Александр Дюма "Граф Калиостро, или Жозеф Бальзамо. Том 1"

– С этого мига вы освобождаетесь от так называемой клятвы, данной вами родине и закону. Поклянитесь сообщать своему новому наставнику, которого скоро узнаете, обо всем, что видели или сделали, прочитали или услышали, узнали или отгадали, равно как и выведывать и выслеживать все, чего не видели своими глазами.

Председатель умолк, и неизвестный повторил услышанное.

– Чтите и уважайте aqua toffana[3 - Вода Тофаны (лат.). Средневековый бесцветный и безвкусный смертельный яд, секрет которого ныне утерян.], – не меняя тона, продолжал председатель, – как скорое, верное и необходимое средство для очистки мира посредством умерщвления или отупления тех, кто тщится унизить истину или вырвать ее из наших рук.

Даже эхо не смогло бы повторить эти слова точнее путника. Председатель заговорил снова:

– Избегайте Испании, избегайте Неаполя, избегайте всех проклятых стран, подавляйте в себе искушение утаить что-либо увиденное или услышанное, ибо молния не поразит вас с такой быстротой, с какой настигнет невидимый и неотвратимый кинжал, где бы вы ни находились. Живите во имя Отца, Сына и Святого Духа.

Несмотря на явную угрозу, содержавшуюся в последних фразах, незнакомец произнес их так же спокойно, как предыдущие; на лице его не отразилось ни тени волнения.

– А теперь обвяжите голову новичка священной повязкой, – приказал председатель.

Незнакомец наклонил голову, и к нему подошли два призрака: один приложил к его лбу светло-оранжевую повязку с серебристыми буквами и изображением Лореттской богоматери, другой завязал концы ткани на затылке. Сделав это, они отошли, оставив путника одного.

– Чего ты просишь? – спросил председатель.

– Три вещи, – ответил незнакомец.

– Какие же?

– Железную руку, огненный меч и алмазные весы.

– Зачем тебе железная рука?

– Чтобы душить тиранию.

– Зачем тебе огненный меч?

– Чтобы изгнать с земли все пороки.

– Зачем тебе алмазные весы?

– Чтобы взвешивать судьбы человечества.

– Готов ли ты к испытаниям?

– Сильный готов ко всему.

– Испытания! Испытания! – послышалось множество голосов.

– Повернись, – приказал председатель.

Неизвестный послушался и оказался лицом к лицу с бледным как смерть человеком, связанным по рукам и ногам и с кляпом во рту.

– Что ты видишь? – спросил председатель.

– Преступника или жертву.

– Это предатель, который поклялся так же, как ты, а потом выдал секреты ордена.

– Значит, это преступник.

– Правильно. Какой кары он заслуживает?

– Смерти.

– Смерти, – повторили триста призраков.

В тот же миг приговоренного, несмотря на его отчаянное сопротивление, оттащили вглубь зала; путник видел, как тот бьется и извивается в руках палачей, и слышал его сипение, вырывавшееся из-под кляпа. В свете ламп словно молния сверкнул кинжал, послышался негромкий удар и глухой стук упавшего тела, отдавшийся так, что даже пол мрачно загудел.

– Правосудие свершилось, – проговорил незнакомец и повернулся к жуткому амфитеатру; сидевшие в нем алчными взорами наблюдали этот спектакль из-под своих саванов.

– Итак, ты одобряешь казнь, свидетелем которой был? – осведомился председатель.

– Да, если казненный был действительно виновен.

– И ты готов выпить за то, чтобы каждого, кто, как и он, выдаст секреты нашего священного сообщества, настигла смерть?

– Готов.

– Любой напиток?

– Любой.

– Принесите кубок, – приказал председатель.

Один из палачей подошел и протянул новичку человеческий череп на бронзовой ножке, наполненный красной тепловатой жидкостью. Незнакомец взял череп и, подняв его над головою, воскликнул:

– Я пью за то, чтобы каждого, кто выдаст секреты священного сообщества, настигла смерть!

Затем он поднес кубок к губам и, выпив до последней капли его содержимое, хладнокровно вернул кубок палачу. По амфитеатру пронесся шепот удивления; призраки переглянулись.

– Прекрасно, – похвалил председатель. – Пистолет!

Один из призраков приблизился, держа в одной руке пистолет, в другой – свинцовую пулю и заряд пороха. Новичок не удостоил его даже взглядом.

– Ты обещаешь безоговорочно повиноваться священному сообществу? – спросил председатель.

– Обещаю.

– Даже если это тебе повредит?

– Вступающий принадлежит не себе, но всем.

– Значит, ты выполнишь любой мой приказ?

– Выполню.

– В тот же миг?

– В тот же миг.

– Без колебаний?

– Без колебаний.

– Возьми и заряди пистолет.

Незнакомец взял пистолет, насыпал в ствол порох, забил пыж, затем опустил туда же пулю, прижал ее другим пыжом и взял пистолет на изготовку. Мрачные обитатели странного замка следили за ним в гробовом молчании, и только ветер завывал в полуразрушенных арках.

– Пистолет заряжен, – бесстрастно проговорил путник.

– Ты в этом уверен? – спросил председатель.

На губах у новичка промелькнула улыбка; он взял шомпол, направил пистолет стволом вверх и, засунув шомпол в дуло, дал ему опуститься. Шомпол остался торчать из ствола дюйма на два. Председатель в знак того, что он убежден, наклонил голову и сказал:

– Да, он действительно заряжен, и притом хорошо.

– Что я должен сделать? – спросил незнакомец.

– Взведи курок.

Незнакомец подчинился, и среди всеобщего молчания послышался щелчок собачки.

– Теперь приставь дуло ко лбу, – продолжал председатель.

Путник без колебаний повиновался. Молчание в зале стало еще глубже, лампы, казалось, потускнели, а собравшиеся стали еще больше походить на призраков; они затаили дыхание.

– Пли! – крикнул председатель.

Послышался щелчок курка, из кремня вылетел сноп искр, порох, находившийся на полке, вспыхнул, но далее никакого звука не последовало. У всех присутствующих вырвался крик восхищения, и председатель инстинктивно вытянул руку в сторону незнакомца. Однако самые придирчивые сочли, что двух испытаний недостаточно, и в зале послышались голоса:

– Кинжал! Кинжал!

– Вы требуете? – осведомился председатель.

– Да, требуем, – раздались те же голоса.

– Принесите кинжал, – приказал председатель.

– Это ни к чему, – с пренебрежением покачав головой, возразил незнакомец.

– Как ни к чему? – раздались многочисленные возгласы.

– Да, ни к чему, – перекрывая шум, повторил путник, – вы только теряете драгоценное время.

– Да что вы такое говорите? – воскликнул председатель.

– Я говорю, что все ваши секреты мне известны, что все испытания, которым вы меня подвергли, – это детские игры, серьезным людям играть в них просто не пристало. Я говорю, что человек, которого убили, вовсе не мертв, говорю, что выпитая мною кровь – не что иное, как вино, помещавшееся в плоском мешке на груди у этого человека под одеждой, говорю, что порох и пуля провалились в рукоять пистолета, когда, взводя курок, я привел в действие рычаг, протолкнувший их туда. Заберите у меня это оружие, годное лишь для того, чтобы пугать им трусов. Поднимайся, мнимый труп: сильным людям ты не страшен.

– Так ты знаешь наши тайны? Кто ты: ясновидящий или предатель? – загремел под сводами крик председателя.

– Кто ты? – повторили три сотни голосов, и в ту же секунду десятка два шпаг сверкнуло в руках у стоявших поблизости призраков, которые молниеносно приставили их к груди незнакомца. Однако тот, спокойно улыбнувшись, поднял голову и тряхнул своими ненапудренными волосами, перетянутыми повязкой.

– Ego sum qui sum, я тот, кто есть, – проговорил он и обвел взглядом тесно окружившую его людскую стену. Под его властным взором шпаги начали постепенно опускаться, но не все разом: кое-кто сразу поддался его влиянию, а кое-кто еще пробовал сопротивляться.

– Ты только что бесстыдно произнес слова, значение которых тебе самому неведомо, – сказал председатель.

– Я ответил то, что должен был ответить, – с улыбкой покачав головой, отозвался незнакомец.

– Откуда же ты явился? – спросил председатель.

– Из страны, откуда исходит свет.

– Но, по нашим сведениям, ты приехал из Швеции.

– Тот, кто приехал из Швеции, мог приехать и с Востока, – возразил незнакомец.

– Говорю тебе еще раз: мы тебя не знаем. Кто ты?

– Я тот, кто есть, – повторил путник и продолжал: – Ладно, сейчас я назову вам себя, раз уж вы делаете вид, что не понимаете, но прежде хочу сказать вам, что вы – вы сами и есть.

Призраки вздрогнули, шпаги их зазвенели, когда каждый переложил оружие из левой руки в правую и приставил его к груди незнакомца, который, указав рукою на председателя, продолжал:

– Начнем с тебя. Ты, который считает себя богом, а сам лишь предтеча, ты представляешь здесь шведскую группу. Я скажу, как тебя зовут, чтобы не называть остальных. Скажи, Сведенборг, разве ангелы, запросто беседующие с тобою, не сообщили, что тот, кого ты ждешь, отправился в путь?

– Это так, они сообщили мне об этом, – ответил председатель, вопреки обычаю откидывая капюшон, чтобы лучше видеть говорящего. Под капюшоном оказалось лицо почтенного седобородого восьмидесятилетнего старца.

– Хорошо, – продолжал незнакомец, – а слева от тебя – представитель английской группы, председатель Каледонской ложи. Добрый день, милорд. Если в ваших жилах течет кровь вашего предка, Англия может надеяться, что погасший свет вспыхнет вновь.