Настя Орлова "Холодное сердце Зимина"

Холодное сердце Зимина
Настя Орлова

Мария Манич

Я планировала встретить Новый год в окружении своей семьи на берегу океана, а вместо этого застряла в заснеженном Новосибирске в компании друга своего бывшего, одно присутствие которого выводит меня из равновесия!

Короткая зимняя история для поднятия настроения!

Любовь, юмор, немного 18+ и никакой драмы!

Мария Манич, Настя Орлова

Холодное сердце Зимина

1. Глава

Предновогодние пробки – самое настоящее проклятие для всех, кто вел себя плохо в уходящем году. Особенно, когда спешишь в аэропорт. Особенно, когда время, оставшееся до окончания регистрации на рейс, катастрофически быстро убывает!

Дорогой Дедушка Мороз, я вела себя в этом году потрясающе! Пусти меня, пожалуйста, на праздники в Таиланд! Очень-очень прошу. 

Я закрыла зимнюю сессию досрочно и на отлично, летнюю, кстати, тоже. Отработала практику в юридической конторе папиного друга и спустила всю зарплату на подарки близким, а не себе на новые туфли. Всю осень волонтерила в центре помощи бездомным животным и пристроила в добрые руки котят, которых хотел утопить сосед. Бросила токсичного парня, прочитала штук тридцать книг… Может, моя вина в том, что книги в большинстве случаев имели плашку “18+” и были настолько горячими, что их нельзя без стыда читать в общественном транспорте? Если дело в этом: каюсь, грешна.

Но я обязана успеть на этот рейс! Ведь в Тае меня уже ждут родители и младшая сестра, которой повезло больше, чем мне, ведь в силу возраста ей не нужно сдавать экзамены.

– Ну, что там? – нетерпеливо интересуюсь с заднего сиденья у застучавшего таксиста.

Он там случайно не уснул? Мы не двигаемся уже сорок минут!

– Стоим, – сонно бормочет водитель.

– Ясно.

Еще десять бесконечных минут ожидания и моих лихорадочных молитв и машина, наконец, начинает медленно двигаться.

Я выскакиваю из такси в самом начале парковки у аэропорта – толкаться в пробке еще здесь смысла нет. Я быстрее на своих двоих доберусь до терминала, чем сидя в тачке.

Усмехнувшись, таксист вытаскивает мой чемодан из багажника, и я чуть не падаю, когда пытаюсь его поднять самостоятельно. Зачем мне нужно было утрамбовывать в него весь свой летний гардероб? Обошлась бы одними шортами, купальником и парой сменных трусов! Но нет, я запихнула туда даже вечернее платье и две пары блестящих босоножек, в которых планирую отплясывать всю новогоднюю ночь в баре на берегу океана. Поправка: если, конечно, доберусь до этого самого океана.

Из-за гигантского чемодана я, собственно, и не прошла заранее регистрацию, ведь мне все равно придется стоять в очереди, чтобы сдать его в багаж. Жаль я не учла количество людей, которые окажутся тридцатого декабря в аэропорту, чтобы улететь на каникулы…

Снег валит большими хлопьями, красиво переливаясь в вечерних огнях. Впереди компания парней в новогодних колпаках делает селфи и зазывает сфотографироваться с ними всех проходящих мимо женщин, каждую называя Снегурочкой. Атмосфера самая праздничная. Воздух искрит предвкушением чуда, сугробы украшают конфетти из хлопушек, пахнет шампанским и… моей паникой. Потому что пробка из людей, столпившихся на входе в терминал, еще больше, чем из машин на парковке.

– Капец…

Настроение стремительно ползет вниз и оказывается рухнувшим на тротуар, когда прямо передо мной вклинивается высокая фигура в светлом пуховике.

– Эй, здесь вообще-то очередь! – пихаю вперед свой чемодан, умышленно задевая ручкой зад парня.

– А я и не заметил, – обернувшись, парень посылает мне дьявольскую ухмылку. – Привет, Ушакова. Крайней будешь?

Невероятно!

Тимур Зимин собственной персоной! Хам, прогульщик и один из дружков моего бывшего парня. Вот кого я не ожидала здесь встретить, так это его. Украдкой оглядываюсь, чтобы понять, нет ли поблизости моего бывшего Вадима – его видеть я тоже не хотела бы.

– Да. Подвинься! – ворчу я, двигая чемодан.

– Везет мне, ведь я уже впереди.

– Я тебя не пропущу! У меня регистрация заканчивается через двадцать минут! – толкаюсь вперед, пытаясь пробить себе дорогу локтями.

– Вот так совпадение, моя тоже. Удачи!

Зимин треплет меня по шапке как несмышленого малыша. Уворачиваюсь, отталкивая его руку.

Подарив мне еще одну сверкающую улыбку, нахал отворачивается и просачивается сквозь толпу. Скидывает свой рюкзак на ленту досмотра, выгребает из карманов ключи и телефон и быстро проходит дальше. Как, блин, ему это удается?

Меня, сжалившись, пропускает вперед семейная пара с двумя детьми и кучей вещей и, спустя пять минут я, наконец, оказываюсь в здании аэропорта.

Волоча за собой чемодан к зоне регистрации, вновь замечаю светлую куртку Зимина.

Мне даже приходиться несколько раз моргнуть, чтобы удостовериться в том, что это не глюк.

Не глюк.

Тимур подходит к стойке, где регистрируют пассажиров бизнес-класса и, улыбнувшись впечатлительной девушке, протягивает свои документы.

Обернувшись через плечо, прикладывает два пальца к своему лбу и салютует мне все с той же улыбкой, от которой у большей части студенток нашего вуза тут же мокнут трусы. У меня же за этот год выработался устойчивый иммунитет к подобного рода парням.

Мажорам. Придуркам. Бабникам.

Зимин подходит под каждое определение.

– Ушакова, эмигрируешь? – говорит Зимин, кивая на чемодан размера L, стоящий около моих ног.

– Не твое дело!  – бормочу, толкая свой багаж к весам. – Что ты делаешь?

Недоуменно смотрю, как Тимур поднимает чемодан одной рукой, помогая поставить его на платформу.

– Добро.

– Я не просила.

Зимин закатывает глаза, взлохмачивает свои волосы, приводя их в еще больший беспорядок, чем обычно.

– Могла просто сказать “спасибо”. Или у тебя язык отсохнет?

– Спасибо.

– Надо же, не отсох? А ну-ка покажи… – Тимур наклоняется ближе и хватает меня за подбородок.

Кожу жалит горячее прикосновение его пальцев, и я немею, приоткрывая от шока рот.

– Вижу, что твой язвительный язычок на месте.

– Дурак! – дергаю головой, чтобы уклониться от этого во всех смыслах нежелательного контакта, и отворачиваюсь, заливаясь краской по самые кончики ушей.

– Молодые люди, регистрация подходит к концу, – приводит меня в чувство голос сотрудницы авиакомпании.

Я спешно протягиваю ей документы и не оборачиваюсь, даже когда слышу за спиной веселый возглас Зимина:

– С наступающим, Ушакова! Встретимся в дьюти-фри.

Еще чего.

2. Глава

В дьютике я покупаю себе воду и соленую соломку. До ужина в самолете еще минимум часа три, а я из-за спешки в аэропорт пропустила обед, так что желудок уже недвусмысленно намекает – пора бы подкрепиться.

Денег у меня не очень много, поэтому обхожусь базой. Лучше завтра буду тайские манго и спелую питахайю лопать на завтрак, обед и ужин, а не унылый сэндвич за тыщу рублей, который в чистой зоне предлагают.

Пережевывая соломку и глазея по сторонам, топаю в сторону своего гейта. Без двадцати килограммового чемодана в руке передвигаться значительно приятнее, но все равно хочется присесть – неделя была безумная, ноги гудят, меня будто даже пошатывается немножко. Найду себе сейчас местечко, почитаю книжку, пока посадка не начнется.

Возле выхода с экраном номер 17 приземляюсь в свободное кресло и с наслаждением вытягиваю ноги. Припарковав рюкзак на соседнее место, достаю книжку, которую мне подружка нахваливала и я, решив, что на отдыхе нужно легкое чтиво, купила ее, даже не читая аннотацию. Открываю первую страницу, а там сразу… С урока мужской анатомии все начинается!

– Что там у тебя, Ушакова? – за секунду до того, как я успеваю захлопнуть книжку и спрятать в рюкзак, неизвестно откуда появившийся хам Зимин выдергивает ее из моих рук. – Матанализ для задротов?

– Отдай! – пыхчу я, в ужасе от того, что именно он стал свидетелем этого книжного факапа.

– Вау, подруга! – Тимур присвистывает, с любопытством разглядывая книгу и пролистывая несколько страниц. – Это что, новая версия “Пятидесяти оттенков серого”?

– Не твое дело! Отдай, Зимин! – мои щеки цвета спелого помидора, а в подмышках выступает пот, но я отчаянно стараюсь держать лицо.

– Да не суетись ты так, – Тимур с улыбкой чеширского кота вручает мне порнокнижку. – Кто ж знал, что ты любишь пожестче…

– А у тебя с этим проблемы? – дерзко вздергиваю подбородок и прямо всречаю взгляд нахала.

В моем случае лучшая защита – это нападение. Иначе буду до выпуска из университета слушать сальные шуточки в стиле БДСМ в свой адрес.

– С чем? – удивляется он.

– С тем, что у людей могут быть разные сексуальные интересы. Мы, вроде бы, в демократическом обществе живем. Не знаю, конечно, может быть у тебя есть какие-нибудь барьеры в этом плане, тогда я… – тараторю на одном дыхании.

– Ушакова, ты головой ударилась? – перебивает меня Тимур и хохочет. – Или может пьяная горячка одолела? Ты вроде для мужа себя берегла, для первой брачной ночи. А тут такой разворот на сто восемьдесят градусов.

Мысленно посылаю парочку сочных проклятий в адрес своего бывшего Вадима Михайлова. Рассказать Тимуру о муже и браке мог только он – это я таким образом от него отделаться пыталась, потому что достал своими назойливыми ухаживаниями и склонениями к близости. А я ну не хотела с ним в постель ложиться… И, как оказалось, правильно делала. Трепло.

– Откуда такой интерес к моей сексуальной жизни? Влюбился, Зимин? – гну свою линию, не желая прогибаться под мажора.

– Нет, с тобой определено сегодня что-то не так, Ушакова, – хмыкает он, с каким-то новым интересом разгадывая мое пылающее лицо. – Может быть, тебя похитили инопланетяне, а в тебе живет гостья из другой Вселенной? Это многое бы объяснило…

– Ага, а полетим мы на ковре-самолете! – бросаю саркастически.

– Кстати об этом, – Тимур бросает взгляд на модные электронные часы последней модели, удобно устроившиеся на его запястье. – А ты что же, тоже в Тай летишь на Новый год?

– А что, эта страна для тебя зарезервирована? – огрызаюсь я.

– Ты чего такая дерзкая, а? Рычишь постоянно, – он фамильярно щелкает указательным пальцем мне по носу. – Сексуальная фрустрация?

– Ты о чем-то кроме секса и своей персоны думать можешь? – возмущаюсь я, закатывая глаза.

– Ну не знаю, судя по тому, какие книжки в твоей сумке лежат, о сексе думаешь как раз ты, – не упускает он возможности меня подколоть. – Может, помочь с разрядкой?

– Может, ты уже исчезнешь?

– Может, ты перестанешь быть такой стервой?

Вот так переговариваться мы можем очень и очень долго, но у меня на это нет сил. Год на исходе. Я как выжатый лимон после зачетов и экзаменов. А Зимин… Противостояние с ним требует от меня абсолютной мобилизации, на которую я не способна.

Схватив рюкзак, я демонстративно поднимаюсь на ноги и пересаживаюсь на другое место в нескольких метрах от нахального мажора.