Георгий тридцать минут назад даже обозначился: позвонил и строгим тоном уточнил, что он уже на месте, а мне не мешало бы поторопиться.
Приближаюсь… вон он. Стоит чуть поодаль от выхода, топя внимание в телефоне. Одет в спортивное. Сейчас мужчина мало похож на серьезного управляющего, скорее, отбитого спортсмена. Как только он замечает меня, глаза его цепко проезжаются по моей фигуре и небольшой дорожной сумке на плече. Сурово заглядывает мне за спину, когда я останавливаюсь рядом.
– Добрый день, – я проявляю вежливость.
– Здоровались уже. Это все? – уточняет он, скептично кивая на сумку.
– Если вы о моих вещах, то да.
– А где остальные чемоданы? – недоумевает он, и я слегка теряюсь.
Глаза мои округляются от ужаса. О боже! А вдруг я должна была что-то привезти? Взять с собой?! Ох, нет! Не может быть! Но мне ничего не сообщили!
– Эм… к-какие чемоданы? – пищу я, надеясь, что все-таки пронесет.
– Ну, вы же, девочки, вечно таскаете за собой полквартиры самых нужных вещей.
Занавес.
Он реально издевается?! Я чуть не поседела!
Стискиваю зубы до боли в скулах…
– Я здесь с другой целью. Не хлам из города в город таскать.
– У тебя будет масса возможностей это продемонстрировать. Идём.
Бизнес-классом я лечу впервые. Мягкие удобные сиденья поднимают настроение. Жаль, конечно, нам с Георгием не досталось одиночных кресел, но это терпимо.
Как только мы взлетаем, я копаюсь в фильмотеке, нахожу любопытное кино.
– То есть ты сейчас реально в монитор вперишься?
Я аж подавилась! Да будь он неладен!
– А что не так, Георгий Александрович?
– Ты б документы полистала. Посмотрела вообще… что-нибудь, – заявляет он, словно я беспечная девочка. Носом ткнуть всегда приятно, да?
– Те материалы, которые я раздобыла, уже прочитала.
– И?
– И все в порядке.
– Ты давно в нефтянке-то?!
Нет, конечно, газонефтяная направленность для меня не является новой, но и назвать себя опытным лингвистом этого сектора я не могу. Чтобы не ударить в грязь лицом и все же получить заветное место, мне пришлось в ускоренном порядке проходить курсы узкоспециализированных переводов.
– Или ты со словарем собираешься переводить?
Да сколько ж можно докапываться?!
– К дополнительной справочной литературе всегда прибегают даже специалисты с внушительным опытом. В этом нет ничего зазорного.
Он бьет себя по лбу.
– Афин, – впервые за долгое время он обращается ко мне не безликим «ты», а по имени. – Мы не можем профукать эти переговоры.
– Все будет идеально, Георгий Александрович, – отрезаю я и тянусь к наушникам.
– Что ты делаешь?
Он настойчиво отбирает у меня гарнитуру и сует в руки какие-то бумаги.
– Можешь доставать свои справочники. Ознакомься.
По его требованию я разбираю несколько пунктов договора. Он недоволен, заявляет, что их нужно переписать. Диктует свои данные.
Работать начинаем уже в полете.
А я-то наивная! Думала, фильм посмотрю. Прервались мы только на обед. Точнее, на ужин. И продолжили вплоть до начала посадки.
Пока добирались до гостиницы, собрали все пробки. Как же утомительно. Еще и этот… сидит рядом, жужжит. Мобильный у него не замолкает, Георгий постоянно на связи, успевает и по телефону говорить, и в ноутбуке по клавишам щелкать.
В итоге в гостиницу приезжаю выжатая как лимон. А я надеялась, сегодня еще успею прогуляться по городу. Мне бы доползти до душа…
Мы регистрируемся и поднимаемся на свой этаж.
Возле одного из номеров Георгий тормозит, проводя картой по магнитному замку. Толкает дверь, едва не задев меня.
– Проходи.
А сам нетерпеливо мнется за моей спиной.
– А вы?
– Я тоже прохожу.
– В каком смысле?
– Номер у нас общий. Все остальные заняты, – поясняет он деловито, а мне на глаза попадается огромная двуспальная кровать. – Вперед, – командует.
Минуточку! Как это общий?!
В душе поднимается буря. Если глаза мои еще не мечут молнии, то это ненадолго. И сдерживаться с каждой секундой становится все сложнее.
Я бросаю последний скептичный взгляд на кровать и, даже не переступая порога, круто разворачиваюсь. Не обращая внимания на то, как медленно гаснет насмешливая улыбка на лице дражайшего руководства, молча устремляюсь вперед.
Где-то секунд через десять подтягивается Георгий Александрович. Идем нога в ногу.
– Ты куда? – с издевкой уточняет этот носорог. Весело ему!
– На ресепшен, конечно, – роняю раздраженно. – И еще звонить в кадры.
– Зачем?
Я замираю, возмущенная донельзя.
– Сниму другой номер за свои деньги. Где я буду жить одна. Как и положено. А лучше в другой гостинице. А еще я позвоню в кадры. Мне срочно необходимо устроить грандиозный скандал по случаю вопиющей небрежности. Так что в единственно-свободном номере вы можете оставаться сами.
Опешившее выражение лица Георгия вызывает волну такого сильного негодования, что я поджимаю губы. Могу еще ненароком что-то высказать.
Отмираю и иду дальше.
– Афина, постой!
Он обхватывает мою руку и дергает на себя. Я пытаюсь стряхнуть с себя его конечность и отодвинуться на приемлемое расстояние. И выходит даже. Но лишь после того, как меня сносит убойным признанием:
– Не стоит никуда звонить. Я пошутил.
Мое возмущение достигает пика. Хочется проораться на него за то, что он такой удивительный му… мужчина!
– Да не надо так на меня смотреть. Я хотел разрядить обстановку. Твой номер еще не готов. Там у них накладки какие-то.
– А почему бы нормально не объяснить?! Вы же сказали, сами все решите!
– Да ты ж сама принимать номер будешь. Думал, ты в курсе. Вот я и решил, что ты…
Не стесняясь, я щелкаю себя по лбу. Просто слов нет! Усталость и то, что первый раз в командировке, – не оправдание. Но… откуда я все это знаю! Он же уверенно так заявил! Что разберется!
– В любом случае я решил тебя пока к себе впустить. Я же вижу, что устала. Тем более что тебе все равно договор переделывать. Сядешь за мой ноут и исправишь пока.
А как, простите, сочетаются «вижу, что устала» и «договор переделывать»?!
Убито гляжу на протянутые листы, которые Георгий вытянул из сумки для ноутбука.
Может, у меня просто карма такая? Невезучести.
– Сроки? – уточняю пришибленно. Ощущаю себя идиоткой.
– Часа через два, – добивает меня Георгий Александрович, а я удрученно чиркаю грустным взглядом по циферблату наручных часов. – У нас очень высокие темпы работы. Еще с юристами согласовывать.
– Почему заранее было не подготовиться? – уже просто устало уточняю я. Не получив ответа, произношу: – Отправьте мне на почту, пожалуйста, все, что есть по этому договору. И контакт юриста, с которым можно связаться при необходимости. Почту пришлю в сообщении.
Продолжаю держать путь на ресепшен.
– А как же… – он, весь такой загадочный, пригласительным жестом указывает в сторону своего номера. Я чуть ли глаза не закатываю.
– Я дождусь номер в зоне для гостей, заодно и работу над документом начну. У меня свой ноутбук в сумке. Маленький. Через полтора часа все будет готово, – добавляю кисло и бормочу себе под нос: – И шутки у вас дурацкие…
***
Сижу, тяжко вздыхая над терминологией.
На меня падает тень.
– Твой номер готов, – сообщает неожиданно приблизившаяся гора. Я даже вздрагиваю. Это Георгий. – Как продвигается перевод?
– За полчаса еще не слишком продвинулся.
Поднимаю голову, сталкиваясь с ним взглядом. Совсем не намеревалась вспоминать прошлое, но мысли сами ударяют в голову, и в памяти всплывает наш последний разговор. И предыдущий у него дома. И непоколебимый тон, и выражение лица в стиле «ачетакова?»
Надо признать, выглядеть хуже мужчина не стал. Такой же харизматичный и привлекательный, мощный и энергичный. Но это если не знать, какой он эгоист и циник, а уж тогда вся его притягательность развевается прахом.
– Иди, принимай номер. Смотри не усни только за ноутом.
Я сдерживаю резкий ответ: мне только препирательств не хватало!
Отдаю администратору паспорт, все остальное Гоша уже передал вместе со своей бронью. Жду карточку.
А, черт! Я же обещала себе даже в мыслях называть его официально. И все равно неконтролируемо проскальзывает.
Ничего. Привыкну. Как мне пояснили, непосредственно с самим управляющим предприятия придется взаимодействовать нечасто. В основном я буду контактировать с инженерами и технологами, химиками, юристами и финансистами.
Меня это очень даже устраивает. Чрезмерно гнетет то, что я сама работала в другой области, пусть и химико-промышленной, но в нефтегазе пруд пруди своих тонкостей. А это полный абзац. Знания общего языка недостаточно. И просто подтянуть термины тоже. Необходимо понимать, о чем ведется речь, когда идет бурное обсуждение алкилирования или вопросов применения антиокислительных присадок. Я, конечно, очень постаралась за короткое время подтянуться, но теперь вижу, что мне срочно нужно разбираться с технологическими тонкостями. Я не техник-химик и не оператор технологических установок, все это от меня довольно далеко. И это может создать мне массу проблем. Ну а что, после долгих поисков перебиваться сомнительными заказами и бесконечно фрилансить лучше, что ли? Я понимала на что иду, и я готова вкалывать, заниматься постоянным самообучением, лишь бы все это оправдало себя. Я чуть не сошла с ума от счастья, когда Гелена рассказала, что кому-то там из знакомых требуется нефтегазовый переводчик. Я вообще думала, что этот мир не принимает посторонних. Как же можно было упустить такой шанс?! Даже если у меня нет достаточного опыта в этой сфере. Конечно, я бросила все силы на подготовку к собеседованию!
– Афина, не спи, – раздражается Георгий, передавая мне паспорт, обложку от него и ключ– карту. – Время не ждет.
– Задумалась.
Когда документы оказываются в моих руках, прячу паспорт обратно в обложку.
– У тебя выпало! – рассерженно замечает руководитель, разгибая спину. Сердито протягивает мне…
Фотография моей девочки в его пальцах вышибает дух. Я подвисаю, не в силах тут же отнять свое сокровище. Линка здесь довольная и улыбчивая. Маленькая шкода с хитрющими глазками. Фото сделано год назад, я тогда занималась нашими загранпаспортами: хотели все вместе отправиться на отдых, но не срослось.
Георгий переводит озадаченный взгляд на крохотное изображение. Когда я запоздало протягиваю руку, задевая его пальцы, Гоша отводит в сторону кисть и осторожно разглядывает дочь.
Свою дочь.
А я просто жду, потому что вымолвить не могу ни слова. Сердце ритмично бьется в горле. Горько неимоверно.
Наконец, руководитель отмирает и возвращает мне фото. Ухмылка его на этот раз не такая ядовитая, как обычно, да и тон не слишком придирчивый:
– Сестра? – зачем-то уточняет он.
