Графиня Леваньер. Тайна живой стали – 2
Айлин Лин
В мире, навсегда укрытом пеленой туч, родилась девочка, заплатившая страшную цену за своё существование. Гвендолин Леваньер – наследница древнего рода и изгой в собственном доме.
Сможет ли отвергнутая всеми девушка найти свой путь во тьме, где нет места солнцу?
Судьба – странная штука, но она непременно всё расставит по местам. И всех.
Проды по Вт, Чт, Сб.
Спасибо всем, кто ставит звёзды ???и оставляет комментарии ??????!
Айлин Лин
Графиня Леваньер. Тайна живой стали – 2
Глава 1. Первый шаг
Я стояла на холодной каменной крыше Северной башни, чувствуя, как ледяной ветер проникает через одежду, пронизывая меня до самых костей. Модифицированный «Ловец света», теперь больше похожий на алтарь неведомого бога, чем на солнечный коллектор, безмолвно ждал в центре площадки. Вокруг него я разложила инструменты и несколько уцелевших кристаллических панелей – они понадобятся мне, чтобы вернуть Ловцу его первоначальный облик.
Сегодня я собиралась сыграть в самую опасную игру в своей жизни. И ставкой в ней была не просто победа над врагом, а само моё существование.
Мысли в голове были холодными и ясными, как зимний воздух. Наниты работали в режиме строгой экономии, но их аналитические способности оставались активными. Я знала, что мой текущий энергетический запас – жалкие 18%, был насмешкой на фоне той мощи, что требовалась для задуманного.
Но у меня был ключ.
Я коснулась кулона матери, лежавшего в специально для него созданном углублении в теле Ловца. Маленький кристаллический накопитель, мой Камень Света. Он пульсировал едва заметным внутренним сиянием, словно крошечное сердце. Почти пуст, но его связь с древним артефактом в аббатстве, его старшим братом, была моей единственной надеждой. Я собиралась использовать все имеющиеся у меня ресурсы, чтобы создать «энергетический мост» – канал, по которому Ловец вытянет хранящуюся в телескопе энергию.
Но чтобы «докричаться» до артефакта за сотни миль, придётся вложить в первый импульс почти всё, что у меня было. Это был чудовищный риск. В случае неудачи я останусь ни с чем. С перегоревшими нанитами, с исковерканным телом. Нанороботы чётко смоделировали возможный исход: при сбое каскадный отказ систем приведёт к неконтролируемому распаду нанороботов в моей крови. Это будет агония.
Я глубоко вдохнула, чувствуя, как морозный воздух обжигает лёгкие.
Цена бездействия была ещё страшнее: рабство и смерть для Розы, гибель моих людей, позорное поражение. Выбора просто нет.
И если я оружие, следует зарядиться по полной.
Сэр Рик стоял в стороне, его тёмная фигура сливалась с тенями. Рядом с ним двое его воинов заняли позиции у лестницы, защищая меня от всего мира. Их лица были напряжены, они чувствовали важность момента, пусть и не понимая всего до конца.
Я закончила последние приготовления.
– Сэр Рик, – мой голос прозвучал непривычно громко в этой тишине. – Будьте готовы выполнить то, о чём я вас просила.
Он молча кивнул, его рука инстинктивно легла на эфес меча, я уже знала – это был жест, коим он успокаивал себя в моменты сильного напряжения.
Я подошла к устройству и прижала ладони к холодной панели управления. Металл оказался настолько ледяным, что кожа едва не прилипла к нему. Мир сузился до одной-единственной точки – кулона, подаренного матушкой. Я ощутила, как гудит в венах энергия, как ускоряется бег моего сердца.
Медленно выдохнув, закрыла глаза и отдала мысленный приказ:
«Начать операцию "Энергетический мост". Направить всю энергию накопителя и 15% личного резерва на инициацию резонансного сигнала».
«Внимание: вероятность критического повреждения систем составляет 67%. Рекомендуется пересмотр параметров».
– Выполнить, – прошептала я сквозь стиснутые зубы.
В ушах что-то щёлкнуло, или мне это просто показалось? Но сразу после я почувствовала, как из меня вытягивают жизнь. Это не было похоже на усталость или даже на боль. Это было полное опустошение, словно кто-то высасывал из меня самую суть. Саму душу.
Холод, всё расширявшийся изнутри, сковал мышцы. Мир, за закрытыми веками, из красного стал серым, потом чёрным, а затем… пустым.
Я будто зависла в невесомости. Не в силах сделать и вдоха.
Тело обмякло, колени подогнулись.
Последнее, что я успела почувствовать, – это как «Ловец» завибрировал под моими пальцами, и как земля ушла из-под ног.
***
Интерлюдия
Аббатство Святого Милосердия
День в аббатстве был таким же, как и сотни других до него. Утренние молитвы сменились работой в саду, где сестра Агнесса учила послушниц различать целебные травы от сорняков. В скриптории сестра Бертрада зорко следила за тем, как молодые девушки переписывают священные тексты, то и дело делая замечания о неровности строк или неаккуратности букв.
Мать-настоятельница Агата в своём кабинете разбирала счета, недовольно поджимая тонкие губы при виде расходов на зимние припасы. За окном серый день медленно перешагнул полдень и пополз к вечеру, обещая очередную долгую, тоскливую ночь под унылым пологом Великой Пелены.
Настоятельница подхватила один из свитков с посланием, собираясь его прочитать, как почувствовала ЭТО.
Земля качнулась, слуха коснулся низкий, вибрирующий гул. Звук всё нарастал, и вскоре всё тело женщины затряслось.
Шум исходил из самых недр земли, будто планета стонала от боли.
Монахини в ужасе бросили свои мотыги, воспитанницы с криками выбежали из классов. Чернильницы попадали со столов в скриптории, расплёскивая чернила по пергаментам.
Звук шёл со стороны старой, заброшенной астрономической башни, давно считавшейся просто грудой обветшалых камней.
Гул нарастал, становясь невыносимым, заставляя зажимать уши и в бессилии прислоняться к стенам, падать на колени. Казалось, сама твердь, на которой стояло аббатство, корчилась в агонии. Птицы с криком срывались с деревьев, животные в стойлах беспокойно ржали и мычали.
– Всевышний, что происходит?! – закричала одна из послушниц, но её голос потонул в нарастающем скрежете.
И потом: БА-БАХ!
Но это был не взрыв.
Это был звук лопнувшей тишины – крыша древней башни вспучилась, треснула и развалилась на части, некая сила пробила её ветхую кровлю, будто она была сделана из бумаги.
И вместе с диким свистом в серое небо ударил столб света.
Он не был похож ни на молнию, ни на огонь. Это был плотный поток, сияющий, как расплавленное золото, настолько яркий, что смотреть на него напрямую было невозможно. Он вырвался из своей безобразной клетки и с тягучим рёвом устремился вверх, к Пелене, но… так и не коснулся её.
Изогнувшись дугой, свет, как копьё небесного всадника, прочертил небосвод и рванул к далёкому горизонту, на восток. След его сияния остался в воздухе, медленно угасая, оседая на землю мелкой завораживающее прекрасной пыльцой.
Монахини, стоя на коленях, сложили руки в молитве. Кто-то плакал, кто-то шёпотом просил у Всевышнего защиты, кто-то просто смотрел в небо с открытым ртом, не в силах осознать увиденное.
Матушка-настоятельница на трясущихся ногах спустилась по лестнице, не в силах отвести взгляд от угасающей вдали золотой точки.
Она не знала, что это было, но её душа, закалённая десятилетиями молитв и испытаний, чувствовала: мир только что изменился.
Навсегда.
– Грядут перемены… – прошептала она. – Великие перемены… Время скорби подходит к концу.
В разрушенной башне, среди обломков камня и пыли, потрескивал и остывал артефакт, отдавший остатки своей силы. Телескоп из Лунного Кристалла потускнел, став обычным, мёртвым камнем. Его миссия была завершена.
***
Замок Леваньер
Северная башня
Гвендолин покачнулась и полетела на каменный пол. Рик быстро шагнул вперёд, и успел вовремя её подхватить.
Девушка что-то тихо шептала, ему пришлось склониться почти к самым её губам, чтобы услышать:
– Должно получиться… пожалуйста…
Но ничего не происходило, краски медленно покидали прекрасное лицо, кожа приобрела синюшный оттенок.
– Я должен отнести вас к лекарю, миледи, – чувствуя, что ещё немного и её сердце перестанет биться, он решил поступить по-своему.
Её веки дрогнули и вот на него смотрят удивительные зелёные глаза.
– Нет… ни в коем случае. П-прижмите мои руки… к Ловцу…
И тут, когда он впервые хотел ослушаться приказа, краем глаза уловил движение на уровне горизонта. Мелкая тёмная точка и гул, всё нарастающий, пробирающий нутро.
Вскоре точка стала больше, поменяла цвет и с невозможной, противоестественной скоростью начала расти, стремительно приближаясь, превращаясь в сияющий столп смерти и возрождения.
– Быстрее! – прохрипела Гвен, не успела она договорить, как её собственное тело окутало мягкое голубое сияние. Волк же, сбросив с себя накатившее оцепенение, шагнул к артефакту, только её пальцы коснулись Ловца, как его самого обожгло так сильно, что он едва не вскрикнул. Это была не магия в обычном понимании, а чистая, концентрированная энергия, от которой плавился сам воздух. Он с усилием прижал её ладони к металлу и увидел, как тонкая ткань её платья вспыхнула, за мгновение сгорев дотла и опалив его кожу пуще прежнего.
Её хрупкая нагота, сияющая в голубом свете, не смутила его: Волк видел перед собой не женщину, а существо из какого-то другого мира.
– Сэр Рик, забирайте своих людей, и немедленно идите вниз! Уходите! – окрепшим голосом, просипела графиня, едва удерживая равновесие на трясущихся ногах.
Рыцарь, сомневаясь, замер на долю секунды, но всё же, пусть и с трудом, отпустил миледи. И, повинуясь приказу, шагнул к лестнице. За спиной он слышал её голос, искажённый энергией:
– Закройте глаза! Что бы ни случилось – не смотрите!
Рик со своими людьми успел сбежать на один пролёт, когда это произошло.
Золотой столп света с жутким свистом врезался в башню!
Грохот сотряс замок до самого основания!
Ударная волна швырнула его на стену, выбив дух. Камни под ногами ходили ходуном, а в ушах звенело так, словно рядом остервенело били в колокол.
И тут, среди этого хаоса он услышал её крик: долгий, пронзительный, полный нечеловеческой боли. Крик мгновенно утонул в рёве всё прибывающей энергии, в грохоте перестраивающейся реальности.
Свет был повсюду…
Даже с закрытыми глазами, даже сквозь каменные стены башни, Волк и все жители Грейстоуна вместе с ним видели его – золотое сияние, сделавшее мир прозрачным.
А потом… Потом наступила тишина.
Тишина громче любого грохота. В ней звучало что-то новое, незнакомое.
Мир обрёл голос, которого у него не было уже много веков.
Рик, оглушённый и потрясённый, с трудом выбрался во двор, двое его воинов не отставали. Он и все, кто был снаружи: стражники на стенах, слуги у колодца, кузнец у горна – все как один подняли головы и замерли в благоговейном ужасе, глядя на небеса…
