– Потаенная поляна, – произнес я, пробуя слово на вкус.
Однажды в детстве мне очень повезло. Дед пожалел меня, измученного отцовскими нравоучениями, и отправил на лето в одно из наших загородных поместий.
Это было лучшее лето моего детства. Никакого присмотра, и полная свобода!
Я целыми днями пропадал на реке или в лесу, лазил через забор в деревенские огороды, объедался малиной и зелеными яблоками, убегал от собак, ловил ночами рыбу при свете костра, смотрел на звезды и чувствовал себя счастливым дикарем.
Дед строго-настрого запретил слугам искать меня и насильственно возвращать домой. Ничего не сказал отцу и взял на себя полную ответственность.
Я узнал об этом намного позже, когда уже достаточно подрос для серьезных разговоров с Игорем Владимировичем. И поблагодарил деда от всей мальчишеской души. Не каждый на его месте решился бы на такое.
Поэтому при словах “Потаенная поляна” мне сразу вспомнились те счастливые дни. Шалаш из елового лапника, колючие заросли дикого шиповника на берегу, кривые удочки, которые я своими руками вырезал из прутьев орешника, лунная дорожка, бегущая по широкой реке, плеск рыбы, зудение комаров и дым костра.
– Потаенная поляна, – повторил я, широко улыбаясь.
Садовник Люцерн понимающе взглянул на меня.
– Вы уверены, что обычный человек не мог попасть на вашу поляну? – спросил я. – Может быть, здесь гуляла влюбленная парочка? Влюбленным свойственно забредать в самые неожиданные места.
– Вы правы, – кивнул Люцерн. – Такое могло случиться. Влюбленность сродни магии, она так же кружит голову и открывает особые способности. Не знаю, Александр Васильевич. Надеюсь, вы поможете мне понять, кто здесь побывал.
Мы обогнули высоченную разлапистую ель, которая возвышалась над молодой липовой порослью, и вышли на поляну. Тут и там на ней задорно торчали молодые елочки – наверное, внуки или правнуки исполина, который сторожил дорогу к этому месту.
Дальний край поляны понижался, оттуда слышалось журчание ручья, который быстро бежал по камням.
Сказочное место!
Не хватало только лесной избушки с изгородью из кривых жердей и угрюмого лешего в косматой зеленой шубе.
Впрочем, лешего с успехом заменял садовник Люцерн.
– Пришли, – сказал он. – Вот здесь и растет продырявленный зверобой. Вернее, рос.
– Но хоть что-то осталось? – спросил я. – Мне бы посмотреть.
– Вот, смотрите.
Люцерн указал мне на невысокий кустик, усыпанные мелкими желтыми цветками. На его листьях я увидел многочисленные ржавые пятнышки, словно кто-то накалывал листья иглой.
– Ага, – глубокомысленно кивнул я, разглядывая магическое растение.
– Еще вчера зверобой рос по всей поляне, – сказал садовник Люцерн. – А сейчас посмотрите сами.
Он повел рукой, приглашая меня взглянуть на поляну. Среди травы кое-где торчали одинокие желтые соцветия.
– Никаких следов нет, – заметил я, разглядывая непримятую траву. – Или воры были очень легкими, или умели летать.
– Ваша правда, – согласился Люцерн.
– Надо бы взглянуть поближе, – сказал я. – Можно?
– Конечно, – улыбнулся Люцерн. – Это просто поляна, хоть она и спрятана от посторонних глаз.
Я подошел к одинокому уцелевшему цветку и присел на корточки. Упитанная пчела лениво оттолкнулась от цветка и закружилась надо мной, сердито жужжа. Еще бы – она тут занимается важным делом, а я ей мешаю!
Рядом с растением из земли торчали аккуратные коротенькие пеньки похожих стволиков.
– Взгляните, господин Люцерн, – позвал я. – Не похоже, что цветки срывали. Их аккуратно срезали, словно заготавливали для какой-то цели.
Садовник подошел ко мне.
– Вы правы, Александр Васильевич.
– А вот здесь трава, все-таки, примята. Похоже, тут стоял небольшой мешок, который таинственные похитители наполняли травой.
– Вы думаете, их было несколько? – нахмурился Люцерн.
– Не знаю, – улыбнулся я. – Я просто так выразился. Кстати, а для чего применяют зверобой?
– Зверобой используют в самых разных зельях, – просветил меня Люцерн. – Все сразу и не перечислишь. Зельевары, целители, парфюмеры, даже повара.
– Надо будет поинтересоваться у одного знакомого повара, – улыбнулся я. – А для чего зверобой нужен вам, господин Люцерн?
На секунду Люцерн замялся. Я даже подумал, что он не захочет отвечать. Но садовник ответил:
– Я посадил его для пчел. Здесь, неподалеку есть улей в дупле старой липы. Если бы вы знали, господин Тайновидец, какой вкусный мед у этих пчел.
– Понимаю, – улыбнулся я.
Вот и раскрыт страшный секрет еще одного магического существа. Господин Люцерн тоже оказался любителем сладкого, как и Библиус.
Интересно, это у них от магической природы?
Или чем старше ты становишься, тем больше ценишь простые удовольствия?
Я не стал донимать Люцерна вопросами и сменил тему разговора:
– То есть, для зельевара ваша поляна – просто находка?
– Да. Но никакой зельевар не мог бы сюда проникнуть. Да и просто узнать об этом месте.
– Значит, нашелся один очень умелый, – улыбнулся я. – Или не один. Вы говорили, что еще воры похитили муравейник. Можно взглянуть на место, где он был?
– Конечно, Александр Васильевич. Идите за мной.
Чтобы увидеть муравейник, нам пришлось отойти на пару шагов от поляны вглубь парка. Здесь, между корнями старой сосны чернела яма, вырытая в рыхлой лесной земле. Глубина ямы была небольшой.
– Вот здесь и был муравейник, – сказал Люцерн. – Его унесли целиком.
Я заглянул в яму и увидел нескольких муравьев, которые суетились в полной растерянности. Муравьи были крупными – длиной с ноготь большого пальца. На моих глазах один из муравьев схватил длинную сосновую хвоинку и куда-то потащил ее без всяких видимых усилий.
– Ничего себе, гиганты, – уважительно сказал я. – Чем вы их кормите? Или они на магии так вымахали?
– Это лесные муравьи, – рассмеялся Люцерн, сверкнув пронзительным взглядом из-под шляпы.
– У таких зверей и муравейник должен быть соответствующим. Какой он был величины?
Садовник поднял загорелую ладонь на уровень пояса.
– Примерно, таким.
– Так это же целая куча земли, хвои и листьев. И вся она исчезла, вместе с муравьями. Пожалуй, похититель точно был не один. В одиночку такой муравейник не утащишь. Да еще и копна зверобоя – тоже груз. Странно, что и здесь нет никаких следов. Кроме следов от лопаты.
Край ямы, и в самом деле, был неровным. Я приложил к нему ладонь и задумчиво нахмурился.
Похоже, муравейник выкопали не лопатой, а чем-то очень небольшим, вроде детского совка.
Не самое удобное орудие.
Никогда раньше я не искал похитителей по следам. Куда больше мне помогал мой магический дар. Но сейчас он помалкивал – как будто давал мне свободу действий. Может, дару тоже интересно, на что я способен без него?
Сейчас я ощущал себя настоящим следопытом из книг, которыми зачитывался в детстве и юности. Индейцем, крадущимся по следу хищника. Это ощущение приятно будоражило.
Я даже огляделся по сторонам, как будто похитители муравейника могли прятаться за деревьями.
Нет, конечно. Кто бы это ни был, они давно скрылись со своей странной добычей.
– А для чего ворам могли понадобиться муравьи, господин Люцерн? – задал я вполне понятный вопрос. – Их тоже используют для приготовления магических зелий?
– Да, – кивнул садовник. – И для зелий, и для порошков. Я же разводил их для безопасности деревьев. Муравьи замечательно поедают всяких гусениц.
Он опередил меня и ответил на мой еще не заданный вопрос.
– Интересно, для какого зелья одновременно могли понадобиться зверобой и муравьи? – пробормотал я. – И что еще входит в его состав?
– Этого я не знаю, – развел руками господин Люцерн. – Так что вы обо всем этом думаете, Александр Васильевич?
Я пожал плечами.
– Трудно сказать что-то определенное. Я совершенно не разбираюсь в зельях, так что нужно время. Хотя бы, для того, чтобы заглянуть в Незримую библиотеку.
– Жаль, что ничего определенного узнать не получилось, – покачал головой садовник. – Честно говоря, я рассчитывал на ваш дар. В любом случае, спасибо, Александр Васильевич. Давайте, я провожу вас обратно к дорожке.
– Погодите, – улыбнулся я. – Мне только что пришла в голову идея. Если зверобой собрали не случайно – значит, для чего-то он похитителям нужен. Возможно, понадобится и еще. И муравьи… Что мешало ворам просто наловить муравьев в какую-нибудь стеклянную посудину? А они целый муравейник не поленились утащить. Понимаете, господин Люцерн?
– Не очень, – признался садовник.
– Если цветы и муравьи потребовались для изготовления какого-нибудь зелья, то вряд ли ворам нужен всего один флакон. Возможно, они затеяли целое производство. А что это значит?
– Что?
Глаза господина Люцерна так и горели в полумраке, который всегда скрывал его лицо.
– Значит, они могут вернуться, чтобы пополнить свои запасы ингредиентов, – улыбнулся я. – Есть у вас еще одна такая поляна?
– Нет, здесь зверобоя вполне достаточно для пчел, – нахмурился Люцерн. – Вернее, было достаточно.
– Но ведь вы можете посадить еще? – уточнил я.
– Конечно. Правда, ему потребуется время, чтобы вырасти. Несколько дней. Но возле ручья остались целые заросли. Там всегда тень, и зверобой расцветает позже.
– Покажете? – попросил я.
Честно говоря, я не слишком горел желанием еще раз взглянуть на зверобой. Но вот вдоволь напиться воды из ручья после прогулки на летнем солнце – в таком удовольствии я не мог себе отказать. И пусть холодная вода в жару грозит простудой – ерунда, на каждую простуду найдется умелый целитель. А вот в маленьких удовольствиях себе надо отказывать как можно реже, это по-настоящему вредно для здоровья.
Шагая вслед за садовником, я пересек поляну и спустился к ручью. Кусты плакучей ивы и орешника склонялись к самой воде, роняя на нее желтую пыльцу.
Я осторожно разогнал ладонью тонкую пыльную пленку на поверхности, зачерпнул пригоршней воду и с наслаждением напился. Серая рыбина с темными пятнышками на спине шустро скользнула под камень и прижалась к нему. Я видел, как подрагивают ее жабры, фильтруя воду.
Интересно, форель в этом ручье тоже волшебная?
Я не удержался и зачерпнул еще несколько пригоршней воды. От нее ломило зубы, но она была такой вкусной, что просто не оторваться.
– Если хотите, я могу иногда приносить воду из этого ручья вам домой, – улыбаясь, предложил господин Люцерн. – На ней можно сварить отличный кофе.
– Не сомневаюсь, – улыбнулся я. – Но не нужно. Не хочу превращать такое чудо в обыденность. Лучше я буду иногда заглядывать сюда, если не возражаете.
Господин Люцерн удивленно приподнял шляпу. Кажется, я впервые увидел его лицо. Оно выглядело совершенно обычным, незапоминающимся. Снова магия?
– Так что вы мне посоветуете, Александр Васильевич? – спросил садовник.
Я показал на раскидистый куст орешника, который рос в двух шагах от нас.
– Думаю, за этим кустом можно устроить отличную засаду. Если воры явятся еще раз, вы сможете поймать их на месте преступления. Или, хотя бы, увидеть. Готов из любопытства подежурить вместе с вами, если вам нужна моя помощь.
– Не нужно, – покачал головой Люцерн. – Я справлюсь. Если воры снова появятся, то мне придется пустить в ход свои способности. Не нужно, чтобы вы были поблизости.
Садовник решительно поправил шляпу.
– Вы мне очень помогли, Александр Васильевич. Благодарю вас!
Он проводил меня к дорожке в той части парка, которая была доступна абсолютно всем посетителям. Я старательно запоминал дорогу, хотя заранее предполагал, что из этой затеи ничего не выйдет. Уверен, на Потаенную поляну можно попасть только с разрешения садовника Люцерна, и никак иначе.
– Вы теперь домой, Александр Васильевич? – поинтересовался господин Люцерн.
Я с улыбкой покачал головой.
– Нет. На сегодня у меня назначено столько дел, что я не знаю, с какого начать. Так что начну, пожалуй, с чашечки хорошего кофе в кофейне Набиля.
