Оставался вариант, снова сменить имя, фамилию и место жительства. Возвращаться домой к деспоту отцу и его молодой жене, плотоядной мегере Софье, желания ноль. Я слишком долго готовился и выстраивал ниточки и способы, чтобы свалить из родового гнезда и раствориться в шуме многомиллионного мегаполиса – столице Российской Империи Москве.
Подделать в наше время документы, причем очень реалистично, не просто. А ещё сложнее, выбрать имя и фамилию, имеющие значение, но не имеющие претензий к внезапно появившемуся новому родственнику. Лучшее, что я смог найти, это пропавший без вести и уже всеми забытый ссыльный в Приуралье граф Бестужев. Теперь я не Дмитрий Михайлович Строгонов, а Павел Петрович Бестужев. Потомок практически канувшего в небытие, амнистированного, но не вернувшегося обратно в Московскую губернию декабриста Александра Анатольевича Бестужева.
Нет уж, снова менять личность я не собираюсь. И фамилия мне нравится, и те изменения в моем лице, которые внесли искусные хирурги из полулегальной косметологической клиники в Тамбове. Они даже умудрились поменять тембр моего голоса. На их работу и начало самостоятельной жизни я откладывал карманные и тайком заработанные деньги несколько лет. Теперь буду искать другие пути.
Но я пока понятия не имею, может у меня и нет повода думать об этом? Поэтому и надо раскопать взаимосвязь между герцогом и Строгоновым. Никаких очевидных взаимодействий я не находил, но чутьё подсказывает, что они есть и мне надо их найти в ближайшее время.
Если по-честному, мне вся эта возня поперёк горла была. Новая жизнь, новые сюрпризы. Почему новая? Потому, что в прошлой жизни я работал хирургом в известной на несколько ближайших районов частной клинике. Что такое придворные интриги и про сложные взаимоотношения аристо, я и понятия не имел. Работал себе без продыху, практически жил на работе. После тяжелого суточного дежурства просто заснул за рулём, но это вы уже знаете.
В этот мир попал в тело лихорадящего парнишки двенадцати лет от роду. Как только пришел в норму и полностью восстановился, завертелась жизнь, радикально отличающаяся от прежней. Родители, граф и графиня Строгоновы, полностью соответствовали своей фамилии, но, несмотря на жёсткость характера очень любили своего единственного сына, то есть теперь меня. Изменения в наследнике после тяжелой болезни они, что вполне естественно, заметили сразу. Но, так как изменения были в лучшую сторону, все были довольны. Я хорошо учился, вытянул все предметы на высшую оценку в двенадцать баллов.
И всё было хорошо, пока не умерла мама. По какой причине она начала быстро увядать и скончалась, установить так и не удалось. Была куча противоречивых диагнозов, но с моими познаниями они шли в разрез. Меня до сих пор терзают смутные сомнения, я почти уверен, что её смерть не случайна, а лишь одно из звеньев цепи разворачивающихся событий.
Папа с полгода погрустил, потом успокоился и нашёл себе новую жену, княжну Софью Тимофеевну Сугорскую. Зачем княжне граф, спросите вы? Она была младшей дочерью в семье и брак оказался взаимовыгодным. Ну по крайней мере со стороны так казалось. Отцу нужны связи, князю не мешало развитие в новом регионе. Сначала "мама" вела себя неплохо, словно пыталась заменить мне мать, которую за недолгие два года привык считать родной. Даже баловала без причины. Разгубаститься отпрыску, однако, долго не дали, сразу после свадьбы она начала меня прессовать, и, чем дальше, тем сильнее.
Отцу факты наших столкновения показывались под углом, выгодным новой графине. Соответственно его отношение ко мне тоже изменилось до невыносимости. Мою версию происходящего он и слышать не хотел. Несколько лет я строил план побега, так как в такой жизни не видел перспектив. Особенно глядя, как носит на руках совместного сыночка моя "маманя", папа тоже не отставал. Я бы вечно оставался в его тени и единственная возможная роль на будущее – "принеси-подай". Добровольно отпускать меня тоже никто не собирался. А иначе кто принесёт и подаст?
Прибыв в стольный град Москву, поступил в академию СГБ – службы государевой безопасности. Зачем мне это надо? Затем, что здесь открывались широкие просторы для развития скрытого дара, о котором моя (теперь уже бывшая) родня и не подозревала. Я сам ещё не был уверен, что понимаю, что он из себя представляет, но я точно знал, что он есть.
Кроме того, это и новые связи, и положение в обществе. А главное – неплохое жалование и обеспечение всем необходимым. А ещё для служащего в элитном подразделении продвижение по иерархии значительно проще. И наконец самое главное – я страстно мечтал отомстить. В первую очередь Софье. Тупо пойти и убить мог бы и сейчас, но тогда и самому не поздоровится. Нет, месть будет неторопливой и непредотвратимой, на это понадобится много времени и надо отрастить соответствующие зубы. Я знал, что у неё сильный дар, как бы она это не скрывала.
Призрак недавнего прошлого оставил глубокий след в моей душе. Мачеха так долго и старательно прогибала меня, заставляя ходить по струнке и наказывая за каждое отклонение от заданного курса даже на миллиметр очень жёстко. Злость и неприязнь копились внутри, не имея шанса выйти наружу.
Теперь же, когда я стал самостоятельным, демоны вырвались на свободу и заставляли взрываться адским пламенем на каждую попытку кого-либо мои свободы ущемить. Мои друзья смирились с мыслью, что я лидер и именно я в звене главный. Сначала бывало недоумение и роптание, но все убедились, что так даже лучше. В любой непонятной ситуации моё решение чаще всего оказывалось единственно верным и успешным.
Ковыряя вилкой кусочки говядины по-Строгоновски (вот совпадение, да?) с нежным картофельным пюре, я пытался найти ценное в лентах новостей Самарской губернии, не забывая шерстить и соцсети. За последнюю неделю накопал немало о передвижениях и действиях герцога Альтенбургского и его подопечных, но никаких дельных зацепок так и не получил. Видимо так и не докопался. Периодически ловил себя на мысли, а почему я вообще о нём думаю? Ведь у меня нет ни единого доказательства, что я ему интересен. Здесь была больше чуйка, чем логика, но второе мне нравится больше, поэтому я буду рыть и копать.
Голова уже трещала по швам. Я собрал вилкой остатки остывшей пюрешки и соуса, закинул в рот и решил пойти прогуляться, познакомиться с городом. Вышел с Гаванской на Набережную и направился в северном направлении, когда телефон в кармане брякнул, оповещая о поступлении сообщения на криптомессенджер. Это бывало не часто, и я сразу решил глянуть.
Увиденное заставило поневоле напрячься. С приславшим я не виделся около года, а сейчас он предложил встретиться. Мы однажды договорились больше не встречаться вживую, и общались только через теневые чаты. Причиной тому его участие в моем таинственном исчезновении и изменении личности. Мой лучший друг детства был талантливым хакером. И хакал он не только компы, но и саму жизнь. Ему в жизни досталось ещё хуже, чем мне. Мать умерла и отчим видел в нём только прямого конкурента и главную помеху в жизни. И однажды он хакнул свою жизнь и мою, за компанию. Потому, что мы были закадычными друзьями и родственными душами, изгоями в собственном доме.
Зачем он решил сейчас так рискнуть нашей тайной? Что-то случилось? Меня рассекретили? Он ждал меня в непопулярном трактире в трёх кварталах отсюда, расположенном в глухом переулке и известном лишь местным любителям пенных и крепких напитков.
Сердце от навалившихся мыслей заколотилось, мир пошатнулся. Игнорировать его приглашение я не собирался, хоть и не рвался на встречу. Слишком рискованно, но, с другой стороны, кто нас здесь знает? Спокойной походкой скучающего бездельника я направился по указанному адресу по параллельной улице, собираясь свернуть куда надо, когда точно буду уверен, что за мной не следят.
Глава 2
Несколько раз изменяя направление движения по дворам, я убедился, что нет хвоста. Не то, чтобы я ожидал его наличия, просто привычная предосторожность. Об этой встрече вообще никто не должен знать, ни однокурсники, ни, тем более, вездесущие люди герцога, правда я пока не до конца уверен, что наблюдатели принадлежат именно ему. А может быть мне просто показалось и за мной никто не следит?
Рюмочная "старый пёс" находилась в цокольном этаже скрывающего свою древность под новой краской трехэтажного дома. Я спустился по истертым бетонным ступенькам и открыл потрепанную временем тяжелую дубовую дверь, удерживаемую по старинке тугой ржавой пружиной. В длинном зале стояли два ряда столиков. Уже вечерело и через небольшие, высоко расположенные окошки, проникало совсем немного света, что удачно маскировало немытый пол и старые грязные обои на стенах. Пройдя мимо барной стойки, которая была самым освещенным и ухоженным местом в этом заведении, я увидел в дальнем углу одинокого посетителя.
Сделал несколько шагов в его сторону и замер. Это был не он! Хотя нет, глаза точно его. И то, как он, улыбаясь, поднимал правый уголок рта, тоже никуда не делось. Заметив моё замешательство, он заулыбался ещё шире.
– Не стой пнём, граф Бестужев! – воскликнул Витя, встал и двинулся мне навстречу.
Он даже тембр голоса поменял, как и я. Вот только он меня в новом образе видел, а я его нет. Я шагнул ему навстречу, и мы крепко обнялись.
– Привет, дружище! – сказал я, похлопав его по спине. – Как тебя зовут то теперь?
– Имя менять не стал, но теперь я не барон Ланской, а граф Виктор Афанасьевич Рылеев! Можешь поздравить с повышением.
Мы заказали по кружке темного пива и слабосоленую нерку. С полчаса сидели трещали, вспоминая, как строили планы, улепетывали из дома. Делились впечатлениями о новой жизни. Витя поступил в высшее училище внешней разведки Российской Империи. Там он нашёл выход своим навыкам и амбициям. Но встретились мы не просто поболтать, я понимал. Ждал, когда он сам начнёт говорить. И он начал.
– Герцог Альтенбургский активно сотрудничает с твоим отцом, ты же в курсе?
– Уже да, – ответил я, сделав глоток пенного. – Слежу за новостями.
– Молодец. А знаешь, зачем?
– Расширяет сферы влияния, вкладывает свои капиталы, чтобы их преумножить. Тут ведь и ежу понятно.
– Ну, как бы да. Он собирается вложиться в новый цех завода, но для серьёзных вливаний у него маловато средств, скорее всего он лабирует чьи-то ещё интересы, но это имя пока держится в секрете. Даже я ничего не смог нарыть. Теперь "Лада" будет выпускать не только средний класс и спорткары, но и гоночные болиды.
– Вполне ожидаемо, – ответил я. – Спортивные автомобили их конёк. Пора выходить на новый уровень.
– Думаешь, твой отец не справился бы сам? А батюшка его супруги уже имеет определённый пакет акций концерна и тоже смог бы вложиться в новое расширение.
– Насколько я знаю, собственное дело рода Сугорских буквально терпит бедствие и все усилия они вкладывают в поддержание на плаву своего агрокомплекса. У него появились серьёзные конкуренты на этом поприще. Возможно, доход с акций Лады помогает ему не обанкротиться окончательно.
– Абсолютно верно. Ты уже догадался, что происходит?
– Хотят оттеснить Сугорского?
– Со стороны выглядит примерно так, но не всё так просто. Софья имеет немалый вес над мужем, могла бы просто встать грудью на пути новых инвесторов. Но она этого не делает.
– Думаешь, что она заинтересована в разорении собственного отца?
– Вот это точно вряд ли. Я вскрыл их переписку. Сугорский сам толкает дочь чуть ли не в объятия сыну герцога. Ну это так, образно. На самом деле, насколько я понял, она активно участвует в продвижении договоров о постройке нового цеха с поддержкой герцога. Только никак не могу взять в толк, почему.
– Ты знаешь, Вить, мне на самом деле настолько глубоко начхать сейчас на бизнес отца и уж тем более его новой жены, что даже не могу взять в толк, зачем мы это всё обсуждаем.
– Мне кажется, что все эти взаимодействия не возникли из воздуха просто так. Внешне всё выглядит, как новый взлет концерна на ещё большую высоту. Думаю, они понимают, что ты не в болоте утоп, а просто сбежал. Может таким образом хотят вернуть тебя назад? Имя графа Строгонова на первых полосах газет мелькает всё чаще. Но, вполне возможно, что моё предположение сильно отличается от истины.
– Да на хрен я им сдался? Я в последние годы был второй запаской в багажнике. Сдуло ветром и слава Богу.
– Ну почти. Только люди Альтенбургского, насколько мне известно, большинством своим из числа внештатных сотрудников, шастают по городам и весям, выискивая следы Дмитрия Михайловича Строгонова. Пока это делают довольно скрытно и ненавязчиво. Нет полной уверенности, что это не с подачи твоего отца или Софьи. Может всё-таки они ищут тебя из благих побуждений? Я конечно не богу быть уверен, ну а вдруг?
– Пусть ищут, плевать, больше года прошло. Меня больше нет. Я утоп в болоте, назад путь отрезан.
– Ну смотри, я тебя предупредил. Если ещё что нарою, буду держать в курсе.
– Спасибо, Вить, – я протянул ему пятерню. – Я понял тебя, буду внимательней. Давай ещё по кружечке.
– Почему бы и нет, – он осушил до дна свою кружку и громко стукнул ей по столу. – Давай повторим. Не ожидал, что в этой дыре подают столь качественные напитки. И рыбка свежая, самое то.
Мы просидели ещё с полчаса, выпили по третьей, поделились впечатлениями от своих учебных заведений и разошлись когда уже темнело, соблюдая все меры предосторожности. Счет оплатил он, а когда я рыпнулся, сказал "разбогатеешь, оплатишь!"
Я осторожно выглянул из-за двери. Лишь один удаляющийся прохожий, который, судя по походке, вряд ли являлся чьим-то соглядатаем. Небрежно одетый мужчина был изрядно пьян, его заметно шатало. Мы выпорхнули из цокольного этажа и пошли в разные стороны.
Идти домой вроде рано. Ковыряться в грязном белье экс родни надоело. А почему бы и не принять приглашение Андрея? Ну я же ненадолго. Питейный дом Проскурина находился не так далеко.
Музыка и шум голосов были слышны даже на улице. Перед входом стояли два могучих охранника, которые сначала попытались меня остановить, но увидели фамильный герб на кармане рубашки и услужливо открыли дверь.
Количество народа в клубе меня поразило, вроде не пятница. Хотя летом у богатеньких и беззаботных аристо пятница могла быть семь раз в неделю, чему тут удивляться? Уже неплохо подвыпившая толпа прыгала на танцполе под самый модный столичный хит. Я протиснулся вдоль стеночки вглубь помещения и за дальним столиком увидел свою братву, меня они ещё не заметили.
– Катюха, всё-таки решилась? – прокричал я ей почти в ухо. На фоне громкой музыки только так можно рассчитывать, что буду услышан.
– Ну нахрена так орать? – она сначала подпрыгнула от неожиданности, потом стукнула меня кулачком в бок и улыбнулась. – Да там сегодня выступление отменилось, решила сюда махнуть.
– Променяла сочных девчонок на грубых мальчиков? – сказал я, усевшись рядом с ней и ехидно подмигнув. – Или грубые подколы Антохи всё-таки больше нравятся, чем обсуждение новых трусиков с наглядной демонстрацией?
– И ты туда же? – устало отмахнулась Катерина. – Вы все реально считаете, что там сборище лесбиянок?
– А что, нет? – удивленно воскликнули мы в три голоса.
– Да ну вас! – Кэт надула губки и отвернулась к танцующей толпе.
В это время официант поставил на стол длинную доску, заставленную в три ряда разномастными шотами.
– О-о-о! – восторженно прокричал Андрей. – Кать, хватит дуться, давай выпьем! Это самый большой и самый клёвый сет настоек у Проскурина.
Опрокинув ароматный, но перехватывающий дыхание шот, я краем глаза заметил, что на меня кто-то пристально смотрит. Я неторопливо поставил стопку на стол, закинулся оливочкой и, как бы невзначай, посмотрел в ту сторону. Увидел лишь пустой стул перед барной стойкой. Спина уходящего мелькнула в толпе и исчезла. Лица я не увидел, но силуэт и походка показались подозрительно знакомыми.
Утро оказалось не особо добрым. Я старался не налегать вчера на горячительное, но, похоже не рассчитал. Башка гудела, как упавший с полки медный таз. Бутылка ряженки и прохладный душ привели в чувства. Надел казенный костюм, сунул пистолет в кобуру подмышкой и направился в учебный корпус, куда уже стекались остальные практиканты для получения нового задания на день. Оказалось, что из наших я пришёл первым. Ну правильно, первым вчера ушёл, сегодня первым пришёл.
Андрей и Антон зашли через пару минут, а Катерина перед самым звонком. За длинным столом сидели пять боевых звеньев по четыре человека, итого два десятка. Куратор, штабс-капитан Михаил Никифорович Дементьев, критично осмотрел помятые рожи моих друзей, покачал головой и раздал распечатки с вводными данными по локациям, в которых мы сегодня должны навести порядок. Даны рекомендации по доукомплектованию оружием и боеприпасами.
Село Андрейково находилось совсем недалеко за городом, но ситуация осложнялась тем, что врата открылись в чаще леса в паре километров от самого села. Штабс-капитан вычислил, что из всех групп первой ступени достигли пока только мы, и трудно жующееся задание отдал именно нам. Возможно из вредности или чтобы неповадно было выпячиваться. Хотя причина на самом деле была не в этом. Остальные были слабее и могли наломать дров, а то и вовсе сгинуть.
– Ну, дядя Миша! – недовольно пробубнил Антон, когда мы запрыгнули в Волгу и Андрей стартовал, как в последний раз. – Ну, подсудобил!
– Антон, хватит ныть! – не выдержал я, доставая из подлокотника свой любимый холодненький вишневый сбитень. – Можно подумать, что дядя хочет от тебя избавиться. Насколько помню, вы вроде не враждовали.
– Да что ты знаешь о вражде? – огрызнулся он. – У тебя если и есть родственники, то хрен знает где, и ты их видеть не видишь! А у меня вокруг эти постоянные намеки, недоговорки, подозревалки и обижалки! Ни дня спокойного, чтобы никто ни на кого батоны не крошил.
– Я бы может и рад был на кого-то покрошить батон, – протянул я, безучастно уставившись в окно. – Только совершенно не на кого. Разве что только на тебя. Такой вариант устраивает?
– Как-то не особо. Вон на Кэт покроши, ей нравится, когда не жизнь, а нервотрёпка. Да, сестрёнка?
– Иди ты в задницу, дорогой! – огрызнулась девушка, но тему развивать не стала.
– Опять объявились твои заклятые друзья, Кэт? – решил осведомиться я, увидев в зеркале, как она насупилась.
– Именно заклятые, лучше и не скажешь, – ответила она, махнув рукой. – опять поднялась тема с делёжкой имущества деда, царство ему небесное. Каждую сраную дерьмовину делят поровну!
Навигатор предложил повернуть в лес, не доезжая деревни около сотни метров. Щебёнка быстро сменилась грунтовкой. Полный привод и пневмоподвес позволяли пролазить и через малопроходимые участки, но лесная дорога была вполне удовлетворительной.
Попетляв между деревьями, мы поняли, что колея уходит мимо зоны всплеска. Андрей остановил машину прямо на просёлке и заглушил мотор. Мы вышли и осмотрелись. Шелест листвы и пение птиц, ничего лишнего, только умиротворяющий пейзаж. Но, мы то уже знаем, что это не так. Место проникновения нечисти в наш мир находилось на двести метров левее.
Огнемёты системы «Шаман» решили достать сразу, нацепив подсумки с парой запасных обойм. Кэт теперь не стала отсиживаться в машине и присоединилась к остальным. К месту проникновения мы шли вчетвером. Андрей закинул огнемёт за спину и сканировал лес с помощью портативки.
– Стоп! – сказал Андрей, когда мы прошли полторы сотни метров. – Эта хрень уже близко! Похоже, что от очага разбредаются мелкие юниты, будьте осторожны!
– Принял, – я тоже закинул огнемёт за спину и достал пистолет. Так удобнее по мелочи палить. – Ну че, Андрюх, видишь что-нибудь?
– Сейчас мы все увидим.
Как только он это сказал, из кустов начали выкатываться черные ежи размером с футбольный мяч, мы открыли беглый огонь, хищные зверьки взрывались фейерверками и разлетались на мелкие кусочки. Те, что умудрялись подкатиться поближе, подпрыгивали до уровня лица. Пришлось отступать, уродцев с широкой зубастой пастью оказалось слишком много.
Обойма быстро опустела, я потянулся за запасной, когда прямо передо мной взмыл вверх черный колючий комок, распахивая зубастый рот. Единственное, что я мог успеть, вскинуть левую руку и послать в него импульс. Не зря же я развивал свои способности к телекинезу. Ёж отскочил обратно, как от теннисной ракетки. Жаль, что с более крупными объектами так не получалось. Да еще и виски сдавило от отката, развивать навык мне ещё долго. Я расставил ноги, чтобы меня не шатало, деревья водили плавный хоровод.
– Ого! – удивилась Кэт, увидев мой эксперимент.
– Ага, – бросил я, вставляя полную обойму и передергивая затвор.
Первый выстрел в того же монстра, который откатился назад и снова бросился в атаку. Нападение колючих мячиков продолжалось, меньше их не становилось. Мы отступали всё дальше к машине. На ремне брюк было приторочено три запасных обоймы, из которых у всех осталось по одной.
– Меняем тактику! – крикнул я.
Воспользовавшись паузой, я взял в руки огнемёт и начал палить по кустам, из которых выкатывались ежи. Когда обойма опустела, кусты пылали, а поток монстров прекратился. Андрей сканировал пространство впереди себя, а Антоху послали в машину за огнетушителем и боеприпасами. В кустах было чисто, огонь быстро потушили и продолжили поиски места прорыва. Андрей сказал, что это не основной очаг, надо идти дальше.
– Не совсем понял, – решил я уточнить. – Не основной очаг? Но ведь всё-таки очаг и должны быть ворота, место входа.
– Но их нет, Паш, – пожал он плечами. – Там, где заседала эта кодла, ничего не осталось. Может само закрылось?
– Никогда не слышал о таком. Всегда нужен человек, который закроет прореху. Может они просто припёрлись сюда кучкой и ждали. Ладно, пошли дальше. Куда нам?
– Вон по той тропинке, которая изгибается вглубь леса. Судя по карте, том поляна, а в центре неё большое скопление нечисти.
– Насколько большое? – насторожился Антон. Он крайне не любил рисковые мероприятия. – Может лучше доложить начальству и попросить подкрепление?
– Антоха, – я по-дружески, но увесисто хлопнул его по плечу. – Не ссы в компот, наше звено самое сильное здесь, мы справимся. Просто немного надо поднапрячься. Когда нам еще такой шанс выпадет большой шаг к получению второй ступени сделать?
– Паш, я завидую твоей беспечности, но не горю желанием зарабатывать ступень ценой здоровья или жизни.
