– Мальчик! – позвал он, подходя к деревянной поилке, которая стояла на полу.
Несуразный конь дернул ухом, и взгляд его стал еще печальнее, чем минуту назад. Казалось, несчастное животное стыдится своего жалкого вида.
Тренер открутил пробку и вылил содержимое пузырька в поилку.
– Пей, Мальчик, – ласково приговаривал он.
Конь нехотя потянулся к воде. Опустил в нее морду по самые ноздри и зашлепал мягкими губами. Я смотрел во все глаза, с недоумением ожидая – что произойдет.
На мгновение мне показалось, что у меня задвоилось в глазах. Так бывает, когда долго смотришь себе под нос, а потом переведешь взгляд на какой-нибудь далекий предмет.
Но все очертания оставались четкими – решетчатые двери, кормушка с мягким сеном, поилка.
Менялся только конь. На секунду он превратился в мутное бурое пятно, которое не имело ни определенного цвета, ни обличья. А потом я увидел совсем другого коня.
Передо мной стоял высокий тонконогий красавец темной масти с рыжими подпалинами по впалому животу. Изменился и взгляд коня, и его осанка. Гордое животное ничем не напоминало недавнего тощего заморыша.
– Что за чудеса? – удивился я.
– Зелье преображения, – небрежно объяснил Толубеев. – Газетчики нас, и в самом деле, донимают. Лезут в каждую щель, как мыши. Вот и приходится прятать лучших лошадей на самом видном месте. Ефим покупает это зелье только у проверенного поставщика, оно совершенно безвредно для лошадей.
Конь переступил с ноги на ногу, вскинул голову и тихо заржал.
– Можно его погладить? – спросил я.
Тренер Нагайцев сурово нахмурился, но отказать не посмел. Хотя, по его взгляду было понятно, что он с неохотой подпускает к лошадям даже их владельцев.
Я подошел к коню и провел ладонью по его боку, чувствуя, как под тонкой кожей сокращаются сильные мышцы. Лошадиная шерсть была мягкой и шелковистой.
Чудо, а не конь!
Мальчик словно услышал мою мысленную похвалу и потянулся мордой к моему карману.
Конечно! Не похвалу он услышал, а учуял хлеб, который заботливо припас для него Игнат и дал мне с собой.
Я достал из кармана сверток и развернул тряпицу.
– Не положено, ваше сиятельство, – ворчливо сказал Нагайцев.
– Это же просто хлеб с солью, – удивился я. – У меня еще морковка есть.
Нагайцев недоверчиво взял хлеб из моих рук. Внимательно обнюхал его и даже ковырнул пальцем. Потом с неохотой вернул хлеб мне.
– Сами понимаете, ваше сиятельство, – оправдываясь, сказал он. – Ответственность на мне, так что я должен все проверять.
– Понимаю, и благодарю вас за бдительность, – с улыбкой кивнул я.
А потом протянул хлеб Мальчику.
– На ладони подавайте, – успел предупредить меня граф Толубеев.
И в самом деле, зубы у коня большие и крепкие – вмиг отхватит пальцы вместе с горбушкой.
Мальчик осторожно обнюхал хлеб, деликатно взял его губами и принялся жевать, чуть запрокидывая голову. Прожевал и выжидательно посмотрел на меня.
– Еще хочешь? – спросил я, чувствуя, как лицо поневоле расплывается в счастливой улыбке.
Конь кивнул, как будто понял мои слова. Затем потянулся ко мне и негромко фыркнул мне в самое ухо. Воздух защекотал шею.
– Признал вас, – улыбнулся граф Толубеев.
– Игорь Владимирович, идите сюда, – позвал я. – Познакомьтесь с нашей совместной собственностью. Она великолепна – собственность, имею в виду.
Дед решительно вошел в денник, взял у меня морковку и протянул коню. Мальчик снова повторил ритуал обнюхивания и вкусно захрумкал морковкой.
А я глядел на улыбающегося деда.
– Как ты догадался взять с собой угощение для коня? – спросил он.
– Игнат подсказал, – признался я.
И твердо заявил Нагайцеву:
– Выведите Мальчика на улицу. Я хочу посмотреть на него при дневном свете.
– Мы тренируем Мальчика только по ночам или ранним утром, – заспорил тренер.
Но быстро сдался и снял с гвоздя сбрую. Умело надел ее на коня и протянул мне конец длинного кожаного повода.
– Прошу! Только держите крепче, не выпустите.
Я повел Мальчика по длинному коридору. Копыта коня мягко ступали по опилкам совсем рядом с моими ногами. Совершенно незнакомое ощущение. Конь намного сильнее человека, стоит ему захотеть, и он без усилий вырвется из моих рук. Но Мальчик послушно шел рядом со мной.
Я вывел его на улицу и шагом провел вдоль тренировочного круга. Конь косил любопытным глазом в мою сторону, изредка тихо фыркая.
– Хочешь побегать? – спросил я. – Попрошу тренера, чтобы он дал тебе размяться сегодня ночью.
Мы с конем вернулись к дверям конюшни, и я передал повод Нагайцеву. Он сразу же увел Мальчика внутрь с таким же облегчением, с каким скупец прячет свое золото в дальний сундук.
– Вам понравилось? – с улыбкой спросил граф Толубеев.
– Очень, – не стал скрывать я.
– Это золото, а не конь, – убежденно сказал граф. – Причем, в буквальном смысле слова. Уже через год Мальчик станет отличным производителем. Об этом я и хотел с вами поговорить.
Я предоставил Игорю Владимировичу право вести переговоры с графом Толубеевым. В конце концов, у моего деда огромный опыт в таких делах и стальная хватка. Так что затею Толубеева он разберет досконально, и род Воронцовых, как всегда, останется с прибылью.
А я приотстал на несколько шагов и просто наслаждался отдыхом на природе. Удивительное дело – я живу посреди парка, но нечасто гуляю просто вот так, без какой-то определенной цели.
А еще я никогда не думал, что быть владельцем настоящей скаковой лошади – такое удовольствие. Теперь я с нетерпением ждал скачек, которые, по словам графа, состоятся уже скоро. Непременно приду поболеть за Мальчика.
Граф Толубеев проводил нас по мосту до самого мобиля.
– Заезжайте в любое время, – пригласил он. – Ефим всегда здесь, он и живет при конюшне.
– Благодарю вас, – ответил я.
Судя по довольному выражению на лице Игоря Владимировича, они с графом Толубеевым отлично поладили. Посвящать меня в подробности дед не стал, он отлично знал, что я не большой любитель деловых переговоров. Лишь коротко заметил, что предложение графа очень интересное и обещает хороший доход. Который мы с дедом, как совладельцы Мальчика, разумеется, поделим пополам.
– Вот и хорошо, – улыбнулся я. – Деньги никогда не бывают лишними.
Мобиль медленно переваливался на ухабах узкой лесной дороги. Любопытная белка стремительно взлетела по сосновому стволу и спряталась за веткой, сердито сверкая глазом – урчание мотора напугало зверька.
У самого выезда на шоссе стоял еще один мобиль – недорогая и простая машина, которую мог позволить себе почти любой столичный житель. Мобиль печально наклонился на один бок, оба его колеса были спущены.
Вокруг мобиля с растерянным видом прохаживался человек, чем-то похожий на белку. У него была круглая голова с зачесанными назад волосами, и такие острые черты лица, словно их рисовали хорошо отточенным карандашом. Человек был одет в серый костюм, который обтягивал его худую фигуру, и почему-то носил ярко-красный галстук.
Заметив нас, человек повел себя странно. Он быстро забежал за свой мобиль и даже присел, словно надеялся спрятаться. Но почти сразу сообразил, что я его вижу. Тогда он наклонился и сделал вид, словно поднимает что-то с земли. При этом человек старательно не обращал на нас внимания.
Мне стало смешно. Похоже, это был один из настырных газетчиков, которые по словам тренера Нагайцева так и шныряли вокруг конюшни. Наверняка он тоже что-то высматривал, а в это время кое-кто проколол колеса его мобиля.
Я даже предполагал, кто именно это сделал. Сынишка тренера, больше некому.
Я притормозил мобиль и вежливо осведомился, могу ли я чем-то помочь.
Человек выпрямился и растерянно посмотрел на меня.
– Вам нужна помощь? – повторил я.
– Нет, благодарю!
Похожий на белку человек энергично замотал головой и замахал руками.
– Все в порядке, уверяю вас. Я просто на минуту остановился.
– Вы очень удачно сделали остановку, – улыбнулся я. – У вас проколоты сразу два колеса, ездить на таком мобиле небезопасно.
– А я и не заметил, – не моргнув глазом, соврал человек.
Своего имени он не назвал, поэтому и я не спешил представляться.
– Подвезти вас до города? – спросил я.
– Не нужно, – отказался человек. – Я уже вызвал механика.
– Значит, все же заметили поломку? – усмехнулся я.
Человек ничего не ответил и покраснел от досады. Выезжая на шоссе, я видел, что он проводил нас недовольным взглядом.
До столицы мы добрались быстро и без приключений. Мотор довольно рычал, когда я прибавлял газу, ветер свистел в ушах. А Игорь Владимирович довольно щурился, зажав трость между коленей – он обожал быструю езду.
Я отвез деда домой, а сам поехал на Каменный остров, собираясь спокойно пообедать дома. Волшебные трактиры – это замечательно, вот только иногда хочется уютной домашней обстановки.
Попрощавшись с Игорем Владимировичем, я послал зов Игнату и попросил заказать обед из “Румяного поросенка” – по субботам у них бывали изумительные жареные перепела.
– Александр Васильевич, а в саду новая пристройка появилась, – растерянно сообщил Игнат. – Только что. Я вышел клубнику полить, а она стоит.
Ничего себе!
Мой дом опять приготовил мне какой-то сюрприз.
– Сейчас я приеду, и мы вместе разберемся, – с улыбкой пообещал я и прибавил скорости.
Иначе можно и лопнуть от любопытства.
Пристройка, о которой говорил Игнат, оказалась гаражом. Основательное строение с широкими воротами. Мобиль прекрасно поместился в гараж, и еще осталось достаточно свободного места.
В дальнем углу я заметил железную лестницу, которая вела на второй этаж. Поднялся по ней и обнаружил под самой крышей небольшую, но уютную комнату с ванной и двумя окнами, выходящими в парк.
Дом явно намекал, что мне нужно нанять толкового механика-артефактора. Я улыбнулся такой заботе. Она совершенно не тяготила, потому что был почти незаметной и совершенно не навязчивой – я всегда мог выбирать, последовать совету дома, или нет.
Гараж выглядел настолько уютно, что мне самому на минуту захотелось обустроить его, чтобы проводить здесь свободное время. В магическом устройстве мобиля, я совершенно не разбирался, но разве дело в этом?
Вот только свободного времени катастрофически не хватало.
Поэтому я ограничился тем, что послал зов знакомому хозяину скобяной лавки и попросил прислать с курьером надежный замок на ворота гаража. Хозяин пообещал выбрать самый лучший и доставить в течение часа.
Удобная штука – мысленная связь!
– Обед привезли, Александр Васильевич! – сообщил Игнат, с любопытством заглядывая в гараж. – Накрывать на стол?
– Накрывай, – кивнул я.
И вот в эту минуту мысленная связь продемонстрировала мне свою оборотную, не такую удобную сторону. Ведь зов можно не только послать, но и получить.
– Добрый день, господин Тайновидец! – прозвучал в моей голове голос начальника Тайной службы Никиты Михайловича Зотова. – Вы можете уделить мне минуту?
– Конечно, Никита Михайлович, – ответил я. – Что у вас произошло?
– Вы уже читали утренние газеты?
