Маруся побледнела.
– …с претензиями согласился, и в возмещение ущерба передал земли и прочее имущество…
– Это… – рядом с Александром появился пловец. – Там того… дядька Черномор сказал, что наёмники полезли…
– И?
– И спрашивает, надо их хоронить, ну, чего осталось, или может на экспертизу какую передать?
Ну хоть где-то порядок.
Зря это он про армию. Если удобнее в вёдрах, то пусть себе носят. Чай, вёдер на ферме хватает.
– Пусть сложит где-нибудь в сторонке, – подумавши, ответил Александр. – А там уж разберёмся, куда да что…
– Помощь нужна?
– Обойдёмся.
Если не внемлют голосу здравого смысла и закону, то…
– Таким образом деревня Подкозельск, а также молочные фермы, и земли, перечень которых можете видеть в приложении, отныне является личной собственностью…
– Хрена с два, – Маруся стиснула кулак. А потом сложила бумаги пополам и порвала.
Такую вот приличную стопку.
А потом сложила половинки и тоже порвала, даже не особо напрягшись. Это… это как-то… чересчур.
– Простите?
– Передайте вашему доверителю, что хрен ему, а не Хрустальная купель… и земли эти мы не отдадим.
– Вы нарушаете закон…
– Отнюдь, – синее поле конопли расступилось, вот прям от опушки леса до дороги. Причём, как почудилось, расступилось весьма быстро и с немалым почтением. А верхушки стеблей склонились друг к другу, образовав арку. По проходу с величественной неторопливостью, от которой веяло таким родным и знакомым, шествовал эльф.
– Это что за… – спросил Пантелеймонов, щурясь.
– Это? Это посол… – Александр ощутил острое желание оказаться где-нибудь подальше от поля. И благородного Калегорма-как-его-там.
– Куда посол? – не очень понял Пантелеймонов.
– Эльфийский посол, – пояснил Александр. – Ясноликий Калегорм…
– Можно просто «уважаемый», – Калегорм позволил себе перебить государя, что уже было странно, поскольку нарушало все возможные правила. – Мы всё-таки в неформальной обстановке…
И руку протянул, в которую Маруся с трепетом вложила рваные листы. Калегорм покрутил их, а потом щёлкнул пальцами и листы осыпались серым пеплом.
– Вряд ли… это поможет, – Дымов смотрел на пепел и посла со странным выражением лица.
– Почему нет? Пепел – неплохое удобрение для растений. А что до претензий, то позволю себе отметить ряд нарушений процессуальной процедуры…
Вот эти спокойные с толикой печали ноты были Александру отлично знакомы. Уши заболели заранее, мозг тоже попытался отключиться, памятуя о прежних встречах с послом. Но усилием воли Александр заставил себя слушать.
Точнее делать вид, что слушает.
Калегорм приступил к изложению претензии обстоятельно, и главное, ссылаясь на какие-то пункты и подпункты гражданского права, и прецеденты, и ещё что-то…
Первыми глаза остекленели у Пантелеймонова.
Затем у подполковников, причём головастый продержался дольше прочих. А вот Дымов, тот, верно, и вправду неплохим адвокатом был, если пытался дискутировать.
Посол очень любил, когда с ним в дискуссию вступали…
– Слушай, – Бер подёргал за рукав. – Он… всегда такой?
– Ага, – шёпотом ответил Император. – Просто обычно является ещё в сопровождении секретарей, а те – с бумагами. И одеяния добавь… торжественные. Я его в джинсах никогда не видел. Я вообще не думал, что эльфы носят джинсы.
– А…
– И таким образом… – Калегорм набрал воздуха, собираясь переходить к следующему пункту речи, но рёв моторов заставил обернуться.
Надо же…
Не всех наёмников Черномор похоронил. Не дорабатывает, что ли? Или эти просто другой дорогой пошли? Главное, что четыре военных машины.
И…
Телевидение?
А эти тут откуда? И главная эмблема-то знакомая до зубной боли. «Расследование-ТВ». Ну конечно, кого ещё позвать, как не самый желтушный канал Империи.
Глава 10. В которой случаются слухи, сплетни и расследования, а также телевидение получает достоверную информацию о чудесах Подкозельска
Сначала она говорила, что в нашей постели нет никаких запретов. А через месяц началось. То «с пельменями нельзя», то «ты куда арбуз тащишь».
Грустная история, услышанная одним семейным психологом.
– Снимаем! – завопил кто-то, и Калегорм окончательно сбился с мысли, чего с ним давно не случалось. Это заставило слегка нахмуриться, впрочем, окружавшие посла люди были слишком заняты друг другом, чтобы обращать внимание на какого-то…
– Доброго дня, – внук Владычицы оказался рядом. – Спасибо вам большое…
Выглядел он довольно странно.
– Тебя пытали? – Калегорм даже ощутил беспокойство, и вновь же не лёгкое, как обычно, но вполне себе ясное. Эмоции, разбуженные утренней медитацией, не спешили угасать.
– Нет… это я просто… выпил… немного…
Парень смутился и ладонью по волосам провёл. По остатках их.
– Вот и получилось…
– Ясно. Доброго дня, прекрасная дева, – о манерах Калегорм забывать не стал и, пусть никто из присутствующих не соизволил представить его, поклонился. – Рад лицезреть…
– Снимай же! – истошный вопль заставил девушку вздрогнуть. – Давай картинку… включение… прямой эфир!
– Связи нету. Какой на хрен прямой эфир…
– А когда будет?
– Когда-то будет… давай, работаем, как будто на прямой. Меня и коноплю давай! Вот, вот так… – коротко стриженая девица в белом брючном костюме встала перед конопляным полем. – Сегодня мы прибыли проверить информацию, полученную от местных жителей!
Девица взмахнула рукой.
– …многочисленные жалобы на нарушение закона со стороны Вельяминовых, которые долгое время прикидывались обыкновенными фермерами, однако теперь мы имеем возможность…
– Я её убью, – мрачно заметила девушка.
– Не стоит, – Ива-эн перехватил её. – Или хотя бы без свидетелей.
– Разумный совет, – поддержал Калегорм. – Лучше вовсе нанять исполнителя…
– Вы это серьёзно?
– …огромное поле конопли! И не просто конопли, но магически модифицированной! – девица повернулась к полю, указав на него рукой. И руку тотчас обвил побег. – Ай… она… она…
Второй побег захлестнул микрофон, чтобы утащить в заросли, а из них выглянула голова быка с обломанным отчего-то рогом.
Мир вокруг определённо задался целью удивить.
И Калегорм готов был признать, что у мира получается.
– Вельяминовы, – девица от поля отступила, но не сдалась. И микрофон у конопли отобрала. – Многие столетия выращивают на своих землях опасные магические растения, которые питаются людьми!
– Скажите, – Император глядел на происходящее с некоторым… ошеломлением. – А их можно как-то заткнуть? Законно?
– Законно у вас в империи конституцией гарантирована свобода слова.
– Это, предки, конечно, поспешили…
– Но с другой стороны конституция ничего не гарантирует после злоупотребления данным правом, – счёл нужным заметить Калегорм. – Вы ведь можете просто приказать.
– Это же «Расследование-ТВ». Канал, который вся империя смотрит, хотя они такой бред несут.
– …сотни и тысячи пропавших по всей округе! – вдохновенно вещала репортёрша, к полю, впрочем, не приближаясь. – Веками служили, чтобы прокормить… но мы сейчас зададим вопрос той, что является владелицей этого чудовищного растения. Мария, вы как-нибудь прокомментируете…
Микрофон держали на отдалении, явно подозревая, что некоторые комментарии могут выражаться и активным действием.
– Это просто конопля, – устало произнесла Мария. – Эльфийская. Голубая… она выращивается в косметических целях. И у нас заключены контакты с родом…
Конопля в косметических целях интереса не вызывала.
– Говорят, что многие люди были убиты…
– Слухи, – выступил Калегорм. – Как представитель Пресветлого леса я уверяю вас, что эльфийские растения совершенно безопасны…
Выбравшийся побег конопли змейкой устремился к ногам оператора, который явно не слишком поверил в безопасность. И оператор отступил.
– У… уберите её! – взвизгнула репортёрша, которою конопля тоже заинтересовалась.
– Спокойно, господа! – из машины выбрался пренепреятнейшего вида человек в деловом костюме. – Конопля – это, безусловно…
– Местные власти негодуют! – воспользовалась паузой репортёрша и ткнула микрофоном в лицо неприятному человеку. – Представьтесь!
– Тополев, – сказал он, разом выпрямляясь и раздуваясь. – Я действительно представитель местной, как вы выразились, власти и уполномочен Свириденко…
– Что вы скажете об этом? – репортерша, отступивши ещё на шаг, взмахнула рукой. И оператор послушно перевёл камеру на поле. Конопля колыхалась и гудела, в ней мелькали тени коров, пожалуй, что смазанные и потому не совсем ясно было, что это коровы. – Мы своими глазами видим огромные поля магически изменённой конопли! Можно сказать конопляные дебри! Дебрища!
– Нет такого слово, – шепотом произнёс темноволосый парень рядом с Ива-эном.
– И в них, если приглядеться, можно заметить тени чудовищ…
– Это коровы! – возопил Ива-эн, явно забывший о том, что в любой ситуации стоит сохранять лицо и спокойствие.
Или хотя бы спокойствие на лице.
– Чудовищные коровы… Вельяминовы разводят коров, которым скармливают прохожих…
– Это же бред… – простонал друг Ива-эна.
– …и становится ясно, что слухи о пропавших людях не преувеличены! Их сожрали плотоядные коровы…
Из конопли снова выглянул бык, но уже никого не заинтересовал.
– Скажите, почему власти не предпринимают мер?! – этот вопрос был обращён уже к полицейским.
– Принимаем! – воскликнул полковник, насупив брови. – Мы вот как раз приехали, чтобы разобраться с вопросом и навести порядок…
– Снято! – рявкнула девица и шлёпнула по бирюзовому листу. – Бомба будет…
– Не спешите, – неприятный человек приобнял девицу, чему та не стала противиться. – У нас есть иная информация… сенсационная… это не просто бомба, это… это чудо-бомба.
– Это кто? – осведомился Калегорм, чувствуя, что и его спокойствие снова под угрозой.
