Чуть не забыла. Подхожу к раковине, наполняю флягу. Подсовываю голову под кран, жадно пью. Вода забавно булькает в пустом желудке.
Теперь, когда дело сделано, накатывает паника. Надо скорее убираться отсюда. Где цивилизация – там смерть.
На обратном пути внимательно смотрю под ноги, чтобы не споткнуться из-за тяжелой сумки. Только взявшись за дверную ручку, замечаю темный силуэт у черного хода.
С губ срывается жалкий испуганный вскрик. Одновременно раздается приглушенное ругательство. Разворачиваюсь, бегу к парадной двери, надеясь, что она не заперта или хотя бы открывается изнутри.
Не успеваю сделать и пары шагов, как жесткие руки хватают меня за плечи, дергают обратно. Слишком большие и сильные для женских. Низкий голос подтверждает мою догадку.
– Один звук, и ты труп, – мрачно произносит незнакомец. С ужасом чувствую на шее прикосновение холодного лезвия.
Странно. Мне не должны предоставлять выбор. Кто этот монстр? Никогда не слышала, чтобы они нарушали правила. Даю единственный возможный ответ.
– Режь, – цежу сквозь зубы. – Не хочу становиться паразитом.
Сердце колотится в груди, и каждый его удар отдается именем: Джейми, Джейми, Джейми. Что теперь с тобой будет?
– Умно, – бормочет мужчина себе под нос. – Видимо, Искательница. Значит, это ловушка. Как они узнали? – Лезвие исчезает, но его место занимают пальцы, твердые, словно металл.
Я едва могу дышать.
– Где остальные? – спрашивает он, усиливая хватку.
– Я одна. – Нельзя, чтобы он нашел Джейми. Что Джейми будет делать, если я не вернусь? Джейми голоден!
Сильно бью его локтем в живот, аж самой больно. Пресс у него железный, как и руки. Очень странно. Такие мышцы бывают от тяжелой работы или регулярных тренировок, а паразиты не утруждают себя ни тем ни другим.
Удар никак на него не подействовал, даже дыхание не сбилось. В отчаянии со всей силы наступаю ему на ногу. От неожиданности он теряет равновесие. Вырываюсь, однако он хватает меня за сумку, прижимает к себе и вновь берет за горло.
– Слишком уж ты резвая для миролюбивой воровки тел.
Что за бессмыслица? Мне казалось, пришельцы все одинаковые. Наверное, среди них тоже встречаются психи.
Извиваюсь и царапаюсь, пытаясь освободиться, но незнакомец лишь крепче сжимает пальцы на моей шее.
– Я тебя прикончу, никчемная паразитка. Я не шучу.
– Ну и давай!
Он вдруг ахает; наверное, все-таки удалось его зацепить. Правда, новых синяков не ощущается…
Незнакомец отпускает руку, хватает меня за волосы. Видимо, это конец. Сейчас перережет горло. Вот-вот полоснет ножом…
Жесткие теплые пальцы проводят сзади по шее.
– Не может быть…
Что-то со звоном упало на пол. Он выронил нож? Как бы поднять… Может, упасть? Рука расслаблена, попробую вырваться. По звуку я примерно представляю, куда приземлился нож.
Мужчина резко разворачивает меня к себе. Раздается щелчок, в левый глаз ударяет луч света. Охаю, пытаюсь уклониться. Он крепче вцепляется мне в волосы, светит в правый глаз.
– Поверить невозможно, – выдыхает он. – Ты человек.
Большие ладони обхватывают лицо. Прежде чем я успеваю вырваться, губы крепко прижимаются к моим.
Замираю от шока. Меня в жизни никто не целовал. Родители чмокали в лоб или щеку, когда-то давно. Я уж думала, никогда не узнаю, что такое настоящий поцелуй. Правда, толком его прочувствовать не удалось – слишком много паники, ужаса, адреналина.
Наношу резкий удар коленом в пах.
Мужчина хрипит, сгибается пополам. Наконец-то свобода! Наверняка он ждет, что я побегу к парадной двери, поэтому подныриваю ему под руку и мчусь к открытому черному ходу. Даже с тяжелой сумкой я быстрее. Он все еще стонет от боли. Я знаю, куда бежать; главное – не оставлять следов. Продукты при мне, и это здорово. Жаль только, злаковые батончики выпали.
– Подожди! – доносится сзади.
«Заткнись», – думаю про себя.
Он бежит за мной. Его голос все ближе.
– Я не один из них!
«Ага, конечно». Прибавляю скорость. Папа говорил, я быстрая, как гепард. Давным-давно, еще до конца света, я была чемпионкой штата по легкой атлетике.
– Послушай! – кричит он во весь голос. – Смотри! Я докажу. Остановись, взгляни на меня!
«Нашел дурочку». Скатываюсь в овраг, продираюсь сквозь кустарник.
– Я думал, больше никого не осталось! Пожалуйста, мне надо с тобой поговорить!
Он совсем рядом.
– Заткнись! – говорю негромко, но знаю, он слышит. Раньше меня никому не удавалось догнать. Прибавляю ходу.
Он тяжело дышит и тоже ускоряется.
Что-то большое налетает сзади, сбивает с ног. Во рту вкус земли. Сверху придавило чем-то тяжелым, я едва могу дышать.
– Подожди… минуту…
Он приподнимается, переворачивает меня на спину, садится сверху, зажав мне руки ногами. Давит мои продукты. Рычу, пытаюсь вырваться.
– Смотри, смотри! – Он вытаскивает из кармана цилиндрик, крутит кончик. Появляется яркий луч.
Он направляет фонарик себе в лицо.
От света кожа отливает желтизной. Вижу выдающиеся скулы, длинный тонкий нос, резко очерченный квадратный подбородок. Губы, достаточно полные для мужских, растянуты в улыбке. Брови и ресницы выгорели на солнце.
Однако он хочет показать другое.
В глазах цвета охры – обычное человеческое отражение. Незнакомец направляет фонарик то на левый, то на правый глаз.
– Видишь? Я такой же, как ты.
– Покажи шею, – с подозрением говорю я. Нельзя расслабляться; здесь наверняка какой-то подвох. Надежды больше нет.
Он недовольно кривит губы.
– Ну… разве глаз недостаточно? Ты же видишь, я не один из них.
– Тогда почему не хочешь показать шею?
– У меня там шрам.
Пытаюсь вывернуться, но он прижимает мои плечи к земле.
– Сам нанес, для маскировки. Кажется, неплохо получилось, хотя я чуть не помер от боли. У меня нет красивых длинных волос, чтобы прикрыть шею.
– Отпусти.
Он медлит, потом легким движением вскакивает на ноги, протягивает руку.
– Пожалуйста, не убегай. И… э-э… больше не пинайся, ладно?
Я не двигаюсь с места. Если попытаюсь сбежать, он меня поймает.
– Кто ты? – произношу еле слышно.
Он широко улыбается:
– Меня зовут Джаред Хоу. Я уже больше двух лет ни с кем не разговаривал… наверное, ты решила, я ненормальный. Пожалуйста, прости. Скажи свое имя.
– Мелани, – шепчу я.
– Мелани, – повторяет он. – Не представляешь, как я рад тебя видеть.
Не сводя с него глаз, крепко сжимаю сумку. Он медленно протягивает руку. И я берусь за нее.
Только когда мои пальцы с готовностью сжимают его ладонь, я понимаю, что верю ему.
Он помогает мне подняться, но не убирает руку.
– И что теперь? – настороженно спрашиваю я.
– Нам нельзя здесь задерживаться. Вернешься со мной в дом? Я оставил там мешок. С холодильником ты меня обошла.
Мотаю головой.
Кажется, он понял, что я вот-вот сорвусь.
– Тогда подожди здесь, хорошо? Я быстро. Наберу нам побольше еды.
– Нам?
– Думаешь, я позволю тебе вот так исчезнуть? Теперь ты от меня не отделаешься.
Исчезать я и не хочу.
– У меня… – Разве можно не доверять другому человеку? Мы семья, наш вид находится на грани вымирания. – У меня нет времени. Мне далеко идти, а… Джейми уже заждался.
– Ты не одна? – На лице Джареда впервые появляется замешательство.
– С братом. Ему всего девять, и он очень боится, когда я ухожу. Наверное, думает, что меня поймали. Он очень голоден. – Словно в подтверждение желудок громко урчит.
Джаред снова улыбается, еще радостнее.
– Я тебя подброшу.
– Подбросишь?
– Давай договоримся. Ты подождешь, пока я наберу еды, а я отвезу тебя на джипе, куда пожелаешь. Будет быстрее, чем своим ходом. Даже с твоей скоростью.
– У тебя есть машина?
– Конечно. Думаешь, я пешком сюда пришел?
Путь сюда занял шесть часов. Озадаченно морщу лоб.
– Глазом не успеешь моргнуть, как вернешься к брату, – обещает Джаред. – Только никуда не уходи, ладно?
Киваю.
– И, пожалуйста, поешь. Не хочу, чтобы твой желудок нас выдал. – Он усмехается, вокруг глаз разбегаются морщинки. Мое сердце вздрагивает. Кажется, я готова ждать его хоть до утра.
Джаред по-прежнему держит меня за руку. Затем медленно разжимает пальцы, делает шаг назад, останавливается.
– Только больше так не бей. – Он берет меня за подбородок, целует, и на сей раз я чувствую поцелуй как следует. Его губы мягче рук, жарче раскаленного воздуха вечерней пустыни. В животе вспархивает стая бабочек. Непроизвольно тянусь к нему, касаюсь теплой щеки, жестких волос на затылке. Пальцы проводят по бугристой линии на шее.
Вскрикиваю.
Я проснулась в холодном поту. Еще до пробуждения пальцы нащупали тонкую полоску шрама, оставшуюся после внедрения, – бледно-розовую, еле заметную. Лекарства Целителя подействовали.
Плохо заживший шрам Джареда никого не обманет.
Я зажгла ночник, подождала, пока дыхание выровняется. Кровь бурлила в жилах; сон казался невероятно реальным!
Новый сон, но по сути такой же, как те, что преследовали меня последние несколько месяцев.
Нет, не сон. Воспоминание.
