Неподвластно разуму
Вера Зверева
– Все в порядке?
– Я была… занята… попыткой выяснить подробности у единственного доступного свидетеля с применением негуманных методов допроса.
– Чего? Мне начинать волноваться?
– Ну не то чтобы… но ты точно меня по голове не погладишь.
– Рассказывай уже, не тяни резину.
– Я переспала с Разумовым, – выпалила Маша.
– Ты что сделала? – Вика чуть не выронила телефон.
– Ну, вот как бы я… втёрлась к нему в доверие, очень и очень близко, чтобы выведать информацию о нашем общем знакомом с большими проблемами, чтобы помочь нам в них разобраться.
От автора: Это горячий, как растопленный шоколад, бонус к циклу "Пепел". Вырезанные сцены с участием Маши и Разумова, о которых так хотелось прочитать. ;)
Вера Зверева
Неподвластно разуму
Глава 1
– Все в порядке?
– Я жива, здорова, если ты об этом, – обобщила Маша, – но сумасшедшие деньки, скажу я тебе. Сама-то ты как? Пришла в себя?
– Вряд ли мое состояние можно так описать, но мне всё же немного лучше. Так где ты пропадала? Твой телефон был недоступен.
– Я была… занята… попыткой выяснить подробности у единственного доступного свидетеля с применением негуманных методов допроса.
– Чего? Мне начинать волноваться?
– Ну не то чтобы… но ты точно меня по голове не погладишь.
– Рассказывай уже, не тяни резину.
– Я переспала с Разумовым, – выпалила Маша.
– Ты что сделала? – Вика чуть не выронила телефон.
– Ну, вот как бы я… втёрлась к нему в доверие, очень и очень близко, чтобы выведать информацию о нашем общем знакомом с большими проблемами, чтобы помочь нам в них разобраться.
– Ты прекратишь объясняться этими замудрёнными фразами?
Маша громко вздохнула в трубку.
– Он отвез меня домой, я пригласила его на чай… А оно как закрутилось. Ну, я и подумала, что надо это использовать с выгодой для нас.
– Как это может быть выгодно для нас? – изумилась Вика.
– Ну ладно, ладно. По большей части это я снимала стресс. Ну и он тоже активно участвовал.
«Пепел на твоих губах»
***
– Может… – Маша запнулась, потому что Разумов совершенно на неё не отреагировал, продолжая смотреть перед собой, и сжимать руками руль. Но машина так и не тронулась с места. – Может я всё же такси вызову?
– Нет, – вдруг очнулся он, – сказал, отвезу, значит, отвезу, – с этими словами он завёл двигатель, но положив ладонь на ручку переключения передач, вновь застыл и посмотрел мимо Маши на освещённый подъезд, из которого вышел несколько минут назад.
– Если тебе нужно остаться с ним, но ты хочешь быть джентльменом, то просто вызови мне такси сам, – ей становилось неуютно от терзаний Алексея, но кто бы себя ни терзал на его месте. Драка и случившийся у Андрея приступ выбил из колеи абсолютно всех.
Хотелось верить, что Вика придёт в себя самостоятельно, а то и так уже начинала мучить совесть, но остаться с ней Маша сегодня не могла. Почему же Разумов не остался с Ветровым, ей не было понятно.
– Нет, я… – Лёша потёр подбородок нервным жестом, странным образом потеряв всю свою напускную мужественность и непробиваемость, которыми он сверкал ранее. – Я дал ему успокоительных, толку от того, что я буду сидеть и смотреть, как он спит.
– Уверен? – это была её последняя попытка.
– Мне надо развеяться, прокачусь с тобой до твоего дома и обратно. Хоть…
– Успокоишься? – довершила за него Маша.
– Типа того.
На его лицо снова наползла маска сдержанности и безразличия, которую он, наконец, смог поднять, как защитное пуленепробиваемое стекло. Сдвинув брови, Разумов взялся за руль, и они тронулись в путь.
Маша сидела и покусывала губу в задумчивости. Проблем с Андреем становилось всё больше, Вика и так за него переживала и теперь она не могла скрыть от глаз Маши, что он ей очень нравится. Да и Андрей смотрел на её подругу откровенно влюблёнными глазами, чтобы не произошло у этой парочки раньше, теперь оно определённо повторится, их тянуло друг другу как магнитом.
Но просто так оставить инцидент без внимания Маша не могла, внутри неё кипело желание помочь и Вике, и Андрею. Она не просто так дала обещание попытаться разобраться с ситуацией. Если у Ветрова действительно приступы ПТСР, он может быть опасен не только для себя, но и для окружающих.
В машине было темно и тихо, никто из них не подумал о том, чтобы включить музыку, даже рука не тянулась к панели управления. А вот к тому, чтобы положить ладонь на напряжённые пальцы Лёши у Маши рука очень даже тянулась. Наверное, это её гипертрофированная эмпатия и желание всем помогать обострилась на фоне происшествия.
Украдкой она поглядывала на его разбитые в драке костяшки пальцев, потом осторожно переводила взгляд на профиль Разумова, смотрящего прямо перед собой на дорогу, и видела наливающийся на скуле синяк. Несмотря на то, что он отлично дрался, удары он всё же пропускал, отвлекаясь на друга.
Маша потёрла ладонями свои колени, принимая непростое и возможно слишком поспешное решение. Но по-другому она не могла. Вика нуждалась в её помощи и защите, а для неё она сделает что угодно.
К пафосной высотке, в которой располагалась её квартира, они подъехали уже ближе к трём часам ночи. Несмотря на отсутствие пробок на московских улицах в столь поздний час, Разумов не гнал, будто боялся потерять контроль.
Маша засобиралась, доставая рюкзачок с заднего сидения. Алексей наблюдал за ней, словно тоже о чём-то раздумывая. Маша надеялась, что думает он о нужном ей предложении. Но он промолчал, когда она открыла дверь и собралась вылезать, потому пришлось взять всё в свои руки.
– У тебя очень усталый вид, – начала она издалека, – пойдём со мной, я напою тебя кофе, чтобы ты не уснул на обратной дороге.
Разумов застыл на мгновение и просвечивая её насквозь взглядом холодных голубых глаз. Сейчас они напоминали подводную часть айсберга в солёных водах Северного Ледовитого океана.
Уголок его губ едва заметно дрогнул.
– Ладно, – согласился он, вынимая ключ из замка зажигания.
Маша натянуто улыбнулась и захлопнула дверь, тут же выдохнув, как только отошла от машины. Он заставлял её порой жутко нервничать, но где её не пропадала. И не в таких передрягах бывала.
Дождавшись его на тротуаре, Маша чуть слишком фамильярно взяла его под руку и к ее удивлению, суровый «Дракула» согнул ее в локте, подставляя, даже не моргнув лишний раз, будто так и надо было.
– Знаешь, меня в такой поздний час иногда нервирует этот дом. Он очень холодный и пустой, особенно вход с подземной стоянки. Мне всё кажется, что там прячутся грабители и вот-вот выскочат на меня, – начала она нести банальную чушь, надеясь выглядеть в глазах Алексея барышней, которая нуждается в помощи.
Не будет же она ему рассказывать, что ходит с шокером и газовым баллончиком и это грабителям скорей не поздоровится, чем ей.
– У вас тут камеры с трёх направлений и стоянка вся просвечивается, – ловко отбрил он её, – нечего бояться. Ты водишь?
Маша проскользнула в подъезд, когда он галантно открыл и придержал массивную стеклянную дверь.
– Почему ты спрашиваешь?
– Про стоянку думают только те, кто ей активно пользуется. Вряд ли тебя туда такси привозит.
Проницательно, подумала про себя Маша. Что ж, продолжим знакомство.
– Да, у меня «Мазда» стоит внизу, моя любимая рабочая лошадка. Колесим с ней по самым дальним уголкам любимой столицы и её окрестностей.
– Не страшно? Одной? – вдруг спросил он, когда они вошли в просторный обшитый зеркалами лифт, – ты же, насколько я помню, сама на себя работаешь? Риелтор, да?
– Да, – Маша легко улыбнулась, значит, он всё же слушал, что она рассказывала о себе после соревнований.
Разумов отвёл взгляд, уставившись на блестящее покрытие стен. Само безразличие.
На этаже она прошла по длинному коридору, зашитому белым мрамором, краем глаза пытаясь уловить его реакцию, потому что её жильё очень контрастировало с местом, где жили Вика, Андрей, да и он сам. Это был не замкадный район Новой Москвы, это был почти центр и крайне дорогой ЖК. Все мужчины, как только узнавали о её заработках, теряли интерес к ней как к человеку и находили к её деньгами или вообще убегали, сверкая пятками, чтобы не травмировать своё самолюбие.
Разумову же было будто бы всё равно, либо он был просто непревзойдённым актёром, потому что он даже не разглядывал ничего вокруг. Не страшно, и не таких она выводила из себя и не приводила за ручку обратно.
Когда Маша отперла дверь и включила свет, Алексей замер в прихожей и огляделся, сквозь маску всё же пробилось лёгкое удивление. Мария Велецкая знала себе цену, и её квартира была обставлена по последнему слову моды в современной стиле одним из её любимых прикормленных дизайнеров. Ну как прикормленным… с этим она спала пару раз спорта ради, за что он нарисовал ей шикарный проект. А потом ещё и носился с авторским надзором на всех этапах ремонта.
– Проходи, можешь не разуваться, – она сразу кинула рюкзак на длинную банкетку у стены, а кроссовки просто отбросила в сторону, отправившись с ходу к кухне, – ты какой кофе предпочитаешь?
– Я… – потерялся в дверях Разумов, смущённо стаскивая с ног свою обувь. Жалко было пачкать дорогой пол? – Может, есть чай? Для кофе поздно.
– Чай? Конечно, есть, – Маша оглянулась, опустила взгляд на его ноги, – тогда и носки можешь снять, у меня пол из натурального паркета, очень приятный тактильно. Тебе понравится.
Сдерживая улыбку, она прошла вглубь кухни, где на длинной мраморной столешнице стоял сверкающий прозрачный чайник с множеством кнопок, включила его нагреваться до 90 градусов для чая.
– Чёрный, зелёный? – продолжила она допрос, когда её гость вошёл на кухню, – присаживайся за стойку.
Она указала ему рукой на высокие стулья у кухонной стойки, в которую перетекала, поворачивая, столешница. Мельком глянула на его босые ступни, когда он прошёл мимо неё. У него были красивые ноги с ровными пальцами и ухоженными ногтями. Странным образом ей это понравилось, как и смотреть на его сильные руки, покрытые проступающими венками и тёмными волосками, а бицепсы и плечи, натягивающие ткань футболки поло…
Так… стоп. Она не собирается любоваться им, ей просто нужно его кое о чём расспросить. Устроить небольшой допрос с пристрастием по поводу его слегка «неуравновешенного» друга, который на пляже почти в одиночку уложил полдюжины человек и пару из них чуть не убил.
Так что… к делу.
– Чёрный, – сказал Разумов, сел за стойку лицом к Маше и сложил руки перед собой, сплетя пальцы в защитном жесте.
Маша обратила внимание, что он старается смотреть исключительно на её лицо. Она мысленно улыбнулась и составила в голове план вопросов, чтобы приближаться к предмету разговора издалека и не спугнуть чересчур закрытого «клиента». Она залила горячей водой горсть чайных листьев и вновь обернулась к Алексею. Он продолжал её изучать, будто просвечивал взглядом насквозь рентгеновскими лучами. В желтоватом тёплом свете кухонной подсветки его глаза приобрели новый глубокий оттенок, но всё ещё продолжали напоминать подводную часть айсберга.
От этого взгляда мурашки сползали по позвоночнику вниз. Он не так просто, как кажется, этот странный вредный следователь. За этой синевой глаз прячется что-то намного большее, чем опыт жизни скучного работника органов возрастом около тридцати лет. Но стена возведена на совесть, лишь ситуация с Андреем пошатнула её прочность и неприступность.
Разлив чай по чашкам, Маша поставила их на стойку и села напротив.
– Осторожно, горячий, – предупредила она и приподняла свою чашку двумя руками, чтобы слегка подуть на парящую поверхность. А сама продолжила смотреть на Разумова уже чуть более открыт, – давно это с ним?
Внезапно для него спросила она, чем заслужила тяжёлый взгляд и несколько секунд раздумий. Но то, что скрывалось за той ледяной стеной, было слишком тяжело тащить одному, потому он всё же ответил.
