Эмилия Грин "Мой верный"

– Покушал и уснул, – Алина протянула мне чашку с чаем и плюхнулась рядом, включая телевизор. – Что-то случилось? – она перехватила мой взгляд.

– Темыч так и не перезвонил. Зла не хватает.

– Может, он оскорбился, что тебя не было на открытии? – предположила жена, запуская новую серию триллера, на который мы недавно подсели.

– У него не настолько тонкая душевная организация, чтобы из-за такого оскорбиться, – хмыкнул я. – Тем более, брат знал, с кем у меня встреча.

Я на автопилоте подтянул Алину ближе, укладывая ее ступни в розовых носках себе на колени.

– Я так прикинул… Наше общение с братом сошло на нет после смерти бати.

И это чистая правда. Так уж вышло, что Артем гораздо больше времени проводил с ним перед смертью. Алина была беременна, поэтому я хоть и каждый день навещал отца, не мог оставлять ее надолго.

Артем же все эти недели практически жил в больнице. Он даже снял соседнюю палату, в которой часто ночевал. А когда бати не стало, Темыч окончательно закрылся.

Сначала укатил в Японию, потом устроил себе турне по Краснодарскому краю, а теперь, похоже, просто забухал.

– Леонидовна вечером написала, что они с Пашей в баре. У нас дедлайны по нескольким проектам, а он нажирается с Левицким. У меня не хватает цензурных слов!

Алина нахмурила лоб.

– На празднике мне показалось… – Она задумчиво заправила выбившийся локон за ухо.

– Что тебе показалось?

– Не знаю. Я привыкла видеть Артема собранным, сосредоточенным. Даже когда Александр Сергеевич болел, Артем никогда не подавал виду. А тут… Дерганный какой-то. Весь вечер пил, курил.

– Курил?

– Ну да. Когда я вышла ответить на звонок, он стоял на крыльце с сигаретой.

– Лет десять не видел, как Темыч курит, – я задумчиво почесал переносицу. – Кальян – да, но не сигареты.

– Может, тебе стоит поехать в бар и поговорить с ним? – после продолжительной паузы предложила Алина. – Вдруг действительно что-то случилось?

Я еще больше разозлился. Первый час ночи, но вместо того, чтобы посмотреть интересный сериал с женой, мне надо тащиться не пойми куда, чтобы вправить мозги своему невменяемому братцу.

Не самая радужная перспектива.

Однако в глубине души я и сам чувствовал, что-то не так.

* * *

С трудом припарковав мерседес перед популярным баром, я зашел внутрь и без труда отыскал этих пьянчуг в последнем зале.

Зрелище не для слабонервных.

Артем сидел за заставленным бутылками столом, откинувшись на спинку дивана. На коленях у него извивалась какая-то белобрысая девица. Рядом – верный друг Павлик, закинувший руку на плечо брюнетке с необремененным интеллектом лицом и перекаченными губами-пельменями. С другой стороны от Левицкого сидела такая же дамочка.

Я поморщился. Печально, что ребята никак не могли оставить это дерьмо за бортом своей жизни. Хотя около года назад я и сам был частым гостем в баре Артема.

– Кирилл Александрович? – Паша подскочил, протягивая мне руку. – Или это видение? Время-то уже недетское. – Он демонстративно покосился на часы, болтающиеся на запястье, и с преувеличенным удивлением добавил: – Как тебя отпустили так поздно?

– Мой братишка-каблук осчастливил нас своим присутствием, – отлепив ладонь от бедра разукрашенной блондинки, Артем протянул ее мне. – Присаживайся, Кирюха. Что будешь: воду или кефир?

Я присел, но руку этому уроду не пожал, опасаясь чего-нибудь подцепить.

– Артем Александрович, позволь напомнить тебе старинную восточную мудрость, – с придурковато-глубокомысленным выражением лица ткнул пальцем в небо Левицкий. – Главное, не какой каблук, а на каких туфлях!

И они оба заржали.

Ну скоты!

Кирилл Воронов

– Рассказывай, Кирюха, каким ветром тебя занесло в наши края? – губы Артема растянулись в фальшивой улыбке.

– Господа, мы с девочками отлучимся ненадолго? – задал риторический вопрос вдрызг пьяный Паша.

Девица, расположившаяся у Артема на коленях, поймала взгляд моего брата и выразительно покосилась в сторону приватных комнат, где только что со своими спутницами скрылся Левицкий.

– Иди, погуляй! – спихнув ее с себя, Артем напоследок хлопнул блондинку по заднице. Она, умыкнув со стола бутылку шампанского, хихикая, поспешила в сторону служебных помещений, где располагались гримерки.

– Что с тобой происходит, Артем? – сухо поинтересовался я, ловя его пустой взгляд.

– А что происходит? – он пригубил водку из своего стакана.

– Я чувствую, что-то не так.

Я уже не просто чувствовал, а видел – дело дрянь.

– Чувствуешь? Ты Кашпировский что ли, Кирюх? – брат потянулся к пачке сигарет, достал одну, прикурил.

– Здесь же нельзя курить.

– И кто мне запретит? – уточнил Темыч с иронией.

– Ты тупо себя загоняешь. Телки. Бухло. Уже перешли на водяру? – Я окинул брезгливым взглядом полупустую бутылку «Белуги», явно не первой за вечер.

– Тебе что надо, братец-кролик? – Артем глубоко затянулся, растирая кончик сигареты пальцами.

– Пообщаться. Иногда даже таким твердолобым как ты это необходимо. Дело ведь не только в смерти отца, я прав?

Повисла пауза. Нехорошая такая. Загробная.

С минуту Артем смотрел на меня с прищуром дикого зверя, готового в любую секунду перегрызть мне глотку.

– Поезжай домой к семье, Кирилл, – наконец выдал он, потирая покрасневшие глаза.

– Только после того, как ты прекратишь вести себя как мразь. Знаешь же, я готовлю Алине сюрприз. Неужели так трудно отвечать на мои звонки? – опершись на подлокотник дивана, я выдержал тяжелый взгляд брата.

– Я когда-то тебя подводил? Леонидовна в курсе. Расслабься, муженек. Алина обязательно оценит твои старания, – Артем выпустил облако дыма мне в лицо.

Сорвавшись, я долбанул донышком бутылки о столешницу.

– Так бесишься, потому что у самого семьи нет! Ни хрена нет, кроме орды дешевых баб!

Однако ни один мускул на самодовольной роже Темыча не дрогнул.

– Все сказал? – затушив окурок, Артем потянулся к новой сигарете.

Наши взгляды схлестнулись. Секунда. Две. Три.

Я не собирался перед ним пасовать, однако отвлекся на присоединившегося к нам Левицкого. К счастью, товарищ вернулся один. Он упал рядом со мной на диван, демонстративно поправляя джинсы в районе паха.

– Как поживает моя несостоявшаяся невеста? – Левицкий ухмыльнулся, но под моим взглядом его улыбка начала меркнуть.

Повернувшись вполоборота, я продолжал пялиться на Пашку, мысленно сворачивая ему шею.

Задрали его тупые шуточки в сторону моей жены! Левицкий прекрасно знал, что меня это бесит, но продолжал нести пургу. Вероятность того, что эта гребаная ночь закончится мордобоем, перестала быть нулевой.

– Кирюх, я не понял, – Паша потер заплывшие глаза. – Ты зачем приехал? Еще и зыркаешь на нас так недобро. Артем Александрович, утихомирьте своего братца! Он уже однажды ломал мне нос.

– Он прав. Тебе че надо? – тихо спросил Темыч, выстукивая костяшками монотонную дробь по столешнице.

Тук-тук-тук.

– Хоть поделитесь, что так бурно отмечаете?

– Темыч сказал, сегодня… вернее, вчера – особенный день, – с заговорщическим видом поведал Левицкий, откидываясь на спинку дивана.

– Особенный? – я внимательно посмотрел брату в глаза.

– Новолуние, – кивнул Артем.

– Какое, на хрен, новолуние?!

– Первый день лунного цикла, – пояснил он с привычной иронией.

Приехали!

Несмотря на показное безразличие, я все-таки неплохо знал брата. И видел, что тот на взводе. Сильно на взводе. Пил. Курил одну за одной. Несколько раз непроизвольно тянулся к мобильнику.

Внезапно память подкинула мне несколько воспоминаний.

Я тогда был совсем зеленым, только переехал к Темычу из интерната. Первое время мы жили вместе в том доме, но Артем часто уезжал в Москву, а потом как-то незаметно окончательно перекочевал в столицу.

Нет, он не бросил меня на произвол судьбы. Он всегда оставался на связи, кидал деньги мне на карту, заказывал продукты. А на день рождения даже подогнал элитную проститутку, перевязанную красным бантом.

Вот что значит «образцово-показательный старший брат»! Ха.

Тогда я еще не знал, что они с отцом вынашивают план мести, я вообще в то время ни о чем особо не заморачивался, довольно быстро распробовав вкус свободы, ведь в отсутствие брата можно было устраивать тусы и приглашать девочек «посмотреть кино».

У нас было негласное правило – он не мешает мне наслаждаться свободой, а я должен нормально учиться и закончить одиннадцать классов. Ну, с моим блестящим умом это было совсем не трудно.

Как-то раз я приехал к Артему без предупреждения и случайно застал его ссору с девушкой. Достаточно бурную ссору, если учесть, что она, вся в слезах, бросила брату ключи в лицо и выбежала в подъезд. А он не стал ее догонять.

Уже гораздо позднее, анализируя это происшествие, мое внимание привлекла одна деталь – те самые ключи. В той квартире, где я останавливался в Москве, не было ни намека на постоянное пребывание девушки. Самая настоящая холостяцкая берлога. Получается, они жили вместе в другой квартире?

Разумеется, брат не рассказал мне, кто эта девушка и на какой почве у них случился скандал. Как ни странно, но я до сих пор помнил тот день. Возможно, потому, что после этого Темыч впервые отвез меня в бордель. Пожалуй, тогда я единственный раз в жизни видел его слетевшим с катушек. Адская вышла ночка.

– Кирилл, так ты присоединишься к нашему маленькому застолью?

Я внимательно посмотрел в покрасневшие глаза брата, пытаясь понять, что у него на уме. Что-то мне подсказывало, Артем находится у черты, и от этого становилось не по себе.

– Может, партию в покер? – внезапно предложил я. – На желания?

– Идет! – заорал окончательно окосевший Паша.

– И что за гениальное желание ты собираешься озвучить в случае своей победы? – Артем скупо улыбнулся, проведя ладонью по волосам.

– Не ты ли говорил, что карточный долг – дело чести? У меня к тебе будет парочка вопросов. Или трусишь? – я сверлил его насмешливым взглядом.

Брат одним глотком осушил остатки алкоголя в своем стакане.

– Ну, что ж… На желания, так на желания! – он поднял руки, капитулируя.

Через час у нас с Артемом была ничья. Мы доигрывали финальный раунд.

Откровенно говоря, я был уверен, что в таком состоянии сделаю брата на раз-два, однако по ходу игры понял, насколько опрометчиво поверил в собственные силы.

Левицкий почти сразу сошел с дистанции и мирно похрапывал сейчас на моем плече. Он попросил разбудить его, когда придет время выполнять желание.

Я снова посмотрел на свои карты и постарался, чтобы на моем лице не отразилось ни единой эмоции. Артем поморщился. Судя по всему, удача окончательно от него отвернулась.