю мига я увидела, как в глазах принца промелькнуло разочарование. Так, словно наследник понял: противник специально поддался. Но это длилось долю секунды. А в следующий момент с пальцев дракошества сорвалась волна чистой силы, отбросившая брюнета.
Ханта отбросило назад, протащив по земле почти до самой границы тренировочного контура. Как раз к тому месту, где мы стояли.
И почти тут же Ричард приставил острие к груди брюнета и произнес коронную фразу победителя в лучших традициях фэнтези:
– Ты проиграл.
М-да… Как-то, когда писала, казалось, что эта фраза звучит возвышенно. А на деле оказалось, что скучно.
Зато, едва опал барьер и руны на полу угасли, высочество куда тише добавил:
