– Эй, а не пошёл бы ты в задницу, а? – меня искренне возмутило обвинение в собственном инфантилизме. – Я взрослый человек и живу как хочу. Я веду такой образ жизни на свои деньги, никому не мешаю! И вообще…
Что там вообще, я так и не придумал. Потому предпочёл многозначительно молчать. Признаться, в данный момент меня занимало другое. Могу ли я стать не только светом и музыкой, но оргазмом? Хотя, наверно, лучше не надо. Меня и так, наверняка, сейчас активно откачивают. А лежать обоссанным, да ещё и с эрекцией… Нет, я всё понимаю, никто не осудит и даже слова худого не скажет, но раз можно без этого, наверное, можно и без этого?
– Я принял решение! – что-то меня дёрнуло, и я повис в темноте без своего «тыц-тыц-тыц», без света и даже без вкуса булочки с корицей и кофе, которым я был последнее время. Стало как-то грустно. Наверное, препараты начинают действовать, и скоро я очнусь где-то в палате. Надо будет выяснить, чем же именно накормил пушер. Вдруг это условно-безопасное нечто, просто не для тусовок?
Импульс боли меня взбодрил, и я сосредоточился на голосе в голове.
– Ты присягнул хаосу, смертный. Но до тебя никто не давал свою душу в дар, просто так. Биллионы тех, кто желают силы и власти. Бессчётное множество получают их в дар, и лишь единицы становятся достойными даров смеющихся богов! И все ставят свои души, что потоком текут в глотки голодных тварей ада!
В ответ даже не получилось ничего подумать, потому я вежливо внимал.
– У роковых сил всегда были чемпионы, но не было святых! Нет тех страстей, которые хаос не мог бы исполнить. Но ты и так порочен. Ты принял в себя страсть, но в твоей душе осталось место для всего остального. Ты коснулся хаоса, но он не опалил тебя!
О, а вот и манию подвезли! Как домой вернусь, обязательно обсужу это со своим психотерапевтом. Нарциссизм – это не плохо, особенно если его контролировать. Но вот скатиться в манию из-за сверхценных идей на свой счёт было бы не слишком круто. Придётся пить нормотимики, а они исключают любое ширево. О здоровье надо заботиться. И всё же не хотелось бы…
– Потому решено дать тебе испытание! Дорога могущества открыта для тебя, смертный, и ты сможешь вознестись к престолам владык. Оно же и будет наградой: исполнение детской мечты. То, о чём ты истово мечтал, чего ждал, о чём молился…
– Я могу есть эйфоретики каждый день, не будет серотониновой ямы, не будет нагрузки на сердце и…
– Нет, другая мечта. Кем ты хотел стать в детстве? – в голосе проскользнули очень знакомые нотки. Так со мной общались друзья, когда занимали мне денег, после того как меня третий раз подряд обокрали на пляже в Барселоне.
– Водителем большегрузных фур? Ты серьёзно? Я не хочу быть водителем большегрузных…
– Волшебником! Ты хотел стать волшебником. Повелевать тайными силами, учиться в школе магии и колдовства!
Я попытался зафиксировать слова незримого собеседника на подкорке. Если я смогу понять, когда именно мне пришло в голову, что я маг и волшебник, то это состояние не станет навязчивым. Первое правило психонавта – отслеживай, что у тебя в голове. Это позволит тебе оставаться вменяемым, хоть и с ебанцой. Ну, и сильно сэкономит денег на лечении. Хотя, в ближайшее время лучше обойтись без психоделиков.
– Ты отправишься в мир, где у тебя будут все шансы. Ты получишь силы, о которых мечтал. И если и там ты сохранишь себя в целостности, то мы встретимся вновь. Здесь, в самых жутких глубинах варпа!
О, прям хорошие новости, значит, сейчас будет интересный мультик для моей головы. Если я правильно себя знаю, то это говорит о том, что я засыпаю. И значит, меня откачали! Ура!
– Иди, смертный, и будь достоин своей клятвы!
В следующий момент меня закрутило и потянуло куда-то вниз. Я летел всё быстрее и быстрее, пока не…
– ААААААА! – я орал дурным голосом, когда ощущения собственного тела вернулись ко мне и ударили по мозгам кувалдой.
– ААААААА! – продолжал вопить я, осознавая, что тело-то, в общем, и не моё, и вытянутые руки никак не могут принадлежать могучему жлобу в центнер весом.
– Гарри, Гарри, успокойся, у тебя что-то болит? – раздался женский голос.
– АААААА! – продолжал вопить я. В голове была простая мысль:
«СУКА! ЭТО БЫЛО НЕ ЭКСТЕЗИ!»
Думаете, быть ребёнком сложно?
Ответственно вам заявляю: при наличии жизненного опыта, детство – это огромный плюс. Время от времени я со смехом вспоминаю те многочисленные истории, когда очередной взрослый дядя попадал в тело Гарри Поттера и карал бедных Дурслей за скотское поведение.
Начнём, пожалуй, с того факта, что жил я в своей комнате. Вполне себе просторной и уютной.
Ну а что вы хотели? Как-никак, а Гарри Поттер – победитель всех и всяческих интеллектуальных игрищ и олимпиад. Системный поиск информации, вежливая тихая речь и умение говорить людям то, что они хотят услышать, сделали из меня всеобщего любимца.
Вежливого разговора с Мистером Сандерсом, нашим классным руководителем, хватило для того, чтобы дядя Вернон начал со страшной силой уважать чужие границы. Короткий ликбез насчёт прав детей, а также демонстрация визитных карточек местной администрации, сделали наше общение сугубо вежливым. Притом, что я не просил особого отношения, а лишь играл отведённую мне роль немного замкнутого, но крайне умного приёмного ребёнка.
А постоянные поводы для гордости в виде многочисленных учебных грамот, статьи в газете и даже короткого ролика на местном телевидении практически влюбили в меня Дурслей. Ну, право слово, кто же будет обижаться на мальчика, который приносит тебе столько славы?
К слову, с Дадли у нас были почти дружеские отношения, несмотря на то, что он меня периодически пытался поколотить. Но не всерьёз (достаточно было демонстрации половинки кирпича и рассказа, как именно я обставлю несчастный случай). К тому же, я снабжал сводного брата последними новинками музыкального рынка.
Откуда деньги, спросите вы?
О, это отдельная история.
Когда мне было восемь, Дурслям пришло письмо без обратного адреса. Принесла его не сова, просто в один прекрасный день оно оказалось в почтовом ящике. Я его туда положил, если кто не понял.
Письмо было от некого Л. С. Дональда. Он представлялся моим дальним родственником и сейчас проживал в южной Колумбии. В силу своих проблем с законом, он не может участвовать в жизни Гарри, как того требует его родственный долг, но с радостью поможет семье его опекунов ни в чём не нуждаться. К письму прилагался пакет налички и краткая инструкция, как эти деньги можно обелить перед налоговой.
Аналогичное письмо пришло в один из местных фондов, который занимался помощью детям-сиротам, с просьбой приглядеть за мальчиком, который очень дорог неизвестному меценату. Деньги, разумеется, были в большом объёме, с наказом истратить половину на стипендию доброму мальчику Гарри.
Откуда деньги, спросите вы? Неужели я ограбил банк, сыграл на бирже, используя свои уникальные знания английского рынка фондовых бумаг, или, может, магия?
Ну, в каком-то роде, да.
Я торговал травой.
Моя маленькая империя началась довольно прозаично. Для начала я купил марихуану у местного барыги (ревел, трясся и говорил, что отец меня убьёт, если не принесу ему коробушку), выковырял семена из бошек, и посадил кусты сразу в десятке мест. Заброшенных садов в Уэльсе много, а лето достаточно тёплое для созревания. Что-то находила полиция, но оставшегося объёма мне вполне хватало для того, чтобы снабжать ганжубасом весь город. Травку я толкал в местном кампусе, со временем даже появилась система оптовых поставок через тайники. Когда появились деньги, заросли марихуаны превратились в аккуратные боксы в заброшенных домах.
Ещё я состоял в переписке с Александром Шульгиным и строил планы насчёт глобализации рынка веществ на двадцать лет раньше нашей истории.
А через Дурслей и фонд я легализовал доходы. Не слишком выгодно (уходило много заработанных денег), но практически без рисков.
Правда, в этом мире были и отличия от канонической истории. Шрам у меня был не в виде молнии, а какой-то уродливой звезды, словно мне сделали прививку от натуральной оспы на лоб. Дядя был не толст, а имел разряд по гиревому спорту, и хранил дома целый арсенал. Хранил легально, как отставной сержант. Дадли, в связи с этим, тоже не был изнеженным ребёнком, скорее типичным сыном военного. Большой, сильный и туповатый. А среди соседей не оказалось старушки-кошатницы.
Нужно ли говорить, что ни в какой Хогвартс я не собирался?
У меня тут было всё. Хорошая одежда, качественное питание, забота, уважение, мощная акустическая система и один из первых персональных компьютеров.
Змей я избегал, в зоопарки не ходил, с тётушкой был кроток и вежлив. Короче, идеальный ребёнок.
А ещё у меня было ружьё – мелкокалиберная винтовка, и хороший запас патронов. В такой маленькой радости приёмные родители не стали мне отказывать, к тому же, помните, я не хулиганил.
Так, незаметно, и наступил мой одиннадцатый день рождения.
Утро этого дня я встретил на крыше, внимательно изучая окрестности на предмет появления сов. Обзор был хоть не круговой, но изрядная часть неба просматривалась через окошки, так что я крутил головой в поисках незваных почтальонов.
Знал бы я, чем закончится…
Огромную уродливую тварь, что когда-то была совой, я увидел ещё издали. Рваная траектория этой гадости вела аккурат к нашему дому. И когда до больного животного осталось метров тридцать, я нажал на курок. Сова крутым штопором ушла в асфальт дороги. На всякий случай я всадил ещё три пули в тушу, и полез с крыши.
На выстрелы из гаража вышел дядя, и я ему молча указал на тушку совы у дороги.
К жертве стрелковых навыков я подходил с ружьём наизготовку. Дядя, видя такую опаску, захватил монтировку.
Тварь была мертва. И да, именно тварь. Нет, безусловно, совой оно было изначально. Крылья разной длины, по всему телу какие-то наросты, и две пары когтистых лап. Мои выстрелы попали в тушу, и из ран вытекали густая кровь и какая-то белёсая жидкость. То ли гной, то ли ещё что-то. Нюхать это я не стал. Эта жидкость залила небольшой бумажный конверт и тот расползся отвратительным комком.
От падения об асфальт голая бугристая голова твари раскололась, глаз вытек. А клюв широко раскрылся. Кстати, о клюве, он был вытянут и изогнут вбок, и в нём были видны длинные игольчатые зубы.
Я на всякий случай ещё раз выстрелил.
– Что за срань господня? – только и смог вымолвить я.
– Я не орнитолог, но кажется, это сова. Может, болеет? – дядя был хмур и бледен. И как всегда в стрессовых ситуациях, он пытался шутить.
– Ну и вонь! – я отступил на пару шагов назад. Сова смердела гнилью и какой-то едкой химией.
– Надо позвонить в полицию. И в службу отлова животных. Наверно, где-то разлили токсичные отходы. Ты вообще как заметил?
– Да я это, на крыше сидел, по банкам в саду хотел пострелять, – легенду я заготовил заранее. – А тут… Это.
– Иди в дом. Винтовку с собой возьми, но если спросят, сову убил я. Понятно?
– Да, дядя!
В доме я кратко обрисовал ситуацию тёте и Дадли, тётя заварила всем чай и накапала дяде стопку бренди.
Вскоре приехала полиция. Они хмуро изучили тушу, расставили флажки и перекрыли дорогу. Вслед за ними приехал фургон, из которого вышли люди в костюмах полной химической защиты. Тушу загрузили в герметичный контейнер.
Дядю опросили полицейские. Вслед за ними пришли люди в противочумных костюмах. Они опросили Дурслей на предмет самочувствия, взяли пробы воды из-под крана и оставили номер телефона с наказом звонить в случае любых изменений в самочувствии.
Потом приехала ещё одна машина, похожая на пожарную, но камуфляжной расцветки, и залила асфальт какой-то едкой химией, отчего трава у дороги мгновенно пожухла.
Но и этого оказалось мало. Когда уехали машины тревожных служб, приехали дорожники и содрали верхний слой асфальта!
Тисовая улица затаилась в тревожном ожидании.
Вторая сова показалась на горизонте ближе к вечеру. Уродливое создание тяжело махало крыльями, двигаясь к дому Дурслей. Видимо, происшествие днём обеспокоило многих, и сова получила заряд картечи из соседнего дома и в облаке перьев рухнула во двор Стефансанам.
Я взял винтовку и прильнул к окну. Дядя мрачно глянул на улицу и ушёл куда-то в дом.
На горизонте показалась ещё одна точка. И этот мутант пал жертвой меткой стрельбы. И ещё одна…
На небе появились тяжёлые тучи. Кто-то прикоснулся к моему плечу, отчего я едва не нажал на курок.
Дядя стоял рядом и протягивал мне винтовку, одну из тех, что хранил в сейфе.
Не то чтобы я разбирался в оружии, но калаш от М16 отличить в состоянии. А вот происхождение данного оружия определить затруднился.
– Бери, бери. Тут компенсатор отдачи, только не пытайся с рук стрелять. Падение пули – полметра на сто. Так что проблем возникнуть не должно.
Сам дядя взял аналогичный агрегат, а Дадли получил дробовик. Тётя Петунья обзавелась тяжёлым пистолетом.
Мы забрались на чердак, дядя частично закрыл окна ставнями, а щели дополнительно подпёр старой мебелью.
А совы всё летели и летели. И их становилось всё больше. Сотни птиц заслонили небо и кружились в жутком вихре, центром которого был дом Дурслей. Выстрелы звучали непрерывно. Я тоже всаживал пулю за пулей в мутантов. Было страшно. Словно в один момент оказался в фильме Хичкока. Воздух тошнотворно пах гнилью, озоном и чем-то едким.
Весь двор усеивали мёртвые уродцы. А я впал в какое-то странное оцепенение. Поймать птицу в прицел, нажать на курок, выждать секунду, фиксируя попадание, сместить прицел…
Как-то это не слишком похоже на письма из Хогвартса.
Я продолжал стрелять.
– Гарри! Гарри! – испуганный голос дяди с трудом доносился до сознания. Очередной мутант рухнул, завопив на высокой ноте.
– Гарри, ты…
Я проморгался и потряс головой, которую пронзил разряд боли. Тошнило.
– Что… Что?
– Ты не перезаряжаешь винтовку. Уже сотню выстрелов, – семейство Дурслей выглядело испуганным. Дядя сжимал свою винтовку. И казалось, за малым, был готов наставить её на меня.
Я посмотрел на оружие в своих ладонях. На тёмном металле выступила розовая слизь.
Сложный разговор прервал гул. Так шумит вертолёт. Тяжёлая бронированная армейская машина незнакомой конструкции летела сквозь дождь в кровавом облаке. Лопасти разрывали сов-мутантов, разбрасывая гнилостные ошмётки.
«ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! ПРОВОДИТСЯ АРМЕЙСКАЯ ОПЕРАЦИЯ! ОБЪЯВЛЕНА ВСЕОБЩАЯ ЭВАКУАЦИЯ! ЕСЛИ ВЫ МОЖЕТЕ ПОКИНУТЬ ЖИЛЬЁ, ДВИГАЙТЕСЬ НА СЕВЕР, В СТОРОНУ ЭЙЧ-МИРЕН СТРИТ! ВНИМАНИЕ! ЕСЛИ У ВАС НЕТ ТРАНСПОРТА ИЛИ ВЫ НЕ МОЖЕТЕ ИМ ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ, ОСТАВАЙТЕСЬ ДОМА. СПРЯЧЕТЕСЬ В ПОДВАЛЕ. ВАС СПАСУТ. ПРОВОДИТСЯ АРМЕЙСКАЯ ОПЕРАЦИЯ!»
С неба полились первые капли дождя, что смешались с кровью и потекли по улицам зловонным потоком.
Дядя забросил в машину два цинка с патронами, несколько баклажек с водой и ящик армейского пайка.
Мы молча сели в машину. У дяди был понтовый Хаммер. Подарок самому себе, купленный на очередной транш Л. С. Дональда. Налогов на него уходила уйма. Но сейчас эта машина была самой подходящей для путешествия по кровавому миру.
Сверкнуло, и раскат грома на миг заглушил канонаду стрельбы и гул вертолёта.
Машина выехала из гаража. Отвратительный хруст плоти разнёсся по салону.
Тётю Петунью стошнило. На пол машины. За ней вырвало и Дадли. Я приоткрыл окно и выставил ствол на улицу. Совы кинулись на машину и стали облеплять её. Я выстрелил. Выстрел резанул по ушам, а в салоне кисло запахло порохом.
– Не стреляй! Это бесполезно! – дядя вывернул руль и вдавил в пол педаль газа. Тяжёлый внедорожник взревел и ринулся сквозь дождь и взбесившихся сов.
Дворники не справлялись с ошмётками плоти. Ехать приходилось едва ли не на ощупь. А дождь становился всё сильнее, переходя в ливень.
Постепенно все звуки умерли. Стихло гудение вертолёта. За ним успокоилась канонада выстрелов. Пропали и совы-мутанты. Но видимость не улучшилась. Непроницаемая пелена дождя начиналась в шаге от фар, и за ней нельзя было разглядеть ничего.
Я пришёл к выводу, что знаю о дяде непозволительно мало. Он провёл машину через апокалипсис и каким-то чудом не устроил аварии, хотя постоянно крутил руль, уворачиваясь от препятствий.
