– Да не стоило… – Я машинально отступила на шаг и остановилась, потому что заметила странную вещь – коробка-то у нее была, а как раз вантуза и не было.
Девица вошла.
– Засор-то удалось прочистить? – намекнула я.
– Да, всё в порядке.
Я хотела спросить, где же тогда вантуз, но не успела.
Девица протянула мне коробку – и вдруг у нее в руке мелькнул небольшой предмет, у меня в глазах потемнело, и больше я ничего не помню.
Я пришла в себя от холода и еще от того, что кто-то сильно хлопал меня по щекам. Открыв глаза, я с трудом осознала, что холодно мне потому, что я валяюсь на полу в прихожей перед открытой дверью, а надо мной склонился незнакомый молодой мужчина и собирается снова ударить меня по щеке.
– Не надо… – простонала я, отстранившись. – Больно же…
Говорить было трудно, такое чувство, что в горле поселился больной ёжик. Больной, потому что вкус во рту был отвратительный.
– С вами всё хорошо? – спросил мужчина озабоченно.
Интересный вопрос! Что может быть хорошего с женщиной, которая валяется без сознания на полу в прихожей?
– А вы кто? – ответила я вопросом на вопрос и тут же узнала мужчину.
Да, это был тот самый человек, который поселился в квартире Геннадия. Я же его видела утром, только тогда он был в спортивном костюме, а сейчас он в распахнутой куртке, и костюм под этой курткой тоже имелся приличный, даже галстук выглядывал.
– Сосед ваш, – ответил он. – Вернулся домой, вошел в общий тамбур, и тут смотрю – ваша дверь открыта, и вы лежите… Вам плохо? «Скорую помощь», может быть, вызвать? – Он помог мне приподняться и сесть.
Я привалилась к стенке.
– Спасибо, всё в порядке. – Я вымученно улыбнулась. – Просто вдруг сознание потеряла…
– Просто? – Он удивленно поднял брови. – Может быть, вы…
Он не договорил, но я и без того поняла – хотел сказать, что я пьяная. Или больная.
– Нет, ничего подобного! – Я собрала волю в кулак и с трудом поднялась на ноги. – Спасибо, со мной всё нормально!
Как ни странно, голова не кружилась. Только бы снова не упасть на пол! Хотя, конечно, общее состояние оставляло желать лучшего. Я сделала шаг к зеркалу и снова пошатнулась, так что мужчине пришлось придержать меня за плечо. Показалось мне или нет, но на его лице мелькнуло отвращение?
Мне стало неприятно.
– Ну, хорошо, если вам ничего не нужно, тогда я пойду…
Незнакомец ушел в свою квартиру. И захлопнул дверь, не оглянувшись. Точно, терпеть не может женщин. Причем до такой степени, что даже прикоснуться к нам ему противно. Ай, да не больно-то и хотелось…
Я слабыми руками закрыла дверь и потащилась на кухню, чтобы присесть. И только тут вспомнила про пельмени. По идее, вода должна была выкипеть, и кастрюля сгореть, но запаха не было. Больше того, горелка под кастрюлей была выключена. Пельмени жутко разварились, но это потому, что долгое время раскисали в кипящей воде, но ничего не случилось – плита и кастрюля в порядке. Вот как… Я плюхнулась на стул и задумалась.
Что же такое произошло? Надо представить происходящее по порядку.
Сначала, еще рано утром, появилась незнакомая девица, одетая по-домашнему, и попросила у меня вантуз. То есть она просила «Крот крафт», но я отдала ей эту розовую штуковину. Я решила, что она живет в Генкиной квартире, но потом это не подтвердилось. Допустим.
Потом она же появляется снова, и тут…
Я постаралась восстановить в памяти это ее второе появление.
Вантуза у нее в руках не было, это я точно помню. Зато была коробка конфет, да вон же она, лежит на полу в прихожей.
Не помню, говорила я или нет, что квартира у меня небольшая, из кухни видны прихожая и часть комнаты. Я пошла в прихожую, наклонилась, подняла коробку, уставилась на нее, пытаясь восстановить события, предшествовавшие моему обмороку.
Девица протянула мне эту злополучную коробку – и тут я отключилась…
Нет, не просто так я отключилась.
Я вспомнила, что когда эта во всех смыслах подозрительная дамочка протянула мне коробку конфет, в ее руке появился какой-то небольшой предмет. Сосредоточившись на этом видении, я вспомнила, что это был металлический баллончик… Черт, она мне чем-то прыснула в лицо, от этого я и отключилась! Бред какой-то… Зачем ей это понадобилось? Она что, квартирная воровка?
Я прошлась по квартире и убедилась, что у меня ничего не пропало. По крайней мере, на первый взгляд. Да и что особенное у меня есть? Мои шмотки вряд ли представляют для воров большой интерес, компьютер на месте… И банковские карточки… Правда, какая-то ерунда! Что ей было нужно?
В процессе осмотра квартиры я совершенно пришла в себя. В голове прояснилось, меня не шатало, и вообще вроде бы мозги встали на свое место.
Ну ладно, ничего не пропало, и сама я вроде в порядке. Так что можно сказать, легко отделалась. Впредь надо быть умнее, не открывать дверь кому попало. И всё равно какой-то неприятный осадок остался от всей этой истории. Потому что я не люблю непонятного. Должно быть какое-то логическое объяснение происходящему, а его как раз у меня и нет.
Кроме всего прочего, мужчина, который снимает квартиру у Гены, нашел меня на полу. Еще вообразит, что я закладываю за воротник или что похуже… Да, не везет нам на встречи! То с вантузом к нему прицепилась, то разлеглась на полу, как полная дура! Точно, он он решит, что я ненормальная или припадочная. А что, это многое объясняет…
Вот, кстати, интересно, как он меня нашел? Сказал, что дверь была открыта… Странно это.
Тут я вспомнила, что на нашем этаже у дверей есть одна особенность – если квартирная дверь не заперта на замок или на защелку, а только прикрыта, и кто-то откроет дверь общего тамбура, квартирную дверь распахивает сквозняком. Так что он, наверное, говорит правду… Но ведь и я не сумасшедшая, я точно знаю, что девица была, и сейчас, и утром…
И тут в мою дверь снова постучали.
Я вздрогнула, замерла на месте… Но взяла себя в руки, подошла к двери и снова посмотрела в глазок. Если это снова та девка… Ух, что я с ней сделаю!
Я не успела вообразить, что именно я с ней сделаю, потому что это была вовсе не она. За дверью стояла Антонина.
Я щелкнула замком, открыла дверь, посторонилась.
– Это твое? – Антонина помахала у меня под носом чем-то розовым, в чем я опознала собственный вантуз.
– Мое, мое!
– Ага, я так сразу и подумала! Мои разбойники им во дворе консервную банку гоняли, а я такой же у тебя видела. Ты его выбросила, что ли? Если выбросила, мне пригодится. Витьки вечно дома нет, сама с хозяйством справляюсь…
– Нет, это случайно. – Я потянулась за вантузом.
– А сигаретки у тебя случайно не найдется? – привычно поклянчила Антонина.
– Сейчас…
Я направилась на кухню, Антонина поплелась за мной. Увидев на кухонном столе коробку конфет, заявила:
– Значит, все-таки продала Катька эти конфеты…
– Конфеты? – переспросила я.
– Ну да, вот эти конфеты. Они у Катьки уже давно стоят, у них срок годности кончился. Зря ты их купила.
Катька – это продавщица из магазина в нашем доме. Антонина с ней приятельствует, в основном курят вместе. Я уже говорила, что она вечно во дворе болтается, всё про всех знает.
– Ты уверена, что это те самые конфеты? – оживилась я, потому что в голове мелькнула мысль.
– Ну да, картинка такая… Замок.
– Мало ли одинаковых коробок!
– Я таких больше не видела. Обычно на коробках цветы или ленточки какие-нибудь. И потом, смотри, вот здесь уголок смят.
Я достала сигареты, Антонина закурила, блаженно зажмурившись, и проговорила сквозь дым, кивнув на окно:
– Сегодня в том офисном центре какая-то суета была…
– Что? – спросила я рассеянно, пытаясь поймать в голове ускользающую мысль. – Ты о чем?
– Ну, какая-то шишка туда приезжала, машина у него дорогущая, охрана.
Господи, да мне-то какое до этого дело! Я с работы, отдохнуть наконец хочу и поесть! Я посмотрела на Антонину так сердито, что даже ее проняло. Вообще-то она баба толстокожая, но видно, я выглядела не блестяще, так что она поскорее докурила и умотала к себе.
А я вылила то, во что превратились пельмени, в туалет, напилась чаю с печеньем и легла спать, заперев предварительно дверь на два замка, да еще и ручку привязала веревкой. Зачем я это сделала – сама себе не смогла объяснить.
На следующий день, после работы, я припарковала машину во дворе и, прежде чем подняться к себе, заглянула в наш магазинчик. Продавщица Катька скучала за прилавком и заметно оживилась при моем появлении.
– Ты уже со службы? Значит, скоро и остальные потянутся. Тебе кофе сварить?
– Свари, и покрепче.
– Вот это правильно. Я тоже без крепкого кофе жить не могу. А то некоторые говорят, что от кофе бессонница и сердце бьется, а я так считаю: лучше пускай оно бьется, чем носом клевать.
Она занялась кофемашиной, а я спросила:
– Катюша, у тебя тут коробка конфет была такая красивая, с замком. Купили, что ли?
– А тебе зачем?
– Для сослуживца одного, – соврала я. – У него день рождения. Ему средневековые замки всякие нравятся.
– Ну, надо же! – Катерина повернулась ко мне. – Раньше надо было думать! То чуть не год коробка здесь стояла, никто не интересовался, а как купили – так и ты вспомнила!
– А кто купил-то?
– А тебе зачем?
– Ну, думаю, может, кто из наших, с работы. А то я куплю где-нибудь такую же, нехорошо получится.
Я даже сама удивилась, до чего складно получается врать. На любой Катькин вопрос у меня уже ответ готов. Это потому, что сегодня целый день я почти отдыхала. Начальник с утра распушил нас всех, поэтому в офисе стояла тишина, все прилежно работали. Я справилась с отчетом часа за два, но если вы думаете, что сразу же побежала об этом рапортовать, то глубоко ошибаетесь. Уж такие-то вещи и ребенок знает – выполнишь работу быстро и качественно, так тебе сразу еще подбросят. А потом вообще навалят выше головы. Но зарплату, что характерно, не повысят. Так что труд не для того сделал из обезьяны человека, чтобы превратить его в лошадь.
Мысль далеко не новая, зато справедливая.
– Вряд ли ты такую же купишь, – заметила Катька. – Их давно уже не завозят. Всего одна партия была, по всему городу раскидали, у меня случайно одна коробочка залежалась. И я тебе честно скажу – и не стоит покупать эти конфеты: у них уже давно срок годности кончился.
– И все-таки, кто конфеты купил? Такой толстый, лысый, в очках?
– Нет, ничего похожего! Интересный такой мужчина, высокий, щетина трехдневная, и еще шрам на подбородке. А шрам знаешь как мужчину украшает! – В голосе Катьки появились мечтательные нотки. Она поставила передо мной бумажный стаканчик с кофе и интригующе добавила: – А знаешь, что мужчину украшает еще больше, чем шрам?
– Боюсь даже предположить! – усмехнулась я и взяла горячий стаканчик.
– Да я вовсе не о том! – фыркнула Катька. – Я о машине! Ничто так не украшает мужчину, как хорошая машина!
– Да что ты говоришь! И какая же машина была у того человека со шрамом?
– Супер! Синий «мерседес»!
– Круто! – Я повернулась спиной к прилавку, огляделась и проговорила насмешливо: – Только ты, Катя, заливаешь!
– Чего это? – В ее голосе прозвучала обида.
– А того, что отсюда не видно, какая машина перед магазином стоит. А из-за прилавка тем более не видно.
– Отсюда, может, и не видно, а если к двери подойти, то очень даже видно!
– Так ты и к двери подошла?
– А что? В магазине никого не было, я и вышла…
В это время в магазин зашел знакомый мужик – здоровый, накачанный, бритый наголо тип с третьего этажа, Павел, кажется. У него такая фишка – вечно носит под мышкой своего пёсика, йоркширского терьера по кличке Фунтик, и разговаривает с ним. Катька на этого Павла определенно посматривает, и вот сейчас она резко утратила интерес ко мне и засюсюкала с Фунтиком:
– Какой ты хорошенький! Да какая у тебя симпатичная жилеточка! Хочешь печенья?
Я поняла, что больше ничего от нее не добьюсь, и пошла домой.
Может, вам интересно знать, для чего я ее расспрашивала? Да потому что, как уже говорила, я очень не люблю непонятного. И всегда ищу какое-то разумное объяснение происходящему. Разумеется, я не верю, что вещи в моей квартире перемещаются самостоятельно, я знаю, что это я сама их в рассеянности переставляю и запихиваю черт-те куда. Но признаваться, что ты забывчивая растяпа, неохота даже себе.
Но случай бандитки с вантузом как-то выпадает из общей картины. Вот зачем она таскалась в мою квартиру, да еще два раза? Что ей было от меня нужно?
С трудом удерживая в одной руке две сумки, я открыла ключом дверь квартиры и сразу отправилась на кухню отнести продукты – молоко, хлеб, яблоки и сообразить что-нибудь на ужин. Свет не включила, потому что руки были заняты.
И в полумраке я ударилась ногой об открытую дверцу шкафчика.
