Поворачиваюсь и вижу парня в солдатской форме. Слегка покачивается и пьяно улыбается.
– Грустишь, подруга? – беспардонно падает ко мне на полку.
– Нет.
Буся недовольно рычит, но я удерживаю его от поспешных действий.
– Пойдем к нам? – Солдатик кивает куда-то в сторону. – Мы тебя развлечем.
– Спасибо, обойдусь, – нервно веду плечами, судорожно пытаясь придумать, что сделать.
Уж не сердобольная ли соседка устроила мне такое представление, чтобы выжить с полки? Это же бред?
– А вот грубить не надо, – хищно оскаливается парень и скользит по мне сальным взглядом. Хорошо я в джинсах и футболке.
– Я еще даже не начинала, – упаковываю Бусю в переноску, чтобы не дай бог не пострадал, и складываю руки на груди. – Отстаньте, иначе проводницу позову.
– Пацаны, тут девка-то с гонором, – ржет солдатик, окрикивая своих друзей.
– Где? – Нас становится больше, а гитара замолкает.
Еще двое ребят садятся на полку напротив. Становится не по себе, а на помощь позвать некого. Никому до меня нет дела.
– Да вот, – кивает мой сосед на меня.
– Оставьте меня в покое, – пытаюсь выйти, но меня не пропускают.
– С нами пойдешь, – хмыкает один из них. – Мы тебя научим, как себя вести, – дергает на себя и усаживает к себе на колени.
– Пусти, урод! – верещу на весь вагон и всеми силами пытаюсь вырваться. – Помогите! Спасите! А-а-а!
Но рот мой быстро закрывает шершавая ладонь. Буся истошно лает в своей переноске и никак не может выбраться.
– Хоть оборись, никто тебе не поможет, – гаденько ржут защитники родины, но я не собираюсь сдаваться.
– Ты так в этом уверен? – Грозный голос Шамана проносится, как раскат грома.
Замираю от неожиданности и растерянно хлопаю ресницами.
– Ты еще кто? – встает первый солдат, намереваясь напасть на Шамана.
– Руки от девочки убери, – сухо говорит тот, методично щелкая деревянными четками. – Не то я тебе их с корнем вырву и скажу, что так и было.
Говорит им, а смотрит на меня. Его яркие голубые глаза сейчас больше похожи на бушующее море. Господи, помоги пережить гнев этого мужчины.
– Кто это такой борзый? – встает второй и тоже напирает на Шамана.
– Капитан полиции Каримов. – Тот раскрывает ксиву и показывает солдатам. – Проблемы нужны?
– Не-не, сорян. – Меня мгновенно отпускают и ретируются. – Мы не знали, что она с тобой.
– Рассосались живо, – грозно рычит на них мой спаситель.
– Все-все. – Через секунду никого не остается в периметре.
– Шаман, – порывисто обнимаю его за шею и прижимаюсь теснее. – Ты меня спас…
Вдыхаю его аромат с едва уловимыми нотками бергамота и полыни, запуская в себя поглубже, и прикрываю глаза, словно пробуя на вкус. Так необычно и приятно.
– Воу-воу, полегче. – Он мягко отстраняет меня и заглядывает в глаза. – Любой бы сделал то же самое.
– Никто даже голову не повернул, – улыбаюсь я. – А ты герой!
Буся все же выбирается из переноски и с возмущенным лаем кидается к нам. Успокаиваю, давая понять, что опасности нет и меня никто не обижает.
– Маш, ты какого хрена делаешь в этом поезде, а? – Шаман строго смотрит на меня, а я не знаю, что ему ответить. Врать смысла нет, но и сказать правду язык не поворачивается.
– Еду в отпуск со своим женихом, – лукаво закусываю губу и отвожу взгляд в сторону. В конце концов, так и есть.
– Да? – Шаман криво усмехается и подозрительно прищуривается. – И где же этот несчастный? – Голос звучит вкрадчиво, а меня мурашит до кончиков волос.
– Этот несчастный, – глубоко вздыхаю и медленно выдыхаю, собираясь с силами. Раз уж начала, надо доводить до конца. – Ты…
Глава 6. Шаман
Если бы челюсть физически могла дотянуться до пола, я бы ее отбил.
Пьяные армейцы наконец перестают шуршать мне в затылок, и за спиной снова раздается гитара, а Маша съеживается и смотрит на меня снизу вверх совершенно несчастным, но до чертиков упрямым взглядом. Только рыжий Бусик подает голос и снова пытается ухватить меня за штанину.
– Ой! – спохватывается она, поднимая на руки пса. Невинно порхнув ресницами, улыбается мне.
– Машк, это совсем не смешно, ты понимаешь? Тебя отец и брат по всей Москве ищут, – отчитываю это взлохмаченное недоразумение.
Бусик рычит, Трофимова быстро-быстро гладит его между странных лохматых ушей, выдавая нервозность.
– Так им и надо! – фыркает она, вздернув свой курносый нос выше. – Отец замуж меня решил отдать, а я не хочу.
– Маш, двадцать первый век на дворе … – развожу руками.
Династические браки – штука, конечно, распространенная, но генерала-то чего торкнуло?
– Вот ты ему это и скажи, – обиженно надувает щеки. – А я… я… А ты обещал на мне жениться. – В глазах Трофимовой дрожат слезы.
Это, мягко говоря, вгоняет в ступор. Когда девочки плачут, у мужиков внутри случается мини-атомная война. Надо ж поломать всех, кто обидел, а тут, выходит, обидел я? Но …
– Маш, я же пошутил, – недоумеваю. Она серьезно не поняла?
Мы на кухне у Макса тогда сидели. Я пялился на то, как этот демоненок одомашнивается и крутится между плитой и столом. Сожрал все, что она накашеварила. Чет разговорились с ними, я и прикололся, что сам женюсь на Машке, когда подрастет.
А оно вон как все обернулось. Бумеранги от Вселенной всегда бьют точно по затылку. За словами надо следить тщательнее.
– Это жестоко! – Одна за другой крупные капли слез срывается с ее ресниц. Прижимая к себе рыжего уродца, плачущая девушка становится еще трогательнее. – Я тебе поверила, а ты обманул!
И ушастая пакость подгавкивает.
– Маш, Машенька, да ты чего? – пытаюсь обнять и успокоить. – У меня и в мыслях не было тебя обманывать. – Заглядываю в ее обиженные глаза.
– Поздно. – Она шмыгает носом и вытирает слезы рукавом. – Назад пути нет. Отцу и брату я уже сообщила.
– Че-го?! – В этот момент моя челюсть снова рискует пробить пол плацкартного вагона. – Что ты им сказала? – округляю глаза.
– Что мы поженимся, конечно, – шмыгнув носом, уверенно заявляет Трофимова.
– Твою налево… – медленно выдыхаю. – Ладно, пойдем со мной.
– Куда?
– Разруливать ситуацию.
Вот дуреха, а! Но Макс еще не звонил, это наталкивает на определенные выводы. Зная друга, мой мобильник бы уже перегрелся от мата и обещаний выдернуть мне ноги. Да и не только их. Но разобраться лучше на берегу, как говорится. Тем более мне все равно надо сообщить ему о находке.
Забираю Машкины вещи. Она запихивает Бусю в переноску и, сопя, шагает за мной из одного вагона в другой.
Доходим до купе. Мой временный сосед удивленно смотрит на прибавление в компании. Маша плюхается на мою полку, опять достает свою собаку и что-то шепчет в ее лохматое ухо.
– Сидеть, не двигаться, – приказываю ей. – Присмотри, пожалуйста, – прошу соседа.
– У меня есть защитник, – недовольно бубнит Машка, указывая на свою собаку.
Закатив глаза и спрятав от нее ухмылку, сжимаю в ладони телефон. Шагаю из купе, закрывая за собой дверь.
– Шам! – вскрикивает Маша.
Оглядываюсь.
– Ну чего?
– Я тоже пошутила, – признается она. – Никому я ничего не говорила про жениха. Но и домой не вернусь, – поджимает губы.
Покачав головой, ухожу в тамбур, закуриваю обычную сигарету, чтобы немного разогнать остатки адреналина после стычки с армейцами и переварить ситуацию.
Так однозначно не пойдет. У меня были другие планы на отпуск.
Вот же достанется кому-то это счастье! Еще и с пришибленным Бусей в придачу.
Звоню Максу. Он отвечает мгновенно, будто ждал.
– Я ее нашел, – без прелюдий сообщаю другу.
– Где? Как? – сыплется от него.
– Не поверишь, – хмыкаю, покрепче затягиваясь. – В поезде.
– Вот же… дура! – рявкает Марьянин. – Что в голове, а? Опилки?
– Говорит, ее отец замуж собрался выдать, она и рванула. Выходит, что за мной. Ничего лучше не придумала. Я сейчас сориентируюсь, где смогу ее пересадить в обратную сторону. На вокзале заберешь, а я как-нибудь доберусь. На попутках, может.
Макс молчит. Я его не тороплю, глядя на однотипный пейзаж за окном, слушая успокаивающий стук колес и дымя в потолок. Пусть решает, как будет Машку домой забирать.
– Шам, оставь ее у себя на время, – неожиданно просит Марьянин.
– В смысле? – давлюсь горьким сигаретным дымом. – Нет, Макс, так не пойдет.
– Слушай, я понимаю, ты хотел перезагрузиться. Сдай ее тетке, она будет рада заняться перевоспитанием. Там же типичная деревня. Машка в таких условиях не жила никогда, чтобы душ только летний, баня вместо ванны и сортир на улице. Ей полезно будет, а я выясню, что задумал отец, что там за жених. Сломают жизнь девчонке. Жалко. Неделя, Шам. Я заберу ее потом сам.
– Макс, это правда хреновая идея.
Я же, мать вашу, не железный!
– Шаман, я тебя как брата прошу. Пусть потусит немного подальше от столицы. Трубку ей дай, я внушение сделаю, она будет тише воды ниже травы.
– Верится с трудом, – усмехаюсь я.
Но как взрослый дяденька понимаю, что генерал упрям и характер у него очень тяжелый. Он и правда может выдать девочку замуж. Связи позволяют. А меня отчего-то корежит от этой мысли. И что делать-то? Я ж эту Занозу из своей головы выбросить хотел, а она все глубже забирается. Еще немного – и только оперативное вмешательство или летальный исход.
– Перезвоню скоро, – бросаю другу и сбрасываю вызов.
Возвращаюсь в купе, рыжий уродец чавкает моей мясной нарезкой, а Машка заботливо складывает в трубочку последний ломтик буженины. Поднимает на меня невинный взгляд.
– Тебе же не жалко, правда? – мимимишно хлопает ресницами и так улыбается, что сердце срывается в галоп.
«Хана твоему отпуску. Готовь крем от мозолей. Будешь ладошки смазывать», – издевается внутренний голос.
Шлю его нахрен и протягиваю Машке свой телефон.
– Брату позвони. Спать внизу будешь, я на верхнюю вещи перекину сейчас.
– Ур-р-а! – Заноза подпрыгивает на месте, а я ее радости пока совсем не разделяю.
Глава 7. Мария
