Клэр Вирго "Скованные одной цепью"

Когда ко мне подошла королевская стража. И хотя я знал, что будет дальше, еле сдерживался, чтобы остаться на месте. Я принц, я не могу убегать и позориться еще больше, чем мне предстоит.

Сжал кулаки и стиснул зубы, даже дыхание задержал, когда чужие сильные руки стали срывать с меня одежду. Обычного жителя королевства за подобное ждала бы казнь, но я принц, меня нельзя казнить, только изгнать. Но перед этим как следует унизить, прогнав обнаженным через весь город. И я даже не знал, что лучше, возможно, смерть была бы предпочтительней.

К сожалению, пришлось смириться. Клочья одежды остались лежать у моих ног, руки привязали к перекладине, которую закрепили за головой – чтобы я не мог прикрыться. На шею нацепили ошейник с длинной цепью, и один из стражников, взявшись за другой конец, резко рванул на себя.

Я чуть не упал, но удержался на ногах, иначе пришлось бы пропахать всем телом каменный пол. Сомневаюсь, что кто-то залечил бы мои царапины, содрал бы себе все до мяса.

Шагнул вперед, устремив невидящий взгляд вверх. Шел мимо слуг, выстроившихся вдоль коридора. Некоторые отводили глаза, другие же жадно пожирали меня взглядом, в котором было все от жалости до презрения и ненависти.

Стоило выйти на жаркую улицу, как нашу процессию – впереди и позади по два стражника, не считая того, что с цепью – встретила улюлюкающая толпа. Неудивительно, время оглашения приговора было объявлено заранее, всем хотелось узнать судьбу опального принца. Теперь уже и не принца согласно закону.

Свист и хохот, показывание пальцем и скабрезные шутки, качание головой и прочие жесты и звуки сопровождали меня всю дорогу. Прибавить к этому палящее солнце, израненные и обожженные о мостовую ступни, а примерно в середине пути кто-то из детей бросил камешек, и другие подхватили. В меня полетело все, что попадалось под руку. Кто-то бросал не глядя, некоторые целились специально. Большинство ударов не причиняло вреда, но удар яблоком в глаз заставил голову буквально взорваться от боли. А уж когда пара снарядов прилетела прямо в пах, я не выдержал и упал. Но щадить меня и дать хотя бы пару минут отдышаться мне никто не позволил. Цепь натянулась, и меня поволокли по раскаленной мостовой. Боль была настолько ошеломляющей, что перекрыла все, что было до этого. Я кое-как поднялся и заплетающимися ногами пошагал дальше. Теперь я уже смотрел исключительно вниз. Чувствовал, как от стыда даже кончики ушей горели. Хотя одно не только из-за этого, но и потому что я сильно его ободрал.

Выведя меня за городские ворота, стражник отвязал мне одну руку и пнул так, что слезы брызнули из глаз. Я повалился в кусты, а ворота захлопнулись, закрывая вход в город и к прежней жизни. Сотню раз я пожалел, что послушал брата и ввязался во все это. Кто же знал, что это ловушка?!

С трудом отвязал перекладину и со стоном опустил руки. За время, пока я был привязан, они затекли так, что почти не двигались. Все тело болело, было в синяках и ранах. И кстати, ошейник с цепью все еще оставался на мне. К сожалению, его я снять не смог бы при всем желании – ключа от замка у меня не было. И цепь не снималась тоже.

Немного полежав и переведя дух, встал и побрел куда глаза глядят. Понятия не имел, что теперь делать и куда направиться. У меня не было ни денег, ни одежды, ни еды – ничего. А ведь скоро стемнеет, станет холодно, да и ел я последний раз утром – завтрак мне все-таки принесли. Желудок уже напоминал о себе, пока только недовольными звуками. Было странно слышать такое, ведь я принц, никогда ни в чем не нуждался. И вот теперь нуждаюсь во всем.

Но если Адарал думает, что сумел меня сломить, зря надеется. Я смогу выжить, вернусь и обязательно отомщу всем своим обидчикам!

Задрал подбородок, прикрыл срам руками и зашагал по тоненькой тропинке. Куда-то же она должна привести. Цепь тянулась позади меня по земле. Единственное, что я смог с ней сделать, – это перекинуть за спину.

И тропа привела. В заброшенный поселок. Судя по состоянию домов, в них давно никто не жил: крыши обрушились, стены оплетены растениями. Но это лучше, чем ничего. Зашел в крайний… назвать это домом язык не поворачивался. Сплошные развалины, ничего полезного. Уже темнело, так что пришлось ускориться, чтобы найти место для ночлега.

Второе здание сохранилось лучше, в нем даже остался почти целым маленький закуток у дальней стены. Лежанка имелась, но вот сама постель превратилась в труху. Пришлось нарвать травы и покрыть каменную кровать. Со стоном повалился на нее, стараясь не обращать внимания на недовольное бурчание в животе.

Попытался расслабиться. Израненные ступни горели огнем. Пока еще не до конца стемнело, оглядел себя. Причем только одним глазом. Второй от удара яблоком опух и почти не видел. Но и одного глаза хватило, чтобы понять, насколько все плохо. В ранки и царапины попала грязь, на одной стороне тела почти все – одна большая ссадина, включая лицо, на теле множество синяков, один большой – в паху, при малейшем прикосновении или движении он причинял боль. Можно сказать, что я весь стал одним большим синяком. Красавец, нечего сказать. А ведь я поистине гордился своей внешностью. Ну ничего, раны заживут, главное, чтобы шрамов не осталось. Сводить их слишком муторно. А остальное не проблема. Королевская кровь дает одно несомненное преимущество – более быструю регенерацию. Нужно только дать организму хороший отдых и усиленное питание.

На этом моменте я засмеялся. Вернее, попытался, потому что даже смех вызывал боль. Да уж, в моем положении ни достойный отдых, ни усиленное питание мне не светили. Хоть какое-нибудь бы получить. Но это проблема уже завтрашнего дня. Сейчас надо было хоть чуть-чуть поспать. Если удастся, конечно.

Лег на жесткое ложе и со стоном вытянулся. Все болело и горело, но я старался не думать об этом. Нужно поспать, нужно поспать, нужно поспать – твердил себе до тех пор, пока и правда не уснул.

А когда проснулся, осознал, что лучше бы тихо умер во сне. Потому что открывшаяся мне картина была просто ужасающей…

Глава 3. Хэйян

Разбудили меня голоса. Первой мыслью было отругать нерадивых слуг, позволивших себе говорить так громко. Что их господин – то есть я – проснулся. Вторая мысль – я уже не господин, вокруг нет никаких слуг, я в заброшенном поселении за чертой города. От третьей мысли вдоль позвоночника пробежал холод, даже несмотря на то, что на жестком холодном ложе я и так за ночь замерз и немного дрожал. И мысль эта – откуда здесь голоса? Деревня же заброшена!

Аккуратно открыл глаза, вернее, один, второй все еще не открывался и приподнялся, чтобы выглянуть в окно. А там…

Я, конечно, слышал, что существуют космические корабли и на них летают к другим планетам. Знал, что солнце и луны – это космические объекты. Все-таки я принц, а не простолюдин, в академии меня всему этому обучали. Но в нашем королевстве не было ни одного специалиста по подобным летательным аппаратам. Но я сразу его узнал – видел картинки в учебниках.

А вот существа, которые стояли рядом и разговаривали, были мне не знакомы. О других расах, населяющих нашу планету, я тоже знал. И никого похожего на ней не водилось. Из разумных уж точно.

Прислушался – языка, на котором они говорили, я тоже прежде не слышал. Много отрывистых, лающих звуков, что, учитывая их внешность, неудивительно. Было впечатление, что скрестили человека – о них я тоже знал и даже видел, они часто прилетали торговать – и собаку. Получилось существо, которое ходило на двух ногах-лапах, руки были обычными, а вместо лица – песья пасть. В общем, такой себе видок. Никакой утонченности.

Но самое ужасное, что сразу навело на мысль о том, что это космические пираты, были выстроенные в ряд существа разных рас. Они были в цепях, стояли на коленях с опущенными головами. На телах следы от кнута или плетки, на запястьях – кандалы. А псоглавцы, как я их назвал про себя, удобно расположились вокруг костра, разведенного на небольшой утоптанной площадке, жарили мясо и явно веселились.

Запах пищи пробудил голод, желудок заурчал, а я дернулся, чтобы меня не нашли. Но звуки желудка заглушить не смог, да еще и цепь, которую я перед сном положил рядом, с громким звоном упала на пол. Я замер, затаив дыхание. Вдруг повезет…

Не повезло. Буквально через несколько секунд на пороге показался псоглавец. Увидев меня, ухмыльнулся, шагнул вперед и схватил конец цепи. Покрутил ее между пальцев, а потом с силой дернул. У меня аж дыхание перехватило от недостатка воздуха. И еще показалось, что шея сейчас сломается.

– Йер! Чиги шва! – сказал псоглавец и снова дернул за цепь.

– Не понимаю, – прохрипел в ответ.

Он нахмурился, а потом с явным трудом проговорил:

– Ты! Идти сюда…

– Зачем? Что вы…

– Не говорить. Идти!

И снова дернул. Пришлось подчиниться. Может, увидят, насколько у меня все плохо и отпустят?

Стоило нам выйти наружу, как раздались свист и явно одобрительные звуки. Самый крупный псоглавец, с меня ростом, хотя остальные были мне максимум по грудь, хоть и очень массивные, лениво встал и подошел, вертя в руке хлыст. Спросил что-то у приведшего меня псоглавца, а после его ответа приблизился почти вплотную, перехватил цепь у самого ошейника, приподнимая меня за нее. В ушах снова зашумело, перед глазами возникла пелена, я инстинктивно схватился за ошейник, пытаясь его оттянуть от кожи. Разумеется, у меня ничего не вышло, лишь сломал пару ногтей.

– Какая добыча сама пришла к нам в руки! – почти без акцента проговорил псоглавец, однозначно вожак. Опустив меня на землю, покрутил из стороны в сторону, оглядывая, хорошо хоть не трогал. Я бы со стыда сгорел. – Кто такой? Имя?

– Хэйан, – ответил чуть хрипло, потирая горло.

– Отличное имя, – лающе засмеялся вожак. – Будем звать тебя Эй. Тебе подходит.

Я похолодел. Если они придумали мне кличку – подобное сокращение оскорбительно для принца и именем быть не может! – значит, отпускать не намерены. Может, удастся уговорить?

– Отпустите меня, я никому не скажу, что видел вас.

– Конечно, не скажешь, потому что через несколько часов тебя здесь уже не будет.

– Зачем я вам?

– Как зачем? – Снова смех. – За тебя можно выручить много денег, глупый ты эквил.эстры лишними не бывают.

– Я ничего не стою, – пытался убедить, что бесполезен.

– Ошибаешься. Есть места, где за такого смазливого и послушного раба дадут приличную сумму.

Послушного? Мысленно засмеялся. Я принц, а не раб.

– На колени! – приказал псоглавец, но я гордо задрал голову.

Никогда и ни перед кем не встану на колени!

– На колени, никчемный раб! – прорычал вожак и взмахнул плетью. – Я научу тебя послушанию.

Раздался свист, и меня буквально обожгло болью. Еле сдержался, чтобы не издать ни звука. Но плеть свистела снова и снова, и через некоторое время я, избитый, покрытый следами от шеи до пяток, даже не стоял на коленях, а лежал в пыли у сапог псоглавца, корчась от боли. Я думал, что больно мне было вчера? О, как же я ошибался!

– ты будешь делать то, что я говорю, иначе каждый день тебя будет ждать порция плетей. А теперь становись рядом с другими!

Я даже не мог подняться, поэтому меня схватили за ошейник и потащили к выстроенным в шеренгу рабам. На фоне их я выглядел более унизительно, потому что на них хотя бы были штаны, хоть и почти превратившиеся в лохмотья. Я же до сих пор был обнажен. Даже рабы кидали на меня снисходительно-презрительные взгляды.

– Лучше подчинись, – внезапно прошептал стоявший рядом раб. Я так понял, человек. – Был один, кто тоже отказался подчиняться, так его забили до смерти и выкинули в открытый космос.

Никогда! Сжал зубы. Лучше умру, чем стану рабом. Я принцем родился, принцем и умру. Они могут заставить меня, но добровольно я никогда не подчинюсь.

Простояв в унизительной позе несколько часов, от чего заныли разодранные буквально в кровь колени и мышцы спины и ног, я был готов на что угодно, лишь бы принять любое другое положение. Обнаженное тело добавляло градус унижения, потому что псоглавцы позволяли себе отпускать очень неприличные шутки. Угрожали пустить по кругу, продать в бордель и даже хвастались своим достоинством, явно намекая, что если не подчинюсь, меня ждет не просто насилие, а такое, что и в страшном сне не привидится. Я лишь сглатывал и сильнее сжимал зубы, стараясь не обращать внимания. Вожак не останавливал своих подчиненных, но и не поощрял на действия. Это давало надежду, что все обойдется.

Обойти-то обошлось, но через несколько недель – даже не знаю точно сколько – пребывания на пиратском корабле я уже потерял всякую надежду на спасение и главное – волю к жизни. Мои первоначальные раны подлечили, но взамен нанесли кучу новых. Держали нас в каких-то помещениях в самых дальних отсеках корабля. В них не было ничего, кроме металлического пола, пыли и грязных матрасов. Кормили нас, правда, исправно, как и «воспитывали», особенно меня. Воспитанием называлась порция различны наказаний от ударов плетьми до стояния коленями на камнях или ступнями на раскаленных углях. Основные раны после этого подлечивали, но не о конца, так что я весь был покрыт незаживающими синяками, ссадинами и язвами. И одновременно с этим «воспитанием», пока охаживали тело плетью или удерживали в нужном положении, без устали твердили только одно: «Подчиняйся! Подчиняйся! Подчиняйся!»

И всякий раз, буквально заползая на свой матрас, я упрямо повторял мысленно или шепотом: «Никогда!»

Но однажды наш путь подошел к концу. Корабль приземлился на какую-то планету, нас вывели наружу и куда-то повели. Несмотря на то, что я пытался осмотреться, особо глядеть было не на что. Под ногами сплошной песок, горячий даже ночью, над головой – странное небо: не видно ни звезд, ни облаков. Только какая-то переливающаяся пленка.

Несмотря на темное время суток, тут и там ярко горели светильники, так что было довольно светло. Достаточно, чтобы смотреть под ноги и не упасть. Рабов разделили и развели по разным местам. Одни попали на высокий помост, других отвели в шатры. Меня же сдали с рук на руки торговцу, который внешним видом вызывал еще большее омерзение, чем псоглавцы. Особенно если учитывать его раздвоенный язык.

– Этот самый дикий, – сказал вожак, который лично привел меня к этому странному существу.

– Ничего, воспитаем, – потер руки торговец, отдавая за меня одну монету. За других давали куда больше, я видел. Значит, я добился своего: моя цена снизилась донельзя. Еще немного – и меня просто выпнут, словно балласт, ну или, на крайний случай, убьют. Меня в целом устраивал любой вариант, второй даже предпочтительнее. Значит, надо делать все, чтобы страдания прекратились.

Но я не учел фантазии торговца. Псоглавцы на второй же день таки выдали мне штаны, как у всех. Этот же… слов для него приличных нет, содрал их с меня и опять оставил нагишом. Ошейник заменил на «строгий», с шипами, впивавшимися в шею при любом движении, кроме склоненной головы. Цепями туго обвил тело, на запястья и щиколотки нацепил тяжелые кандалы, которые дико натирали, а после в таком виде приковал к столбу, оставив у всех на обозрении. А еще через пару дней напялил на пах какой-то меховой мешочек и так сильно затянул ремешки, что я буквально взвыл. Причем снимать его при отправлении нужды никто не разрешал. Мыться тоже не давали, единственная вода, которая мне была доступна, кроме плошки для утоления жажды в день, – это дождь, который время от времени лил с неба. Но на мокрое тело тут же прилипали песок и пыль, все ужасно чесалось. Ну и, разумеется, воспитательные меры в виде плетки никуда не делись. Порцию ударов мне отвешивали как по расписанию, два раза в день.

Но даже это все меня не сломило. Я сопротивлялся всеми силами, надеясь на скорую смерть. И когда уже почти получил желаемое, увидел ее…

Невозможно красивая, в легком, воздушном платье, которое не скрывало, а, наоборот, подчеркивало все изгибы женского тела, она шла в сопровождении другой девушки и очень высокого телохранителя к выходу с невольничьего рынка. Я провожал ее жадным взглядом, стараясь как можно меньше поворачивать голову, смотрел через засаленные грязные волосы. В этот момент я не хотел умереть. Я хотел, чтобы эта удивительная девушка купила меня. Потому что чувствовал – с ее помощью я смогу не только выжить, но и освободиться! У меня появилась надежда вернуться домой и отомстить за все, что со мной сделали.

И когда она повернула голову, посмотрела на меня и сделала шаг навстречу, я возликовал. «Давай, купи меня. Купи!» – повторял про себя и радовался каждому шагу, который она делала.

Разумеется, не обошлось без оскорблений со стороны продавца и даже пинка по ребрам, который отозвался в каждой клеточке измученного тела. Но я как мог продолжал наблюдать за девушкой и видел, что она поморщилась в ответ на такое обращение.

Однако когда торговец решил снять единственный предмет «одежды», находившийся на мне, я запаниковал. Ведь внутри все распухло, дико болело и выглядело наверняка настолько плохо, что она могла отказаться меня купить. И тогда последняя надежда была бы утеряна. Да и, если честно, было немного стыдно представать перед ней в таком виде. Словно это запачкало бы и ее.

Поэтому, когда она остановила торговца, я искренне выдохнул. А уж когда приказала помыть меня и дать нормальную одежду, я и вовсе не помнил себя от радости. Оказывается, как мало нужно для счастья – всего лишь вода для мытья и пара штанов.

Торговец, которому не удалось обмануть девушку, как выяснилось, был рад и тому, что получил. Ведь это в шесть раз больше, чем он за меня заплатил. Да и угроза от девушки была недвусмысленной, поэтому мне выдали все, что она потребовала. Было очень приятно вновь ощущать себя чистым, хотя от прикосновений к некоторым местам пронзала дикая боль. Но это мелочи. Главное – у меня была надежда! Оставалось только правильно сыграть. Нужно убедить девушку в своей покорности, потом уговорить отпустить меня, дать денег, а лучше – небольшой корабль, и я снова буду свободен. Назло своим врагам. О, я еще поквитаюсь с ними!

Я настолько воодушевился, что начал напевать. Разумеется, мое хорошее настроение не прошло незамеченным, и плетей напоследок я все же получил. Торговец сказал, что это его подарок мне. Ведь новая хозяйка ничего об этом не говорила, а значит, запрета нет.

Я перетерпел очередную экзекуцию, хотя она добавила мне неприятных ощущений. Но все перекрывалось возбуждением от предстоящего. Причем возбуждение достигло и паха, отчего я уже по-настоящему страдал от боли в опухшем органе. Старался глубоко дышать, чтобы снизить эффект, и у меня худо-бедно получилось. Причем как раз вовремя – вернулась моя новая хозяйка.

Я мысленно улыбался, выходя ей навстречу, но тут же нахмурился. Того, что я увидел, никак не ожидал.

Глава 4. Итайра

– По-моему, мы идем не в тут сторону, – засомневалась я, видя, что Лия тащит меня совсем не туда, куда идет основная масса народа.

– Туда-туда, на основной арене неинтересно. Мне подсказали, что есть еще другие, – она подмигнула, – где проводятся бои без правил. Там самое интересное. И вкусное. – Подруга облизнулась.

Она, как и я, эмпат и тоже сильный. Эмоции для нас своего рода пища, способ поддержания жизненного тонуса. Без них мы не умрем, но жить станет скучно и пресно.

Но разница между нами с Лиарой в том, что для меня вкуснее положительные эмоции, что в целом странно для нашей расы. А Лия – обычная раитянка: всплеск страха, ненависти, боли для нее как конфета.

За годы я научилась хорошо скрывать свои предпочтения, даже матери о них не известно. Особенно матери. Ей это знать совершенно ни к чему. А Лия… кажется, она о чем-то догадывается, но вопросов не задает, а я молчу. Мы обе делаем вид, что все хорошо. Для остальных же я играю роль, какую и должна.

Именно поэтому я так долго тянула с рабами. Их наличие практически обязательно для любой раитянки. Нет рабов – нет постоянной подпитки, соответственно, ты быстро стареешь. А стареть раитянки не любят, поэтому до последнего пользуются своими преимуществами.

Я, кстати, не против сохранения молодости. Зато очень против причинения боли и страданий, чтобы эту самую молодость сохранить. Бракованная, да. Но приходится поддерживать статус. И так припозднилась с рабами. И ведь и правда не собиралась их покупать, но увидела эквила, и будто что-то внутри дернуло подойти.

Ну да ладно. Мать будет довольна. И раба наконец купила, и денег почти не потратила. Одного мне хватит. Надеюсь.

– Лия, тебе не кажется, что нам не стоит так рисковать?

– Да какой риск? – Она фыркнула. – Ты забыла, что Яронг с нами? – кивнула на охранника, который невидимой тенью следовал за нами повсюду, но так, что мы даже забывали о его присутствии. – С ним ничего не страшно, правда?

Она повернулась к охраннику и одарила его такой ослепительной улыбкой, что тот аж глаза округлил и в ответ лишь кивнул. Жаль, он не знал, что улыбка эта наигранная, не более, чем пустое кокетство.

– Не бойся, нам ничего не грозит. На Атриуме очень строгие правила. Любой, кто их нарушит, будет жестоко наказан.

– Да, только нам это не поможет, если обезумевшая толпа нам растопчет или на куски разорвет, – пробурчала.

– Не волнуйтесь, госпожа, я закрою вас собой, – тихо ответил Яронг, и я, в отличие от Лиары, улыбнулась этому светловолосому гиганту абсолютно искренне.

– Спасибо.

– Это моя работа, госпожа.

Яронг был не рабом, а наемным телохранителем. И главное его положительное качество – беззаветная преданность Лиаре. Эта преданность распространялась и на всех, кто был ей дорог. Так что я не сомневалась: в случае опасности Яронг и правда закроет нас собой, даже рискуя собственной жизнью.

– Мы на месте, – радостно запищала Лия, не очень аристократично указывая пальчиком на странного вида палатку.

Она не очень походила на арену – слишком маленькая. Разве что для каких-то крохотных зверушек. Но, пожав плечами, пошла за подругой, а за нами стеной шел Яронг.

– Два эстра за билет, – скучающе оповестил сидевший на входе пиритианин.

Мы с Лиарой протянули ему по две монеты.

– Грабеж! – повозмущалась она, однако, скорее для вида, нежели говоря серьезно. – Это телохранитель, за него платить не буду!

Пиритианин лишь кивнул: